Слабое звено Московского университета, или затянувшийся закат профессора Добренькова

Социологический факультет МГУ. Один из самых молодых по возрасту и далеко не самый крупный по числу студентов и аспирантов. Однако за последний месяц конфликт между деканатом и группой студентов, позиционирующих себя как OD Group, стал темой для обсуждений не только на факультете и в МГУ.

Конфликт выплеснулся на страницы газет и порталы Интернет-изданий, всколыхнул научную и образовательную общественность России и стран СНГ, вызвал отклики во Франции и у Американской социологической ассоциации. Что же сверхъестественное должно было случиться, чтобы декан факультета профессор В.И. Добреньков квалифицировал происшедшее, как попытку «отработать технологию цветной студенческой революции», а академик Т.И. Заславская сравнила ситуацию на социологическом факультете сегодня с обстановкой в последние сталинские годы на экономическом факультете, где она училась?

«Скромное» факультетское кафе с ресторанными ценами в 300 рублей за обед и в 70 рублей за чай серьёзное недовольство, разумеется, порождало. Только причины затяжных социальных конфликтов редко лежат на поверхности.

Возьму на себя смелость дать оценку развития происшедшего конфликта. Всё же статья Т.И. Заславской в июльском номере журнала «ЭКО» за 1985 год о значении и перспективах экономической социологии стала для меня решающим аргументом при выборе социологического факультета МГУ, а В.И. Добренькова я знаю 20 лет, в.т.ч. и по совместной деятельности.

В прикладной социологии разделяют два вида наблюдения — включённое и внешнее. В годы учёбы я постоянно находился в самой гуще всех событий на отделении и факультете, и впоследствии связи с факультетом не утрачивал. Материала для анализа и выводов достаточно. Тем более что в Обращении к ректору и общественности от 19 марта с.г. Учёный совет соцфака именно к мнению социологической общественности и аппелирует.

В 1983 г. Ю.В. Андропов сказал: «Мы не знаем общества, в котором живём». Слова руководителя партии и государства не остались без последствий. Было принято соответствующее решение. На философском факультете МГУ и экономическом факультете ЛГУ в 1984 году были созданы отделения прикладной социологии. В том же году состоялся первый набор студентов на эти отделения. Так СССР стал предпоследней страной в Европе, реабилитировавшей социологическое образование. Профессор Б.В. Князев возглавил отделение прикладной социологии философского факультета МГУ.

Профессор В.И. Добреньков являлся заведующим кафедрой истории социологии. Поскольку ведущие социологи дореволюционной России, в первую очередь П.А. Сорокин, являлись убеждёнными противниками большевизма, то предмет «история социологии» в те годы представлял собой историю и критику западной буржуазной социологии. В рамках этой дисциплины приоритетным объектом научных интересов В.И. Добренькова являлось творческое наследие Э. Фромма — основоположника неофрейдизма, «на формирование социально-философских взглядов которого большое влияние оказала философия Маркса, с помощью которой он и пытался реконструировать социологическое учение Фрейда» (Фромм Э. Иметь или быть? М. «Прогресс», 1990 г., общая редакция и послесловие д.ф.н. В.И. Добренькова).

Как видим, Э. Фромм, с точки зрения марксистской парадигмы, был не безнадёжен, и его деятельность являлась достойной предметной областью для преуспевающего профессора МГУ. Заведование кафедрой являлось не единственной деятельностью В. И. Добренькова. Более значимой (и по времени, и по объёму) была работа на посту второго проректора МГУ, курирующего все гуманитарные факультеты Московского Университета. Разумеется, по сравнению с проректорством и родной кафедрой, отделение прикладной социологии находилось на периферии интересов и возможностей В.И. Добренькова. Факт: ни одной лекции его будущего «организатора и основателя» для нас — первого выпуска социологического факультета я не запомнил. Он ограничивался работой с теми, кто на истории социологии специализировался. Основная нагрузка по формированию и отработке учебных планов и программ, по становлению социологического образования в Московском университете ложилась на плечи Б.В. Князева, И.М. Слепенкова, В.Я. Нечаева, уже ушедших из жизни, Н.И. Дряхлова и В.Н. Шаленко, ныне на факультете не работающих. Теперь можно позиционировать себя не только в качестве «первого декана», что является объективной истиной, но и в качестве «организатора, основателя» или даже «спасителя России от студенческого экстремизма». Вопрос, имеют ли эти позиционирования отношение к объективной истине?

Летом 1989 новорожденный социологический факультет получил левую половину здания военной кафедры МГУ, что стало поводом для шуток о создании первого в мире «военно-социологического факультета». Прикладная социология находилась на подъёме, конкурс превосходил все ожидания. Несколько неожиданным стал только факт зачисления в штат нескольких преподавателей, которые и на философском факультете были балластом для своих кафедр. Уже весной 1990 года декан заметил вскользь на заседании Учёного Совета, что столичные школьники лучше подготовлены к усвоению сложного социологического знания. Эта была не команда, даже не рекомендация. Это было размышление вслух. Но доля первокурсников, проживающих в наиболее престижных районах Запада и Юго-Запада столицы, стала постепенно и с каждым годом расти. Понятно, что развал Союза и экономические реформы резко снизили количество иногородних абитуриентов. Меньше становилось и студентов из Московской области. Но в первой половине 1990-х годов ползучая «мажоризация» студенческого контингента ещё не вела к отторжению сильных и эрудированных преподавателей и специалистов. Декан объективно не мог быть заинтересован в консервации развития. Приходилось считаться и мириться с мнениями, не совпадавшими с его собственным.

В.И. Добреньков быстро и успешно вписался в рынок — в рынок образования. Факультет МГУ при любой форме распоряжения и использования, в любом случае остаётся государственной собственностью, не подлежащей отчуждению и передаче по наследству. Поэтому в 1994 году В.И. Добреньков совместно с югославской корпорацией братьев Карич учреждает МУБиУ – Университет бизнеса и управления (найти это учреждение Вы можете в 5-ом проезде Марьиной Рощи — недалеко от театра «Сатирикон»). С одной стороны, в годы интенсивного международного давления на Союзную Югославию кооперацию с братьями Карич следовало бы приветствовать. Но с другой стороны: была ли хотя бы минимальная моральная польза от МУБиУ не для конкретных братьев Карич, а для Югославии и её народа? Зато принципы организации образовательного бизнеса были внедрены на соцфаке без конструктивной пользы для внутрифакультетских отношений.

Понятно, у научно-образовательной структуры, помимо бюджетных средств есть несколько источников зарабатывания денег. Наиболее значимые из них:

Все источники имелись и стали использоваться на полную катушку. И на бюджетные, и на платные места В.И. Добреньков стремится набирать представителей вполне конкретного социального слоя — выходцев из статусных, обеспеченных семей. Несмотря на дефицит учебных площадей (о соблюдении нормативов речи нет, на 1 студента, числящегося на факультете, приходится чуть более 1 квадратного метра), студенты-платники составляют более половины общей численности. И на бюджетные места, как отмечают коллеги, работавшие или работающие на факультете, «конкурс кошельков давно потеснил конкурс знаний». Многолетняя селекционная политика давала возможность декану публично утверждать в самом начале «кофейного конфликта» — «Бедные студенты у нас не учатся». В основном это так, и далеко не первый год.

Следует сказать: ориентация на «мажорный» студенческий контингент в чём-то обошлась факультету боком. Ещё в 1997 году «Московский комсомолец» выплеснул первополосную сенсацию — о гибели в компании однокурсников от передозировки наркотиков одной из студенток соцфака. Одним из следствий увеличения числа престижных иномарок на стоянке перед соцфаком стал лёгкий «запах травки» на лестницах факультета. И запрет на курение в стенах факультета, и установление камер слежения в коридорах — меры необходимые. Не приглашать же, в конце концов, сотрудников Госнаркоконтроля?

Те студенты соцфака, которых происходящее не устраивало, тоже не молчали. Фольклор Московского Университета в течение 1990-х годов обогатился такими определениями, как «самый зелёный факультет» (не за любовь к экологии, а по цвету американских денег), «ПТУ при МГУ», «одни идут поступать в Московский Университет, а другие — на социологию». Две последние фразы с одной стороны обидны, с другой — знаменательны. Получается, что на уровне определённого сегмента массового сознания социологическое образование Московского Университета — не есть образование уровня МГУ.

Показателен ещё один факт: среди гостей, пришедших на факультет в день празднования 250-летия МГУ — 25 января 2005 года почти не было выпускников конца 1990-х — начала 2000-х годов. Люди выполнили свою программу-минимум: обрели диплом МГУ. Но творческого, духовного родства с факультетом, с самим духом Московского Университета они, в своём большинстве, не приобрели.

С социологическими исследованиями и учебными пособиями всё понятно. Утверждение Добренькова на пост председателя общероссийского учебно-методического объединения по социологии открыло широчайшее поле для деятельности. Может удивлять только фантастическая плодовитость А.И.Кравченко — непременного соавтора социологических трудов Добренькова последних лет. «Качество» большинства учебных пособий, рекомендуемых для изучения социологов по всей России, удивлять уже не может.

Диссертационный совет, разумеется, занимается не только собственными аспирантами и докторантами. Не менее важная сфера деятельности — остепенение статусных лиц, возжелавших защититься в МГУ. Это же не только доходы, но и укрепление своих позиций в коридорах власти. Вплоть до этого года самый громкий скандал, связанный с факультетом — это защита докторской В.В.Жириновского. (Его понять можно. К тому времени многие значимые политики — например, Н.А. Назарбаев, Г.А. Зюганов успешно защитили подготовленные ими докторские диссертации. А он что, лох последний, чтобы без докторской степени по Земле ходить? ВВЖ отношение к себе в научных кругах знал и на соцфак пришёл не случайно). Здесь у Добренькова чуть было не случился конфуз. ВВЖ вынес на защиту сборник «шедевров социологической мысли», включавших в себя «Последний вагон на Север», «Последний бросок на Юг» и.т.п. Разумеется, на диссертационном совете соискатель получил лишь на один голос «за» больше минимально необходимого. Нет сомнения, что это голосование показало декану шаткость его собственных позиций.

Впрочем, как опытный и памятливый аппаратчик, он не стал делать резких движений сразу. «Очищение» факультета от думающих и самостоятельных личностей растянулось на несколько лет. Зато к 2006 году у декана соцфака В.И. Добренькова было 11 штатных заместителей. Включая заместителя по связям с общественностью и прессой и заместителя по вопросам безопасности (!!!).

Справка № 1: на факультете 13 кафедр и чуть более 120 штатных преподавателей.

Справка № 2: у большинства руководителей российских регионов заместителей меньше.

Диагноз: организационная патология. Господство структуры (управленческий аппарат) над функцией (учебный и научный процесс).

Обширен список замечательных личностей, в разные годы работавших или читавших спецкурсы на социологическом факультете МГУ. Среди них — доктор наук Е.Б. Шестопал, являющаяся вице-президентом от России Международной Ассоциации политических наук, уже названные мною заслуженный профессор МГУ Н.И. Дряхлов и В.Н. Шаленко.

Яркий, импульсивный, бескомпромиссный, порой невоздержанный на язык, В.В. Щербина, блистательно чувствующий себя в атмосфере научного и мировоззренческого спора.

Заслуженный профессор МГУ Е.И. Кукушкина, чьё горестное письмо о причинах ухода с факультета я ещё процитирую.

Профессор МГИМО А.А. Дегтярёв.…

Полный список личностей, по тем или иным причинам покинувших факультет, сделал бы честь любому столичному учебному заведению. У всех имелись свои причины для смены места работы. Так Е.И. Кукушкина свидетельствует о прохладном отношении декана к двум составленным ею учебникам. Один посвящён истории социологического образования в России, другой — истории отечественной социологии с истоков до конца ХХ века. В случаях с Еленой Иосифовной всё как раз очевидно. Составленные ею учебные пособия ценны и высокопрофессиональны, ни критики факультета, ни иной «фиги в кармане» не содержат. Просто качественный и профессиональный анализ позволяет сделать вывод, что «система Добренькова» имеет мало общего как с наукой социологией, так и с отечественной образовательной традицией. Всё-таки аудитория этих книг имеет склонность к логическому и аналитическому мышлению.

Массовый и недобровольный исход сотрудников, работавших на факультете со дня основания (П. Башаратьян, Е. Прокудина и др.), произошёл только однажды — в 2006 году, в канун очередных выборов декана факультета, которые всё-таки смогли стать реально альтернативными выборами. Их последствием (после ожидаемого переизбрания Добренькова) стало ужесточение пропускного режима на факультете.

В обращении к ректору и общественности декан пугает призраком цветной революции. Это не случайная обмолвка. В.И. Добреньков — уроженец Крыма и ему не безразлична судьба его малой родины. И в дни Майдана в Киеве, и некоторое время после Майдана он демонстративно ходил в белой рубашке и синим галстуке. Декан почему-то решил, что спокойствию не только Московского Университета, но и национальной безопасности России угрожает локальный конфликт, вызванный дефектами управления возглавляемой им системы.

Откровенно говоря, по составу контингента, не так просто найти менее подходящую для революционной, а тем более экстремистской деятельности среду, чем студенчество социологического факультета. Преобладание платников и «позвоночников» из обеспеченных и статусных семей. Если эта среда начинает обоснованно возмущаться, значит, ситуация для возмущения существует объективно. Благодаря деятельности декана и его администрации. Какими объективными причинами может быть вызвана необходимость прохождения в здание факультета через турникеты по электронному пропуску как на режимное предприятие? Факультет–то гуманитарный, а не МИФИ и не Обнинский институт атомной энергетики.

Ещё меньше внимания заслуживают сетования декана на внешние экстремистские воздействия и проплаченные PR-акции. После 18 лет руководства социологическим факультетом, пора бы было знать, что внешние воздействия на сложные системы малоэффективны, если не подкрепляются значимыми внутренними обстоятельствами. Да, OD–group носит англоязычную аббревиатуру и общается с Радио Свобода. (Если декан хотел бы видеть алые знамёна и обращения в «Советскую Россию» он отбирал бы на факультет иной контингент). Протестанты вовсе не экстремисты. Не случайно, они восхищаются Г.Н.Бутыриным — человеком исключительно прагматичным и адаптивным, совершенно не склонным к резким движениям. Просто Добренькова, в конце концов, отвергла та система, которую он сам же долгие годы и формировал. Поэтому, на студенчество РФ в целом, конфликт на соцфаке не проецируется. Это – локальный конфликт, требующий индивидуального решения.

Итак, в результате деятельности В.И. Добренькова, МГУ получил самый громкий в этом веке скандал, совершенно не заслуженный и Университету не нужный. Разумеется, 15 марта с.г. приказом Ректора МГУ для разрешения ситуации была создана представительная комиссия из 9 человек, с участием 4 проректоров, главного инженера МГУ (в учебном корпусе до сих пор не функционирует вентиляция) и председателя Студенческого Совета МГУ. Заявление Добренькова 23 марта о том, что он не допустит комиссию на факультет, до тех пор, пока не узнает, что именно она будет проверять — обычная фронда. И допустит, и будет всесторонне проверен. Определённые конструктивные результаты конфликта уже налицо. Восстановлено факультетское кафе с приемлемыми ценами, ушёл (вроде бы по болезни) в отставку непременный соавтор декана А. Кравченко.

Не вполне очевидны выводы по итогам проверки. Вполне возможно, что по итогам проверки будет принято мягкое решение, вполне соответствующее традициям научно-академического сообщества. Добренькову будет предложено исправить недостатки и он подкорректирует линию своего поведения. Такой итог просто переведёт конфликт из острой стадии в латентную. Не могу согласиться также и с Е.И. Кукушкиной в том, что дело может быть решено «одной отставкой». Имидж социологического факультета подорван, к сожалению, всерьёз и надолго. Не за горами новый набор студентов, а конкуренты из РГСУ, РГГУ, Высшей Школы Экономики дремать не будут. Не хотелось бы, чтобы на родной социологический факультет приходили только те, кому важен был бы только бренд «МГУ», а остальное не имело бы значения. Поэтому подлинно очистительный процесс на социологическом факультете следовало бы довести до конца.

Что же касается персонально В.И. Добренькова. Разве мало он уже сделал, чтобы «спокойно встретить старость»?

Андрей Ларин,
в 1989 – 90 гг. — член Учёного Совета социологического факультета,
первый и последний секретарь комитета ВЛКСМ факультета.