Сам характер военной операции, проводимой грузинской армией, свидетельствует о том, что Михаил Саакашвили был уверен в неучастии российской армии в боевых действиях.
Введение в город значительной группировки, подкрепленной тяжелой техникой, ставило ее под риск вероятного окружения при условии быстрого занятия контрольных высот вокруг города российскими подразделениями, закрепления и концентрации там огневых средств.
При адекватном ответе российской стороны сдача нескольких тысяч грузинских солдат и потеря почти всей тяжелой техники была бы делом нескольких дней. Коммуникации грузинской группировки были бы перерезаны, а техника уничтожена огнем с высот. Для успешного проведения всей операции достаточно было бы одной российской бригады, усиленной артиллерийским полком при массированной поддержке с воздуха. А по ее итогам Грузия лишилась бы почти всей своей тяжелой техники и половины личного состава своей все еще немногочисленной армии. Политическим итогом локального поражения стало бы резкое падение авторитета Саакашвили как внутри страны, так и в глазах его западных партнеров.
Но наблюдаемый в настоящий момент успешный быстрый рейд грузинских войск свидетельствует не только об улучшении общей подготовки и выучки грузинской армии, еще недавно представлявшей собой не более чем неорганизованную группу людей со стрелковым оружием, но и о полной уверенности грузинского руководства в том, что Россия в итоге не решится на боевые действия.
Саакашвили пошел ва-банк. И выиграл.
К сожалению, российская сторона в очередной раз демонстрирует свое неумение ответить на стоящие перед страной политические вызовы.
С ностальгией вспоминается марш-бросок российских десантников на Приштину в 1999 году, по степени дерзости вполне сравнимый с нынешним успехом Сааквшвили. А ведь Борис Ельцин не произносил «мюнхенских речей», и масс-медиа при нем не зомбировали россиян предстоящим конфликтом с США, которые только и ждут, как вписаться в этот конфликт на стороне Грузии.
Ситуация, когда премьер страны вяло жалуется на агрессивных грузин почему-то Нурсултану Назарбаеву, а президент собирает совещание по поводу того что собственно делать только утром — когда война Южной Осетией уже проиграна и драгоценное время утеряно, скорее напоминает дрянной фарс, чем политику страны, которая убеждает всех вокруг, что все еще является великой державой.
На всякий случай напоминаю, что у великих держав на случай потенциальных конфликтов обычно имеются детально разработанные оперативные планы, приводимые в действие в течение нескольких часов. Сегодня утром обсуждать конфликт уже было поздно. Интересно, в чью светлую голову пришла мысль выдергивать президента из отпуска на бесполезное московское заседание, ставя его в дурацкое положение?
Ну и напоследок — хулителям Совета безопасности ООН, устранившегося от решения проблем Южной Осетии, спешу напомнить о голосовании России против введения санкций против зимбабвийского режима Мугабе.
Россия тогда номинально проголосовала якобы за принцип невмешательства во внутренние дела другой страны (а в действительности «таская каштаны из огня» в китайских интересах) — теперь же другие члены Совбеза вполне могут прикрывать свои интересы позицией этого самого невмешательства.
