Любой российский исследователь, хотя бы косвенно соприкасавшийся с материей американской истории, помнит известное высказывание Ленина, во многом определившее отношение советской еще американистики к одному из краеугольных камней в политической основе Соединенных Штатов — двухпартийной системе. Фразу эту можно обнаружить в 22 томе Полного собрания сочинений вождя, на странице 193, и звучит она так: "После освобождения негров разница между той и другой партией становилась все меньше. Борьба этих партий велась преимущественно из-за вопроса о большей или меньшей высоте таможенных пошлин. Никакого серьезного значения для массы народа эта борьба не имела".
Очевидно, что Ленин "проглядел" тот факт, что кажущаяся "аморфность" демократов и республиканцев скрывает самую разностороннюю палитру политических взглядов и убеждений, которая позволяет американской элите быть крайне изобретательной при определении оптимальных стратегий национального и всемирного развития. Так было и в первой половине прошлого века, когда неприятие рузвельтовского "Нового Курса" частью демократов разделило их на "рузвельтовских" и "джефферсоновских", крайне неприязненно относившихся друг к другу, но продолжавших пребывать в рамках одной партии и конкурировавших за симпатии избирателей и право определять партийную стратегию.
Так это происходит и сейчас.
Для самих американцев гораздо убедительней ленинского тезиса всегда звучало утверждение Томаса Джефферсона: "Две системы принципов разделяют наших сограждан на две партии". Впрочем, в сегодняшней Америке пока нет безусловно антагонистического противостояния элит. Споры идут не о целях политики, но о методологии достижения успехов, о тактике, тем не менее, следует признать, что на данном этапе исторического развития США, эти споры приобрели весьма острый характер.
"Две системы принципов" сегодняшней Америки, если воспользоваться термином Джефферсона, — это стратегии внешней политики. Даже сейчас, после "Катрины" и скандалов вокруг боссов республиканцев в Конгрессе, на фоне роста протестного антивоенного и "антибушевского" движения, в области внутренней политики республиканцы не без оснований демонстрируют свою уверенность в завтрашнем дне. Их оппоненты из Демократической партии пока не смогли предложить никакой вразумительной альтернативы их реформе социальных обязательств государства. И никакого консенсуса с демократами им не нужно в принципе.
В области глобального планирования дела обстоят иначе. Разногласия между либеральным и консервативным крылом американской элиты действительно достигли критических отметок.
Чего хотят идеологи Демократической партии США от американской внешней политики видно по рецептам их ведущего "мозгового центра", Института прогрессивной политики. В нем была разработана и предложена идеология "прогрессивного империализма", предтечей которого можно считать политику клинтоновской администрации. Речь идет о гегемонии западных ценностей и демократической формы правления, которые обеспечиваются всем западным сообществом, а не только Соединенными Штатами, при максимально активной роли международных наднациональных институтов.
Неоконсервативная "доктрина Вулфовица" предписывала Америке расширять свое влияние, постоянно наращивать военную мощь, ликвидируя потенциальные угрозы американским интересам (пресловутая "Ось зла"). Реализация этой программы, которая должна была, казалось, гарантировать наступление "Нового американского века" — глобальной гегемонии США как лидера демократических стран,подвергалась все более жесткой критике со стороны американской элиты, причем далеко не только либеральной. Многих консерваторов эта доктрина также не устраивает. Такие задачи, как сохранение США как национального государства и свехдержавы №1, американская гегемония в мире, а не превращение этой страны в "первую среди равных" безликого глобального сообщества — разумеется, импонируют консерваторам. Но вот способы ее реализации вызывают в среде традиционных консерваторов очевидное беспокойство. Этим словом можно передать настроения, царящие сейчас в американском истеблишменте.
Можно с уверенностью сказать, что планы администрации Буша по изменению политической культуры исламского мира потерпели крах — эта данность признается практически всем экспертным сообществом в США. И именно эта данность заставила, фигурально выражаясь, сесть за один стол столь разных людей, как Джордж Сорос и Гровер Норквист, Джон Эшкрофт и Збигнев Бжезинский.
Речь идет о прошедшей месяц назад в Вашингтоне конференции, которую организовал Фонд "Новая Америка", который вообще считается "политически эклектичным". Так определили его позицию журналисты "The New Republic" и "The Washington Post". И эти же журналисты согласились, что еще два года назад подобное "республиканско-демократическое" мероприятие было бы невозможно, из-за того, что восприятие "доктрины Вулфовица" республиканцами тогда еще не было столь критичным.
Решилось ли на этом мероприятии непосредственное будущее для США и всего мира? Вряд ли, так как собственно администрация Буша его фактически проигнорировала. Оказало ли оно существенное воздействие на политический климат в США, который и определяет, в конечном итоге, "штили и бури" в глобальном масштабе? Безусловно — так как оно показало, что не только такие "вечные" оппоненты Буша, как Сорос, Олбрайт и либеральная профессура, смакующая "ужасы Абу-Гаиба и Гуантанамо", находят контрпродуктивной внешнюю политику администрации, но и многие влиятельные республиканцы. И здесь, как точно определил один американский журналист, речь идет вовсе не о "банальном интернационализме" многих демократов.
Естественно, никого не могло удивить присутствие на том же событии того же Дмитрия Саймса из Центра Никсона с докладом на тему "Недемократические государства как союзники в борьбе против терроризма?" — группа "реалистов" из Республиканской партии изначально находилась в оппозиции "идеологическому" крылу неоконсерваторов. Появление других лиц на мероприятии было более неожиданным.
Сенатор-республиканец из Небраски Чак Хейгел, который 18 августа этого года первым из известных представителей своей партии выступил за вывод американских войск из Ирака, на нынешней конференции сорвал гром аплодисментов за свою речь о необходимости "наводить культурные мосты" между Америкой и остальным миром. Впрочем, Хейгел не является влиятельной фигурой в консервативной среде. Он придерживается взглядов так называемого "радикального центризма". Пусть многие умеренные республиканцы и рассматривают его как возможного кандидата на президентский пост в 2008 г., политические обозреватели крупнейших американских СМИ сомневаются в его способности преодолеть скептическое отношение к своей персоне партийной правой.
Гораздо интереснее было само присутствие на конференции людей, никак не ассоциирующихся с либерализмом и республиканским "оппортунизмом", настоящих "кремней" консервативного движения, ранее в никакой оппозиции к международной позиции администрации не замеченных.
Помимо бывшего генерального прокурора в администрации Буша, Джона Эшкрофта, и крайне колоритной фигуры мистера Норквиста — руководителя "Американцев за реформу налогообложения" и одного из вождей Американской консервативного союза и Национальной ассоциации владельцев стрелкового оружия, — на конференции возник и республиканский губернатор штата Юта Джон Хантсман.
За спиной Хантсмана не только вся мощь мормонской церковной организации, но и капиталы его отца — владельца одного из крупнейших химических концернов в США мультимиллионера Джона Хантсмана-старшего. И помимо всего прочего, губернатор Юты является доверенным лицом бывшего губернатора Массачусетса, консервативного политика Митта Ромни (также мормона), которого считают одним из вероятных кандидатов на пост президента США от Республиканской партии в 2008 г.
Ромни и Хантсман никак не ассоциируются с неоконсерваторами — это выразители союза "религиозной правой" и крупного бизнеса. Участие Норквиста, Хантсмана и Эшкрофта в этой конференции — отнюдь не отказ консервативных сил Америки от активной внешней политики, как и показало, например, выступление Эшкрофта, одобрившего в очередной раз иракскую компанию. Суть в другом — в поиске консервативной элитой США иной, альтернативной неоконсервативной (по сути троцкистской), методологии по ее реализации. Формирование подобной методологии, вероятность или неосуществимость преодоления республиканцами банального объективистского "сверхлиберализма", лежащего в основе неоконсервативной доктрины, — такова постановка вопросов для "партии Слона". И именно это, кажется, и было самым интересным событием в нынешнем "слете американской элиты".
