В некоторых уголках мира, например, в Израиле все еще много пишут и много говорят о том, что Америка готовит план удара по Ирану. Надо же так зациклиться на своих проблемах! С некоторого времени можно сказать с полной уверенностью, что войны с Ираном не будет. В противном случае, чем американцы будут объяснять развертывание элементов ПРО в Польше и Чехии? (Правда, некоторые эксперты, как, например, в немецкой «Тагесшпигель», полагают, что ракеты в Польше будут защищать… Израиль на случай войны). Или интерес к нашей Габалинской РЛС, на которую они уже облизываются, в своем большинстве подумывая, как бы сделать ее приятным дополнением к уже существующим у них проектам.
За последнюю неделю мир (в очередной раз за последние месяцы – видимо это становится привычкой) меняется кардинально. Европа начинает думать.
Это прослеживается и по речам официальных лиц, и по содержанию СМИ. Сколько Владимир Путин говорил, что американцы собираются строить систему защиты от несуществующей угрозы, а европейские СМИ, как болванчики, кивали головами в такт речам американских функционеров: да, мол, всем ясно, что от иранских межконтинентальных ракет надо срочно защититься. Теперь в прессе появляется и другое. Оказывается, как пишет в «Крисчан Сайнс Монитор» бывший ответственный сотрудник военной разведки США Патрик Ланг, «это же говорит всему миру и ЦРУ».
А до поляков, наконец, дошло, что, как пишет «Речь Посполита», «проблемы у нас могут быть как раз с Россией, а не с Ираном или Кореей, ради которых и создается щит. Учитывая ничтожную вероятность того, что даже через десять лет Иран сможет и захочет нанести ракетный удар по США, и то, что корейские ракеты полетят через Тихий океан, а не через Европу (!!!), оказывается, что щит - агрессивная, а не оборонная идея». До сих пор поляки бравировали тем, что элементы ПРО нужны им для защиты от России, а в последние дни подумали об этом всерьез и стали пугаться. Американцы же ничего, в том числе, никаких средств защиты, взамен не предлагают, и, как начинает казаться полякам, держат их за дебилов. Как рассказывал бывший министр Радослав Сикорский, предложение по вопросу щита полякам прислали вместе с образцом положительного ответа. «А вдобавок до нас доходят слухи о том, что за щит нам придется еще и доплатить. Возможно, стоит сказать американцам неожиданное 'нет'», - полагает «Речь Посполитая».
Но, не будем забегать вперед. Посмотрим, как шел процесс очередного изменения общественного сознания, и какую партию в нем вела Россия. Фактически весь последний месяц (за исключением проблемы изменения климата, где солировала Германия) партия России была лидирующей. После того, как Америка заявила о намерении разместить элементы своей системы ПРО в Европе, а Россия резко отвергла эту идею, некоторые европейские лидеры и НАТОвские чиновники намерения США пообсуждали и поостыли. Америка попыталась вроде как склонить Россию к переговорам и убедить ее в абсурдном тезисе, что ПРО не направлена против России. Последовали безуспешные визиты в Москву госсекретаря Кондолизы Райс и министра обороны Роберта Гейтса, который приехал заявить, что США предлагают России "беспрецедентное партнерство". Райс, кстати, во всей игре вокруг ПРО ведет себя довольно странно, как-то слишком холодно, без огонька и выдумки повторяя, что американский проект в Европе не направлен против России. Может, Райс просто умнее, и ей надоело лукавить? Тем временем, американский конгресс, где лидируют демократы, выделил денег на радар в Чехии, но оставил без финансирования ракеты в Польше. Так что разговоры о последних на данный момент носят гипотетический характер. Мнение же демократов в данном случае чрезвычайно важно, поскольку оно прагматично. Действительной ценностью является именно радар, который просматривает происходящее на российской территории на много тысяч километров в глубь, при том, как раз то пространство, которое, по мнению некоторых экспертов, иначе никак американцами не просматривается. В том, что касается предпочтений демократов, мы должны завязать узелок на память, в дальнейшем это может оказаться принципиально.
Между тем Россия вела свою линию. До поры до времени, казалось, несколько алогичную. В высказываниях российских политических деятелей слишком часто, если не сказать немного навязчиво, на тот или иной манер повторялось, что Россия явилась в мир Великих Держав и не потерпит монополии Америки. Заявлять об этом каждый день не обязательно. Достаточно пару раз сказать очень внятно (что было сделано), а потом просто соответствующе себя вести, параллельно особо заботясь о том, чтобы добиться соответствия заданному статусу внутренне: экономически, военно-технически и идеологически. Все это Россия тоже делает. Но к чему такие частые заявления? Причем заявления, которые были нацелены на запугивание Европы, и которые, до недавнего времени казалось, никакого особого воздействия на Европу не производили, разве что поддерживали страшилки, коих в Европе на наш счет и так предостаточно. Многие аналитики объясняли, что, мол, это игра на внутреннюю аудиторию, предвыборная кампания. Но хорошая дипломатия не допустит того, чтобы на международную сцену бесконтрольно высыпались фрагменты внутренних игр: все, что попадает в поле зрение внешнего зрителя, должно иметь внешнеполитическую нагрузку.
Россия явно нагнетала ситуацию и ни в какую не шла на предлагаемое американцами возможное сотрудничество. Тоже несколько странно, поскольку последнее – источник дополнительной информации, которая никогда не повредит, а обмануть действительно квалифицированных военных экспертов практически невозможно.
Итак, по поводу возможного сотрудничества Россия вслух не высказывается. Зато президент России бросает в лицо американцам обвинение в империализме, этак в старом советском духе. На Западе оно, как ничто другое (именно благодаря советскому духу) вызывает ощущение нарождающейся новой «холодной войны», а высказывания экспертов и политиков начинают сводиться к убеждению западной публики, что «холодная война» сейчас невозможна, в частности, потому, что у России нет идеологии, которую она хотела бы распространять по всему свету (важный момент, тоже завяжем узелок на память). Запад не испугался, а скорее поострословил и поскалазубил. Затем от президента России последовало заявление о возможности моратория на выполнение договора ДОВСЕ. Идея несколько риторическая, поскольку Россия требования ДОВСЕ давно выполнила, то есть перевела свою тяжелую технику от европейских границ за Урал (приостанавливать выполнение, таким образом, нечего), а тащить тысячи танков обратно на исходные позиции абсолютно бесцельно. На Западе – новая волна размышлений о «холодной войне», опять с тем же результатом: ее не будет.
На этом фоне в России происходит несколько разгонов «Марша несогласных», довольно театрализованных, с эффектом на западную публику – смотрите, мол, как мы уничтожаем демократию. Отметим, что важно, сразу после кульминации описываемого нами спектакля, то есть после «Восьмерки», «Марш Несогласных» проходит абсолютно мирно. Сказать, что антироссийских материалов в западной прессе стало больше, было бы неверно. Потому что больше – уже некуда. И все та же мысль, как заклинание, – «холодной войны не будет». И только у Тони Блера сдают нервы – он угрожает, что если Россия не будет соответствовать западным ценностям, то западный бизнес из России уйдет, а Форин-офис, в свою очередь, издает комментарий, что, дескать, «нельзя недооценивать риски, связанные с входом на этот [российский] рынок». На что британский бизнес реагирует мгновенно, в том духе, что уходить не хотим, наоборот, будем расширяться, а что до ценностей, так мы и в Китае работаем».
Владимир Путин тем временем нарочито груб. Улучив момент, когда Германия забраковала партию польского мяса, Путин обратился к Меркель, что, дескать, сама это мясо есть не хочешь, хочешь нам его скормить? После чего возникло мнение, что у Германии не получится быть посредником между Америкой и Россией.
Короче, Запад на демарши России реагирует ситуативно, тема элементов американской системы ПРО отходит на задний план, европейские СМИ тупо повторяют, что те не направлены против России, а политики молчат. Политикам вроде бы нечего сказать. До того они призывали Америку проводить откровенные консультации с Россией, Америка вроде как такие консультации предлагает, а Россия не реагирует.
Между тем, внутреннее напряжение в Европе растет. Она хочет убедить себя, что ничего плохого не будет, что нет причин для внутриевропейских противоречий. Более того, общим мнением становится (вопреки логике и географии с геометрией), что находящиеся на северо-западе Европы установки, конечно же, защитят всю Европу. Европа хочет себя убедить, что причин для глубоких размышлений нет.
Что бы Россия ни делала – лейтмотив один: Россия плохая и становится все хуже, но причин думать своей головой все равно нет.
И только буквально за пару дней до саммита Восьмерки Россия добивается того, чего добивалась начиная с Мюнхенской речи Владимира Путина: Европа не то, чтобы всерьез задумалась, но явно почесала затылок и приготовилась к тому, чтобы начать мыслить.
В западном умонастроении происходит перелом, когда президент России заявляет о том, что, в случае размещения в Европе элементов американской системы ПРО, российские ракеты могут быть перенацелены на некоторые европейские объекты. Ничего нового он не сказал, об этом уже говорили российские военные, и под «некоторыми объектами» президент имел ввиду сами элементы американской ПРО. Но в сознании европейцев появляется живая картинка, как русские ракеты со свистом летят стереть с лица земли Париж и Лондон. Конечно, эксперты тут же убеждают, что заявление Путина чисто символическое, поскольку перенаправить ракеты дело нескольких минут. Проскользнуло мнение (в британской «Таймс»), что в итоге это «грозит возвратом не к 'холодной войне', а к войне настоящей».
Это единичное мнение, но сразу в нескольких изданиях, в понедельник в основном в британских, а во вторник и в остальных европейских (напомним, главы государств начали собираться на саммит Восьмерки к вечеру в среду), синхронно появились размышления, против кого на самом деле направлена американская ПРО у российских границ и кого она защищает. И ответ оказался предрешенным. «Хотя бы кто-то может серьезно относиться к американским заявлениям о том, что данная система ПРО предназначена для противодействия ракетно-ядерному нападению со стороны Ирана и гораздо более удаленной от Европы Северной Кореи? Русские справедливо полагают, что система эта в первую очередь нацелена против них, являясь средством дальнейшей изоляции России», - писала за день до саммита Восьмерки» британская «Гардиен». В другой статье эта же газета утверждает: «сейчас, притворяясь, что базы Рамсфелда, которые потенциально можно разместить где угодно, направлены против 'деструктивных государств, в частности, Северной Кореи', наши дипломаты говорят такую чушь, в которую мог поверить разве что Тони Блэр». «Россия рассматривает их именно как угрозу себе, что в принципе понятно», - вторит ей «Индепендент». «Никто не верит объяснениям Америки, согласно которым эти базы необходимы для защиты Европы от ядерных атак Северной Кореи или Ирана… Данная противоракетная программа ориентирована против России, а цель этой стратегии, уходящей корнями в программу "звездных войн", заключается в нейтрализации ядерных вооружений этой страны. Россия лишится возможности удерживать Америку от нападения, будь то с применением ядерного оружия или обычного», - делает вывод «Финеншел Таймс».
Европу более интересует собственная шкура: «Будет ли этот 'щит' служить защитой и Европе? Если да, то мы должны высказать свое мнение по данному вопросу. Если нет - тоже, потому что в любом случае это размещение элементов 'щита' может послужить причиной для превентивного удара, о чем и предупреждают русские. Зачем вообще нужен Европейский союз, если мы все вместе не обсуждаем эти жизненно важные для нашей безопасности проблемы? Зачем нужна НАТО, если американцы принимают такое серьезное решение, не запросив официального мнения у всех членов альянса?», - пишет «Фигаро».
К утру четверга (7 июня, дню двусторонней встречи Владимира Путина и Джорджа Буша») напряжение достигает апогея: как заявляет британская «Таймс», «в учебниках истории напишут, что 7 июня стало днем начала новой "холодной войны"».
Не потому ли Владимир Путин так нагнетал обстановку, так подгадывал и просчитывал, чтобы сделать свое предложение о сотрудничестве и переносе арены действия из Европы на Южный Кавказ, чтобы дождаться, когда европейцы созреют, когда они станут восприимчивы к идее России, когда начнут думать своей головой и не смогут эту идею не поддержать?
Вышло эффектно.
Известный и действительно компетентный немецкий аналитик Александр Рар в интервью «Немецкой волне» исчерпывающе прокомментировал произошедшее: «С одной стороны, это очень умелый и хитрый пиаровский ход. С другой стороны, если он будет реализован, то это абсолютно уместный и адекватный шаг. Факт остается фактом - в Азербайджане радары для локации возможных взлетов вражеских ракет в сторону Америки или России ставить более целесообразно, чем в Чехии, тем более, что там есть бывшая советская установка, которая была сооружена в 1980 году. Ее можно модифицировать… Американцам будет очень трудно аргументировать создание баз системы противоракетной обороны в Чехии и Польше, в то время как Путин им конкретно предлагает ее поставить прямо у границ Ирана… Второй очень важный момент состоит в том, что Путин сыграл на опережение. Эту азербайджанскую станцию ему все равно бы пришлось отдать после вступления Азербайджана в НАТО». Более того, Рар полагает, что «Путин возвращается к своей начальной позиции, которую он занимал семь лет назад, когда только пришел к власти. Она состоит в том, что Россия должна объединиться с Западом в общее экономическое и оборонное пространство. Тем самым Путин поворачивает в сторону позиции, которую он занимал в 2001-2002 годах».
Какова реакция Америки? Кондолиза Райс почти сразу среагировала негативно: «Места для систем противоракетной обороны не выбирают произвольно, - сказала госсекретарь США. - Для перехвата ракеты важны геометрия и география». Большинство американских чиновников выразилось в том духе, что надо думать, но дало понять, что рассматривают предложение Путина не как альтернативу европейским планам США, а как дополнение, этакий подарок. Официальный представитель Белого дома Дана Перина назвала предложение Путина "очень реальным", отметив, что "необходимо изучить все его детали", предостерегла журналистов от ожидания "моментальных ответов на эти сложные вопросы" и заявила: "Я думаю, будет проведена серия переговоров". Но при этом отметила, что переговоры с Чехией и Польшей будут продолжаться (пока?).
А Буш? Как известно, он не сказал ни да, ни нет. Он сказал: интересно. Лично из его высказываний нельзя сделать вывод, что он рассматривает план Путина как дополнение, и нельзя пока сделать вывод, что ему хочется сказать «нет», но пока не решается. Похоже, что он действительно хочет подумать. Показателем его настроения могут послужить два факта. Первое. Повестка дня на переговорах лидеров России и Америки была огромная (в том числе Буш собирался выставить на вид Путину свертывание в России демократии, о чем он в непривычно резко высказался в Праге). Ни этот, ни какие другие вопросы помимо ПРО, как об этом сообщил Владимир Путин, на встрече не обсуждались. То есть, Бушу было действительно интересно. Второе. В Польше, куда Буш полетел сразу же по окончании саммита Восьмерки он никаких громких заявлений по ПРО не сделал. Более того, как сообщила Би-Би-Си (вывесившая эту информацию ночью сразу после встречи лидеров США и Польши и к середине следующего дня безвозвратно убравшая), «в Польше ни Буш, ни Качиньский не сделали никаких заявлений о возможном размещении объектов ПРО США». Как сообщило это информационное агентство, Буш сообщил на пресс-конференции, что «самым главным в моем визите была встреча с внучкой Леха и Марии Качиньских Евой».
Обратим внимание на некоторые нюансы. Предложение Путина не было экспромтом. Переговоры в Азербайджане велись как минимум три недели до того, и, как выясняется, с широким кругом лиц. Кажется совершенно невероятным, чтобы все они сохранили данную информацию в тайне от США. Зачем им это? Чтобы в случае, если предложение Путина озвученное не где-нибудь, а на Большой Восьмерке (большую публичность трудно себе представить) не пришлось бы Бушу по вкусу, поставило его в неловкое положение, азербайджанцы бы потом получили от него выговор за неуместные секреты? Проскользнула и информация, что Путин и Буш впервые обсуждали данную инициативу по телефону за две недели до встречи. Если это так, то последнее объясняет последовавшее примерно в то время приглашение Бушем Путина посетить свое родовое имение в штате Мэн в первых числах июля (до сих пор никто из первых лиц не удостаивался чести посетить «дом моих стариков», как выразился Буш). Важно, что при встрече будет присутствовать, а, может быть, сидеть во главе стола Буш-старший, как некий третейский судья. А значит, можно думать, что Буш (младший) остается другом России (как некоторые грустно шутят, последним другом России в Америке), и он лично готов к сотрудничеству. Вопрос в том, что сейчас в Америке значит слово Буша, какой оно ныне имеет вес. Кстати, такой ход событий объясняет и необычное для Буша публичное резко критическое высказывание в адрес России (Буш всегда подчеркивал, что является противником прилюдной критики) – он нагнетает обстановку, подыгрывая Путину.
Стоит отметить, что Путину очень важно использовать вместо чешского радара Габалинскую РЛС (которая дает огромный обзор на юг, включая, между прочим, Китай, а, что действительно важно – Пакистан, где ядерное оружие есть, и неизвестно в чьих руках оно будет завтра), а на Север принципиально по своей конструкции развернута быть не может), а место расположения ракет Путина волнует не слишком (вспомним наш узелок на память). И похоже, что Польша (в отличии от Чехии) для Америки в этом смысле отработанный материал. По крайней мере в американской прессе именно сейчас стали появляться материалы о том, что «Польша переживает откат от либеральных и демократических ценностей, расцветших после падения коммунизма почти двадцать лет назад… Под руководством близнецов Леха и Ярослава Качиньских - соответственно, президента и премьер-министра - Польша все больше зацикливается на мести бывшим коммунистам и их предполагаемым союзникам, к числу которых относят всех тех, кто не разделяет ксенофобское и антисовременное мировоззрение их партии 'Право и справедливость'» («Форвард»). Может быть, почувствовав, что место освобождается, в программу ПРО запросилась Болгария. Географически она идеально подходит, чтобы сбивать ракеты, летящие на Европу.
А для России в ее планах важно (все равно, существует иранская угроза или нет, раз в сознании европейцев она существует), что именно Габалинская РЛС прикрывает Европу. Именно теперь европейское общественное сознание осознало, что Европе от чешского радара ни тепло, ни холодно (он эффективен, чтобы над Европой сбить ракету, летящую из Ирана (в частности) на США. И объясняться, почему Америка предпочитает его Габалинской РЛС ей европейцам будет сложно. Не зря Владимир Путин выбрал момент, когда к идее, что чешский радар для Европы бесполезен, европейцы наконец начали приходить и сами.
И теперь впереди у России большая и важная работа. В сотрудничестве с Америкой, в твердом намерении принудить последнюю к отказу от ПРО и возврату к режиму разоружения (чего так желает весь мир), первым шагом в решении которой является концентрация американского внимания на Габалинской РЛС.
А пока суд да дело, пока есть время, Россия мгновенно переключается на свои экономические проблемы. На Санкт-Петербургском форуме заключено сделок на 13,5 миллиардов долларов, тогда как ожидали, что будет на 3,5. Возникает впечатление, что Россия будет подниматься из той ямы, в которую упала, темпами гораздо более быстрыми, чем планируют наши чиновники, которых пессимистами никак не назовешь. «Возникает ощущение, будто ее [России] народ принял коллективное решение сбросить рубище 'бывшей сверхдержавы', которое страна носила, не снимая, десять с лишним лет», - удивляется американская «Бизнес уик». Россия привыкла решать не задачи, а сверхзадачи. Одна из них в экономике.
Есть и другая. (Вспомним еще один узелок на память.) Россия – страна, которая обязана иметь свое содержание и стремиться донести его до всего мира. "В прошлом году здесь, на форуме, прозвучал тезис о так называемых "странах-идеях". Россия именно такая страна. Страна, которая стремится к построению справедливого общества, основанного, прежде всего на моральных ценностях. Страна - которая глубоко анализирует стратегические процессы в мире и нацелена на укрепление доверия между народами и странами", - сказал в своем выступлении на Санкт-Петербургском форуме Владимир Путин. «Страна-идея». После такой мощной комбинации, которую осуществила Россия за последние недели, кто бы в этом сомневался? Запад ошибочно рассматривает Россию, как страну, не имеющую идеологии. Сегодня, на только что прошедшей неделе, Россия оттачивала свою идею в борьбе с угрозой войны. И в ближайшее время это может стать главным в ее политике. «Страна-идея» имеет свое особое содержание. Чтобы бороться против войны, Россия должна предложить такую идею мира, которая не может быть не принята. Она, прежде всего, должна быть принята Европой, которая с нашей помощью, навяжет ее Америке. Для того Европу надо было привести в сознание, в чем и была цель многомесячной воспитательной работы с Европой со стороны России, того нагромождения страшилок, того спектакля для европейского зрителя, который предшествовал поистине неожиданному для Европы предложению, сделанному Бушу. Это только начало. Воспитание будет продолжено.
Мир опять меняется кардинально, да, видимо, он к этому потихоньку привыкает.
