Как-то так незаметно получилось, что в последние годы политическая система России всё сильнее расходится с политическими системами сопредельных стран. Еще году в 2002-м особой разницы между российской и украинской, например, политикой, не было. Автор этих строк участвовал в выборах в Верховную раду 2002 года, и тогда сомнений, что «подтасуют правильно», ни у кого не было. Был украинский аналог «Единой России» — партия, которая называлась «За еду», то есть, простите «За единую Украину». Он-то и одержал почти честную победу.
Тогда российская система была точкой отсчета. От нее были отклонения: поавторитарнее — в Средней Азии, полиберальнее — на Украине.
Однако с тех пор цвет времени изменился. Перешла к демократической (правда, пока нестабильной) системе Украина. Ветер перемен со смертью Туркменбаши неожиданно подул над Туркменистаном. Там началась оттепель и даже, говорят, разрешат интернет. В Киргизии приключилась революция, после которой возникла кланово-сословная демократия. Пал режим Шеварднадзе в Грузии. В Азербайджане произошел трансферт власти от Алиева к Алиеву, и авторитарный режим также начал смягчаться.
Лишь в России всё пошло наоборот и вместо укрепления демократии произошел ее окончательный демонтаж — все политические партии оказались под контролем Кремля, русские области РФ лишились единственного демократического завоевания 1990-х — прямых выборов губернаторов, а партийные выборы стали выборами по партийным спискам. Эта последняя мера традиционно считается демократической, однако в условиях, когда все списки так или иначе формируются под чутким руководством Кремля, говорить о какой-то «демократии» не приходится.
Окружающие Россию страны кто тушкой, кто чучелом, ищут свой путь к демократии. Конечно, он у всех разный. Хотя бы потому, что за прошедшие со дня развала Советского Союза 15 лет эти страны прошли «большой путь». Многие — большой путь до дна современного мира. Такие государства, как Грузия, Армения, Таджикистан или Киргизия по уровню бедности равны африканским странам. Ужасная Латинская Америка, которой, как маленьких детей букой, пугали нас в 1990-е гг., осталась в далеком прошлом. Полагаю, эти государства многое бы дали, чтобы стать «Латинской Америкой».
Относительно успешны по уровню экономического развития лишь несколько государств. Это Украина, где экономический рост, если ему не мешают политики, сразу подскакивает до 8, а то и 10% в год. Это Россия, где рост колеблется между 6-8% (правда, эти проценты обеспечиваются за счет вывоза сырья) и Казахстан. Но даже они не готовы к немедленному ведению демократии. То есть, конечно, ввести-то демократию можно в любой момент, но лучше, если она возникнет постепенно, в условиях высокого уровня жизни людей и уже существующего гражданского общества.
Казахстан для нас интересен. Интересен, прежде всего, тем, что демонстрирует мягкий вариант перехода от автократического режима к демократическому, минуя революционную стадию. Революция хороша как имиджевый ход — сотни тысяч людей «танцуют под дождем», поют песни до утра, кидают конфетти. Но дождь проходит и кому-то приходится убирать загаженную площадь. Как правило, любая революция, меняя режим, тем не менее, создает зону нестабильности, которая может растянуться на несколько лет и даже десятилетий. Потому контролируемый переход, трансферт от автократического режима к демократическому крайне ценен. Впрочем, условием такого перехода является наличие разумной автократии. В Казахстане она, к счастью, есть, в России ее, к сожалению, нет.
Объясняется это, в частности, тем, что Казахстан — национальное государство. Правительство действует в интересах будущего казахов (что, впрочем, не означает дискриминации других народов). Правительство, желающее блага народу, как правило, стократ эффективнее правительства плутократов или деспотов, действующих ради власти или ради денег. Россия в этом смысле отстала сильно, ибо она до сих пор не определилась, чего же все-таки ей надо от этой жизни — то ли быть государством русских, то ли новым Советским Союзом.
Пока российское правительство строит уменьшенную копию «Совдепии». Единственный вопрос, который при этом возникает — как долго может существовать подобный режим, не закончит ли он свои дни так же, как и советский — тотальным развалом на «независимые республики», которых в рамках нынешней, «многонациональной Российской Федерации» существует великое множество.
Впрочем, вернемся к Казахстану. Главная проблема Казахстана проста и близка к той, которая существует в России — поиск преемника. Отец нации (в данном случае это словосочетание можно написать без всяких кавычек) и создатель независимого государства Нурсултан Назарбаев рано или поздно должен покинуть свой пост. В худших российских (и украинских дореволюционных) традициях было бы начать поиск «преемника». Но казахские власти поступили гораздо мудрее.
Причины поиска преемника тривиальны. Система власти во многих постсоветских государствах такова, что президент обладает фактически неограниченной властью. А это значит, что при смене правителя меняются и «жадные толпой стоящие у трона» элитные группировки меняются тоже. Поэтому для них вопрос «преемника» — это вопрос жизни и смерти, политического выживания. В результате кризис вокруг фигуры преемника привел на Украине к революции, а в России образца 1999 года — к чеченской войне.
Но есть способ лучше. Можно просто постепенно идти к демократии. Да, конечно, тезис банален. Вряд ли вы будете кричать от счастья, читая эту простую мысль. Однако введение элементов демократии в действительности стабилизирует систему. Ибо что есть демократия, как не институционализированая война? В случае если существуют правила политического противоборства, элиты могут воевать друг с другом, не боясь тотального отъема власти и собственности, а также посадок в случае поражения. Каковы бы не были разногласия между демократами и республиканцами в Америке, все знают, что приход к власти одной партии не означает уничтожения другой.
Казахские власти мягко пошли по этому пути. Недавно в Конституцию республики внесены изменения, суть которых состоит в ослаблении власти президента. Правда, его полномочия по-прежнему весьма велики. Он руководит блоком силовиков, назначает губернаторов (правда, уже не единолично, как было раньше, а согласия областных советов), и, главное, формирует правительство по согласованию с парламентскими партиями. Это на первых порах позволяет создать режим, напоминающий режим конституционной монархии, где Назарбаев исполняет роль своего рода монарха. Он по-прежнему останется главой государства и нации, гарантом стабильности созданной им страны.
Пока что элиты консолидированы вокруг Назарбаева. Больше того, казахская правящая партия пойдёт на выборы под руководством президента, что, скорее всего, гарантирует ей подавляющее большинство голосов в парламенте. Однако расширение полномочий парламента даёт возможность сделать борьбу за пост президента после Назарбаева не такой жесткой, «постелить соломку».
В самом деле, теперь парламент будет обладать значительными рычагами воздействия на правительство. А это значит, что преемник Назарбаева, кем бы он ни был, не сможет действовать вне консенсуса элит. В известном смысле, политическая реформа по Назарбаеву - это и есть принуждение элит к консенсусу. И в этом качестве она заметно эффективнее проекта "преемник". Расширение полномочий парламента при сохранении высшего президентского арбитража повышает вероятность соглашения между правящими группировками. Раз нельзя уничтожить друг друга, приходится договариваться. Идея парадоксальна, но вспомним, что пятьдесят лет прочного мира на земле были обеспечены «ядерным сдерживанием». Парламент Казахстана становится, в случае кризиса, своего рода сдерживающим элементом для авторитарных поползновений «второго президента Казахстана». Таким образом, стабильность казахской политической системы растёт.
Конечно, взыскательный критик скажет, что подобной системе до подлинной демократии западного образца далеко. И будет бесконечно прав. Однако главное здесь — не возникновение демократии из ничего. Она просто не может состояться до тех пор, пока не будут созданы нужные экономические и иные условия. Важен, как говорят те же американцы, «шаг в правильном направлении».
Казахскому руководству уже удалось добиться серьезного успеха — сделать из Казахстана «витрину Средней Азии». В самом деле, в регионе есть «провалившиеся» государства — Таджикистан и Киргизия. Есть крайне авторитарный Узбекистан. Все три страны объединяет крайняя бедность и неустойчивость либо авторитаризм политических институтов (а ведь авторитаризм — обратная сторона неустойчивости).
И только Казахстан на их фоне — богатый и свободный. Ведь уровень жизни в республике достиг украинского и китайского. Для государства, которое начинало с нуля и могло само «провалится» — это огромное достижение. При нынешних темпах развития (ВП растёт со скоростью примерно 10% в год) казахи в ближайшее время догонят, а потом и перегонят по уровню жизни Россию. А это значит, что разумная политика контролируемой демократизации в ближайшие годы может продолжиться. Остаётся только пожелать Казахстану успеха и надеется, что когда-нибудь Россия воспользуется его опытом.
