Окончание. Начало см. здесь,здесь и здесь
«ЗАПАД НАМ ПОМОЖЕТ» (ПРОДОЛЖЕНИЕ)
Тут самое время вновь процитировать профессора Хомякова, желающего подчеркнуть, что Запада бояться не следует, не такой уж он страшный наш враг и супостат. Он словно предвосхитил мои эскапады и заранее подстелил соломки:
«А как же мы останемся без своего государства перед лицом агрессивного Запада?! — воскликнет иной «патриот». Зададим встречный вопрос. А как вы считаете, почему Запад не раздавил Россию, когда она лежала в руинах в 1992-1993 годах? Тогда страну можно было взять голыми руками без единого выстрела, подогнав не спецназ или танки, а самолет с долларами. Но ведь никто так не поступил. Да, грабили, да, отщипывали куски. Но в целом не хотели развала страны. Вдумайтесь, в 1993 году вообще можно было бы ввергнуть страну в хаос гражданской войны. А потом взять голыми руками. Но помогли сохраниться режиму».
На «встречный вопрос» ответить нетрудно (если, конечно, не обсуждать всерьез самолет с долларами). Крушение СССР, волшебно молниеносное, поставило в тупик изощреннейшие умы политиков всего мира, никак того не ожидавших.
И призрак советского монстра, столько лет мифологизировавшийся и демонизировавшийся всей пропагандистской машиной Запада, неожиданно обрел некую воображаемую реальность. СССР уже не было, а страх перед его могуществом продолжал жить (да и про чемоданчик ядерный, и про тысячи атомных бомб не стоило забывать).
Никто в мире в 1990-е не представлял достоверно ни нашей реальной силы, ни нашей действительной слабости. Рисковать побоялись, на Третью мировую, горячую, не пошли. Помнили прошедшую войну, помнили подвиги русских партизан. (Да разве мы сами, националисты, не питали все эти годы надежд на партизанщину? Увы, только молокососы-скинхеды оправдали эти надежды, спасли честь нации, опозорив тем самым седины ветеранов и всего — клянусь, всего! — офицерского корпуса). Это сейчас, прожив позорные 17 лет, мы избавились от иллюзий и мифов относительно своего собственного народа, который оказался куда глупей, подлей и слабей, чем мы привыкли думать со школы. А тогда нашу силу и готовность к сопротивлению все просто переоценили.
Но, с другой стороны, ведь и Запад оказался не так силен, как делал вид. Воевать с огромной и непредсказуемой Россией — это ведь не Сербию беззащитную бомбить издалека высокоточными «умными» ракетами. Поэтому и «помогли сохраниться режиму», решив малой ценой, бескровно достичь того же результата: ползучей оккупации России, доступа к ее подземным кладовым и иным богатствам. И достигли!
Так что подождем пока восхищаться ленивым гуманизмом западных политиков, их снисходительной жалостью к бедным русским.
Как сказано выше, настоящий белый европеец есть холодный и беспощадный хищник, суперэтноэгоцентрик, всегда преследующий свой интерес. Если бы он считал, что может нас удавить силой — тут же попытался бы. А так — просто взял все, что смог.
Иное дело, если в России в результате мегакризиса рухнет государственность и разбегутся власть имущие, как пророчит Хомяков. Я уверен, что команды мародеров и оккупантов со всего мира не заставят себя ждать. И тут уж — кто до чего дотянется: Западу — западное, Востоку — восточное, Югу — южное и т.д. (Пентагон, кстати, уже проводил штабные учения по защите «своей» Сибири от Китая.) Никакой конфедерации, как мечтается НОРНЕ, в результате, конечно же, не будет, а будет многообразное внешнее управление, в том числе через десяток-другой марионеточных правительств на манер новой феодальной раздробленности. Резервациям до конфедерации, как до Луны: вы где-нибудь видели «конфедерацию резерваций», читатель? Или вы думаете, что марионеткам позволят самим выбирать себе путь в будущее? Щас!
Между тем, для того, чтобы поставить свои надежды на особые отношения с Западом на сколько-нибудь убедительный фундамент, кандидат геолого-минералогических и доктор технических наук Хомяков взялся учить нас истории. (Интересно, чтобы он сказал, если бы я, гуманитарий до мозга костей, присяжный филолог, историк, социолог и искусствовед, полез бы учить народ геологии-минералогии или технике!) И вот у него получилось, что это не нам надо бояться агрессии Запада, а Западу надо опасаться агрессии России.
ОТСТУПЛЕНИЕ № 2. ЗАПАД — РОССИЯ: КТО КОГО И КАК
По Хомякову, русско-европейские отношения есть хроника нашей агрессии против Запада.
Начинаются они, якобы, с Ливонской войны, которую-де
«Иван Грозный сам начал… безо всякого повода и безо всякой угрозы для России со стороны слабой Ливонии».
Следующий эпизод, минуя целое столетие, —
«Петр I первым напал на Швецию. Причем, вероломно. Почти сразу после того, как уверил шведское посольство в своих самых мирных намерениях».
Еще сто лет промчалось незаметно (для Хомякова), и —
«А нашествие Наполеона? — возразит иной читатель. Что ж, напомним факты и на сей счет. Нашествие 1812 года есть лишь эпизод в долгой череде войн. В которых Россия первая, задолго до 1812 года, сама вторгалась на Запад, воюя с Францией. Вторгалась. И это ясно любому непредвзятому читателю. Ибо и Аустерлиц, и Шенграбен, описанные Львом Толстым в «Войне и мире», это отнюдь не русские земли. И Сент-Готард, блестяще пройденный Суворовым, тоже находится не в России, а в Швейцарии».
Вновь долой сто лет…
«Век ХХ мы рассматривать не будем. Не потому, что не имеем на этот счет своего мнения. А потому, что один век, как бы не трактовать его, не изменит тенденции, которая складывалась в течение шести веков. Шесть больше, чем один».
Во как! Лихо?! Прямо-таки, по-хлестаковски, галопом по европам!
На деле все, конечно же, обстояло совершенно обратным образом. Одно из самых «узких мест» НОРНЫ — это все, что связано с историей.
Начать с того, что Польша есть, в действительности, более западноевропейская, нежели славянская держава, с отчетливой западноевропейской идентичностью и самосознанием. Об этом говорит и ее добровольное и истовое, в отличие от чехов или хорватов, католичество, и следование западным традициям в архитектуре, в том числе военной, и в искусстве, ее включенность, в т.ч. династическая, в историю именно Западной Европы и мн. др. А значит, наши с Польшей отношения есть отношения с Западом. Если кто не знает, первая русско-польская война случилась еще при Владимире Святом, открыв, таким образом, тысячелетнюю историю русско-польского (а через то и русско-западноевропейского) жестокого военного противостояния, идущего непрерывно с переменным успехом. Роль Польши в качестве форпоста Запада, выставленного против Руси-России, проявлялась вплоть до наших дней множество раз, в том числе в качестве агента папского престола. Наибольший и прочнейший успех этого агента состоит в переводе Галицкой Руси в униатство, что уже в ХХ веке аукнулось нам потерей всей Украины и вообще развалом СССР, к чему очередной Папа Римский — этнический поляк Иоанн-Павел Войтыла — тоже крепко руку приложил.
Однако у папского престола бывали и другие агенты. К примеру, крымско-татарский хан Мамай, чей поход в 1380 году на Русь, как убедительно доказал В. В. Кожинов, был инспирирован именно Папой Римским, и в войске которого сражаться против русских шли отряды генуэзских воинов-католиков, так свершавших свой крестовый поход. Это ли не пример западной экспансии на наши земли!
Ну, а до крымских татар был Ливонский орден, осуществлявший с благословения папы Дранг нах Остен на славянских территориях, пока не получил по зубам от моего небесного патрона Александра Невского на Чудском озере. Ливония не всегда была слабой, что бы ни говорил Хомяков. Пользуясь тем, что Русь оказалась под татарским игом, именно ливонцы перекрыли нам путь «из варяг в греки», захватив Прибалтику, в том числе основанный еще Ярославом Мудрым город Юрьев (он превратился в Дерпт, ныне Тарту, Эстония). Ливонская война, которой попрекает Хомяков Ивана Грозного, была первой попыткой объединенной и набравшейся сил русской державы восстановить историческую справедливость и вернуть своё.
А восстанавливать было что, ибо не только Ливонский орден, но и Швеция, и Польша, и Литва, и объединенная Люблинской унией (1569) Речь Посполитая непрерывно с XIII века вырывали немалые куски из нашего государственного тела. Католическая Литва, кстати, также безусловно относится к западной, а не к русской ойкумене, как и Польша (вступив в НАТО, обе страны это лишний раз подтвердили). И хроника западной экспансии на русские земли не может обойти вниманием эту разбойничью дележку наших исконных — со времен Киевской Руси — земель. А отдельные эпизоды нашего сопротивления этой экспансии навсегда вошли в историю русского героизма, как, например, осада Полоцка, Смоленска или Пскова. Ливонская война, кстати, только первые три года велась против Ливонии; в дальнейшем Ливония добровольно разделилась и передала власть над собой Польше и Швеции, и война — сведение старых счетов — продолжалась Русью уже с этими извечными противниками. Чего Хомяков, по-видимому, не заметил.
Высшей точкой нашего противостояния западному агрессору в период Древней Руси было Смутное время, которое Хомяков скромненько прошел молчанием. А зря! Семена, посеянные поляками и шведами именно в те годы, взошли потом и при разделе Польши, и при Ништадтском мире, и в ходе присоединения Финляндии… Ведь такого национального и государственного урона и унижения люди русские не испытывали лет четыреста! И долгие десятилетия уже после нового утверждения порядка на Руси первые Романовы вынуждены были восстанавливать свои права над территориями, утраченными, благодаря шведам и полякам, в ходе татарского ига и Смуты. Польше и Швеции нечего жаловаться на нас: мы лишь справедливо заплатили им по счетам.
Замечу, что единство, согласованность и настойчивость польско-шведской экспансии на Русь во многом объясняются еще и тем, что на престолах в Кракове и Стокгольме сидели представители одной династии Ваза, война с русскими была их давним общим семейным делом.
По ряду причин основным европейским державам в то время было не до нас, да и расстояния смущали… Но вот к концу XVII века необычайно усилилась и возвысилась Швеция. Между прочим, с нашей помощью, поскольку именно Москва финансировала в ходе Тридцатилетней войны короля Густава Вазу, который не только снискал славу величайшего полководца своего времени, но и отстроил шведскую армию по лучшим образцам. Чем отплатила Швеция России? Для начала войной 1656-1661 гг. (окончилась невыгодным для нас Кардисским договором).
И весь оставшийся семнадцатый век Швеция была главным препятствием выходу русских к Балтике. Владея, между прочим, исконно русскими землями — Ингерманландией (Ингрией, по-нашему) и Карелией, а также Финляндией, Лифляндией и Эстляндией, землями в Польше и Германии, Швеция уже была империей, но имела весьма амбициозные планы своего расширения, в т.ч. за наш счет. Талантливый полководец король Карл XII мечтал о господстве над всей Европой. Кто-то должен был его остановить.
Да будет известно профессору Хомякову, что когда его великий тезка объявил войну Швеции (а он сделал это в августе 1700 г., как только заключил перемирие с Турцией), Северная война была уже в разгаре, и он был просто обязан в нее вступить, будучи связан союзническими договорами с другими ее участниками — Данией и курфюрстом Саксонии (он же король Польши — Август Сильный).
Дальнейший ход событий вписан навеки в книгу русской славы. Основной результат войны: шведская агрессия, в т.ч. на славянские земли, была остановлена, Прибалтика стала русской, мы вновь обрели выход к Балтийскому морю, был построен Петербург — чудо-город.
Шведы в 1793 году попытались взять реванш, вновь вероломно посягнув на Россию, но неудачно. Старая Екатерина сумела дать им укорот, отбить нашествие, после чего часть Финляндии отошла к нам, а король-неудачник Густав III был на балу застрелен своим гвардейским офицером.
Окончательно мы рассчитались за все со шведами в 1809 году, воспользовавшись миром с Наполеоном и отобрав у Швеции оставшуюся Финляндию.
Напомню читателю, что XVIII век для русских знаменовался не только войнами с турками и шведами, но и разделом Польши (так была подведена черта под старыми счетами), а также Семилетней войной, в ходе которой был разгромлен прусский король Фридрих Великий. Но он сам виноват: ведь войну начала именно Пруссия, имевшая далеко идущие планы перекройки европейской карты. Россия должна была им помешать во имя собственных интересов.
А там уж не за горами был и величайший год нашей воинской славы — 1812. Отечественная война… Как потрясающе нелепо утверждение Хомякова о том, что-де
«Россия первая, задолго до 1812 года, сама вторгалась на Запад, воюя с Францией. Вторгалась. И это ясно любому непредвзятому читателю. Ибо и Аустерлиц, и Шенграбен, описанные Львом Толстым в «Войне и мире», это отнюдь не русские земли. И Сент-Готард, блестяще пройденный Суворовым, тоже находится не в России, а в Швейцарии»!
Такое может «схавать» лишь читатель не только непредвзятый, но также предельно тупой и необразованный. Не знающий, что агрессивную войну, в ходе которой верные союзническим обязательствам русские войска оказались в означенных местах, развязала наполеоновская Франция. И что Россия в них «вторгалась», идя на помощь по настоятельным мольбам европейских владык, которых некому было, кроме русских, защитить от хищника, действительно вторгшегося туда непрошенным гостем. Это надо же! Оказывается, наши солдатики, которых, как манны небесной, ждали в разрываемых Наполеоном на части странах, в них «вторгались»! А в Приштину, защищая сербов от косоваров и натовцев, мы тоже «вторглись» не так давно, а, Петр Михайлович? А если в ваш горящий дом, спасая вас, вашу семью и имущество, ворвутся пожарные, вы и это назовете «вторжением»?
Непростительная для ученого подмена понятий. Не настолько же вы не знаете русский язык…
Но даже у Хомякова не повернулось перо, чтобы обвинить русских в агрессии против Наполеона и Франции в 1812 году. Слишком общеизвестна канва событий. Поэтому о войне 1812-1815 гг. профессор просто… умолчал. «Замнем для ясности», — говорят в подобных случаях люди нестеснительные.
Замял Хомяков и Крымскую войну, которую Запад, объединившись ради такого святого дела с Турцией, вел против России.
В военных действиях против нас участвовали Англия, Франция и Сардиния, а в мирных переговорах к антироссийской коалиции подключились еще и Австрия с Пруссией, которым тоже хотелось нас максимально ослабить.
Поражение России было тяжким, прежде всего, в моральном плане: такого предательства от «братьев по расе и христианской вере» русское правительство не ожидало, начиная войну с Оттоманской Портой за проливы. Но Запад, что характерно, предпочел нам басурман, чурок. Они европейцам (немцам, французам, англичанам и итальянцам!) оказались ближе и любезней, чем русские. Крымская война — в высшей степени показательное явление. Извлечь бы НОРНЕ из этого урок, ведь данный алгоритм не раз еще повторится: Чечня, Косово и др.
Понятно, почему из всего ХХ века профессор также сделал фигуру умолчания. События этого столетия, в частности обе мировые войны плюс Холодная война, ни при каких натяжках не ложатся в дутую концепцию о русской агрессии против Запада.
Но мы, взвесив все сказанное, должны подытожить однозначно: эти события лишь строго логически завершают общую линию не только отношений всего Запада и России, в которой наша страна предстает как объект непрерывной агрессии, но и отношений германства и славянства в целом, которые отчетливо попахивают геноцидом.
Попытка свалить грехи с больной головы на здоровую есть простая несправедливость, если речь идет о субъектах, посторонних для судьи.
Но если больная голова — чужая, а здоровая — своя, родная, то это уже не просто несправедливость, а чистой воды библейское хамство и национальное предательство.
Стыдно, профессор! Вот, что бывает, когда берешься не за свое дело…
«ЗАПАД НАМ ПОМОЖЕТ» (ОКОНЧАНИЕ)
Зная все, о чем шла речь выше, возвращаться к вопросу о какой-то там расовой солидарности окончательно не хочется. С души воротит.
Но приходится, ввиду важности этого вопроса для концепции НОРНЫ.
Почему НОРНА столь бессовестно фальсифицирует историю отношений России и Запада?
По двум причинам.
Во-первых, сегодня в России в большой моде расизм (и эта мода неизбежно будет расти), особенно у молодежи, к которой немолодой профессор желает подольститься.
А во-вторых, потому что
«с прагматичным Западом лучше не дружить и не враждовать. С ним надо твердо, цинично и холодно торговаться. Мы имеем в виду не только и не столько торговлю, сколько торг политический».
Иными словами, НОРНА хотела бы послать Западу месседж: мы хорошие, для вас удобные-полезные, мы не только на вас не в претензии, но даже готовы признать свою несуществующую вину перед вами, только дайте денег на приход к власти. Это навязчивая идея №4.
Что можно сказать по данному поводу?
Прежде всего, не стоит питать иллюзий. Европейцы никогда не считали русских за своих, никогда не уважали русскую кровь, за них же изливаемую, никогда не слышали нашу боль, но всегда и исключительно смотрели на Россию только как на источник удовлетворения их алчности.
Вот любопытная статистика опроса общественного мнения в России и Германии, проведенная лет пять-шесть назад: 60% наших соотечественников симпатизируют немцам и готовы с ними дружить и сотрудничать, но только 20% немцев питают подобные чувства к нам. Вдумайтесь в эти цифры! Ведь это после 1,5-тысячелетнего пожирания германцами славян, после 800-летнего Дранг нах Остен — Ледового побоища, покорения Восточной Пруссии, Прибалтики, Грюнвальдской битвы, Семилетней войны, после двух чудовищных мировых войн, развязанных немцами, после финансирования большевистской революции. Мы-то немцев, планомерно нас веками уничтожающих, за людей нас не считающих, все равно готовы любить-уважать (сдуру, идиоты, право слово!), они же, столько зла нам причинившие, — нет! Вот о чем надо думать нашим доморощенным расистам-балбесам!
Про французов, англичан, итальянцев и др. я уж и не говорю, они к нам относятся в целом плохо, еще хуже, чем немцы. И сегодня пропаганда всего белого мира (в том числе тех стран, которые именуются Хомяковым «Белым Западом») за пределами России неустанно льет на нас грязь с утра до вечера по поводу и без оного. Явно готовя общественное мнение к любым недружественным действиям в отношении России.
Если предсказываемый Хомяковым кризис разразится, белое сообщество будет полностью морально готово к тотальному разорению, жертвенному закланию нашей страны. Выслуживаться перед европейцами а-ля Хомяков просто не имеет никакого смысла. Его похлопают по плечу, но дачу, машину и кожаный пиджачок отнимут. И дочек увезут в известном направлении.
«Итак, рассмотрим возможные коалиции», — прекраснодушествует профессор.
Но никаких коалиций заключать с ними, то есть с «разгосударствленным русским национальным государством Русь», страны Запада не будут, а будут рвать на части по мере своих сил и по мере слабости России.
Такие коалиции могли бы заключить с нами, националистами, только европейские расисты, смотрящие вперед немного далее, чем все прочие политические силы. Но расисты сегодня не рулят нигде в Европе или Америке, и рассчитывать на их политическое влияние и солидарность — просто глупо.
Хомяков пишет:
«Внешним стратегическим союзником для нас являются все западные общественные и политические силы, организации, элитные и интеллектуальные группировки, которые отстаивают интересы выживания белой расы».
Все эти силы наперечет и хорошо нам известны. В сегодняшнем политическом раскладе они, увы, вполне маргинальны. Воскресить давно капитулировавшую Европу к достойной жизни им не дано. Даже в наиболее пострадавшей от мигрантов стране, Франции, где населению, казалось бы, уже нечего терять и не надо ничего объяснять, в президентское кресло вместо француза-националиста Ле Пена сел этнический еврей и ставленник еврейского лобби Саркози! Какие еще тут можно питать иллюзии?!
Хомяков возлагает особые надежды на
«немногие страны, типа Швейцарии, стран Балтии, Скандинавии, Польши, Финляндии, и т.п., которые смогут проводить политику здорового изоляционизма и сплоченно отражать нашествие маргиналов».
Но, во-первых, даже соединенные силы этих вовсе не объединенных, имеющих свои счета между собой стран жалки, во-вторых, им никто не позволит проводить самостоятельную от НАТО политику, в-третьих, не знаю, как насчет Швейцарии и Скандинавии, а Прибалтика, Польша и Финляндия по своей брызжущей фонтаном русофобии дадут фору всему Западу вместе взятому. О какой коалиции речь, профессор?
Так что все эти россказни про «коалиции» с Западом на основе расовой солидарности оставьте для дошкольников, друзья. Мало-мальски грамотные люди этот бред и слушать не станут, несерьезно. Дилетантизм бывает мил только у девочек по вызову, политика слишком дорого обойдется дилетанту, а еще того дороже обходится всем дилетант в политике.
А вот это — напротив, архисерьезно:
«Тактическими внешними союзниками для нас являются любые центры силы, в интересах которых либо демонтаж, либо давление на российские имперские государственные структуры… Это могут быть любые, даже враждебные друг другу, и в конечном итоге нам самим группировки и центры силы, в данный конкретный момент работающие на слом имперской государственной машины».
Откровенно. Бесстыдно.
Называется просто: ИЗМЕНА РОДИНЕ.
Комментариев не требует.
И эти люди, ненавидящие свою страну, мечтающие ее разрушить и яро подлизывающие Западу в надежде на подачки, еще смеют упрекать патриотов в лакействе по отношению к российскому государству!
ЗАЧЕМ ОНИ ВСЕ ЭТО ГОВОРЯТ, ИЛИ БОЛЬШИЕ НАДЕЖДЫ
Что двигает НОРНОЙ, почему неглупые, наверное, по жизни люди в упор не видят всей беспочвенной ерунды собственной платформы, ее очевидных противоречий, логических дыр, зияющих прорех в историческом обосновании и т.п.?
Ответ лежит на поверхности: очень порулить хочется. Вот как даст кризис, как все начнет валиться, как побегут представители власти, подобно крысам, с российского тонущего корабля, а мы — тут как тут! Позвольте представиться: новые руководители русского народа.
Хомяков говорит об этом с подкупающей откровенностью:
«Вполне допустимо (и часто бывало в истории) такое положение, когда власть есть, а управлять она уже не может ничем. Или почти ничем. Вот в этот момент власть может быть перехвачена любой группой, способной управлять хоть чем-нибудь. Запомним этот тезис»;
«Перехватить управление (то есть показать, что ты управляешь большим, чем твой противник) легче всего в условиях кризиса, в условиях хаоса. Ибо показать преимущество «над нулем», а это ситуация потери властью управления, гораздо легче, чем показывать преимущество над величиной значимой. «Хаос лучше всеобщей забастовки», — заметил Троцкий. «И легче организуется», — дополнил его один из активистов мозгового центра Муссолини Курцио Малапарте. Сейчас в условиях усложнившихся коммуникаций хаос вообще достижим довольно легко. А если дело и так идет к хаосу, то вообще легче легкого. «Споткнувшегося — толкни», — говаривали древние римляне. И для этого не надо ни особой силы, ни поддержки масс. Это проект, требующий ничтожнейших затрат. И он под силу активной группе, обладающей минимальными возможностями»;
«Куда дует ветер? Он дует в сторону мирового кризиса. Стоит ли бояться кризиса Русскому буржуазно-националистическому Сопротивлению? Нет. Нам надо просто поймать его. Он сам сделает за нас работу по созданию хаоса. И у него будет много помощников. Ибо многие в России настроены революционно. И многие кинуться помогать хаосу, когда увидят, что власть теряет управление. Люди глупые кинуться эту власть свергать, не дождавшись окончательной потери управления. Власть они не свергнут, но хаос, то есть потерю управления властью, усугубят. И тогда людям стратегически мыслящим останется только в самый последний момент этому хаосу чуть-чуть помочь».
Все ясно? По-моему, да: все мотивы налицо.
А вот далее, по мере перехода к практическим наметкам, начинаются путаные сложности и сложная путаница.
О том, какими методами будет делаться хаос и в чем он будет состоять, наилучшее представление, по мнению Хомякова, дает «Дневник белого партизана» и некоторые другие материалы. Профессор, обобщая их, дает понять, что придется вызывать:
Вот этим всем, дорогой читатель, и пытается прельстить нас профессор, чтобы сделать соучастниками хаосотворения.
В этом, кстати, соль: Хомяков хотел бы сделать хаос, но — исключительно чужими руками:
«Говорим прямо, что категорически не рекомендуем нашим сторонникам все это делать самим».
Мило, не правда ли?
Спрашивается: неужели вот это все и создаст хаос и возможность перехвата управления? Не густо. А вдруг сугубо бытовые, хозяйственные проблемы заставят власть мобилизоваться, а население — сплотиться вокруг нее? В России с ее государственническим инстинктом, против которого даже сам Хомяков ничего не сможет поделать, именно так, скорее всего, и будет. Хаос много добавит жертв, трудов и страданий простым людям, но не поколеблет устои власти.
Но оставим это. Зададимся другим вопросом: во имя чего же нам предстоит перенести все вышеперечисленные неудобства? Чтобы НОРНА взяла власть и окончательно развалила государство, после чего «неудобства» станут уже хроническими и неискоренимыми, а то и смертельными? Спасибо большое…
Но, кстати: если кто-то (допустим, НОРНА) перехватит власть у нынешних временщиков, он ведь должен будет суметь быстро справиться со всем этим безобразием, иначе продолжение хаоса передаст эстафету другому перехватчику. Какие же преимущества у НОРНЫ? Справится ли она с бурей, которую так мечтает накликать на нашу голову?
Очень сомнительно. Ничто не свидетельствует в пользу этой идеи.
И еще непонятно: а почему это «ветер кризиса» будет дуть именно в паруса Хомякова с братией, а не в чьи-нибудь другие? Возможно, хаос будет. Возможно, возникнет шанс перехватить управление. И тут вдруг является некий хмырь болотный и говорит, мол, дайте мне, а то ударю! А ему скажут, а пошел ты… Какие шансы у Хомякова осуществить тот самый перехват, какими силами, какими методами и средствами? Вылезет ли бабочка из куколки или так в ней и засохнет? Все, написанное НОРНОЙ по этому поводу, неубедительно в плане политической технологии.
Антигосударственный пафос хорош на слух молодого анархиста, пока у НОРНЫ нет власти и, соответственно, нет никакой ответственности. Что она заговорит, когда ей самой придется собирать налоги, подавлять мятежи, защищать границы и те самые ресурсы, избавляться от «дикого мяса»? Может, это все будет делаться словесным убеждением? Нет, ей придется воссоздавать государство и дисциплину, а с ними — полицию, госбезопасность и вообще весь аппарат подавления и насилия. Анархист, занимающийся государственным строительством, — любопытный оксюморон, не так ли? Что он может построить?
На этот счет у НОРНЫ есть свои прожекты. Гениальные, естественно. И даже несколько неожиданные. Но нелепые.
Сидит фигурка, закутанная в чадру.
«Гюльчатай, открой личико!»
А там — Абдулла!
Ха-ха-ха! Засмеется профессор Хомяков своим характерным смехом…
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
На этом моя роль как аналитика заканчивается. Теория НОРНЫ мной разобрана в основных частях. Она бредова и несостоятельна во всех отношениях: просто сапоги всмятку. Бредова, поскольку зиждется на нескольких навязчивых идеях. Несостоятельна, поскольку преисполнена «узкими местами», свидетельствующими о прискорбных пробелах в образовании. Какую тактику изберет НОРНА для воплощения бредовой и несостоятельной идеи, не имеет уже никакого значения: провалится любая ввиду несовершенства проекта в целом. Поэтому анализировать подробно расписанные Хомяковым шаги к «успеху» НОРНЫ я не стану, не стоит терять время на анализ того, чему все равно не бывать.
Некие люди возмечтали построить на песке воздушные замки в стиле фэнтези. Имеют полное право на такую попытку. Зачем мешать убогим? Пусть трудятся, не покладая рук. Глядишь, безработных станет меньше.
Но некоторые дополнительные замечания по проекту в целом я обязан сделать для очистки совести перед читателем, чтобы у него не осталось сомнений и ощущения недоговоренности.
1. Стиль — это человек.
Стилёк НОРНЫ мне не по душе.
Много нажима, подтасовок, нервной и надменной саморекламы, указаний на собственную гениальность.
«Верная стратегия, наш единственный шанс на победу», — уверяет нас НОРНА, как рыночная торговка, не видя того, что безоглядно доверившись самоуверенному дилетанту, как раз упустила помянутый шанс.
«Наша Программа дееспособна, реализуема и профессиональна», — бьют себя в грудь фэнтезеры и дилетанты.
Правильно. Так и надо всегда говорить: все мудаки, мы одни умные. Все за нами!
О, да! Величайшие из великих… Спешим на полусогнутых…
Но как с этим совместить циничные рекомендации насчет автопиара:
«Еще раз заметим, почти все упомянутые положения так или иначе уже популяризуются. Причем, разными, зачастую враждебными группировками. Задача Команды Программы (КП) помогать всем им. Однако при этом утверждать тезис о том, что «мы первые об этом сказали». Обозначать и закреплять свою приоритетность, а в идеале и монополизм на соответствующие прогнозы, утверждения, призывы. То есть создать впечатление, что КП не только способствовал раскачке ситуации (что будет на самом деле), но и эту ситуацию раскачал сам, и более того, заранее спланировал эту раскачку».
На редкость откровенное признание. «Мы пахали!»
Такая принципиальная установка на то, чтобы не «быть», но лишь «казаться», удивительна для претендентов на владычество над умами и душами. Для открывателей новых путей. Для держателей контрольного пакета политических акций. А ведь все эти претензии свойственны НОРНЕ. Как же так?
Подобное поведение больше свойственно Моське из басни Крылова, которая хотела бы «без драки попасть в большие забияки», то есть слабакам, сознающим свою слабость, но рассчитывающим всех вокруг одурачить. А удастся ли? Полагаю, нет, и вот почему.
Дав несколько рекомендаций по раздуванию антагонизма «Москва — провинция», НОРНА снова наставляет своих агентов в том же духе: «Цель таких акций — создание впечатления, что КП является «хозяйкой» антимосковских настроений на местах. По аналогии с проектом «раскачка», где КП выступала «хозяйкой кризиса».
Почтенное стремление въехать в рай на чужом горбу.
Но, думается, НОРНА нигде не станет «хозяйкой», поскольку нигде не завоюет симпатий большинства и даже значимого меньшинства. Ведь ее откровенно деструктивный дух отталкивает. «Мужчина разрушает, чтобы созидать», — учит нас мудрость. Похоже, вторая часть формулы Хомяковым не усвоена, ему бы только разрушить ненавистное государство — а там хоть трава не расти.
Между тем, фантезёр Хомяков однажды утоп, весьма непоследовательно, именно в созидательных мечтах:
«Главное, что мы будем наконец-то жить в цивилизованной стране. Свободными людьми. Без бюрократического и полицейского произвола. Без страха за наш бизнес. Без бесконечных кавказских войн. Без этих бесконечных тюрем, которых больше, чем во всем остальном мире. Без этой голодной, насильно согнанной армии. Без сонма инородческих олигархов. Без толп «дикого мяса» на улицах. Разве за это не стоит побороться?»
Мечты, мечты. Где ваша сладость…
Снова и снова подспудно вылезает главное противоречие НОРНЫ.
Интересно бы поглядеть, как Хомяков и компания вначале раскачают, разрушат и растащат на куски нынешнюю «имперскую» Россию — а затем, оставшись без государства со всеми его атрибутами (пограничными войсками, армией, госбезопасностью, ядерным оружием, что немаловажно, и т.п.), защитят и сохранят для русского народа те самые ресурсы, коими Россия обладает и дефицит которых в мире нарастает. Ведь если сегодня, имея какое-никакое государство, русские могут иметь надежду на выживание в условиях кризиса, то без него нас мгновенно высосут до самой шкурки сразу с трех сторон: со стороны «братского» Дракулы-Запада, со стороны разбухающего Востока и со стороны подыхающего от тотального дефицита Юга. Раздробленная, слабая Россия не сможет сопротивляться, утратит единство, а с ним и всякую самостоятельность. И вновь подняться до суверенного состояния нам уже никто никогда не даст, нашли дураков! А мы, вместо того, чтобы вместе с Западом и Востоком обезлюдить и поделить Юг, мы, разоружившись, оставшись в безгосударственном виде, автоматически запустим весь глобальный процесс по линии наименьшего сопротивления: ешьте нас, мухи с комарами!
То есть, Хомяков хочет поставить нас в то положение, которое имел союз племен с 50-ю вождями-сахемами («Лига ирокезов») против хищного государства-агрессора с его регулярными войсками. С той только разницей, что на сей раз государств-агрессоров против разгосударствленной России будет легион. Предсказать ее судьбу в таком случае — раз плюнуть.
Но на власть в каком государстве в таком случае он рассчитывает? О какой-такой будущей Руси может вести речь? О каком новом государственном строительстве может мечтать? Ведь не из чего станет строить-то… Да и не позволят.
Вот такая непоследовательность, алогичность — характерная черта стиля НОРНЫ. Черта, мне непонятная и неприятная: я люблю стройную логику.
Я, конечно, тоже за тотальное несотрудничество с нынешней Эрэфией и отказ от имперской идеи. Тут мы полностью солидарны с Хомяковым. И я за переделку нынешней Эрефии в Русское национальное государство [1]. Но не по кризисному сценарию р-р-революционной НОРНЫ, столь напоминающему стратегию и тактику трижды проклятых большевиков, объявивших войну собственному правительству в разгар Первой мировой войны. А совсем иным способом, о котором здесь говорить не время и не место.
2. Дух сектантства
Не по душе мне и откровенно сектантское позиционирование НОРНЫ в русском движении. Этим она напомнила мне «Память» покойного Васильева, а также РНЕ и НСО политических покойников Баркашева и Румянцева. Только у нас-де рецепт верного спасения, только мы-де спасем русский народ, а вы все, остальные, либо помогайте нам, либо отвалите на три лаптя и не мешайте спасать. Видали, слыхали, помним, как же…
Вот и НОРНА так же о том же:
«Напомним, мы никого не агитируем вообще. Мы принимаем. Принимаем в наш Орден. Принимаем на борт корабля, который спасется среди мировых и российских бурь… Большинство людей в мире и в России обречено погибнуть в результате глобального кризиса. Зачем же убеждать большинство или его разубеждать. Мы не собираемся спасать всех. Мы не собираемся спасать заб
