Алексей Кудрин выступил как финансовый реалист. О своем реализме он заявлял уже давно. При этом, очевидно, что его мнение неприемлемо для политиков, но является вполне разумным с точки зрения финансиста.
В этой связи, Кудрин уже подвергся остракизму со стороны левых политиков еще раньше, когда заявил о предпочтительности вложения средств российского Стабфонда в облигации американских и европейских компаний. Затем, когда началось падение западного финансового рынка, Кудрин вообще оказался виноват во всех финансовых смертных грехах.
Эти оценки возникают, потому что ситуация оценивается только с политической точки зрения, в отрыве от финансовых реалий: рынок «упал» и на Западе, и на Востоке, и в самой России.
Мало кто обратил внимание, что все вложения в американские ценные бумаги застрахованы, и Россию в любом случае ждет компенсация за них. При этом Россия становится крупным кредитором США и получает дополнительные рычаги воздействия на американских политиков.
Так или иначе, но сейчас российское руководство все-таки пытается вывести часть своих средств с «падающего» рынка, что, естественно, вызывает серьезное противодействие со стороны Вашингтона (прежде всего – по политической линии).
При этом, нервозность, с которой в России обсуждаются вложения в американские ценные бумаги, только усиливает антироссийскую риторику в США. И этой антироссийской риторикой явно злоупотребляют некоторые американские политики, например, Джордж Буш и Кондолиза Райс.
В свою очередь, растет нервозность российского истеблишмента.
На этом фоне слова Кудрина, соответственно, прозвучали холодно и цинично, но, в любом случае, эти тенденции присутствуют и будут присутствовать в экономическом и политическом полях в обозримом будущем.
Другое дело, что российское правительство закачивает дополнительные финансовые средства, которые призваны компенсировать нехватку денег в экономике, в том числе и для банков.
Но ясно и то, что Кудрин понимает - удержать все банки на плаву не удастся. Не зря из его ведомства уже давно доносится, что банковская система в России слишком разветвлена и банков в России слишком много.
Поэтому нет ничего страшного, что у банков отзывают лицензии или их настигает банкротство – выживают сильнейшие.
Финансовое же плечо, которое Кудрин обещал правительству США, в значительной степени является фигуральным понятием, потому что означает только то, что Россия не будет в авральном порядке изымать средства с американского рынка.
При этом, встает вопрос о резервной валюте (в условиях кризиса): очевидно, что и доллар, и евро сегодня – дутые валюты. Ослабление же рубля очень выгодно для российской национальной экономики с точки зрения развития производственного сектора - слабый рубль его стимулирует. Так что перед Минфином стоит непростая задача: делать ли рубль резервной валютой или подождать результатов стимулирования отечественного производителя.
Поэтому для России кризис не страшен – это возможность перекоммутировать финансовые потоки в свою пользу и создать принципиально новый производственный модуль.
Сокращение потока инвестиций в российскую экономику в значительной степени сделает ее более устойчивой (ориентированной на внутренние ресурсы), а уменьшение импорта вообще должно мобилизовать производственный сектор.
Алексей Мухин, директор Центра политической информации
