Встречаю я Сережку Фомина,
А он — Герой Советского Союза.
Владимир Высоцкий
Собственно, диссиденты — это такая же тусовка, как рыбаки, филателисты или фанаты команды «Спартак».
Все друг друга знают, при встречах обмениваются новостями: «Помнишь Ваську, что тогда на подледной рыбалке щуку поймал? Теперь начальник главка!»
Точно так же строму диссиденту приятно обсудить новости, скажем, про Буковского, который еще недавно по историческим меркам сидел в лагере, а сегодня — чуть было не баллотировался на пост Президента России (жалко, что ему не дали, 5-10 процентов Медведева бы не спасли, а старым борцам с соввластью было бы приятно).
Иногда, бывает, со знакомым связаны не самые приятные воспоминания… Вот старый диссидент Шломо (Сергей) Розеноер обнаружил своего знакомого Андрея Остальского аж на посту редактора Русской службы Би-би-си.
Что в этом интересного? А вот что.
* * *
- Шломо, как вы познакомились с Андреем Остальским?
- Остальский на год моложе меня. Познакомился я с ним еще в школе. Он учился в школе с английским уклоном, и давал мне читать свои юношеские стихи, чрезвычайно бредовые. В 1971 году он поступил на факультет международной журналистики в МГИМО. Особого блата у него не было. Понятно, под чьим контролем находился факультет международной журналистики… Некоторое время мы с ним не общались
Весной 1974 году, вскоре после высылки Солженицына, я должен был заканчивать мехмат. Однажды мне домой позвонили из деканата, и пригласили на факультет, сказав, что со мной хотят переговорить по поводу устройства на работу. Когда я пришел в указанную мне аудиторию, там сидел человек, который представился мне как сотрудник КГБ, и просил называть его Владимиром Сергеевичем. Вначале он обвинял меня в том, что я распространял перепечатанную на машинке антисоветскую литературу, как-то — Солженицына, «Хронику текущих событий».
Самиздатовскую литературу я действительно распространял, но признаваться в этом не стал. Тогда сотрудник КГБ спросил меня:
- Известен ли вам Андрей Остальский?
- Известен, — кратко ответил я.
- А известен ли вам Николай Акимов?
- Да, это одноклассник Остальского.
- По словам этих двух людей, вы участвовали в антисталинской демонстрации на Красной площади, совместно с вашим учителем Анатолием Якобсоном. В ходе этой демонстрации Якобсон топтал ногами потрет Сталина. А после демонстрации вы поехали на квартиру к Якобсону и вместе с ним до поздней ночи жгли бумаги!
Анатолий Якобсон, известный диссидент, действительно был моим учителем. В 1973 году он уехал в Израиль. Надо сказать, что в демонстрации я не участвовал, и вообще на квартире у Якобсона был только один раз, когда его провожали в Израиль. Но про демонстрацию кое-что слышал. Якобсон на ней нес перечеркнутый портрет Сталина, а когда на него набросились гебисты, разгоняя демонстрацию, потрет упал, и по нему несколько раз в давке прошлись ногами.
Это я и сказал Владимиру Сергеевичу. Гебист же пытался склонить меня к сотрудничеству, угрожая в противном случае, что я не получу диплома, останусь без работы и т.п.
Наша беседа кончилась ничем. Придя домой, я написал письмо Председателю КГБ Юрию Андропову. Письмо, кстати говоря, помогала составлять известная поэтесса Юнна Мориц.
Через некоторое время меня вызвали в приемную КГБ по адресу Кузнецкий мост, 24, и сказали, что письмо получили, заверив при этом, что никаких репрессий с их стороны не будет.
Остальский же через 2 года закончил МГИМО и был назначен корреспондентом ТАСС на Ближний Восток. Понятно, что назначение за рубеж, да еще и в такую горячую точку, не могло обойтись без сотрудничества с Комитетом Государственной Безопасности. Многие годы Остальский клеймил «израильскую военщину», а сегодня он занимает пост главного редактора Русской службы Би-би-си. Каким образом человеку, явно связанному с КГБ, удалось проникнуть на этот пост — знают, может быть, только на Лубянке и в Ми-6 (английская разведка — А.Р.)
- А может быть, англичане его перевербовали?
- Во всяком случае, никакого раскаяния в его статьях я не замечаю. Я написал на Би-би-си, и из переписки с этой организацией вынес убежение — нас обманывала не только Советская власть, но и Би-би-си. Те ценности, которые они нам пропагандировали, должны были считаться вечными и незыблемыми. Но и здесь действует тот же великий принцип: «за что боролись, на то и напоролись». Можно только позавидовать людям, которые нашли вечные и непоколебимые ценности.
* * *
Приложение. Переписка Шломо Розеноера с Би-би-си:
«Уважаемый доктор Розеноер!
Мы получили Ваше сообщение через систему обратной связи нашего интернет-сайта bbcrussian.com. Учитывая его личный и потенциально диффамационный характер, я попросила господина Остальского не отвечать на него в качестве редактора Русской Службы Би-би-си. Я считаю неуместным для сотрудников Би-би-си вступать в такую переписку.
Сара Гибсон
Глава Русской службы Би-би-си
Sarah Gibson
Head BBC Russian Service»
To: Sarah Gibson <sarah.gibson@bbc.co.uk>
Уважаемая госпожа Гибсон,
Я рад, что удостоился получить от Вас ответ на мое сообщение. Надеюсь, Вы позволите мне в этой связи высказать некоторые соображения, если, разумеется, Ваша фраза «Я считаю неуместным для сотрудников Би-би-си вступать в такую переписку» (very stiff, truly British!) не означает, что Вы категорически отказываетесь от продолжения диалога.
Меня несколько удивило употребление Вами термина «диффамация», который, видимо, означает, что я занят попыткой диффамировать, то есть, попросту говоря, оклеветать господина Остальского. На мой взгляд, применение этого термина действительно уместно, но в том смысле. что господин Остальский, скорее всего, в свое время совершил диффамацию против меня, которая могла обернуться прямой угрозой моей жизни.
В соответствии с моим пониманием основных принципов западной демократии, любое лицо, даже будучи членом весьма престижной организации или группы, или занимающее весьма высокий пост, может быть подвергнуто критике или привлечено к расследованию, если есть основания полагать, что оно совершило преступление — как в юридическом, так и в моральном смысле.
В Британии, возможно, исключением являются члены королевской семьи, но, я надеюсь, Вы согласитесь, что господин Остальский к ней пока еще не принадлежит, да и Би-би-си, как мне кажется, даже не называется «Royal». В свете этого мне непонятно, почему сотрудников Би-би-си — при всем уважении к ним — должен окружать такой ореол святости, чтобы ставить их выше всяких подозрений.
В то же время обвинение в диффамации вызывает в памяти недобрые старые времена, когда оно было совершенно стандартным по отношению к диссидентам в СССР (мне кое-что об этом известно, поскольку в свое время я был одним из руководителей диссидентского движения известного как «Группа за установление доверия между СССР и США»). Подавляющее большинство диссидентов за всю историю демократического движения в СССР было осуждено по статье 190, которая гласила: «Распространение клеветнических, заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй…». Разумеется, Советы ничем не могли ответить диссидентам на их справедливую критику по существу, и потому объявляли ее «клеветническими, заведомо ложными измышлениями». Но разве точно такая же ситуация не имеет место в случае господина Остальского?
Вы, можете,конечно меня спросить, откуда я набрался подобных идей — насчет свободы, демократии и прочего. С удовольствием Вам отвечу: от Би-би-си, одного из основных источников моего воспитания в Советской России. Да, можно сказать, что моим учителем был не только Анатолий Якобсон, но и обозреватель Би-би-си Анатолий Максимович Гольдберг. Вот уж действительно святой человек… он-то превыше всяких подозрений. Кто бы мог подумать, что в будущем я обвиню главного редактора русской службы Би-би-си в сотрудничестве с КГБ, а Би-би-си обвинит меня в ответ на это в диффамации — «распространении заведомо ложных измышлений»? Госпожа Гибсон, не кажется ли это Вам необычайно забавным? Или, может быть, я уже просто old timer? Но ведь господин-то Остальский всего на год моложе меня!
Честно говоря, я надеялся, что Би-би-си проведет расследование в отношении господина Остальского. Если Вы все же решите это сделать, то можете полностью рассчитывать на мое сотрудничество. Я готов даже приехать для этой цели в Лондон. Прошу Вас также заметить, что я мог бы опубликовать свою «диффамацию» против господина Остальского в другом месте, но предпочел — в духе британской добропорядочности — прежде всего обратиться в Би-би-си, чтобы сделать ему, как у Вас там любят говорить, common justice.
Искренне Ваш
д-р Шломо Розеноер»
To: Sarah Gibson <sarah.gibson@bbc.co.uk>
Уважаемая госпожа Гибсон,
Надеюсь, Вы будете настолько любезны, что позволите мне сделать несколько важных добавлений к моему предыдущему посланию, которое, смею надеяться, Вы получили.
Мне кажется, что если Вам действительно дорога репутация сотрудников Би-би-си, Вам не следовало бы зачислять в штат Би-би-си господина Остальского, карьера которого в журналистике весьма напоминает ту вошедшую в историю парижскую газету, тон которой резко изменился всего на протяжении одной недели в начале Ста дней Наполеона: начав с заголовка «Корсиканское чудовище высадилось на французском побережье», тот же самый редактор в конце недели выпустил газету под заголовком «Его Императорское Величество завтра вступит в Париж».
В свое время на допросах в КГБ мне задавали вопросы следующего типа: « «Свобода», Би-би-си, «Голос Америки», «Немецкая волна» и другие враждебные нашей Родине радиостанции используют деятельность вашей Группы в антисоветских целях. Как вы к этому относитесь?»
Позвольте и Вас спросить: как Вы относитесь к той чудовищной. тошнотворной и антисемитской лжи, которую годами, если не десятилетиями, изрыгал в советской печати корреспондент ТАСС на Ближнем Востоке господин Остальский? (С биографией господина Остальского. я полагаю, Вы знакомы). Или же Вас как Главу русской службы Би-би-си волнует совсем не это, а неприкосновенность Ваших сотрудников?
Мне кажется, что Ваше сотрудничество с господином Остальским после всего этого является изменой не только принципам британской порядочности, но и британским требованиям хорошего вкуса! Было бы весьма любопытно услышать мнение о его назначении в Би-би-си от таких обладающих безупречным вкусом людей, как принц Уэльский!
Можно вполне отнестись с пониманием к появлению в России таких государственных деятелей как Ельцин или Путин — выходцев из старого режима. Но для меня остается загадкой, каким образом Вы могли допустить, чтобы то же самое происходило и на Би-би-си!
Я хотел бы вернуться к вопросу о моей «диффамации» в адрес господина Остальского.
Я хочу подчеркнуть, что у меня нет прямых улик, касающихся его прямого сотрудничества с органами КГБ. (Хотя такие улики, возможно, удалось бы получить в ходе беспристрастного расследования). Но нужны ли вообще в данном случае прямые доказательства? Не служат ли достаточными доказательствами сами факты биографии господина Остальского, которые, кстати, он и не думает скрывать? Иначе говоря, каким образом новая информация, предоставленная мною, может диффамировать господина Остальского, в то время как факты его прошлого уже полностью «диффамируют» его?
Здесь я позволю себе процитировать слова замечательного писателя Анатолия Кузнецова, слышанные мною по Би-би-си всего каких-нибудь сорок лет тому назад:
«Если из СССР на Запад выезжает группа из пяти человек, то, по крайней мере, трое из них — стукачи. Если едут трое, то минимум двое из них — стукачи. А если один едет, то знайте: он-то как раз стукач и есть!»
Впрочем, если господин Остальский сочтет необходимым обратиться в британский суд, обвинив меня в диффамации, я буду только рад. Во всей этой истории я заинтересован лишь в установлении и обнародовании истины (я всегда полагал, что ту же цель ставит перед собой и Би-би-си). Я уверен, что Magistrate of Her Majesty сделает это наилучшим образом.
Искренне Ваш,
д-р Шломо Розеноер»
To: Sarah Gibson <sarah.gibson@bbc.co.uk>
Уважаемая госпожа Гибсон:
Я хочу лишь добавить, что совершенно не настаиваю на том, чтобы господин Остальский ответил мне именно в качестве редактора Русской Службы Би-би-си. Пусть ответит мне в качестве корреспондента ТАСС, старого чекиста, майора Пронина, Штирлица, двойного агента, — кого угодно!
Tout a Vous,
Dr. Shlomo Rosenoer
04.04.08, Sarah Gibson <sarah.gibson@bbc.co.uk> написал(а):
Dear Mr Rosenoer
Thank you for your correspondence. I regret we are only able to comment on allegations that relate to a staff member's professional conduct on BBC business. Therefore I have no further comment to make on this matter.
Regards
Sarah Gibson
Head, BBC Russian Service
