Воланд в Кремле

Я считаю, мессир, что я сделал все, что мог, и не понимаю, чем объясняется скептическое выражение на вашем лице.

Михаил Булгаков "Мастер и Маргарита"

Воланд вернулся в Москву. Спустя 70 лет после триумфального визита в белокаменную и краснознаменную советскую столицу булгаковский дьявол вновь шагает по России. "Дорогие россияне" с беспримерным вниманием смотрят сериал, посвященный московским приключениям того, кто вечно хочет зла и вечно совершает благо. Рейтинг зашкаливает. И хоть на дворе декабрь, Москва объята пламенем "небывало жаркого заката".

Похоже, общество предъявляет запрос на иной образ правителя, чем тот, что сложился в конце 1990-х годов. Тогда избиратели грезили новым Штирлицем. И Штирлиц пришел в лице Путина. В кризисах последнего года образ президента поистерся. Из президента надежды он стал президентом терпения. Политологи выдвигали разные версии о том, на кого будет похож возможный преемник. Говорили, он будет прокурором. Или питерским либералом, или вновь чекистом. Но подсознание общества неожиданно породило иной образ. Общество позвало Воланда, и Воланд пришел.

Успех сериала не тривиален. По данным социологической службы Gallup Media, в Москве доля смотревших сериал составила 58,6%, а рейтинг фильма — 29,7%. Это рекорд. "Мастер" превзошел даже "Идиота" Достоевского (доля первых серий этого сериала по Москве составил 34,7%, рейтинг — 14,5%). Напомню, что доля высчитывается от числа тех, кто смотрел телевизор (все равно, какую программу), а рейтинг — от числа людей, владеющих телевизорами (и способных посмотреть фильм потенциально).

Иначе говоря, массовая аудитория буквально приклеилась к телевизору, наблюдая за приключениями героев книги, которую советскому интеллигенту 1970-х полагалось знать чуть ли не наизусть. В чем секрет популярности? Бесспорно, гениален роман великого Булгакова. Однако показанный несколько лет назад фильм "Мастер и Маргарита", снятый Вайдой, позорно провалился (мне запомнилась не по-московски узкая скамейка на Патриарших и несуразный орден Ленина на груди Берлиоза). Это значит, что тезис о неизбежном успехе любой экранизации булгаковского произведения придется отложить в сторону. Так в чем же секрет?

Поздний Булгаков постоянно вел внутренний и литературный диалог с правителем. В его произведениях появляются комедиант Мольер и король-солнце Людовик Четырнадцатый, оказывающий ему покровительство. У хирурга Преображенского в "Собачьем сердце" есть могущественный заступник из партийных сфер. Как ни пошла мысль, что поздний Булгаков мечтал о могущественном защитнике, она имеет право на существование.

Воланд — художник власти. "Ты сам свой высший суд, всех лучше оценить сумеешь ты свой труд". "Твори справедливость любыми путями". В образе Штирлица важен акцент на "нашего человека" в кругу врагов. Для образа Воланда этот акцент уже не важен. Лишь бы кто, хоть "чорт с рогами" (буквально), только бы навел порядок. Подобное настроение, настроение обывателя, измученного войной, голодом и хаосом, сквозит в каждой строчке "нэпмановских" рассказов Булгакова.

Когда же, когда придет тот, кто установит окончательный порядок? Накажет урок — пролетарских поэтов (либералов в нашей реальности), вернет Мастера из сумасшедшего дома, в конце концов, обеспечит "покой" ("Они не заслужили свет, они заслужили только покой", — говорит Левий Матвей, не о нас ли?).

В чем же различия образа Воланда и образа Штирлица, коему трудолюбиво старался соответствовать наш президент последние пять лет? Штирлиц — человек системы, порядка. Предполагается, что есть спецслужбы, представителем которых является штандартенфюрер. Наш человек проникает в "хаос" враждебного рейха и разрушает его, приближая нашу Победу.

Миф о Воланде — иной. Булгаковский сатана не системен. Напротив, он взломщик всех систем. Он беспощадный судия, Палач Божией милостью. При этом для установления справедливости он использует методы, абсолютно незаконные. Образ русского сатаны прямо таки дышит предчувствием 37-го года. Берлиозу не отрезали голову. Нет, ему ее продырявили. Быть может, кстати, простая женщина, комсомолка. Барон Майгель сгорел на работе. Каждый получил все, что заслуживал. Вплоть до литератора Латунского.

Народ перестал верить в Штирлица, в достижение справедливости по правилам. Произошла деволюция к более примитивным схемам управления. "Не надобно никаких законов, пусть будет правитель, да царствует по справедливости". Над страной вновь замаячил образ Сталина, который расстреливал бы, не задумываясь, даже членов Политбюро.

Что нашел бы Воланд, придя в Кремль, это современное Варьете? Степу Лиходеева с раскалывающейся от похмелья головой. Куда его? "В Ялту". Его заместитель по политической части товарищ Варенуха? Ну что ж, превратить в вампира, пусть еще послужит. Финдиректора — запугать до смерти и на Соловки, пусть составит компанию Канту. Младшие чины — заставить петь "Славное море, священный Байкал". И в санаторий всех, в санаторий.

Вот такой вот неожиданный образ правителя, Темный лик, рисует нам товарищ Булгаков. Его появление завершает эпоху Путина. Общество требует правителя нового типа. Да, не такого мы ждали. Мы ждали, скорее, современного западного либерального политика. На крайний случай — "Ющенко". Или Касьянова. Или других персонажей из арсенала бархатной революции.

А ведь было нам знамение явное. Полковник Квачков — вот Воланд. Конечно, он не дотягивает до киношного образа по многим параметрам. Но важно другое. "Покуситель на Чубайса" вписывается в образ. "Совершение зла во имя справедливости". Мы сейчас не рассматриваем, подлинно ли предъявленное Квачкову обвинение. Важно, что в рамках мифа он — человек, пошедший на преступление во имя справедливости. И чуть ли не единственный оппозиционный политик, которому сопутствовал крупный успех на декабрьских выборах.

Конечно, готового "Воланда" среди российских политиков пока нет. Под образ беспощадного правителя подходит разве что Рамзан Кадыров. Но чеченский правитель в Кремле — слишком экзотично даже для наших, привыкших ко всему широт.

Поэтому пока что "Воланд" — лишь образ жесткого, не связанного законами националистического правителя. Для общественного мнения он безумно притягателен именно в этом качестве. Неизвестно, облечется ли плотью этот зародившейся в общественном сознании фантом. Быть может, он лишь одна из альтернатив "образу Штирлица", явно испытывающему кризис в связи со снижением популярности действующего президента. Для нас же важно зафиксировать сам факт — у базового образа путинского правления появилась альтернатива.

С точки зрения общественного подсознательного, это, пожалуй, главный итог уходящего года. Сериал "Мастер и Маргарита" высветил одну их возможных альтернатив. Однако все ближе 2008 год, год воплощения фантомов в политическую реальность, год окончания президентского срока, после которого нас уже не будут волновать ни президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин, ни жестокий пятый прокуратор Иудеи всадник Понтийский Пилат.