Страшная тайна Дмитрия Медведева
Фамилии российских правителей указуют на что-то принципиально важное и судьбоносное, на какую-нибудь великую тайну эпохи. У верховных правителей России не бывает «случайных» фамилий. Точнее, они бывают — Черненко, к примеру, или Маленков. Но такие долго не задерживаются.
Те же Романовы своей фамилией как бы фиксировали связь московских царей, а потом и российских императоров с Римской империей, Третий Рим выводился от Рима Первого («от Августа-Кесаря») и Второго (Константинополя).
После 1917 года товарищ Ульянов своим псевдонимом как бы подчеркивал сущность произошедших событий — ураганные волнения евразийской стихии, пробуждение невидимых хтонических демонов, дотоле спавших в вечной мерзлоте реки Лены.
Гражданин Джугашвили был, по-видимому, просто злобным эгоцентриком, но товарищ Сталин, построивший громаднейшую тоталитарную империю, просиял в истории мертвенно-серебристым стальным отливом — в полном соответствии с осетинским фольклором, откуда взято это имя и «железный» образ.
Никита Хрущев фамилии не менял — он был удивительно похож на того, в честь кого получили прозвище его предки — в честь майского жука. Что тоже было крайне созвучно эпохе. Не случайно в народной памяти он зафиксирован как «тварь кукурузная».
Брежнев — звучная, простая и одновременно пафосная русская фамилия. Видимо, она знаменовала собою тот «застойный» Советский Союз, от которого мы, как от берега, навсегда отчалили. Брежнев — это как бы водораздел между разными мирами и временами.
В фамилии Андропова можно было услышать некую квази-мужскую жесткость его режима, который в 1983 году ни с того, ни с сего вдруг принялся всех пугать.
Фамилия Михаила Сергеевича Горбачева совершенно гениальна по точности, если иметь в виду политические трансформации, случившиеся на его политическом веку.
Фамилия Ельцин — это, скорее, загадка, уральско-финнский иероглиф, сродни тем невероятным общественным инновациям и тому запустению, которые он привнес в российскую жизнь 1990-х.
При Путине Россия обрела свой исторический Путь, вертикаль власти и веру в завтрашний и послезавтрашний день. И только бессовестные иронисты, ощутившие ужас исторических параллелей, издевались: мол, Распутин, два-Путин, три-четыре-Путин.
Носитель фамилии «Медведев» хотя бы в силу ее тотемности для российского самосознания и культуры изначально имел фору по сравнению с Ивановыми, Якуниным, Собянинам, Зубковым и проч., и проч. Он оказался как бы призванным судьбой для исполнения миссии русского тотемного зверя. Но вот какова эта миссия — достоверно не знает никто, даже «отцы российского отечества», недавно совершившие паломничество в Шамбалу (точнее, в Туву).
Кстати, если перебирать «звериные» фамилии — Зайцев, Волков, Лисица, Пчелкин, Орлов, Быков, Козлов, Баранов, Кабанов, Конев, Кошкин, Собакевич, Мартышин, Сухово-Кобылин, Гоголь, Чижевский и т.д., то Медведев — вне конкуренции: это вполне «царская» фамилия, хоть и распространенная.
Вопрос лишь в ее носителе: будет ли он жертвенным тотемом — зверем, отданным на заклание, или проводником высокой космической энергии?
