В эпоху так называемой «стабильности» наши власти, по возможности, стремятся «не нервировать» население, не создавать панику. Но как на этом фоне следует расценивать новые инциденты — убийство чеченского майора милиции Алихана Муцаева (личного охранника экс-президента Чечни Алу Алханова), а также ранение военнослужащего батальона «Запад» 42 мотострелковой дивизии Беслана Сайдулаева в октябре 2007 года?
Если раньше по всем новостным каналам освещались подробности расстрела Мовлади Байсарова, якобы находящегося в «розыске», то сейчас, наоборот, об убийстве Алихана Муцаева не сообщается практически никаких подробностей.
Специальное подразделение под командованием Мовлади Байсарова численностью около 200 человек до мая 2004 года существовало как «команда К» в составе службы безопасности Кадырова. С 2004 по январь 2006 года спецотряд «Горец» Байсарова был в подчинении УЮФО ФСБ. С апреля 2006 года, из-за обвинений Байсарова в похищении людей, подразделение находилось в осаде, организованной милиционерами Кадырова. Однако, как только большая группа осажденных сложила оружие 16 ноября, уже 18 ноября был проведен демонстративный расстрел именно в Москве — в результате операции, проведенной в назидание будущим оппонентам кланов Кадырова–Ямадаева.
У этой спецоперации был четкий посыл: даже силы, поддерживающие Байсарова в Москве, не спасут от вездесущих «сотрудников чеченской милиции».
Кроме того, это дополнительной сигнал чеченской диаспоре России. Как заметил депутат Государственной Думы Руслан Ямадаев (один из пяти братьев Ямадаевых), «денежные мешки» формируются в Чечне очень просто. Существует благотворительный фонд имени Ахмада Кадырова, деятельность которого согласованна с Минфином и Минэкономразвития. Этот фонд, разумеется, задался благой целью поиска средств для восстановления республики. В этот фонд в добровольном (а вернее, добровольно-принудительном) порядке отчисляются суммы всеми без исключения государственными, общественными, коммерческими структурами на территории Чечни — и не дай Бог забыть о «добровольном пожертвовании».
В обоих событиях зафиксирована гибель двух человек, при этом власть занимает невнятную позицию, и все это сопровождается путаными объяснениями подследственных лиц. И в том, и в другом инциденте явно чувствуется политический привкус, который не позволяет принимать на веру официальную версию. Сообщения о происшествии на Гагаринской площади у ресторана «Касбар» продолжают вызывать в обществе массу догадок, предположений и версий. Многих волнуют вопросы о странностях, которыми изобилует это происшествие, — почему, например, в центре Москвы у ресторана «Касбар» «устраивается засада с автоматом Калашникова с глушителем«? Почему ранее в столице «проводятся зачистки» по чеченскому варианту — т.е. расстрел на месте без суда и следствия Мовлади Байсарова? Почему власть не может или не желает защищать тех лиц, которые реально защищали федеральные войска?
В течение последних двух лет факты о незаконных действий чеченских милиционеров и чеченских армейских частей приводятся в прессе регулярно. В станице Бороздиновская Щелковского района Чеченской республики 4 июня 2005 года «отличился» батальон «Восток» — похищением с последующим исчезновением 11 жителей, убийством местного жителя и сожжением двух домов. Драка, сопровождавшаяся стрельбой между чеченскими и ингушскими милиционерами, а также избиением сотрудников ингушского поста ДПС охранниками премьер-министра Чечни Рамзана Кадырова произошла 7 сентября 2006 года.
Затем последовала перестрелка на границе с Ингушетией чеченских и ингушских милиционеров на посту ДПС в станице Орджоникидзевская 13 сентября, в ходе которой погибли 7 человек, ранено 10 ингушских и 9 чеченских милиционеров. В их числе был заместитель командира чеченского ОМОНА Бувади Дахиев. Однако впоследствии стало известно, что выстрелы в спину были произведены именно чеченскими милиционерами.
Здесь можно вспомнить и угрозу Рамзана Кадырова приехать для разборки в Карелию, а также взятие штурмом чеченской милицией здания городского отдела внутренних дел города Хасавюрта с избиением 10 дагестанских милиционеров 10 января 2005 года. Можно вспомнить и перестрелку между жителями дагестанского села Акташ и сотрудниками службы безопасности Президента ЧР в апреле 2005 года. В другом случае для «ареста» автоугонщика, бежавшего на территорию Ингушетии, командование Чеченского ОМОНа выделило опергруппу в составе трех автобусов с омоновцами и сотрудниками угрозыска, усиленную взводом спецназа. Для освобождения сестры Рамзана Кадырова, охранники которой не подчинились требованиям дагестанских милиционеров, в штурме ГОВД Хасавюрта принимали участие более 500 чеченских милиционеров. На память приходит и нападение в Грозном на командира батальона «Запад», в ходе которого он только чудом остался жив. Таких примеров можно привести множество.
Итак, в Чечне продолжается эксперимент «по превращению бойца-сепаратиста в представителя закона», и уже видны его результаты.
Начало положил глава Гудермесского района, затем президент Чеченской республики Ахмад Кадыров. После этого, по словам бывшего командующего Западной группировкой федеральных войск генерала Владимира Шаманова, начались странные переговоры:
Гудермесский район держат братья Ямадаевы и Кадыров. Они контролируют нефтяные и денежные потоки в Гудермесском районе, у них свои отряды боевиков, естественно, разоружаться они не думали« (см.: Николай Гродненский. Неоконченная война. Минск. 2004. С. 338).
История формирования этих отрядов уникальна даже для России.
За всю постсоветскую историю в России дважды отмечены случаи, когда бывшие деклассированные элементы и бывшие бойцы незаконных формирований, ранее воевавших против российских войск, надевали форму милиции или внутренних войск, превращаясь в «чеченского представителя порядка», или вообще надевали форму «профедеральных сил».
В Чечне не называют их предателями. В таких случаях говорят: «Он просто перешел на другую сторону».
* * *
О распрях внутри чеченского руководства говорит и факт соболезнования, выраженный экс-президентом Чеченской республики родным и близким подполковника Байсарова — при полном молчании премьера Руслана Кадырова. Российское общество должны насторожить слова Аллу Алханова:
Этот человек трагически погиб… Байсаров очень много сделал для республики: боролся против ваххабитов, против терроризма и экстремизма. Мы не можем в одночасье забыть все то, что было сделано этим человеком. Пока суд не назовет его преступником, никто не имеет права его обвинять.
Однако, ситуация явно меняется в течение одного года. Тот же чиновник промолчал после убийства Алихана Муцаева, хотя сложно не заметить гибель личного охранника. Видимо, и он либо испытывает страх, либо у него «связаны руки». Даже в родовом селе говорят о том, что врагов в России у братьев Муцеевых не было, поскольку они были профедералами.
Так какое еще похищение — с последующим убийством — чиновника или представителя чеченской диаспоры в Москве, не признающего клан Кадыровых, необходимо провести на Рублевском шоссе или непосредственно в Кремле? Когда будет признан тот факт, что в России появилась милицейская структура, подчинения непосредственно президенту Кадырову, решающая все разборки с привлечением своих чеченских вооруженных формирований, в том числе и в Москве? Да и последние случаи стали известны только потому, что проводились нагло, при свете дня, без оглядки на свидетелей. Только слепому могло показаться, что это была «обычная бандитская разборка». Если в первом случае общественность не сомневалась в «героизме 20 чеченских милиционеров», то во втором случае нельзя не заметить стечение обстоятельств.
О конфликте между батальоном «Запад», — где практически нет бывших сепаратистов, и в котором сам командир батальона, как и все его бойцы, последние годы негативно относятся к клану Кадыровых и подконтрольным ему милицейско-воинским структурам (батальону «Восток»), — в самой Чечне не говорят только их противники.
Личный состав «Востока» (основная база — Гудермес) — это в большинстве своем сторонники клана Ямадаевых. Многие из них до ноября 1999 года были в рядах второго батальона Национальной гвардии «независимой Ичкерии» под командованием Сулима Ямадаева. Но затем бывшие сепаратисты перешли на сторону федеральных властей. В марте 2002 года в Горной группировке Минобороны РФ была сформирована рота военной комендатуры Чеченской Республики. В ноябре 2003 года ее преобразовали в батальон 42-й дивизии. Имеется служба собственной внутренней безопасности, которой ведают личные друзья Сулима Ямадаева.
Операции батальон в основном проводит восточнее реки Аргун. В зоне ответственности — Гудермес, Аргун, Центорой, Шатой, Хатуни, Ведено, Ножай-Юрт, Энгеной. Это горные территории и прилегающей к ней равнинные участки местности Веденского и Ножай-Юртовского районов.
А вот «Запад» — единственное воинское формирование, где практически нет бывших сепаратистов. Поэтому в Генштабе его считают одной из самых надежных частей федеральной группировки в Чечне.
Костяк батальона составили ветераны отряда антидудаевской оппозиции, созданной Саид Магомед Какиевым в селе Кень-Юрт еще в начале 1992 года, и подчинявшейся главе Надтеречного района Умару Авторханову.
Два года (1993-1994) отряд участвовал в боях с дудаевцами. Во время штурма Грозного в ноябре 1994 года он захватил телевизионный центр. Тогда погибли около восьмидесяти его бойцов. В ходе первой чеченской кампании отряд действовал в тылу противников федеральной власти. После подписания генералом Лебедем в Хасавюрте «мирного договора» все бойцы вместе с Какиевым покинули Чечню. Осенью 1999 года многие ветераны отряда вернулись в республику, и из них была сформирована рота специального назначения 42-й мотострелковой дивизии — первое укомплектованное чеченцами подразделение после начала второй войны. В ноябре 2003 года рота была преобразована в батальон «Запад».
Как сам командир батальона, так и все его бойцы на выборах президента поголовно проголосовали за Хусейна Джабраилова. Вступить в ряды «Запада» по контракту или проходить в нем срочную службу можно только по личным рекомендациям ветеранов части и лишь после тщательной проверки. Бывшим сторонникам Дудаева и Масхадова, участникам сепаратистских формирований путь туда закрыт.
История повторяется. После первой Чеченской войны сотрудники российской милиции и федеральных структур вынуждены были — после угроз — перебраться в Россию. Вторично, после ухода федеральных частей, после ухода большей части сотрудников милиции из федеральных округов, вынуждены были уйти их родственники, которым начали угрожать. И батальон «Запад» является для Кадырова «костью в горле», поскольку это формирование фактически защищает федеральных сотрудников, но только в своей зоне ответственности. В защитной зоне находятся: Грозный, районы Надтеречного, Грозненского сельскохозяйственного, Сунженского, Урус-Мартановского, Ачхой-Мартановского При этом факты расправы и жалобы на «неустановленных лиц» постоянно накапливается в Южном округе и Москве.
Численность контролируемых Рамзаном Кадыровым воинских формирований, по разным оценкам, колеблется от 7500 до 10500 человек. Они сыграли в течение последних шести лет основную роль в «чеченизации» конфликта в республике. В итоге противостояние Чечня — Россия трансформировалось во внутричеченский конфликт. Одно из 9 чеченских племен (тукхумов) — или, правильнее сказать, территориальных военно-политических союзов (нохчмахкахой), — включающее 27 тейпов общей численностью более 210 человек, с 1999 года взяло под контроль практически все силовые структуры, пользуясь поддержкой российского правительства. Это позволило союзным с Кадыровыми кланам оказать давление на соперничающие тукхумы (кланы) — для удержания власти и осуществления контроля над основными сферами экономики (торговля, нелегальный экспорт нефти, бензозаправочные станции). Одновременно это дало возможность подчинить гражданскую администрацию и основную часть населения республики.
Как системный сепаратист, Кадыров вынудил Россию пойти на значительные уступки. Он добился гораздо большего, чем генерал Дудаев, — и в политическом, и в финансовом отношениях: «Как в соседних регионах, так и в самой Чечне хорошо известно, где проходила граница до объединения субъектов и где она должна проходить после размежевания... Нам чужой территории ни одного квадратного метра не нужно, но у нас нет ни одного квадратного метра и лишней территории. Мы, естественно, хотим быть хозяевами своей земли«. Обычно такие заявления предшествуют территориальным претензиям к соседям, а с ингушами у чеченцев до сих пор не выяснены отношения по поводу прохождения и начертания границы. Хотя изменение административных границ — исключительная прерогатива федеральной власти.
Хотя юридически Чечня не добилась независимости от России, но фактически она ее получила.
Более того. Чеченской республиканской элите уже тесно в пределах собственно Чечни. Сегодня с «кадыровской» властью происходят процессы, аналогичные тем, которые имели место в дудаевской и масхадовской Чечне. Тогда лидеры чеченских сепаратистов несли идеалы «ичкерийской революции» в Абхазию, Ингушетию, Дагестан, в другие республики Северного Кавказа.
Сегодня «системные сепаратисты» в значительной степени повторяют исторический опыт «антисистемных» предшественников. Последние события в Москве говорят о том, что в Чечне им уже тесно, что они способны на террористические акты по отношению к своим политическим и коммерческим противникам. И чего следует ожидать после того, когда будут «откручены головы» тем, кто выражает недовольство кадыровскими временами?
