АПН: По вашему мнению, удастся ли России добиться отмены строительства системы американской ПВО в странах Восточной Европы?
Юрий Шевцов, политолог:
На первый взгляд – вряд ли. Замена восточно-европейских элементов ПРО на Габалу и какие-то платформы для базирования противоракет на юге требует изменения всей стратегической установке, на основе которой действуют США. Сейчас все просто: США вышли из договора ПРО и развертывают элементы новой системы ПРО по всему миру. Прежде всего на Дальнем Востоке и в Восточной Европе. Эта программа является органически единой, на нее уже работает и американская политика и военное ведомство. Остановить ее сложно.
Противоракеты в Восточной Европе в той формулировке, в которой их смысл объясняют США, нацелены против тех ракет, которых у Ирана еще нет. Но эти иранские ракеты теоретически могут появиться через несколько лет, когда эта система ПРО и станет реальностью. То есть развертывая ПРО в Восточной Европе США демонстрируют отказ от войны против Ирана. Конечно, это может быть и военной хитростью, маскирующей подготовку к такой войне, все-таки ракет в Восточной Европе предполагается разместить очень немного. Но, тем не менее, дипломатическая аргументация именно такова и исходя из нее должны строить свою политику очень многие страны Европы и Ближнего востока.
Предложение России по Габале, если оно будет принято США, требует изменения всей этой стратегической логики. Габалинская станция будет нацелена на отслеживание в интересах США тех ракет, которые в Иране уже существуют. Она приобретает ясную антииранскую нацеленность уже сейчас, сходу. Это еще не значит, что США и Россия готовятся к войне против Ирана, но это даже в нынешней пока только дипломатической форме – фактор, сразу же осложняющий безопасность Ирана. Если США придут в Габалу, Россия и США должны будут одновременно решать вопрос об обеспечении ее безопасности от удара Ирана в случае вероятной региональной войны. Фактически Габалу надо сразу прикрывать военным контингентом в Азербайджане США или России или чем-то совместным, может быть, в рамках НАТО, раз эта станция будет обеспечивать безопасность Европы.
С другой стороны, если США пойдут на российское предложение по совместному использованию станции в Габале, это почти 100% открывает возможность Украине предложить то же самое США по аналогичным станциям в Мукачево и Севастополе. В отличие от станции в Габале, украинские станции эксплуатируются в основном украинскими специалистами и Украина с Россией фактически только делится их информацией. Военно-политические отношения Украины и США более тесные, чем у России. Происшедшая вторая победа Ющенко над Януковичем открывает путь к еще большему закреплению в Украине у власти ориентированных на вступление в НАТО сил. Украина не сможет не предложить США еще более выгодных условий использования своих РЛС, чем те, которые предлагает ныне США Россия по Габале. Это стало бы дополнительным сильным ходом к интеграции Украины именно в НАТО, так пошло бы в контексте иных шагов в этом направлении.
Предложение России по Габале сделаны в рамках очень большой по ставкам политической игры. Фактически Россия предложила Западу сохранить нынешний высокий уровень «энергетических» взаимоотношений, безопасности в Европе и надежды на европейское будущее России после того, как ЕС переварит своих новых членов. В обмен на подключение России к обеспечению безопасности Европы относительно Ирана и, может быть, согласие на вступление Украины в НАТО. Нечто подобное было во время войны США против талибов и сработало на какое-то время.
Такое мощное усиление позиций Запада в противостоянии с Ираном за счет улучшения отношений с Россией должно повлечь за собою быстрый сильный кризис на Среднем Востоке. Оно оправданно только если Иран быстро откажется от своей ядерной программы. В успех такого кризиса пока не верится. США слишком глубоко заинтересованы в сильной позиции восточно-европейских стран в Европе и ослаблять их ставкой на Россию в войне против Ирана до принятия Европейской конституции – кажется, бессмысленно. А отложенная война с Ираном, конфликт Европы и России выглядят уже набравшей продуманной политикой если не нынешнего руководства США, то инерцией всей американской бюрократической машины.
Потому, скорее, переговоры по Габале будут идти и нервировать Иран, ухудшая его отношения с Россией. А станции ПРО США в Восточной Европе все равно будут обсуждаться всерьез.
АПН: Следует ли России вести дела по данному вопросу только с США или же по вопросу недопущения размещения американского ПВО возможно сотрудничество с восточно-европейскими странами, в частности, Белоруссией?
Юрий Шевцов:
Восточно-европейским странам выгодно размещение американской ПРО. Ведь речь идет не только о самой ПРО, а о всей политике между Западом и Россией. Обострение отношений Запада и России усиливает позиции восточно-европейских стран относительно США и всего ЕС. Войны все равно не будет, восточно-европейские страны ничем всерьез не рискуют, а свои бонусы от обострения получат. Переговоры с восточно-европейцами по вырванному из контекста вопросу о ПРО – по-моему, бессмысленны. Искать общий язык с восточной Европой надо, отталкиваясь, прежде всего от энергетики. Но это, видимо, малореально.
Беларусь – особый случай. Беларуси действительно важен военный союз с Россией. И даже энергетические споры между РБ и РФ не влекут за собою угрозы расторжения этого союза. Ценности и идеология Беларуси слишком далеки от того, что господствует в соседних восточно-европейских странах. С восточно-европейцами Беларусь может налаживать экономические отношения, но серьезный военно-политический союз с ними, альтернативный союзу с РФ, думаю, исключен. Во всяком случае, пока в Беларуси не произошло чего-то наподобие «оранжевой революции»
АПН: Является ли оптимальной стратегия России, избранная для противодействия планам США?
Юрий Шевцов:
Если в рамках нынешних российских ценностей, когда внешняя политика сводится к увеличению доходов от углеводородного экспорта, то это оптимальная политика. Сырьевые страны за редким исключением торгуют «территорией» и геополитической самостоятельностью в обмен на доходы от экспорта. Размен позиций на юге на увеличение доходов от экспорта нефти и газа в Европу – логичный ход в рамках государственного меркантилизма.
Но если Россия будет изменяться, усиливаться, тогда надо будет возвращаться к защите своего стратегического, «территориального» пространства влияния. К выстраиванию вновь отношений с восточно-европейскими странами и тем же Ираном. Правда, сделать это будет уже сложнее.
