По аналогии с "Турецким гамбитом" предположим, что газовый гамбит (в данном случае, скорее ответный или контргамбит) со стороны России также был вполне корректен. И, если бы это была игра в шахматы, то Россия оказалась бы победителем.
Но политика — это не шахматы, а (может быть) некое многоборье из игр как логических, так и вполне "силовых". Выигрыш "здесь и сейчас" часто оборачивается проблемами после. Так было в "Турецком гамбите", так может произойти и в газовом.
События, произошедшие в ночь с 3-го на 4-ое января, продолжают интересовать всех, кто следит за политикой, за российско-украинскими отношениями. Версий высказано много, стали известны и некоторые факты. Из тех, что стороны предпочли излишне не афишировать.
Не претендуя на глубину и обстоятельность, мы попробуем всего лишь систематизировать и структурировать увиденное (и услышанное).
Нехорошие вопросы
Собственно говоря, нехорошие вопросы задают все. Даже Госдума, которой полагается сидеть тихо, устами спикера говорит о том, что "хочет знать детали соглашения". Думу можно успокоить. Это обычно дьявол скрыт в деталях. Здесь все прозрачно. В том смысле, что прозрачно наоборот. Поэтому детали (конечно!) имеют значение, но главное в подписанном документе — это он сам.
Надо сказать прямо, что в самом документе, подписанном тремя сторонами — "Газпром", НАК "Нафтогаз Украины" и АО (закрытого типа) "Росукрэнерго", — нет ничего необычного для постсоветского пространства. Посредник ("Росукрэнерго") — вещь обычная, цена — по нынешним меркам не просто преференциальная, а вообще уникальная (в три раза дешевле, чем для соседней Румынии), стоимость транзита по Украине повышается. Казалось бы, все должны радоваться и в умилении пожимать друг другу руки, как это сделали президенты Путин и Ющенко в Астане. Руководители Украины и России тем самым однозначно подтвердили, что соглашение между коммерческими предприятиями было не коммерческим (не только и не столько коммерческим), а вполне политическим.
Откуда же взялось столько недовольных, и, в первую очередь, в Украине, где в своем неприятии договора объединились буквально все политические силы от Коммунистической партии до Блока Юлии Тимошенко. Разве не видят они своей выгоды и выгоды вполне серьезной? Оставим вне рассмотрения предвыборный аспект и то, что именуется предвыборными политическими спекуляциями. Разумеется, они имеют место. Однако предвыборные расчеты не могут моментально сплотить политическую элиту и вызвать отставку правительства. Это уже не только спекуляции.
Тут и возникают те самые нехорошие вопросы, которые (в первую очередь) задает себе украинская (а вместе с ней и европейская, и часть российской) элита. Вопросы, без ответа на которые (рискнем предположить), будущее российско-украинских отношений кажется неопределенным. Неопределенным, но с тенденцией в сторону их дальнейшего ухудшения.
1. Откуда появился конфликт, причем в таком жестком, почти непримиримом формате?
2. Почему конфликт разрешился так быстро и "взаимовыгодно", тем более что еще за 2 дня до этого позиции сторон были несовместимы, а затем вдруг оказалось, что все абсолютно просто и легко решается?
3. Какую роль во всем этом играет компания "Росукрэнерго", и почему она обязательно должна присутствовать при таком "простом" соглашении между географическими соседями?
4. О чем договорились в Астане президенты Ющенко и Путин? Договорились так, что создается впечатление, что Россия и Украина открыли новую эпоху в своих взаимоотношениях? Или это только кажется?
5. И, наконец. Почему 30 декабря очень известный в Украине человек — Виталий Гайдук — был срочно (вопреки ранее имевшимся планам руководства страны) назначен вице-премьером по вопросам энергетики, а уже через несколько дней выяснилось, что указ о его назначении не был опубликован, а само назначение аннулировано?
Все эти вопросы и создали в Украине негативный фон вокруг соглашений от 4 января, фактически вызвали в стране политический кризис и привели ее на грань нового противостояния и раскола.
Вместо предыстории, или откуда берутся конфликты
Ситуация вокруг поставок газа в Украину представляется несколько странной, но, тем не менее, это не первый подобный конфликт за последние годы на постсоветском пространстве. Предыдущий громкий конфликт несколько лет назад имел место на белорусском направлении. Тогда тоже доходило до показательного отключения газа, громких обвинений и всего прочего в отношении партнеров по строительству союзного государства. Кончилось все спокойно и тихо. Белоруссия получает газ хоть и не по внутрироссийским ценам, но гораздо дешевле, чем все остальные. При этом газотранспортная система Белоруссии (обеспечивает примерно 8% российского экспорта) осталась в собственности белорусского государства, но стоимость транзита значительно меньше международной. На уже несколько позабытом белорусском примере можно без всяких сомнений придти к следующему выводу. В основе проблемы лежат не экономические, а политические проблемы. Что касается собственно экономики, то здесь имеются две проблемы:
— конфликты возникали и продолжают возникать именно с теми странами, которые являются принципиально важными для России в плане транзита газа по направлению к основным покупателям — странам Западной и Центральной Европы.
— Россия действительно никому (в том числе и на свой внутренний рынок, что так долго требовали чиновники из ВТО) не обязана продавать газ дешевле его рыночной стоимости.
Впрочем, это не мешает Газпрому продавать газ прибалтийским и закавказским странам за половину нынешней европейской цены. И, если в случае с Закавказьем, это действительно можно объяснить близостью альтернативных источников газа, то в случае со странами Балтии, которые принципиально и долговременно проводят по отношению к России недружественную политику, никаких внятных объяснений нет.
Следует отметить, что конфликты с Украиной по поводу газа ранее возникали постоянно. Россия постоянно и справедливо упрекала Украину в незаконном отборе газа из экспортной трубы. Причем Украина фактов не признавала и расплачивалась за украденный газ с превеликим трудом.
Ситуация решительным образом изменилась, когда в начале 2002 года вместе с командой Виктора Януковича "Нафтагаз Украины" возглавили Юрий Бойко и Игорь Воронин (Воронин и сейчас после событий 2004 г. работает на той же должности). Разумеется, политическую часть соглашений и цену на газ в 50 долларов обеспечивал не Бойко, а президент Кучма. В 2002–2004 годах отношения между Россией и Украиной переживали небывалый за все годы независимости подъем. Задачи Бойко были же совершенно иными, он обеспечивал ту часть экономических интересов Газпрома, о которых вслух предпочитают не говорить. В этом активно участвовала компания Росукрэнерго, которая является дочерней компанией Газпромбанка, а тот, в свою очередь, принадлежит Газпрому. Естественно, что и о своих интересах украинская сторона не забывала. В Украине до сих пор считают, что при Бойко в Нафтогазе царствовали серые схемы увода прибыли от налогообложения, за счет чего госбюджет не досчитался сотен миллионов.
Многие европейские покупатели российского газа, даже на уровне правительств соответствующих стран, прямо говорят о том, что Росукрэнерго — это непрозрачная, непубличная компания, которую Газпром навязывает им под любым предлогом, исходя из того, что альтернативных (гарантированных) поставщиков газа в эти страны просто нет. Только в минувшие дни Раффайзен, который является одним из учредителей, в очередной раз отказался обнародовать имена частных лиц, являющихся соучредителями компании, тем самым, подтвердив существующие подозрения.
Также следует сказать, что вопрос о создании газотранспортного консорциума, основанного на украинской трубопроводной системе, так и не был решен за все это время. Как обычно, Рос-сия настаивала и торопила. Украина говорила вроде бы да, но… Идея закончилась вместе с Майданом и с приходом к власти Виктора Ющенко.
Одним из основных лозунгов "оранжевых" был категорический отказ от непрозрачных схем при импорте энергоносителей из России. Именно в этих схемах, по мнению "оранжевых" лидеров, заключался один из главных источников коррупции в Украине, именно здесь новая Украина должна была скрутить голову "гидре коррупции".
Вопрос первый: конфликт
Иногда считают, что в основе "предновогоднего обострения" лежит неосторожное предложение Председателя ГАК "Нафтогаз Украины" (и по совместительству лидера партии Конгресс Украинских Националистов) Алексея Ивченко в адрес Газпрома. В письме Ивченко (оно было отправлено еще в конце мая, то есть за три месяца до отставки правительства Тимошенко) содержалось предложение отказаться от бартерных схем, зафиксированных в предыдущем контракте и перейти к прямым денежным расчетам. Это, по мнению украинской стороны, должно было ликвидировать питательную среду для коррупции в торговле энергоносителями в Украине. На практике это позволило российской стороне "открыть" договор, заключенный до 2009 г. Все, что произошло далее, это как бы следствие. В действительности все и так, и не так.
Алексей Ивченко человек полностью зависимый (и как политик, и как человек) от президента Ющенко. Ему он обязан всем и всецело. Самому Ивченко идея написать письмо подобного содержания никогда бы не пришла в голову. А если пришла бы, то без прямой директивы от шефа он бы никогда ей не дал хода. Идея исходила вовсе не от президента, а от премьер-министра Юлии Тимошенко, которая продолжала свои собственные бои с наследием Кучмы и настаивала на том, что "оранжевые" должны выполнить свое предвыборное обещание и поставить заслон коррупции. При этом Тимошенко объяснила президенту, что по контракту цена в 50 долларов зафиксирована, а, следовательно, никакого удорожания газа для Украины не будет. Г-жа Тимошенко еще раз продемонстрировала одну из наиболее специфических черт своего политического характера. Принимая правильное (с точки зрения правил публичной политики) решение, она полностью абстрагировалась от его возможных последствий. За последствия, действительно, отвечают другие, но для нее это детали.
Газпром действительно использовал предложение "Нафтогаза" в качестве предлога к пересмотру договора. Хотя неясно, а, собственно, почему Газпром должен продавать Украине газ за четверть от мировой цен?
Впрочем, в сентябре было вовсе не очевидно, что пересмотр цены на газ обязательно должен закончиться резким противостоянием сторон и перекрытием трубы. Однако стороны (почему-то) заняли жесткую позицию. Украинская сторона требовала сохранения цены, а российская после отвергнутого предложения остановиться на 160 долл., потребовала перейти на европейскую цену, рассчитываемую по формуле (на настоящий момент это 230 долл.).
Если пользоваться шахматными ассоциациями, то гамбит, примененный украинской стороной, после этого хода заканчивается ее поражением, ввиду полной некорректности примененного дебюта. Выясняется, что дальнейших продолжений у украинской стороны нет. Обращаться в Стокгольмский арбитраж — это из области фантастики, перекрывать транзит — не поймут в Европе, а откачивать газ в одностороннем порядке — это уже не шахматы, а карточное шулерство. Украина фактически признает свое поражение и готова рассматривать новые предложения со стороны России, которые следуют практически незамедлительно. И, при всей их специфике, оказываются для президента Ющенко и его команды вовсе не такими уж неприемлемыми.
Теперь о жесткой позиции России. Если продолжить игру в политические шахматы, то сразу же возникает вопрос, почему российская сторона вместо того, чтобы спокойно и уверенно зафиксировать свою победу (повысить цену до понятного уровня; например до 120 долл., как для Прибалтики) решила применить контргамбит (совершенно непрозрачную схему, которая позволяет только предполагать о реальных намерениях).
1. У России и в России нет никакой политической линии по отношению к Украине. Линии, которую можно было бы назвать оперативно-тактической или среднесрочной. О стратегии мы даже и не говорим. А что касается краткосрочных вопросов, то они в большой степени определяются интересами лоббирующей стороны. В целом, внутренние расклады в Украине и, тем более, внутренние расклады второго порядка вообще остаются за пределами того информационного поля в Украине, которое видят те, кто определяет политику в России. На самом деле, даже парламент 1994 года не был поляризован по принципу Россия — НАТО. Что уже говорить про нынешний. Основные украинские политические разломы проходят по линиям, которые вообще никак не видны из Москвы. И, к большому сожалению, почти никого в Москве не интересуют. Потому то, почти всегда вмешательство России во внутреннюю украинскую политику выглядит крайне неуклюжим и заканчивается к обоюдному неудовольствию сторон. Таким образом, в России не считают Украину равным субъектом, а в большинстве случаев просто рассматривают как некий объект воздействия. Естественно, что в Украине это многим (и в первую очередь элите, которая любит, чтобы к ней относились уважительно) не нравится.
2. Не секрет, что за разработку политики по отношению к Украине в России не отвечает практически никто. МИД выполняет в основном технические и представительские функции, Управление по делам СНГ и соотечественникам АП слишком малочисленно, чтобы успевать следить за таким сложным процессом. Пока администрацию возглавлял Дмитрий Медведев, курс по отношению к Украине в целом был сдержанным и корректным. А газовый конфликт в открытой и жесткой форме почему-то начался сразу после его ухода в правительство.
Опять-таки не секрет, что в Кремле есть две большие команды — либералы (которых собственно и возглавлял Медведев) и силовики. Линия на продавливание Украины, на разрыв особых отношений с Украиной — это, прежде всего, позиция силовиков. Они (силовики) почему-то уверены, что Украина России не нужна и ее (Украину) нужно "ломать". После ухода Медведева равновесие временно нарушилось, и позиция "силовиков" (речь, прежде всего, идет о позиции политической) на какое-то время возобладала.
Вопрос второй: компромисс
Для того чтобы попытаться ответить на этот вопрос, необходимо знать, что именно хотели Россия и Газпром, применяя в сложившейся ситуации "контргамбит", вместо того, чтобы (как говорят на бирже) зафиксировать прибыль. На наш взгляд, именно данный вопрос и является ключевым. По данному поводу существуют различные версии. Например, Алла Еременко, опубликовавшая очень обстоятельный материал на данную тему в ведущем украинском еженедельнике "Зеркало недели" пишет, что (даже очень информированному еженедельнику) "доподлинно неизвестно, каковы были тактические директивы российской стороны на переговорах 4 января". Станислав Белковский полагает, что никаких целей не было, надо было только "запустить в Украину "Росукрэнерго"". Борис Березовский в интервью радио "Свобода" говорит о том, что целью России было поставить Украину на колени, а непосредственной задачей — и, в самом деле, увеличение цены до 230 долларов. Попробуем в этом разобраться.
Мы уже отмечали, что в России нет процедуры решения подобных вопросов. Собственно с формальной точки зрения руководство России передало все полномочия "Газпрому" и совсем неслучайно, что вместо межправительственного соглашения появился документ, подписанный коммерческими субъектами. Документ, который не требует ратификации парламентами. На наш взгляд, это очень важно. Роль "Газпрома" в сложившейся ситуации (а дискуссия велась по поводу межправительственного, а не коммерческого соглашения) значительно больше, чем функции коммерческого предприятия. "Газпром" — это одновременно и политическое и коммерческое предприятие. Как часто пишут в украинских СМИ "Газпром — это орудие Кремля". Это правда, но только ее часть. Одновременно Газпром — это и "спонсор" Кремля и коммерческое предприятие с не очень хорошими финансовыми показателями и с собственными коммерческими проектами топ-менеджеров. Такой коктейль.
Борис Березовский категорически неправ, утверждая, что Россия хотела продавать газ Украине по 230, и у нее не получилось. Несмотря на то, что в России не очень хорошо знают нынешнюю Украину и еще хуже ее понимают, не нужно особых знаний, чтобы предугадать последствия "газа по 230". Если газ по 95 за считанные дни сплотил большую часть украинской элиты на антироссийских позициях и привел к отставке правительства, то газ по 230 приведет к полному экономическому коллапсу и к тому, что на антироссийских позициях сплотится весь украинский электорат, включая тот, кого в России принято считать пророссийским. Совершенно очевидно, что никто в России не предполагал и не рассчитывал, что цена в 230 реальна, а Украина на нее согласится. Это только "пугалка", "пугалка, фундированная отключением газа и всеми прочими атрибутами, но не более. И еще один чрезвычайно важный момент — это "воспитание" Ющенко.
Украинскому президенту показали "кнут" и показали "пряник". Он понял, что Москва может ему устроить столько проблем, что ему мало не покажется, и такой вариант украинскому лидеру не понравился. С другой стороны, ему показали место, где "проблемы решают", и место, где "деньги от газа находятся" и как при "хорошем поведении" получить их часть. Разумеется для Украины. Может быть не вполне прозрачно, но вполне законно.
Вопрос третий: Росукрэнерго
Именно для подобных целей существует компания "Росукрэнерго", которая обслуживает частные коммерческие интересы менеджеров "Газпрома". Что-то вроде второго (или третьего) лица газовой монополии. Именно по причине существования подобных компаний (список легко можно продолжить), состоящих в родственных, но непрозрачных отношениях с "Газпромом", флагман российской промышленности имеет крайне неоднозначную репутацию на Западе. Хотя собственно это вопрос, который находится исключительно в компетенции самой компании — использовать посредников или отказаться от их услуг.
"Росукрэнерго" присутствует в Украине давно. В частности "Росукрэнерго" занимается транспортировкой среднеазиатского газа через территорию России. Тоже очень интересная проблема. Сам Газпром почему этого не делает. При этом, транспортируя среднеазиатский газ, "Росукрэнерго" его… покупает с тем, чтобы продать Украине. "Оранжевые" обещали "бескомпромиссно бороться с этим злом". Зло проиграло, исправилось и стало добром. В уже упомянутой статье в "ЗН" этот вопрос подробно исследует Алла Еременко. "Как орудие "Газпрома" (а "Газпром" — орудие Кремля), этот оператор газопоставок решает сразу несколько задач. Блокирует свободный доступ к газотранспортной инфраструктуре Центральной и Средней Азии. Скупает среднеазиатский газ и продает его как российский, не выпуская таким образом конкурентов "Газпрома" на рынок Европы. Блокирует доступ к азиатским источникам газа Украине — последней стране, газотранспортной системой которой на территории бывшего СССР "Газпром" еще не завладел". Юрий Ехануров как-то проговорился, что Украине предложили на выбор "либо грузить туркменский газ вагонами, либо брать в посредники "Росукрэнерго". Результат известен.
И последнее, вопрос цены. Опять-таки в "ЗН" и не только в ней приведены тщательные раскладки по тому, какой будет для "Росукрэнерго" себестоимость поставляемого в Украину газа. Можно еще вспомнить фразу президента Путина о том, что "Газпром уже продал "Росукрэнерго" газ, причитающийся Украине, по цене 230 долларов". На наш взгляд, все эти расчеты не имеют никакого значения. "Газпром" и "Росукрэнерго" не являются коммерческими партнерами в привычном значении этого слова. Еще раз скажем, что их отношения непрозрачны, а внутренние цены составляются с учетом "внутренней прибыли" по каждой из операций. Поэтому, предлагая расчетную цену в 95 долларов, "Газпром" и "Росукрэнерго" фиксируют огромную прибыль от данной операции. По разным подсчетам, от 2 до 4 миллиардов долларов. Выведенную, кстати, из доходов Газпрома. Кстати у Газпрома вовсе не образцовая финансовая ситуация, а президент только что подписал Закон о либерализации акций Газпрома. В предыдущие времена доходы посредников очень часто служили в качестве "фонда для политических операций". В той же Украине. Будем надеяться, что этого не произойдет. Хотя субботние заявления президента Ющенко через три дня после возвращения из Астаны о проведении референдума по изменениям в Конституции (которые уже вступили в силу) не могут не настораживать. Слишком быстро президент Украины берет уроки у своего предшественника.
Во всей этой схеме для украинской стороны есть одна сложность. Украинская власть никак не контролирует "Росукрэнерго" и не может рассчитывать на помощь со стороны швейцарского (!) посредника. То есть, он может поучаствовать в украинских делах, но на своих собственных условиях, которые вовсе не обязательно приемлемы для руководства Украины. И здесь возникают вопрос 4 и вопрос 5.
Вопрос четвертый: Астана
О чем же договорились президенты в Астане. В принципе ни о чем, хотя бы потому, что ни о чем и не должны были договориться. Не считая того, что президенты договорились выполнять договоренности от 4 января. То есть президенты подтвердили договоренности, достигнутые коммерческими структурами, и предположили, что эти соглашения от 4 января, возможно, будут закреплены межправительственным протоколом.
Однако президент Украины был в очевидно приподнятом настроении, сделал несколько принципиальных предложений: о новых газопроводах, о газотранспортном консорциуме и т.д. и даже заслужил похвалу от президента России, сказавшего, что нынешняя украинская власть — первая в Украине, которая "полностью выполняет все свои обещания".
Создалось такое впечатление, что президент Украины наконец понял, что от него хотят в России, и при каких условиях он может рассчитывать на поддержку из Москвы. Я бы даже сказал, что он понял, как ему нужно строить отношения с Россией. Поэтому он "первый сказал про консорциум".
И не только.
В договоре от 4 января есть еще один пункт, который крайне удивил (чтобы не сказать шокировал) украинских политиков и политических наблюдателей. Речь идет о создании СП между "Росукрэнерго" и Нафтогазом, которое будет заниматься … реализацией газа потребителям в Украине. Для чего, собственно, это СП предназначено? Нафтогаз и так продает газ потребителям и владеет всей прибылью, формируемой при этом. Зачем Украине делиться с Россией прибылью от торговли газом у себя? Что при этом Украина приобретает? Во многих странах Европы газораспределительная система принадлежит иностранным инвесторам. Это обычная практика. Однако это оговаривается наличием инвестиционной программы, газификацией новых территорий, то есть вопросами, которые государственные предприятия традиционно решают плохо. В данном случае все наоборот. "Росукрэнерго" никак не похоже на инвестора, а упоминания об инвестиционных проектах в договоре от 4-го января нет. Речь идет о еще одном посреднике, который (официальным языком) будет уводить прибыль от налогообложения. Доходы при этом будут идти вовсе не Украине и не России, а украинскому руководству и неким международным посредникам, представляющим интересы менеджмента "Газпрома". Причем, можно предположить, что пункт об СП появился именно по инициативе украинской стороны, которая пожелала поучаствовать в дележе "пирога". И даже не на уровне президента и премьера, а на уровне "исполнителей" министра энергетики Ивана Плачкова и Алексея Ивченко. В обмен "Газпром" получит некоторый (ограниченный) доступ к украинской газотранспортной системе. Можно предположить, что если стороны будут придерживаться взятых обязательств, то проблем с газом в Украине больше не будет?
Как Плачков и Ивченко будут объяснять необходимость СП своему президенту. Очень просто. И, кажется, что Ющенко объяснения понял, принял и оценил. И именно отсюда возник вопрос 5 о таинственном назначении и затем неназначении на должность вице-премьера по вопросам энергетики Виталия Гайдука.
Вопрос пятый: Гайдук
Небольшая предыстория. Виталий Гайдук уже был вице-премьером по вопросам энергетики в правительстве Виктора Януковича, откуда был уволен за несогласие с идеей, исходившей от компании ТНК и группы Альфа, относительно реверсного использования нефтепровода Одесса — Броды. Тем не менее, Гайдук сохранил вполне нормальные рабочие отношения с российскими газовиками и нефтяниками, и его назначение казалось вполне логичным, учитывая то, что ситуация к концу декабря была критической. Более того, введение должности вице-премьера по энергетики не планировалось. Первоначально вакантное место вице-премьера отводилось на работу с регионами, и занять его (по инициативе премьера) должен был экс-губернатор Одесской области Сергей Гриневецкий.
Гайдук известен своей близостью к Сергею Таруте, руководителю второй по величине Донецкой бизнес-группе ИСД (Индустриальный Союз Донбасса). ИСД (в отличие от СКМ Рината Ахметова) с самого начала активно сотрудничала с новой властью и не увлекалась политикой. Поэтому назначение Гайдука выглядело оправданным шагом. Есть информация о том, что первые переговоры с Газпромом и "Росукрэнерго" успел провести Гайдук. Однако сразу после новогодних каникул выяснилось, что указ о назначении Гайдука так и не был напечатан, а он официально так и не вступил в должность (это притом, что о его назначении 31 декабря официально сообщил пресс-секретарь правительства).
Далее (если суммировать имеющиеся источники) происходило следующее. Плачков и Ивченко проявили живейший интерес к предложенным им схемам. Гайдук в принципе со всем соглашался, но возражал против СП и очевидных попыток Плачкова и Ивченко "притянуть" свои коммерческие интересы. Ивченко и Плачков, пользуясь близостью к президенту, быстро сообщили наверх о "нелояльности" Гайдука, о том, что ему нельзя доверять. В результате, указ о назначении так и не появился. Украинские переговорщики устроили "междусобойчик" и опять-таки сумели объяснить президенту Ющенко, где здесь его интерес. И, Ющенко, у которого есть определенные убеждения, с одной стороны, и понятия, с другой, решил, что сопротивляться — себе дороже, а положительный эффект может и будет. Затем последовала Астана, где уже было очевидно, что украинский президент урок усвоил. Продолжая шахматную терминологию, скажем, что контргамбит, примененный российской стороной, привел к эффектной ничьей… вечным шахом. В роли короля естественно Виктор Ющенко.
Вместо эпилога: прощай Украина!
На закономерный вопрос, зачем Россия "сделала ничью в выигранной позиции" есть ответ по существу. Россию не интересует победа над Украиной, тем более — политическая. Россию (большинство российской политической элиты и политического руководства) вообще Украина не интересует.
Разумеется, в руководстве России есть сторонники жесткой линии, и они действительно стремятся "одержать победу" над Украиной, не имея, правда, особого представления, что сие означает на практике. Возможно даже, что их влияние за последнее время несколько выросло, но они находятся в явном меньшинстве и не определяют политику России в отношении Украины.
Большинство составляют прагматики, которых совершенно не интересует Украина, но у которых могут быть интересы в Украине. Им абсолютно безразлично как зовут, и какую партию представляет президент и премьер-министр соседнего государства, но им небезразлично как работает украинская газотранспортная система и у кого Украина покупает газ. А для достижения данной цели мат желто-голубому королю лишен всякого смысла. Вместо одного короля придет другой, и общаться придется с ним, причем нет никаких оснований полагать, что новый окажется более сговорчивым.
Поэтому вместо эффектной победы, которая не только дестабилизирует ситуацию в соседней стране, но и оставит неприятный осадок у российских партнеров, объявляется эффектная ничья, при которой украинский президент находится под постоянным прессингом. Шаг влево, шаг вправо, и швейцарская фирма организует вам проблемы.
От такой "ничьей" оба игрока вроде бы остаются в "плюсе". Но не совсем. В "минусе" — оранжевая толпа Майдана, которая верила, что новая власть будет честной и будить служить своим гражданам. В "минусе" — те граждане Украины, которые до сих пор верят, что Россия — это и "их страна" и, что интересы России — это и их интересы. И, что очень важно, подобные договоренности оказываются абсолютно неприемлемыми для большей части украинской политической элиты. По крайней мере, той ее части, которая находится в оппозиции: демократию в Украине никто еще не отменил, а отменить будет очень сложно.
Сейчас Россия политически уходит из Украины, уходит быстро и безвозвратно. Среди лидеров ведущих украинских политических сил не осталось практически никого, кто ориентировался бы на более тесные политические связи с Россией. Потому-то так легко все украинские партии объединились против газового соглашения, потому так был нанесен удар по правительству Еханурова. Еще полтора года назад в российско-украинских отношениях можно было рассчитывать на лучшее. Но неудачный опыт президентских выборов убедил (и вполне справедливо) российское руководство, что подобное вмешательство бессмысленно, неэффективно и в будущем нецелесообразно. Поэтому вместо вмешательства и расходов останутся интересы и доходы. Отчасти это справедливо, а нюансов в России никогда не любили.
Уход России не означает, что Россия никогда не вернется (или не захочет вернуться), но это будет уже другая Россия и совсем другая Украина.
