«КОРОЛЕВСКИЕ МОЛОДЧИКИ»
Улица Креста Маленьких полей... Боже, из какой немыслимой древности занесено это название? Там, где она сейчас находится, никаких полей нету уже как минимум полтысячи лет...
Я в Париже, ищу штаб-квартиру старейшей в Европе ультраправой монархической партии «Аксьон Франсэз». Когда попал по указанному адресу, ахнул — штаб «Французского действия» (так переводится название этой партии) находится в двух шагах от Лувра, напротив французского министерства культуры. Рядом, как мне сказали — кафе «Термидор», где собираются парижские ультраправые.
Попасть в центр «Аксьон Франсэз» незваному гостю попросту невозможно — вначале надо позвонить, чтобы впустили во двор, потом отдельный звонок для входа со двора в парадную, потом — на этаж... И вот наконец я в святая святых европейского национализма.
Внутри выглядит как обычная штаб-квартира партии, даже немного запущенная (хотя я не представляю себе, сколько в этом районе может стоить аренда целого этажа).
«Аксьон Франсэз» появилась на свет 20 июня 1899 года, в самый разгар споров вокруг дела Дрейфуса — когда офицера Генерального штаба, еврея по национальности, ложно обвинили в шпионаже. Генералы, которые вели расследование, повели себя не лучшим образом, что вызвало шквал нападок на армию...
Группа французских интеллектуалов, финансово покровительствуемые маркизой Мак-Магон, решили создать новую партию. Самым новым в этой партии была идея возврата к тому, что французы называли Старым Режимом.
Последний французский король Луи-Филипп лишился трона в результате революции 1848 года, и к концу 19 века монархия рассматривалась как что-то сугубо музейное — еще один экспонат из богатейшей истории Франции. «Французское действие» решительно заявило, что восстановление монархии в стране еще возможно...
Забегая вперед, скажу, что хотя «Аксьон франсэз» цели пока не добилась, мы своими глазами наблюдали возвращение королей в некоторые европейские и азиатские страны.
Итак, Генри Вогез, Марсель Пужо, и пламенный публицист Шарль Морра созвали конференцию, на которой объявили о том, что отныне будут бороться за восстановление в стране монархии Старого Режима (сиречь Бурбонов), национализм и усиление роли религии.
Национализм воспринимался не как расизм, а скорее в духе отца французского национализма Фустеля де Коланжа, который писал:
«Людей объединяют в одну нацию общие идеи, интересы, страсти, воспоминания и надежды. Так создается Родина».
Впрочем, в дальнейшем на страницах газет «Аксьон Франсэз» иногда будут мелькать антиеврейские пассажи, хотя сам Шарль Морра был убежденным противником антисемитизма.
В 1908 году роялисты создали ударную бригаду под названием «Королевские молодчики». Это были выходцы из низших слоев общества, в основном мелкие торговцы и владельцы небольших кафе, которых согревала монархическая идея. «Королевские молодчики» по преимуществу занимались тем, что сегодня бы без обиняков назвали «политическим хулиганством». Они устраивали беспорядки на левых демонстрациях, срывали спектакли, выступления нелюбимых политических лидеров — включая самого Пуанкаре! — наконец, просто участвовали в патриотических мероприятиях «Аксьон Франсэз» в роли почетного караула...
Непонятно почему, но к «Королевским молодчикам» относились серьезнее, чем они того заслуживали. В максимум активности организация вряд ли включала больше двухсот человек... В это время во Франции существовали гораздо более серьезные группировки — типа фашистского объединения ветеранов Первой мировой «Огненные кресты», куда входило до 10 000 прошедших крещение огнем солдат и офицеров.
Тем не менее правее «Аксьон франсэз» на всей французской политической карте не было никого. Их «Королевские молодчики» вызывали неизъяснимый ужас. В 1922 году ультралевая активистка Жермен Бретон застрелила Марселя Плато, одного из основателей и бессменного лидера «Королевских молодчиков».
В 1925 году парад «Аксьон Франсэз» в честь Жанны Дарк перешел в столкновение с колонной левых демонстрантов, а затем перерос в настоящее побоище, в котором участвовали по 200 с лишним человек с обоих сторон.
Напряжение во Франции росло по экспоненте. Столкновения правых и левых политических группировок — «Королевских молодчиков», «Огненных крестов», «Парижских синих рубашек» — стали будничным делом на улицах Парижа, политические убийства с первых полос бульварных газет перекочевали на третьи...
В 1934 году ультраправые группировки подняли в Париже вооруженный мятеж, который был подавлен с исключительной жесткостью. Естественно, «Королевские молодчики» приняли участие в мятеже (шестеро из них погибло), а «Аксьон Франсэз» поддержала восставших политически.
После длительных судебных рабирательств в 1936 году «Королевские молодчики» были запрещены правительственным указом, но породившая их партия продолжила свое существование. Ей оставалось расчитывать только на внешнее вмешательство в судьбу Франции...
В 1940 году немецкие войска захватили Францию легко, не особо напрягаясь... Как это было непохоже на франко-прусскую войну 1870 года, когда французы, даже несмотря на болезнь национального лидера — Наполеона III — оказали отчаянное сопротивление! Виноватыми, как всегда, назывались евреи — довоенное правительство Леона Блюма просто-таки погрязло в коррупции, одним из активных коррупционеров был Авраам Шрамек (правда, министры чисто французского происхождения тоже хапали дай Боже...) Шарль Морра за антиправительственные статьи около года отсидел в тюрьме, и теперь вместе с однопартийцами ждал от Гитлера свобод, расцвета национального самосознания, чуть ли не восстановления монархии во Франции...
С высот сегодняшнего дня, когда мы все знаем о Катастрофе и зверствах гитлеровских войск, ситуация видится по-другому, чем из 1940 года. Гитлера европейские ультраправые воспринимали как легитимного, законно избранного лидера немецкого народа, ратующего за восстановление нации... Хотя, конечно, Шарль Морра мог бы прочесть «Майн Кампф» — там об отношении Гитлера к Франции сказано четко и недвусмысленно.
Прозрение у французских роялистов наступило быстро. Уже в конце 1940 года «Аксьон Франсэз» заговорила о политике сопротивления. В 1942 году последние остатки самостоятельности Франции были ликвидированы, и многие ультраправые ушли в «маки», присоединившись к французским партизанам. Летом 1944 года Марсель Пужо, один из лидеров партии, был арестован немцами, а чуть позднее вишистское правительство арестовало Морра и Офана, одного из сотрудников газеты «Аксьон Франсэз»... Один из основателей «Аксьон Франсэз» был отправлен нацистами в концлагерь Берген-Бельзен, где и скончался...
Тем не менее, сразу же после войны французское правительство объявило французских монархистов «коллабрационистами», и некоторым из них пришлось отбыть небольшие сроки заключения.
«Аксьон Франсэз» — «мать» всех ультраправых» — существует и сегодня. Об этой партии французы знают, но не торопятся возвращать на престол династию Бурбонов. Возможно, легче было бы во Франции восстановить династию Наполеонов под лозунгами «Третьей Империи» — но я не любитель влезать в чужие дела...
ВИРИАТЫ ИЗ ЛУЗИТАНИИ
Если «Аксьон Франсэз» появилась уже тогда, когда французская монархия ушла в далекое прошлое, то партия португальских монархистов «Лузитанские Интегралисты» родилась, можно сказать, при последних судорогах монархии — в 1910 году, за несколько месяцев до того, как династия Браганца была свергнута.
Лузитания — это древнее название той страны, которую мы сегодня называем Португалией. Студенты и молодые преподаватели университета в Коимбре воображали себя потомками древнего вождя Лузинтанцев — Вириата — поднявшего восстание против римлян...
Нас же больше заинтересует второе слово — «интегрализм». «Интегрализм» значит «объединение» — сплочение нации вокруг одной идеи, в частности — вокруг идеи легитимного монарха, управляющего корпоративным государством. В этом государстве каждый человек приписан к какой-то корпорации, сиречь профсоюзу, законодательная же власть состоит из парламента, выбранного путем голосования по корпорациям. И на все это с вершин власти смотри король в качестве третейского судьи.
Замечу вскользь, что для Израиля эта идея была бы спасительной — при таком голосовании наличие секторальных партий — арабских, скажем — невозможно, поскольку голосование ведется по профсоюзам, а более мелкие профсоюзы вливаются в крупные...
Однако вернемся в Португалию, на берег Атлантического океана. «Лузитанские интергралисты», разработавшие ту идею, которую вскоре воплотит Муссолини, вряд ли представляли из себя полноценную партию. Они скорее были дискуссионным клубом — издавали газеты, журналы, писали много книг... После свержения монархии многие из них отправились в изгнание во Францию, где прошли «политическую школу» в организациях «Аксьон Франсэз».
У власти «лузитанские интегралисты» оказались совершено неожиданно — в 1917 году ультраправый политики Сидонио Паис совершил государственный переворот. А поскольку он считал интегралистов выдающимися мыслителями (вряд ли Паис читал левую прессу), то многие из вчерашних студентов и доцентов стали министрами и крупными чиновниками в контр-революционном правительстве.
В 1934 году большинство интегралистов вступило в созданную Салазаром партию «Национальный союз», вполне удовлетворившись корпоративным «Новым Государством», в котором роль царя выполнял генерал Кармона. Последний премьер фашистской Португалии — Марселу Каэтану — принадлежал ко второму поколению интегралистов. Всего же Португалия, построенная во многом на идеях интегралистов, и скрепленная экономическим гением Салазара, просуществовала 48 лет без перемены власти.
Сегодня «лузитанские интегралисты» продолжают свое существование, совместно с несколькими про-монархическими кружками Португалии, однако вряд ли стоит ожидать в ближайшее возвращение на трон династии португальских королей.
МАЛО ЛИ В БРАЗИЛИИ ДОНОВ ПЕДРО?
Бразильцы — это одесситы Латинской Америки. Больше всего на свете они любят «выделяться». У них другой язык, чем у остальных латиносов — не испанский, а португальский, мало того — Бразилия успела, в отличие от остальных стран континента (если не считать недолго монархического периода Мексики), побыть монархией.
Бразильскую империю возглавляла та же династия Браганца, которая правила Португалией. Оба императора, точно по известному фильму, носили имя «Педро», и правили в сумме 67 лет — достаточно приличный срок.
В 1994 году в Бразилии было создано движение «Бразильская империя» (Brazil Imperial), которое возглавил отставной генерал Брага. Движение вначале воспринималось как нечто опереточное, но после того, как в него вошли видные журналисты и адвокаты, а на выборах представители «Бразильской империи» плотно уселись и в муниципалитетах, и в парламенте — на генерала Брагу начали поглядывать с опаской... Да и что вы хотите от страны, где одна из самых популярных школ самбы, регулярно берущая первые места на карнавалах, называется «Императрица Леопольдина»? Какую лучшую рекламу монархии можно сделать?
Однако на пути «Бразильской империи» стоят два подводных камня. Один — это коренное население Бразилии, сиречь индейцы. Для них феодализм — далекое светлое будущее, еще не все научились правильно носить штаны, но тем не менее индейцы в Бразилии голосуют (я не имею в виду совсем уже диких людоедов из джунглей Амазонки). При этом наотрез отказываются голосовать за представителей чуждой ей династии.
Второй подводный камень — это, как ни странно, сам наследный монарх, Дон Луис, возглавляющий движение «За Монархию».
Если «Бразильская империя» выступает за осовремененную, конституционную монархию в корпоративном государстве, то Дон Луис настаивает на воссоздании в Бразилии абсолютистской монархии по типу Франции Людовика XIV. Не думаю, что на сегодня это реально.
ВОЗВРАЩЕНИЕ СИМЕОНА
«...приехал на квартиру под видом болгарского царя,
наскандалил в домоуправлении…»
И.Ильф, Е.Петров
Когда я в первый раз попал в штаб-квартиру болгарской монархической партии «Федерация Царство Болгария», признаюсь, они на меня произвели двойственное впечатление. С одной стороны — энергичные молодые ребята, все до одного знающие русский язык. С другой стороны — на стене висели фотографии каких-то питекантропов, которые якобы были первыми болгарскими царями...
Образование болгарского государства датируется
С этого, собственно, и надо начинать — люди, называемые «первыми болгарскими царями», сами болгарами не были и над болгарами не царствовали. Собственно, болгарами не были и представители современной династии — это всего лишь немецкие князья, посаженные на свободный трон, Сакс-Кобург-Готтские.
Трудно сказать, чем они так полюбились нынешним болгарам.
Ребята из болгарской монархической партии вели очень грамотную пропаганду — они издавали газету «Царские вести», где регулярно рассказывали о жизни царской династии и о «пышности», до которой так падок славянский мужик.
Кроме того, монархисты проявили себя неплохими политиками — в 2001 году они вошли в блок «Союз национального спасения», баллотировавшийся в болгарское Национальное собрание на волне начинавшегося экономического кризиса. Особой политической силы партия не представляла, но у них был «единый кандидат», насчет которого не возникало никаких споров — хотя бы потому, что он уже давно жил за границей.
Царь Симеон II в результате выборов вернулся в Болгарию. Правда, пока не в качестве царя, а всего лишь в качестве премьер-министра — но тем не менее он стал руководить страной. Это «прилично». Это «хороший тон»...
Трудно сказать, удастся ли в Болгарии возродить монархию, как это сделали, скажем, в Испании или в Камбодже. Впрочем, как учат «лузитанские интегралисты», важная не кровь, важна твердая рука у власти и принцип преемственности...
КАУДИЛЬО И КОРОЛЬ
Если бы Франко был, что называется «твердым фалангистом», то не видать бы Испании короля, как своих ушей. Потому что Фаланга — такая же революционная партия, только не левая, а правая. Хосе Антонио Прима-де-Ривера, основатель Фаланги, твердо стоял на позициях рабочего синдикализма, в котором не было место такому пережитку прошлого, как королевская власть. На тех же позициях стоял его ближайший сторонник из Португалии, основатель португальского национал-синдикализма Рулао Прето.
Однако два диктатора, захватившие власть в своих странах, пошли каждый свои путем. Генералиссимус Франко в 1947 году заявил, что конечной целью его правления будет восстановление монархии. «Старые рубашки» — ветераны Фаланги — были недовольны, но поделать ничего не могли. Власть каудильо к тому времени была абсолютной, и цели своей жизни он добился. Сегодня Испания представляет из себя конституционную монархию.
Салазар, не любивший никаких перемен, о восстановлении монархии не высказывался. Возможно, именно поэтому страна после смерти Салазара ничего не сумела противопоставить коммунистической революции, отбросившей страну на десятилетия назад.
МОНАРХИЯ ДЛЯ СОВРЕМЕННОГО ИЗРАИЛЯ — «ЗА БОГА, ЦАРЯ И ОТЕЧЕСТВО»
Израиль — одна из первых монархий на Земле. И сегодня еще старые европейские троны черпают свой авторитет в «славе Давида и Соломона». Но, к сожалению, на исторической памяти народа нету героического прошлого, не живут среди нас участники походов царя Давида (да и внуки их), и сувениры времен царя Шломо не продаются на электронных аукционах...
Но монархическая партия в Израиле есть — это движение «Беад Арцейну» («За Родину!»), выступающее за возрождение Израильской Империи в границах времен царя Соломона. Конечно, не сразу — в таком состоянии, в котором Израиль находится сейчас, он вряд ли способен вести захватнические войны. Сначала надо возродить страну, дать детям нормальное образование, перестроить армию...
Но где взять кандидата? Цари из дома Давидова оставили престол много веков назад. Однако согласно еврейскому законодательству, кандидат на царский трон не обязательно должен происходить из колена Иегуды, из потомков царя Давида.
Хотя потомки имеются, и немало — примерно 400 000 евреев по всему миру, согласно родословной, происходят из потомков царя Давида. На самом деле цепочка выглядит так — есть потомки раввина Маараля из Праги (создателя Голема) — который, согласно преданию, восходил к Гиллелю Старшему — который, согласно традиции, происходил от царя Давида. Один из крупных современных раввинов, выходец из Сирии, тоже о себе говорит, что он потомок царя Давида — по крайней мере в его городе они считались «давидовым семенем» как минимум с 12 века, что документально зафиксировано. Беда только, что царь Давид жил в 9 веке до новой эры, так что временной разрыв между основателем династии и документально зафиксированными потомками составляет 2000 лет...
История — дамочка непредсказуемая. Часто бывает, что в стране, насквозь пропитанной коммунизмом (как в той же Болгарии) у власти оказывает монарх. И наоборот, народ, еще накануне искренне выражавший верноподданические чувства, назавтра рубит законному властителю голову и танцует на его могиле.
ТОЛЬКО ОДИН ПЛЮС
...У демократии есть масса плюсов, а у монархии только один.
Царь (король, император и пр.) никогда не станет раздавать врагам свои земли.
Потому что знает — то, что принадлежит ему, потом будет принадлежать его сыну, внукам — и народу его. Вечно, пока стоит трон Давида и Соломона.
