Границы, существующие на картах Ближнего Востока и Северной Африки, в значительной степени являются результатом непрерывных конфликтов из-за воды, перемирий и планов мирного урегулирования. Проблема воды, угрожающая национальной безопасности и внутренней стабильности государств региона, становится катализатором для конфронтации в этом регионе.
Начиная с 1990 года, Программа развития ООН издает ежегодный доклад, который в 2006 году получил название “Вне рамок дефицита: власть, бедность и глобальный водный кризис”. Значительное внимание в этом докладе было уделено проблеме воды в странах Ближнего Востока и Северной Африки. В этом регионе более 44 миллионов человек не имеют возможность потреблять хорошо очищенную воду, 96 миллионов вообще не имеют доступа к очистке воды. В докладе отмечается, что “недостаток чистой воды и очистки уничтожает человеческий потенциал в эпическом масштабе”.
Говоря об этой проблеме, следует начать с того, что ресурсы воды на Ближнем Востоке год от года резко уменьшаются. Притом, что на территории Ближнего Востока и Северной Африки проживает 5% мирового населения, на нее приходится лишь 0,9% мировых запасов воды. Число стран Ближнего Востока и Северной Африки, нуждающихся в воде, с 3 в 1955 г. (Бахрейн, Иордания и Кувейт) увеличилось до 11 в 1990 году (включая Алжир, Сомали, Тунис, Объединенные Арабские Эмираты и Йемен). Ожидается, что еще 7 стран (Египет, Эфиопия, Иран, Ливия, Марокко, Оман и Сирия) присоединятся к списку к 2025 г. Общий возобновляемый запас воды в регионе составляет приблизительно 2,4 млрд. кубических метров в год, в то время как потребление воды составляет 3 млрд. кубических метров. Существующий дефицит воды компенсируется ее извлечением (без пополнения) из грунтовых и подземных источников.
Обычно рост потребления воды в два раза опережает рост населения. Если нынешние темпы роста численности населения, а также сельскохозяйственного и промышленного развития сохранятся, то уже через 20–30 лет вся имеющаяся в Израиле и Иордании пресная вода будет использоваться исключительно как питьевая. Сельское хозяйство сможет получать только очищенные сточные воды, а промышленность будет пользоваться опресненной морской водой. В настоящее время в этом регионе потребляется около 310 млн. кубических метров очищенных сточных вод, из которых 250 млн. кубических метров приходится на Израиль, а 60 млн. — на Иорданию. Крупномасштабное использование очищенных сточных вод не может продолжаться на протяжении долгого времени, так как ведет к высокой степени насыщения минеральными солями почв, а также источников пресной воды, находящихся как на поверхности, так и под землей.
Истощение водных ресурсов, загрязнение источников пресной воды из-за сброса промышленных стоков и неочищенных отходов, интенсивное сельскохозяйственное и промышленное использование воды, загрязнение рек, водоносных слоев и озер стоками с полей, содержащими химические удобрения и пестициды, осушение водно-болотных угодий для сельскохозяйственных целей и жилищного строительства, прирост населения в регионе увеличивает стратегическую важность воды.
Шимон Перес, один из ведущих политиков Израиля в своей книге “Новый Ближний Восток”, говоря о причинах водного кризиса в регионе, отмечает, что “существует четыре причины того, что регион нуждается в воде — это естественные природные явления, быстрый рост народонаселения, нерациональное использование воды и политика, которая нуждается в корректировке. Мы оказались заложниками такой ситуации, когда, как только увеличивается бедность, происходит рост народонаселения и уменьшается количество воды, что в свою очередь приводит к бедности и к новому витку в увеличении народонаселения”.
С учетом вышеперечисленных факторов следует отметить, что уже существуют сложившиеся конфликтные ситуации, возникшие в отношении главных рек региона. К числу главных конфликтов, связанных с распределением воды, следует отнести:
— конфликт между Турцией и Сирией (из-за рек Тигр и Евфрат);
— конфликт между Египтом, Суданом и Эфиопией (из-за реки Нил);
— конфликт между Израилем, Палестинской Автономией и Иорданией (из-за бассейна реки Иордан).
Отношения между Сирией и Турцией были крайне напряженными по причине споров относительно распределения вод рек Тигр и Евфрат. Начиная с 1980-х, напряженные отношения между этими двумя странами несколько раз приводили их к краю войны. Несмотря на подписание в 1987 г. Протокола об обеспечении доступа Сирии к водам реки Евфрат, Турция несколько раз пыталась ограничить этот доступ. К числу таких попыток можно отнести создание проекта под названием “Юго-Восточная Анатолия”, который позволял бы Турции, расположенной у истоков Тигра и Евфрата, контролировать потоки этих рек. В январе 1990 года Турция нарушила движение потока вод Евфрата для того, чтобы заполнить водные бассейны перед дамбой “Ататюрк”. Эта мера еще раз высветила уязвимость Сирии перед политикой, проводимой Турцией в отношении водных ресурсов, находящихся вверх по течению реки Евфрат.
Водный конфликт между Сирией и Турцией был также осложнен политическим аспектом — длительной поддержкой Сирии Курдской Рабочей Партии (КРП), выступающей за образование курдской автономии, что является причиной длительного противостояния между турецкими властями и КРП. Деятельность КРП мешала Турции в ее блокаде вод рек Тигра и Евфрата. Многие исследователи опасаются дальнейшего осложнения ситуации и образования нового регионального конфликта. Для таких опасений существуют серьезные предпосылки. Если проект “Юго-Восточная Анатолия” будет осуществлен в полной мере, то объем вод Евфрата на территории Сирии будет сокращен на 40%, а на территории Ирака до 80%.
Имеются предпосылки для развития кризиса в отношении вод Нила. Эфиопия рассматривает проблему воды как проблему первостепенного значения. После свержения “коммунистического режима” Менгисту в 1991 году, разрушительного конфликта с Эритрией Эфиопия не обладает ни экономической стабильностью, ни достаточными финансовыми возможностями для получения необходимых объемов воды дорогостоящим путем опреснения. Во многом эти обстоятельства определяют отношение Эфиопии к использованию вод Нила Египтом. Эфиопия все более настойчиво требует пересмотра соглашения о водах Нила, подписанного в 1959 году, считая его неравноправным и льготным для Египта и Судана. Несколько раз появлялись сообщения о том, что Эфиопия намерена в одностороннем порядке отказаться от выполнения этого соглашения, что может привести не только к конфликтной ситуации, но и вооруженному столкновению с Египтом.
Со своей стороны, Египет в течение долгого времени занимал жесткую позицию в отношении Нила. В настоящее время Египет ставит проблему водных ресурсов в центр своей внешней и внутренней политики. Были предприняты попытки сконцентрировать как можно больше водных ресурсов на своей территории. К числу таких попыток можно отнести строительство Асуанской плотины в 1960-е годы.
Однако, несмотря на эти меры, Египет год от года становится более уязвимым в отношении воды. Это происходит под влиянием ухудшения условий окружающей среды, качества воды, а также под влиянием изменений политического климата в регионе. К ним примешиваются еще и факторы засухи в Эфиопии, а также неспособность Асуанского водохранилища сохранять равновесие между испарением и притоком вод Нила. Давно используемые ограниченные сельскохозяйственные территории стали небольшими в то время, когда быстро увеличиваются темпы роста народонаселения (к началу XXI века численность населения Египта достигла 70 млн. чел.). Судан, участвующий в этом конфликте, разоренный гражданской войной и управляемый радикальным исламским фундаменталистским режимом, не раз проявлял экспансионистские настроения в отношении вод Нила, угрожая отказаться выполнять соглашение 1959 года.
Бассейн реки Иордан также является предметом для долговременного конфликта между Израилем, Палестинской автономией и Иорданией. В период с 1948 по 1955 годы, первые годы после обретения Израилем независимости, страны, расположенные в этом регионе, не сумели достичь взаимопонимания и создать региональный план развития или распределения водных ресурсов. Предложения были сформированы всеми — правительствами Израиля, Иордании, Сирии, Египта, а также представителями США, СССР и ООН. Однако предложения, подготовленные странами региона, были сконцентрированы на удовлетворении лишь собственных внутренних интересов и по политическим и практическим соображениям не могли быть реализованы в масштабах всего региона. Принятие международных проектов также было весьма проблематичным, так как в них содержались новые подходы к распределению водных ресурсов, включающие и признание Израиля в качестве государства и равноправного партнера.
Отвергнув предложения о распределении водных ресурсов, каждое государство в этом регионе приступило к осуществлению своего национального плана развития водного хозяйства. Целью этих планов было удовлетворение неотложных внутренних потребностей, что неминуемо вело к соперничеству за эксплуатацию общих водных ресурсов. Подобное соперничество и нехватка ресурсов стали создавать проблемы в сфере безопасности. В 1955 г. Израиль создал Национальную водохозяйственную компанию для отвода воды из реки Иордан в южные районы Израиля и пустыню Негев, где численность населения постоянно увеличивалась. В ответ на это в 1964 г. Сирия и Иордания начали строительство дамбы для того, чтобы изменить течение рек Ярмук и Баньяс и помешать Национальной водохозяйственной компании Израиля достичь своей цели. Трения, возникшие в ходе этих действий, являются одной из причин войны 1967 года, в ходе которой Израиль разбомбил эту дамбу, оккупировал Голанские высоты, Западный берег реки Иордан и сектор Газа, а также расширил доступ к берегам рек Ярмук и Иордан, чем укрепил свои позиции в контроле над пресноводными ресурсами трех крупнейших источников, к числу которых относятся: источники и верховье реки Иордан, приблизительно половина реки Ярмук и прибрежная территория верховья реки Баньяс. Это дало возможность Израилю осуществить ряд крупных ирригационных проектов.
В то же время Иордания завершила проект по сооружению крупной дамбы, перекрывавшей течение восточных притоков реки Иордан южнее Ярмука и создала собственную систему распределения водных ресурсов.
Следует отметить, что потребление воды в этом районе неоднородно. Общий спрос на воду в Израиле колеблется между 1.750 — 2000 млн. кб. м. воды в год. Из этого объема большая часть воды расходуется на нужды сельского хозяйства (70-75%); для домашнего потребления — 20–25% и только 5–6% приходится на долю промышленности. Поставка воды в Израиль составляет 1.500–1.750 млн. кб. м., что является недостаточным. В Израиле внутреннее потребление воды на человека в месяц — более 100 куб. м. в месяц. По некоторым данным возобновляемый объем воды на территории палестинского государства составляет 1080 млн. кб. м. Внутреннее потребление воды на человека в месяц отличается в сельских районах Западного берега р.Иордан, где объемы не превышают 15 куб. м., от городских районов (35 куб. м.).
В секторе Газа общее потребление воды составляет 100–120 млн. кб. м., из которых 60–80 млн. кб. м. предназначаются для сельского хозяйства и 40 млн. кб. м. для домашнего использования. Снабжение полностью зависит от подземных вод, которые обновляются естественным путем в объеме немногим меньше 60 млн. кб. м. и которые при чрезмерном использовании оказываются под угрозой потери объемов, качества, а также заполнения морской водой. В настоящее время в водах подземных водоемов на 10% превышено допустимое содержание соли.
Спрос на воду в Иордании колеблется между 765 млн. кб. м. и 880 млн. кб. м. На аграрный сектор приходится более 70% этого объема, на потребление на бытовом уровне — 20% и на промышленность менее 5%. Ожидается, что Иордания, которая получает воду только из подземных источников и реки Иордан, будет испытывать возрастающий дефицит воды, который достигнет 250 миллионов кубических метров (при 173-х млн. кубических метров ежегодного потребления) к 2010 году.
Каковы же пути выхода из конфликтных ситуаций по проблеме воды в регионе? На данный момент уже существует несколько проектов решения водной проблемы на Ближнем Востоке и в Северной Африке. К их числу можно отнести предложенный Турцией “мирный трубопровод”, разработанный для переброски воды из турецкого Сейхана (Seyhan) и Цейхана (Ceyhan) в Саудовскую Аравию, Кувейт и другие страны Персидского залива. Также существовали проекты импортирования воды морем или распределения воды через всестороннюю систему распределения и т.д. Однако на данный момент все эти проекты по тем или иным причинам потерпели неудачу.
В ближайшем будущем сочетание политической борьбы, чрезмерной эксплуатации природных ресурсов, а также их загрязнение может сделать нехватку пресной воды предпосылкой для увеличения напряженности в этом регионе.
В свое время покойный король Иордании Хусейн утверждал, что “единственный вопрос, который ввергнет Иорданию в войне, — это вода”. Того же мнения придерживается и бывший генеральный секретарь ООН Бутрос Бутрос Гали, утверждающий, что “следующая война на Ближнем Востоке будет за воду”. Справедливы ли подобные предсказания, покажет время. На данный момент очевидным является то, что необходима выработка четких правовых гарантий в отношении доступа и потребления водных ресурсов странами данного региона. Будущие усилия нормализовать напряженные региональные отношения в этом вопросе должны учитывать исторические и геополитические особенности региона, сконцентрироваться на равноправном распределении доступных ресурсов, создании структуры защиты, гарантирующей безопасность.
