Еще никогда за весь период наиновейшей истории (после 1991 года) отношения России и Украины не находились в такой глубокой яме, как накануне визита Виктора Ющенко в Москву, запланированного на 12 февраля 2008 года в формате заседания межгосударственной комиссии «Путин — Ющенко».
Уровень взаимных обид и упреков настолько высок, что большинство наблюдателей утратило веру увидеть в обозримом будущем российско-украинские отношения со знаком «плюс», а не с тремя «минусами», как сейчас.
Ситуация для диалога и взаимопонимания усложняется еще и тем, что в обеих странах политические режимы находятся в «точке новой сборки» — внутриэлитная борьба обострилась до предела. Предыдущий раз визит украинского президента в Москву в формате комиссии «Путин — Ющенко» был отложен в связи с парламентскими досрочными выборами. Теперь же Россия находится в предвыборной ситуации: идет сложная, невидимая конкуренция различных элитных групп за свой статус при президенте Дмитрии Медведеве. Украина в начале февраля вошла в очередной парламентский кризис — заговорили даже о возможности роспуска новоизбранной Рады. А еще борьба Виктора Ющенко с Юлией Тимошенко за последние пару недель из бесконтактного «политического каратэ» превратилась в жесткие «бои без правил». Маленькой тактической победой Ющенко стала отмена запланированного на конец января визита в Москву Юлии Тимошенко (теперь он должен состояться 21 февраля — фактически за неделю до президентских выборов в России).
В такой нестабильной ситуации никому ни в России, ни в Украине не хочется быть «крайним» — ответственным за принятие стратегических решений по двусторонним отношениям. Тем не менее, существует масса вопросов политического, экономического и гуманитарного характера, нерешенность которых создает для каждой из стран серьезные проблемы.
Главные политические вопросы: интеграция Украины в НАТО и пребывание Черноморского Флота РФ в Севастополе.
После недавнего визита Юлии Тимошенко в Брюссель вероятность получить ПДЧ (План действий относительно членства в НАТО) на апрельском саммите в Бухаресте у Украины значительно снизилась. «И слава Богу», — облегченно вздыхают противники интеграции в Альянс. «Измена!» — возмущаются евроинтеграторы. Как бы то ни было, но желание большей части украинской политической и культурной элиты вступить в НАТО подпитывается перманентными недружественными акциями (одна Тузла чего стоит!) и высказываниями со стороны России, к которым в Украине особенно чувствительны.
Главные экономические вопросы: вступление Украины в ВТО и российско-украинские газовые отношения.
Членство Украины в ВТО рассматривается частью политиков как инструмент давления на Москву. Изначально к интеграции во Всемирную торговую организацию в Киеве относились не столько как к экономической, сколько как к политической и идеологической проблеме. В результате Украина вступает в эту организацию на в общем-то невыгодных для себя условиях, к тому же в период глубокого мирового экономического и финансового кризиса.
С газовыми отношениями всё сложнее, поскольку в них задействованы не только государства, но и мощные личные и корпоративные интересы. Кроме того, газовый вопрос — самый непрозрачный из всех, решения по нему принимаются за герметично задраенными дверями. Сейчас речь идет о возможности перехода на прямые (без посредничества «РосУкрЭнерго») поставки, о новой формуле цены на газ для Украины и о повышении ставок за его транспортировку в Европу через украинскую территорию в случае удаления из схемы посредника. Кстати, на удалении из отношений «РосУкрЭнерго» категорически настаивает Юлия Тимошенко — это стало одним из пунктов предвыборной программы блока ее имени. Кроме того, в Украине до сих пор не решен вопрос с вице-премьером по вопросам энергетики. С точки зрения выстраивания взаимовыгодных отношений между Россией и Украиной оптимальной можно считать кандидатуру известного политика и бизнесмена Виталия Гайдука.
Насколько известно, на комиссии «Путин — Ющенко» не будут обсуждаться самые «гиблые» вопросы — связанные с историческими оценками Голодомора 1933 года, деятельностью повстанцев ОУН-УПА и т.д. Тем не менее, уйти от обсуждения вопроса о праздновании в 2009 году 200-летия Николая Гоголя (у него в России до сих пор нет ни единого музея, как и при жизни не было собственного жилья!) и о мероприятиях, посвященных 300-летию Полтавской битвы, — значит, прятать голову в песок. По поводу юбилея Полтавской битвы официальные Москва и Киев занимают диаметральные позиции: в России хотят праздновать «победу русского оружия», не обращая внимания на украинские интерпретации событий 1709 года. Ющенко же, в свою очередь, издал указ о необходимости отметить уже в этом году 300-летие украинско-шведского союза и об открытии на поле Полтавской битвы памятников гетману Ивану Мазепе и Карлу XII. Агрессивность и безапелляционность позиции каждой из сторон затрудняет поиск разумного идеологического компромисса и не дает возможности заниматься реализацией взаимовыгодных и крайне необходимых проектов — например, организацией потока российских туристов в Полтаву, реставрацией объектов на поле Полтавской битвы, проведения ежегодной военно-исторической реконструкции в день битвы (27 июня) и т.д.
Во время визита в Москву Виктор Ющенко намеревается посетить и Библиотеку украинской литературы, которая уже полгода пребывает в центре громкого скандала: правительство Москвы, в чьем ведении она находится, пыталось ее сначала переформатировать в «Библиотеку дружбы народов», но потом ограничилось увольнением директора и украиноязычных сотрудников. Новые руководители, к примеру, уничтожили уникальный газетный фонд, собиравшийся с 1980-х годов. Российская общественность об этом скандале почти ничего не знает, зато в украинских СМИ он активно раскручивается, что вполне недвусмысленно влияет на образ России в глазах украинского общества.
Проблематика прав человека для комиссии «Путин — Ющенко» может стать одной из обоюдонеприятных тем.
Так, совсем недавно Украина предоставила статус политического беженца российскому журналисту из Кемерово Александру Косвинцеву, работавшему в газете «Российский репортер» и «Новой газете», имевшему конфликт с кемеровским губернатором Аманом Тулеевым, а недавно ставшему главным редактором близкого к Юлии Тимошенко «таблоида» «Вечерние вести».
Однако российской стороне есть чем бить подобный гуманитарный «козырь»: делом политзаключенного Ткача.
Российский гражданин Владимир Ткач весной 2006 года стал жертвой политических разборок в окружении президента Виктора Ющенко и вот уже почти два года сидит в одном из киевских СИЗО по сфабрикованному уголовному обвинению.
По заявлению украинского МИДа, на встрече Путина и Ющенко не будет подниматься еще один скандальный гуманитарно-политический вопрос — о задержании 1 февраля в санкт-петербургском аэропорту «Пулково» и дальнейшей депортации украинского политолога, члена политсовета партии «Пора» Сергея Тарана, а также о возможном существовании «черного списка» украинских граждан, которым закрыт въезд в Россию.
Есть еще один неприятный вопрос двусторонних отношений: пребывание украинских граждан на территории РФ. Новый порядок предписывает иностранным гражданам уведомительную регистрацию в течение 3 дней, вместо прежних 90. Представители украинского МИДа в конце прошлого года заявляли, что такой недружественный шаг может вызвать симметричную меру по отношению к гражданам России на территории Украины.
Эффективному и взаимовыгодному развитию российско-украинских отношений на данный момент препятствуют, как минимум, две большие проблемы.
Во-первых, это определенные идеологические константы, предопределяющие состояние российского и украинского самосознания.
В частности, давно не является секретом, что украинская национальная и государственная идентичность на протяжении последних столетий определяется через российский фактор: Украина — не Россия (именно так называется известная книга Леонида Кучмы), Украина — как Малороссия (т.е. как провинция, центр которой находится в Москве или Санкт-Петербурге) и т.д.
Но менее очевиден тот факт, что российская идентичность крайне зависима от украинской: Украина рассматривается как «критическая масса», без которой Россия не может превратиться в имперское государство. Причем в этом смысле актуален не только чисто количественный фактор (численность украинского населения, потенциал промышленности, территории и транзита), но и фактор качественный: именно Киев считается прародителем древнейшего восточнославянского государства, именно Украина стала главным фактором модернизации России в XVII–XVIII веках, именно в украинских условиях был создан тот самый имперский дискурс (государственная идеология, историософия, единый церковный обряд, грамматика литературного языка), позволивший появиться сначала Российской империи, а затем и Советскому Союзу. Поэтому современная российская элита так болезненно реагирует на любые украинские «самостийные» проекты, «оранжевые революции», идею Балто-Черноморского союза, ГУАМ, стремление Украины в НАТО и т.д.
Второй причиной, мешающей стабильному развитию российско-украинских отношений, следует считать личностно-психологический фактор политиков.
Нынешнее поколение российской и украинской элиты изначально предопределены к взаимному недоверию и негативному взаимовосприятию. Прорывы могут быть лишь при новой генерации элит. Кроме того, формат эпохи таков, что большинство действующих политиков в принципе не способно мыслить категориями «больших проектов»: в их сознании цифры (категории личной и корпоративной выгоды) вытеснили смыслы национального развития.
Отсутствие «большого» российско-украинского (или российско-украинско-белорусского) геополитического, геоэкономического и цивилизационного проекта никак невозможно заменить «теорией малых дел», а именно таков в лучшем случае формат нынешних отношений России и Украины.
Но даже в нем современные и российские, и украинские политики терпят неудачи: вместо «малых дел» есть лишь большие и малые обиды. Поэтому «мейнстримом» российско-украинских отношений остается взаимное недоверие, конфронтация, исторические и политические претензии, нежелание выслушать и понять позицию другой стороны.
Судя по всему, именно такую «дружбу» в том или ином виде мы увидим на ближайшей встрече президентов России и Украины 12 февраля в Москве. Так что оснований для оптимизма не осталось никаких. Тут уж как во врачебном девизе «non nocere!» — лишь бы не навредить.
