Сразу по завершению съезда "Родины" корреспондент АПН Виктория Чернышева взяла интервью у председателя Идеологического совета партии "Родина", члена ее президиума, руководителя Института проблем глобализации Михаила Делягина.
— Михаил Геннадьевич, чрезвычайный съезд "Родины уже оброс легендами, и…
— Вы правы — и вот Вам первая легенда: он не чрезвычайный. Он очередной. Мы вообще очень спокойная партия, у нас все по плану и под контролем.
— И Рогозин ушел тоже по плану и под контролем? И чьим — администрации?
— По плану партии и под контролем партии, но под давлением администрации. Когда правящая бюрократия от снятия с выборов переходит к силовым захватам региональных конференций и запрещению региональных отделений, а нашиствующие молодчики — от избиений к попыткам похищений детей, — на это надо реагировать. Речь шла о спасении партии, которую иначе просто запретили бы. Или не стали бы перерегистрировать — уже, по-моему, 4 месяца не перерегистрируют, не имея по всей стране ни одного замечания.
— То есть получается так, что благородный рыцарь Рогозин принес себя на алтарь святого общего дела? И какого, кстати?
— Нас бьют потому, что при всех наших недостатках — действительно колоссальных — мы единственная партия, одновременно оппозиционная и привлекательная.
Правящая бюрократия от презрения к собственным законам перешла к презрению к собственным понятиям. Уголовные дела стали формой диалога, а не угроз. В условиях беспредела, — а я редко употребляю это слово, потому что знаю его смысл — система управления обычной парламентской партии абсолютно беззащитна и потому нелепа.
Система управления партией должна стать невидимой и потому неуязвимой. Реальное руководство должно осуществляться неформально — и построение этой системы начато.
Да, это очень тяжело. Да, провал этого дела приведет к провалу партии — и тогда Рогозин может и не вернуться в официальное руководство. Такой риск есть. Но на него идут сознательно: мы должны быть максимально гибки и готовы как соскользнуть в полностью неофициальную работу, так и вернуться к традиционной политике.
И, конечно, партия нуждается в резком изменении формата своей работы.
Власть дает народ, а не президент — вот и служите народу. Люди сейчас брошены, бьются каждый в одиночку, их надо объединить, скоординировать, приучить к солидарности. Тяжелая работа, но эффект колоссален.
И, главное: партия должна создать внутри себя прототипы государственных структур, чтобы конкурировать с правящей бюрократией не как "бедный родственник", а как равно значимая сила.
— Масштабные задачи, — и совершенно они не вяжутся с анекдотическим выбором Бабакова. Как это можно — во главе националистической партии ставить еврея?
— "Родина" — патриотическая партия, а не националистическая. Мы не этнические националисты, а патриоты России, всей, со всеми образующими наш народ культурами и национальностями. И подтверждение этому — то, что я действительно не знаю национальности Бабакова и никогда ей не интересовался. Ну не интересуют никого в "Родине" такие вещи, мы о людях по другим критериям судим, — в отличие от правящей бюрократии, которая, кстати, в выплескивающихся порой в СМИ внутрикремлевских разборках "мочит" друг друга, — да хоть того же Суркова — и по национальному признаку.
— Ну, а если вы партия патриотов, то как же вы ставите своим лидером человека с тремя гражданствами? С тремя паспортами в кармане?
—. Паспортов я не видел, а если считать страны, которые называют в разных слухах, то у Бабакова не 3, а штук десять паспортов. Более того: с учетом давления администрации президента мы скоро узнаем, что он антисемит, гомосексуалист, лично расстреливал Белый дом в 1993 и демонстрацию в Новочеркасске в 1963 году. И все, что взбредет в воспаленные мозги путинских пиарщиков. А! — был слух, что он уже и "Родину" купил, причем не абы как, а для Невзлина и на деньги администрации президента.
И вообще-то он бизнесмен, а для бизнесмена наличие второго гражданства в сегодняшней России порой просто условие выживания: без этого предприниматель является заложником силовой олигархии.
— И вот мы подошли к главному: как во главе антиолигархической партии может стоять олигарх?
— Вы мыслите представлениями десятилетней давности. Сегодня олигархи — в Кремле, и никто из них не будет руководить "Родиной", ни прямо, ни косвенно.
Ведь олигарх — это бизнесмен, получающий деньги за счет контроля за государством. Это при Ельцине они контролировали гражданские ведомства извне государства, формально будучи бизнесменами; теперь же они контролируют силовые ведомства.
Бабаков к этим категориям не относится.
— Но у него есть бизнес, и его могут шантажировать этим бизнесом!
— У него перед глазами много примеров, в том числе и в лице людей, которым пришлось под давлением перейти из "Родины" в "Единую Россию". Думаю, он принял необходимые меры, и в России его шантажировать нечем.
— А почему Скоков на съезде сетовал, что-де непонятно, почему "Родину" так обижают власти…
— У него и спрашивайте. Устал, наверное, — подготовка к съезду была непростой, ему тяжело пришлось.
— Ну да, особенно ему тяжело пришлось после того, как представители Вашего руководства делегатов съезда всю ночь спаивали.
— Ой, как же в таком случае меня забыли? — даже жалко. В "Родине" нет детей и очень мало идиотов — настолько мало, что я, например, за 2 года не встретил ни одного. Делегаты съезда — опытные, тертые, битые люди, и "споить" их помимо их воли просто невозможно.
Да и зачем спаивать? Политика партии останется прежней, — разве что станет более энергичность. Преемственность — одна из немногих вещей, которые не устают подчеркивать.
— Многие делегаты изумлялись, потому что результаты голосований, объявленные на съезде, сильно отличались от того, как голосовали они сами и их знакомые…
— Впервые слышу. Но, если бы кто-то был недоволен, он высказал бы возмущение, — а итогами съезда все были довольны.
— Как же высказать, когда выступления были запрещены? И зачем, кстати?
— В России вообще много чего нельзя, но если хочется то можно. Вот Юрий Савельев захотел внести поправки в резолюцию — и выступил, и никто ему за язык не хватался.
— А Шеин хотел предложить ввести коллективное руководство, а ему не дали.
Потому что этот вопрос обсуждался на президиуме. Вообще, смешно было, когда люди говорили: вот, мол, "Коммерсант" написал, что будет так, и потому мы должны сделать так.
Вот еще только газета "Коммерсант" партией не руководила!
А без официального обсуждения решили обойтись, чтобы не давать повод для провокаций. Это часть программы перехода к неформальному, неофициальному управлению. На самом деле обсуждение, насколько я понимаю, было, но прошло оно до съезда в форме разнообразных разноформатных консультаций.
Да, внешняя агрессия против партии, конечно, затрудняет "работу над ошибками", и это проблема. Однако эта работа все же ведется, и плоды ее — верные или нет — думаю, скоро станут очевидны.
— Вы знаете, в кулуарах съезда много говорят о неминуемой уже в ближайшие месяцы тотальной чистке аппарата партии, о массовых увольнениях…
Знаете, весь день провел в кулуарах съезда — ничего такого не слышал. Может, Вы сегодня в каких-нибудь других кулуарах были, с каким-нибудь Новичковым там или Гельманом?
Хотя аппарат партии работает скверно, иногда вообще не работает, доходит до того, что люди в Москве, желая вступить в партию, не могут порой этого сделать… Если его мотивируют и оздоровят, это будет правильно.
— Какие у Вас отношения с Бабаковым, что Вы так расхваливаете все его намерения?
— Да нет никаких особых отношений, нормальные, ровные. Рабочие, одним словом.
— А Вы знаете о планах коренной чистки Президиума уже осенью, в ходе которой и Вы как элемент, не устраивающий администрацию президента, будете выведены из его состава?
— Это чьи планы — Суркова, Гельмана, Якеменко? Если Бабакова, то вот за час до Вас мне тоже вполне авторитетно и с полной уверенностью рассказывали, что он этой весной уйдет якобы в правительство. И осенью, соответственно, меня "выводить" будет уже некому. И много другой чуши и ерунды рассказывали тоже.
Ну просто несерьезно брать информацию из всяких помоек. Вы ЖЖ Грекова еще используйте для получения информации — то-то веселуха будет…
Партия находится под жесточайшим информационным ударом, и те, кто думает, будто уход Рогозина остановит льющиеся на нее потоки лжи и клеветы или хотя бы перенаправит их на другие мишени — наивные люди.
— То есть Вы были против отставки Рогозина?
— Если человек решил уйти, удержать его нельзя. Но я предлагал другой путь, другую модель поведения.
— Кстати, Вы знаете, что уже в ближайшее время будут закрыты все действующие в партии советы, а их руководители будут наказаны за безделье?
— Это Вам кто сказал — Бабаков? Рогозин? Или шустрые ребята, работающие на администрацию? Ну, правда, заканчивайте со слухами — они слишком напоминают бред. А что касается обвинений меня в безделье — я хочу посмотреть на того, кто попытается их обосновать. Для этого ему нужно быть демагогом уровня если не Геббельса, то хотя бы Суркова.
— Хорошо, вот не слухи — это заявление Скокова в конце съезда. Что, мол, мы выполнили свои обязательства перед администрацией и теперь ждем выполнения ею своих встречных обязательств.
— Знаете, мне сегодня каждый журналист задавал примерно одинаковые вопросы. У вас что, методичка есть одна на всех, какие вопросы задавать? "Темник", как с Копцевым? И при этом у всех журналистов одинаковые ошибки. Прежде всего — не говорил Скоков ничего про администрацию президента. Даже слова такого не упоминал.
— А про обязательства говорил?
— Юрий Владимирович — человек исключительно ответственный. Он всегда говорит про ответственность и обязательства, сколько я его помню, с 1991 года — и сегодня говорил тоже.
Если честно, он очень сложно говорит, и я не уверен, что всегда его правильно понимаю. Может, он о моральных обязательствах говорил, или о предполагаемых им, а не совместно установленных обязательствах, или об обязательствах не перед администрацией, или о каких-то своих личных разговорах, не от имени "Родины"…
Не в его словах дело. Главное в ином: партия "Родина" будет существовать, лишь пока она будет оставаться оппозиционной партией или пока не придет к власти — и она великолепно это осознает. Нынешняя правящая бюрократия многократно доказала полную свою недоговороспособность. Ей можно иногда поневоле уступать, но с ней невозможно сотрудничать — и, слава Богу, что она избавляет нас от этого соблазна, ибо ее интересы просто несовместимы с интересами России. И это ни у кого не вызывает сомнений.
Мы будем бороться, в рамках партии "Родина" или в иных, более широких рамках — и мы победим. Мы можем проиграть лишь в одном, вполне невозможном случае: если правящая бюрократия вдруг одумается и начнет служить нашей стране. Но тогда она просто сделает за нас нашу работу, и я смогу, наконец, вернуться к изучению проблем глобализации. Вы не представляете, как это интересно! — но, боюсь, не доставят мне наши правители такого удовольствия.
