Бывают книги и фильмы, художественные достоинства которых обсуждать как-то... неприлично. Не по делу. Всякое художество в них забивается иным компонентом: публицистикой, приключенчеством, р-революционным призывом и т.д. и т.п.
В таких случаях разговор об «особенностях сюжетного рисунка» — просто курам на смех. С тем же успехом можно обсуждать высокий интеллект подружек невесты на свадьбе. И не то чтобы они были глупышками, возможно, они все — сущие умницы, да только их умственные способности отходят на второй план по сравнению с... ну, скажем, белым платьем невесты.
Вот и фильм Олега Ряскова «Слуга государев» оказался в этом ряду. В голову не приходит задаться вопросом: как играли актеры? Или: до какой степени адекватна лексика? Это историко-авантюрная картина, есть там романтическая любовь и хорошо поставленная «боёвка», качественно сделана грандиозная сцена Полтавской баталии. Режиссер с приключенческим «внешним слоем», «оберткой» поработал всерьез и основательно, за что ему поклон.
Но.
Главное содержание фильма никак не связано с веерами и шпагами. Оно на все сто укладывается в поле национальной идеологии. И, надо полагать, представители государства окормляли постановщиков весьма плотно.
В результате большая часть картины «разбирается» как кубики детского конструктора. И на каждом кубике можно, в зависимости от личной позиции, начертать плюс или минус большего или меньшего размера — настолько все прозрачно.
Фильм соединил два линии: французскую и русскую. Порой кажется, что соединение это довольно искусственно, будто рассказываются две разные истории, механически слепленные, отовсюду торчат нитки неровно проведенных швов. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется: художественная компоновка, действительно, не выдерживает никакой критики, зато идеологическая показывает четкую логику.
Вот Франция времен Людовика XIV. Стареющий король ведет себя как злобный и мстительный ревнивец, ничто великое ему уже не свойственно. Дворяне тыкают друг в друга шпажонками из-за скверной шутки. Красиво все у них там, костюмно, галантно, но в государственном смысле — мелко и серо.
Лучшее, что являет зрителям Европа, это личное благородство и честь некоторых дворян (но не государя), да еще их умение отлично фехтовать. Точка. Добавить нечего.
Теперь Россия 1709 года. О! Да тут сплошной госпатриотизм. Наш государь, Петр Великий, их завитому напомаженному индюку не чета. Воюет. Перед строем полков, под шелест боевых штандартов он произносит зажигательную речь, и полки громят шведов под Полтавой, проявляя необыкновенную самоотверженность.
Вообще, царь, хоть и присутствует на экране довольно скудно, а все же является главным героем фильма. Он олицетворяет собой российскую государственность. Она сурова — и Петр неласков, крутенек даже с верными помощниками. Она в современном варианте «борется за новое» — и Петр вещает о ретроградах, которые не понимают, что ежели России не обновится, то сгинет. Она требует мобилизации и полного доверия, куда-то ведя народ — и Петр в этом отношении требователен.
Ключевая фраза фильма, произнесенная одним из его приближенных: «Государю не отказывают».
Соответственно, идеальный подданный — тот, кто способен положить жизнь за царя, с храбростью и искусством выполнить его приказания, вместе с тем, не роняя собственной чести. А государева служба не дает поводов честь потерять. Собственно, образ правильного «слуги государева» представляет собой основной месседж для массовой аудитории.
Помимо него работает и дополнительный месседж, основанный на непрямом сравнении России и Европы. Контакт между «ними» и «нами» не только возможен, он идет довольно безболезненно; со всем тем, мы (Россия) представляем собой особый вариант европейского пути развития — более авторитарный, исполненный большей энергии и большей способности к историческому творчеству, к великим делам... Да.
Ну конечно: С. Радонежский как особый вариант А. Меркель...
Что тут полезно, а что худо?
Полезно утверждение русской силы и русского ума. Наши побили шведов под Полтавой — очень хорошо, сто лет как в России не осмеливались поставить патриотический фильм, где представителей «просвещенного народа» колют русскими штыками (гитлеровцы не в счет — с них негласное табу снято).
Полезно понимание естественности авторитаризма и монархизма в наших условиях. В России на верхних эшелонах государственного устройства демократии никогда не было, нет, и не будет; спасибо — поняли, наконец.
Однако, и пакостей хватает.
Пакость номер один: никакой духовной почвы у «петровского» (читай: «путинского») госпатриотизма нет. Христианская основа — в виду ее неполиткорректности, что ли? — задвинута за шкаф, ее особенно-то и не видно.
Пакость номер два: русские показаны хоть и сильным народом, зато свинским, диким. Главный герой, «слуга государев» — пьяница и бабник. Русское православное воинство, днем побившее Карла XII, к вечеру ужирается в стельку, и сам царь милостиво выдает свинству оправдание: дескать, кто ж такое напряжение выдержит, надо людям себя отпустить...
Пакость номер три особенно гнусна: борются с царем Петром и, стало быть, со всей российской государственностью, свободолюбивые непокорные романтичные поляки. И выглядит польская линия как подленькое оправдание перед теми же «просвещенными народами»: мы, конечно, сознаем, хе-хе, насколько мы тоталитарны, извините, пожалуйста, просто обстоятельства заставляют... Своих можно и в бараний рог, а перед чужими... конфузно-с.
Пакость номер четыре: постановщики вымогают у зрителей мандат абсолютного доверия для власти, которая тащит страну к «обновлению». Дескать, верьте, люди — и вас приведут к очередной великой Полтаве.
Выключив телевизор, вспоминаешь лица парней из политического бомонда. Сначала либералов, стоящих у власти. Потом либералов, к власти рвущихся. Ну да. Они-то, ясное дело, и приведут страну к Полтаве. К полной Полтаве.
