II. ТРИ УДАВКИ "МАЛЬЧИША-ПЛОХИША"

Удушающая энергия налоговой политики кабинета Гайдара в своей основе вытекала из "авторской" концепции реформы налогообложения и методологии её осуществления. Указанная концепция, прежде всего, предусматривала применение избыточного количества налогов и платежей разных видов (прямых, косвенных, федеральных, местных и т.д.). Так, "Законом об основах налоговой системы в РФ" от 27 декабря 1991 года (№2118-1) был установлен перечень, включавший в себя 16 федеральных налогов, 4 налога для субъектов федерации и 23 местных налога. Такое фискальный "винегрет" изначально обеспечивал запутанность системы налогообложения, дезориентацию участников хозяйственной деятельности, "размывание" значения отдельных налогов, подрыв их стимулирующего воздействия на экономику и т.д.

Чрезмерное количество налогов облегчало "реформаторам" применение методов двойного налогообложения, открывавших путь к более масштабной и гарантированной экспроприации предприятий и граждан.

На этом фоне вполне "гармонично" выглядели явно завышенные, грабительские ставки налогообложения, среди которых, прежде всего, выделялись:

НДС: ставка 20%.

Начисления на зарплату: подоходный налог — ставка 12-35%; отчисления в Пенсионный фонд — ставка 28%, в Фонд социального страхования — ставка 5.4%, в Фонд обязательного медицинского страхования — ставка 3,6%, в Фонд занятости — ставка 1,5%.

Налог на прибыль — 30% (35%).

Налоги с оборота: налог в дорожный фонд — ставка 2,6%, налог на содержание жилищного фонда и объектов социально-культурной сферы — ставка 1,5%.

Налог на имущество предприятий — ставка 2%.

Подобное "драконовское" налогообложение закладывало основу для возникновения ситуаций, когда налогоплательщик должен был заплатить государству больше, чем он получил в результате своей хозяйственной деятельности. Удушающее воздействие таких ситуаций на экономику — несомненно.

В содержании РНС с самого начала преобладала фискально-конфискационная составляющая, которая, по сути дела, была призвана парализовать стимулирующий потенциал налогообложения.

Олицетворением наибольшей опасности и порочности гайдаровской РНС, следует, в первую очередь, считать Налог на добавленную стоимость (НДС) и начисления на заработную плату.

1. НДС — это налог, который косвенно увеличивает налог на прибыль, начисления на фонд заработной платы и облагает налогом доходы, полученные от использования заёмных средств. Несмотря на кажущуюся сложность, многофункциональность и мудрёное название, данный налог не имеет глубокого экономического смысла. Это просто технический прием в налогообложении, который позволяет легко давать льготу экспорту, а при необходимости льготировать отдельные виды импорта, в частности, импорт сырья и топлива.

В налоговом кодексе США налога на добавленную стоимость нет. НДС хорошо подходит для таких стран, как, например, Япония или Германия, которые экспортируют технически сложную, наукоёмкую и трудоёмкую продукцию, а импортируют сырьё и топливо. Освобождая национальных экспортёров от уплаты НДС, эти страны обеспечивают ценовую конкурентоспособность своей продукции на мировом рынке.

Освобождая от уплаты НДС импорт сырья, а особенно нефти и газа, и Япония, и Германия добиваются увеличения внутреннего платежеспособного спроса и дополнительно повышают ценовую конкурентоспособность своих товаров на мировом рынке.

В современной России с ее сырьевым характером экспорта рассматриваемый налог вследствие порочной методологии его применения действует с точностью до наоборот, стимулируя вывоз сырья и подавляя обрабатывающую промышленность. НДС прямо противоречит национальным интересам России, способствуя ее превращению в сырьевую колонию для западного капитала.

2. Начисления на заработную плату в концептуально-методологическом исполнении творцов "гайдарономики" проявили свою порочность, прежде всего, в следующем. Известно, что любой конкретный собственник капитала в погоне за получением максимальной прибыли стремится любыми путями снизить издержки производства, в том числе занижая заработную плату.

Народному хозяйству страны в целом для эффективного развития и роста требуется высокий платежеспособный спрос населения, обеспечиваемый постоянным ростом его доходов и, в первую очередь, зарплаты. Надо отметить, что здесь заложено определенное противоречие между общегосударственными (народнохозяйственными) и частнокапиталистическими интересами, для эффективного разрешения которого государство должно создать для бизнеса условия, которые бы стимулировали повышение доходов работников.

С помощью различных методов регулирования экономики оно должно дать понять бизнесменам, что высокая зарплата персоналу — это инвестиции в завтрашний день их бизнеса. Ведь увеличившийся платежеспособный спрос тех же работников, "вдохновленных" ростом своих доходов, благоприятно повлияет на объем продаж, качество продукции, обновление производства, и, в конечном счете, — "на жизненный тонус" каждого работника, предприятия и всего народного хозяйства в целом.

Гайдаровская РНС через установление явно завышенных начислений на заработную плату фактически настроила бизнесменов-работодателей против общества и собственных работников, а у государства сформировала хищнические настроения по отношению к бизнесу и тем же работникам. РНС обязала работодателя, выплатившего на руки работнику 1000 рублей, дополнительно в виде различных начислений и налогов перечислить еще 860 рублей. И это в России, в стране с чрезвычайно низким уровнем потребления населения, которое и так уже было многократно обобрано то банкротствами банков, то исчезновением финансовых пирамид, то инфляцией, то девальвацией рубля!

РНС изначально заложила массовую безработицу, нищету населения, низкий платежеспособный спрос, а, следовательно, неизбежные застой и депрессию в экономике. Но и этого нашим реформаторам-предателям показалось мало. Базой для формирования социальных фондов, в том числе и пенсионного, стала та же заработная плата. Можно кричать "Караул!", но уже поздно, так как социальные фонды по вине российской налоговой системы обречены на вымирание!

Государство само себя загнало в порочный круг: минимальная заработная плата — минимальные социальные фонды — необходимость эмиссии — инфляция и рост цен — удушение капитала, теряющего больше всего через инфляционное налогообложение и вынужденного сокращать издержки производства и, прежде всего, заработную плату, — дальнейшее уменьшение социальных фондов — очередная эмиссия — и далее по кругу, точнее, по нисходящей спирали.

Как мы видим, сами принципы построения РНС представляют собой мощнейший источник инфляционного напряжения и базу для возникновения различных хозяйственных антагонизмов. И никакие монетаристские приемы не смогут справиться с этим источником зла.

Так что же это? Ошибка, безграмотность реформаторов? Или это заказ? Внешний заказ? Вспомним, как только Примаков попытался снизить НДС хотя бы до 10%, из-за океана тут же последовал грозный окрик: "Не сметь!"

2. Системно-экономическая удавка РНС

Выше мы рассмотрели врожденную порочность гайдаровской РНС, изначально заложенную в нее уже на "молекулярно-генетическом" уровне налогообложения. Теперь нам предстоит увидеть, как негативно-удушающий потенциал РНС проявил себя в процессе практического функционирования российской экономики.

Изобилие налогов в сочетании с высокими налоговыми ставками способствовали постоянному повышению цен и раскручивали инфляцию. При этом инфляция обеспечивала номинальный рост доходов бюджета, что у многих создавало иллюзию экономического оздоровления. Однако указанный рост доходов тут же "съедался" дополнительными бюджетными расходами, растущими более быстрыми темпами по причине той же инфляции. Инфляционные процессы стимулировали эмиссию, которая, в свою очередь, поддерживала инфляцию, увеличение цен и связанное со всем этим падение реальных доходов предприятий и граждан.

Принято считать, что от инфляции больше всего страдает население. Но это не совсем так. Не меньшие потери в данном случае несет капитал и, прежде всего, с длительным циклом оборота (в городе — крупный промышленный, на селе — фермерский).

Рассмотрим пример, взятый из реальной жизни. В 1998 году машиностроительное предприятие изготовило установку, оценив ее в 50 тысяч рублей при себестоимости в 30 тысяч рублей. Эту установку предприятие реализовало по бартеру, получив взамен автомобиль "Волга", который оно сразу же могло легко продать за 50 тысяч рублей. Предприятием были также уплачены налоги на сумму 14 тысяч рублей.

Ударил кризис 17 августа. Цены "заплясали". Предприятие, чтобы не потерять на инфляции, не стало продавать автомобиль. Через год цена "Волги" поднялась до уровня 120 тысяч рублей. В случае продажи автомобиля по указанной цене любая бухгалтерия мира покажет прибыль в размере 70 тысяч рублей. Предприятие вынуждено будет заплатить налогов еще на 50 тысяч рублей, и на оставшиеся деньги уже не сможет не только купить аналогичный автомобиль, но и изготовить новую установку. Инфляционное налогообложение разоряет его.

"Гайдаровское" налогообложение, питая инфляцию и подпитываясь от нее, во многом способствовало возникновению и быстрому распространению кризиса неплатежей. Возможность данного кризиса, изначально обусловленная разрывом во времени и в пространстве между актами купли и продажи, быстро превращается в реальность при активизации самой инфляции и инфляционного налогообложения.

Указанный кризис в рамках эффективной рыночной экономики легко преодолевается благодаря развитому краткосрочному кредитованию по ставке не выше 5-6% годовых.

Кризис неплатежей, подрывая денежную систему, значительно активизирует бартерный и вексельный оборот. Эта проблема существовала и в советской экономике. Но тогда она разрешалась на клиринговой основе путем проведения так называемых "межминистерских взаимозачетов".

С момента введения "шоковым методом" свободной торговли и рыночного ценообразования проблема неплатежей фактически превратилась в смертельную удавку на "шее" российской экономики. По сути дела, бартер — это вынужденный товарооборот, вызванный нехваткой, а зачастую просто отсутствием денег на расчетных счетах предприятий. Когда наступают сроки платежей в бюджет, денег на указанных счетах нет. Образуется специальная картотека должников и долгов, по которым начисляются налоговые пени, равные, как правило, учетным ставкам Центрального Банка.

Рассмотрим теперь с хронологической точки зрения, как же развивался кризис неплатежей с начала 1992 года, когда экономическая реформа вышла на "форсированный" режим.

I период. С введением рыночных цен сразу же возникают первые цепочки неплатежей, которые, однако, не принимают массового характера, существуют, как правило, недолго и не успевают натворить много бед в экономике.

II период. Образовавшаяся гиперинфляция (в 1992 году — 1353%) привела к тому, что через РНС у предприятий стали изымать не только всю прибыль, но и часть оборотных средств.

III период. Центральный Банк, страхуясь от собственной инфляционной убыточности, поднимает учетные ставки до немыслимых высот (до 200 и более процентов годовых). Одновременно огромных размеров достигают налоговые пени. Деньги из сферы производства, а затем и торговли уходят сначала в сферу межбанковских спекуляций, а затем перекочевывают на рынок ГКО, который начинает все более активно "разогреваться" стремительно наглеющей властью.

У производственных предприятий, включая угольные шахты, электростанции, вино-водочные комбинаты, швейные фабрики, фактически "сгорают" оборотные средства. Они оказываются финансовыми банкротами, имеющими огромные долги перед бюджетом, пенсионным фондом и т.д.

И руководители указанных предприятий, и работники налоговых органов прекрасно понимают, что данную задолженность никогда не закрыть — даже теоретически. В результате они начинают договариваться друг с другом, составлять растянутые графики платежей в бюджет. Чуть позже это красиво назовут "реструктуризацией задолженности".

Провальная гайдаровская налоговая реформа обеспечила гарантированное изъятие у предприятий не только всей прибыли, но и значительной части их капитала. Изъятое либо утекало сквозь пальцы и закапывалось в землю, либо превращалось в доллары и в "адресном" порядке вывозилось "хозяину" за границу.

Налоговые инновации "Гайдара и его команды" умело встраивались в проводимую ими же антинародную бюджетную и денежно-кредитную политику.

Установление хронического бюджетного дефицита на фоне абсолютизации фискальной функции бюджета, резкое возрастание роли наиболее дорогостоящих для общества источников формирования бюджета (налогов и заемных ресурсов) при "экономии" на доходах от приватизации, проведение крупномасштабной эмиссии при одновременном сокращении социальных расходов и т.д. — вот лишь краткий перечень предательства "Мальчиша-Плохиша" и его правительства реформаторов.

Если в целом окинуть взглядом все народное хозяйство страны, то предстанет следующая картина. Большинство бывших советских предприятий, имевших хоть какие-нибудь основные фонды и ставших после приватизации акционерными обществами, очень быстро превратилось в финансовых банкротов. Они — "в долгах как в шелках" перед бюджетом и социальными (внебюджетными) фондами.

Те же, кто по определенным причинам не имеют таких долгов, при первой же комплексной налоговой проверке немедленно их получат. Основной капитал этих акционерных обществ уже фактически принадлежит государству, а оборотные средства, хитроумно выведенные из-под налогового удара в теневую экономику или в оффшоры, по сути дела, превратились в "беглого преступника".

3. Правовая удавка РНС

Поскольку РНС основана на законах, которые невозможно исполнить, то все субъекты экономической жизни, так или иначе, становятся преступниками-рецидивистами. Они вынуждены непрерывно нарушать налоговое законодательство, уходя в сферу теневой экономики и демонстрируя разнообразные варианты противоправного "налогосберегающего" поведения.

Одним из таких вариантов является незаконное предпринимательство, при котором предприятие осуществляет свою хозяйственную деятельность "в темную" без государственной регистрации, продавая нелегально произведенную продукцию на черном рынке за чёрный нал без уплаты установленных налогов.

Другим "популярным" вариантом налогосбережения выступает лжепредпринимательство, предусматривающее официальное создание специальных фирм не для осуществления законной хозяйственной деятельности, а для "прокручивания" различных незаконных сделок, основанных на уклонении от уплаты налогов. Жизненный цикл этих фирм, называемых в народе "оборотными", "боковыми", "транзитными", "помойками", "прокладками", как правило, очень короткий. В среднем они существуют не более 1 квартала, от момента государственной регистрации до сдачи в налоговую инспекцию первого бухгалтерского баланса, после чего умирают естественной смертью, без прохождения предусмотренной законом процедуры ликвидации, забрав в собой в "могилу" и все свои обязательства.

В целях "безопасности" такие фирмы обычно имеют "подставных" учредителей и руководителей (в лице алкоголиков, недееспособных пенсионеров и инвалидов, "мертвых душ", "космонавтов" и пр.), фиктивные адреса и прочие "теневые" атрибуты.

Лжепредпринимательские фирмы могут заниматься безналоговой "обналичкой" денежных средств, персонифицированным и адресным "разбазариванием" бюджетных и кредитных ресурсов, участвовать в спектаклях с фиктивными и преднамеренными банкротствами и т.д.

Но совершенно "незаменимыми" указанные фирмы становятся в двух взаимосвязанных случаях.

Во-первых, когда они включаются в качестве дополнительного искусственного звена в процесс реализации товара и принимают на себя основную налоговую нагрузку (например, приобретая товар у производителя по заниженной цене и продавая его потребителю по рыночной). Указанная нагрузка, однако, существует только "по документам" и обычно не превращается в фактически уплаченные налоги.

Во-вторых, лжепредпринимательские фирмы часто специально образуются для налогосберегающей теневой "откачки" активов из базовых (или материнских) предприятий, в роли которых обычно выступают крупные акционерные компании, производящие реальную общественно полезную продукцию.

В целях такой "откачки" теневые (боковые) фирмы приобретают у поставщиков по рыночным ценам необходимые ресурсы (оборудование, сырье, узлы, заготовки и т.д.), а затем по завышенным ценам данные ресурсы перепродают базовому предприятию. Эти же теневые фирмы покупают по заниженным ценам готовую продукцию у базового предприятия с тем, чтобы потом перепродать ее потребителю по рыночной цене.

В данной ситуации боковое предприятие из-за двукратного образования ценовой "маржи" дважды "попадает на налоги" (прежде всего, на НДС и налог на прибыль), которые, однако, им не уплачиваются. Базовое предприятие в ходе такой "откачки" лишается оборотных средств, терпит убытки и оказывается "фатальным" должником.

Нетрудно догадаться, что в подобном лжепредпринимательстве заинтересованы как базовые предприятия, не выплачивающие налоги и другие долги по причине отсутствия для этого необходимых средств, так и боковые фирмы, получающие безналоговые доходы для их последующего теневого распределения между "заинтересованными лицами", среди которых "первую скрипку" играют руководители тех же самых базовых предприятий.

В целях налогосбережения предприятия часто искусственно завышают хозяйственные расходы (себестоимость), занижают балансовую стоимость имущества и официальные договорные цены, незаконно получают налоговые льготы, применяют различные теневые схемы оплаты труда (страховые, депозитные, вексельные, "чёрноналовые" и пр.), занимаются "мягкой" или "жесткой" контрабандой, оффшорным бизнесом.

Добропорядочному гражданину, далекому от реалий современной российской экономики, все эти схемы ухода от налогов могут показаться дикостью и бессмыслицей. Но самое страшное то, что это правда. Если бы не было этих схем, и все предприятия исправно платили налоги в соответствии с предписаниями гайдаровской РНС, то на месте нынешних заводов остались бы одни полуразрушенные корпуса цехов с разграбленным оборудованием. А население страны за годы реформ вымерло бы от голода, холода и разрухи.

Поэтому дикой и бессмысленной является сама РНС, благодаря которой весь отечественный капитал стал преступным. Что это — ошибка "реформаторов"? Или заказ? Да это внутренний политический заказ, чтобы всех держать в страхе.

Так к чему же на самом деле привела Россию гайдаровская "стратегия свободной торговли", навязанная нашей стране ее заокеанскими хозяевами? На какие же оборонительные рубежи мы откатились в экономической войне против США и международной финансовой олигархии? Каковы в целом итоги правления Ельцина, и в каком состоянии он бросил страну, так и не подписав у народа "обходной лист" после своей скоропостижной отставки?

Во-первых, власть покорно согласилась сдать "в архив" такое важное оружие защиты национального ранка и отечественного товаропроизводителя, как протекционизм. И уже одного этого достаточно, чтобы уничтожить и промышленность, и сельское хозяйство в любой даже более развитой стране.

Во-вторых, власть ввела в действие насквозь порочное налоговое законодательство, которое работает как механизм изъятия оборотных средств у предприятий и представляет собой способ ускоренного и полного развала производительных сил страны и криминализации экономики во всех ее сферах.

В-третьих, через введение "российской налоговой системы" власть привела в состояние полного хаоса отношения собственности. В любой момент налоговые органы могут по заказу "наехать" на любое предприятий и юридически законным образом сменить собственника.

В-четвертых, "российская налоговая система", тесно увязанная с проводимой властью бюджетной и денежно-кредитной политикой, изначально провоцировала в обществе разнообразные хозяйственные конфликты, настраивала "всех против всех". Государство встало на путь финансового удушения основной массы предприятий и граждан, предприятия стали стремиться обмануть государство и своих работников, последние платили той же "монетой" государству и предприятиям. В результате социальная "атмосфера" в нашей стране "пропиталась" беззаконием, агрессивным эгоизмом, воинственным недоверием людей друг другу со всеми вытекающими отсюда последствиями.