Как считает политолог, курс власти на объединение регионов, как и вновь вспыхнувший интерес к этой теме со стороны СМИ свидетельствует, прежде всего, о том, что в стране есть деньги и невостребованный административный ресурс, который ищет для себя применения. С одной стороны, это можно оценить как попытку оптимизации административного управления территориями. Сейчас существует целых шесть типов субъектов федерации (республика, область, край, автономная область, автономный округ и город-субъект), это сложная и запутанная система, так как сейчас уже не совсем понятно, чем область отличается от края. Возможно, администрации президента, действительно, надоело возиться с «мелочью», и здесь резонно рассудили, что от нее стоит избавиться. Правда, скорее всего реальный эффект от этого будет обратным и выльется в новую трату денег и сил и еще большие сложности в управлении.
Также, по мнению Дмитрия Орешкина, можно отметить еще несколько причин для такого объединения. «Это и элементарный закон административного роста. Когда более крупная администрация хочет подмять под себя более слабую. Это, например, отчетливо видно по попыткам объединения Пермской области и Коми-Пермяцкого округа. Похожая ситуация сложилась в Иркутской области, к которой хотят присоединить Усть-Ордынский Бурятский автономный округ. Не менее важной причиной является и дележ природных ресурсов».
Вместе с тем, как убежден Орешкин, кроме тенденций по объединению, в регионах есть и не менее сильные центробежные настроения. Так, например, если рассматривать Тюменскую область, которая является матрешечным субъектом федерации. В нее входят два очень сильные автономные округа (Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий). Они явно не собираются терять свою самостоятельность, и, скорее всего, будут стараться вообще выйти из под контроля Тюменской области. «Похожая ситуация и в Красноярском крае. Там даже Хлопонину вряд ли удастся присоединить к краю столь сильные в экономическом и политическом смысле территории как Эвенкия и Таймыр. Он, скорее всего, просто не будет это делать, а ограничится созданием какой то единой координационной структуры».
В связи с этим можно предположить, что федеральный центр, который возможно способствует популяризации темы объединения, скорее всего, хочет просто нажить дополнительные дивиденды на этой популистской идеи. Нельзя также исключать и того, что объединение регионов потребует внесения в конституцию поправок, что также может привести к изменениям в политической системе управления страной. Под предлогом создания новых субъектов можно внести много поправок в основной закон. Кроме того, под предлогом передела границ федеральный центр также может инициировать процесс плавной деприватизации, нанеся тем самым удар по олигархам, которые очень прочно закрепились в ряде регионов.
«Вместе с тем, хочется еще раз подчеркнуть, что этот территориальный передел скорее всего не сделает управления регионами более эффективным, - заключил Дмитрий Орешкин. - По моему мнению, для этого надо не перекраивать границы, а сделать так, что бы у ряда федеральных структур, работающих в регионах, не совпадало территориальное деление с административным делением. Так, например, непонятно почему судебная власти, прокуратура, таможня и т. д. полностью совпадают с границами субъектов федерации. Непонятно, почему избирательные округа, также копируют территориальное деление. Если попробовать уйти от этой порочной практики, у федерального центра появится гораздо больше возможностей воздействовать на регионы. И для этого не надо будет тратить финансовые и административные ресурсы на передел границ».
