АПН с сокращениями публикует статью автора ИА «Росбалт" Владислава Краева о политико-психологической подоплеке последнего общения президента России Владимира Путина со своим народом.
Президент поговорил с народом. Само общение заняло целых/всего 2,5 часа, удостоились ответа президента 51 вопрос, а общее количество обращений, оставленных по телефону и через Интернет, по одним сведениям, составило 1,4 млн., а по другим - перевалило за 2 миллиона. При этом число вопросов из сети составило всего-то 50 тысяч (3,5% от первой цифры). Это, кстати, к вопросу об уровне жизни в России и доступности современных информационных технологий. Видимо, достаточно обеспеченные пользователи Интернета просто привыкли рассчитывать исключительно на себя и давно уже ничего не ждут от властей. Так или иначе, получается, что - как минимум - каждый сотый гражданин России поучаствовал в этом мероприятии, надеясь услышать ответ самого президента. На самом деле, это - потрясающая цифра. Представьте, к примеру, что в заполненном вагоне метро, в котором вы ехали сегодня утром на работу, могло находиться в среднем два вчерашних «обращенца». Что же двигало теми, кто пытался «достучаться» до президента с интенсивностью 81 звонок в секунду?
Конечно, не только праздное любопытство, и не только желание получить из первых рук информацию по волнующим вопросам жизни России, но и желание решить с помощью президента свои бытовые, житейские, иногда - жизненно важные - проблемы. Накануне прямой линии с президентом все СМИ сообщали, что весьма значительную часть вопросов составляют обращения по поводу улучшения жилищных условий, невозможности найти работу, проблемах пенсионного и другого социального обеспечения.
Такие вопросы были представлены в ходе прямого эфира, но составили, естественно, лишь небольшую его часть - видимо, намного меньшую, чем их доля в общем количестве поступивших обращений. Иначе вчерашний прямой эфир напоминал бы одну сплошную общенародную челобитную. Сама возможность попросить что-либо конкретное лично у главы государства - с большой вероятностью получить положительный ответ - есть проявление патриархальной монархической традиции, которую в современном российском государстве можно уважать в силу ее древности и исторической закономерности, но не следует культивировать. Во всяком случае, сложилось впечатление, что именно этим руководствовался президент в своих ответах.
Например, президента спрашивают по поводу задержки зарплаты на срок, больший чем он, якобы, разрешил - а Путин отвечает, что этот вопрос регулирует не президент, а новый Трудовой кодекс, а если он нарушен - обращайтесь в суд. Ему рассказывают о бездействии местной власти, а Путин напоминает о том, что эту местную власть выбирали (или не выбирали, проигнорировав выборы) сами граждане, и поэтому тоже должны нести свою долю ответственности за неЈ. Президента упрекают за саму гипотетическую возможность переименования Волгограда в Сталинград, а он отвечает, что несмотря на его личное мнение по поводу переименования, этот вопрос решается местными референдумами и законодательной властью страны.
Практически, лишь в ответ на просьбу Героя России, военнослужащего из 201-й «таджикской» дивизии о предоставлении ему российского гражданства президент пообещал немедленно использовать свои личные полномочия - опять же, предоставленные ему Законом - и помочь. В остальных случаях Владимир Путин был вынужден объяснять собеседникам, что их вопросы и проблемы могут и должны разрешаться в законном порядке, но - не на президентском уровне.
В общем, иногда диалог президента и граждан напоминал юридическую консультацию в прямом эфире. И это прежде всего говорит о том, что граждане страны не просто недовольны тем, как региональные и местные власти исполняют законы, но зачастую просто не знают о самом существовании этих законов. И эта проблема - посложнее, чем неповоротливость или равнодушие чиновников, потому как является первопричиной чиновной коррупции и государственной слабости.
Тем самым, невольно возникло ощущение противоречия между осуществленной с помощью самых современных технологий, но, по существу, монархической формой, в которую было облечено общение президента и граждан, и самим содержанием этого общения, которое по многим вопросам все-таки было на весьма высоком гражданском уровне. Достаточно вспомнить вопрос учителя из Нижегородской области об укрупнении российских регионов и выборности власти и исчерпывающий ответ президента.
Некоторое время назад политические наблюдатели высказали мысль о том, что президентство Владимира Путина, в силу исторических особенностей России и вопреки самой личности Путина, имеет авторитарный характер, т.е. президенту частенько приходится обращаться к инструментам прямого администрирования - «поверх» сложной бюрократической машины государства. Социологи, в свою очередь, верно подмечают, что хотя личный рейтинг Владимира Путина остаЈтся стабильно высоким, доверие к другим государственным институтам и государству в целом не повышается.
Учитывая аналогичный прошлогодний диалог президента с народом, теперь Кремль имеет возможность проанализировать поступившие обращения и узнать, выросла или сократилась за год доля вопросов, которые не были продиктованы исключительно личными соображениями граждан. Это будет объективным показателем эффективности всех уровней власти и доверия к ним населения. А также покажет, насколько за прошедший год Россия приблизилась к современным стандартам правового государства.
Для справки:
Челобитная - прошение, заявление, жалоба в Русском государстве XV - нач. XVIII вв. «Большой Энциклопедический словарь», М., 1998.
«Жалоба - письменное или устное обращение в официальную инстанцию с просьбой о вмешательстве в конфликт или иную проблемную ситуацию, составная часть бюрократического управления. Жалоба свидетельствует о глубоком проникновении в политическое сознание граждан принципа иерархии». «Политология. Энциклопедический словарь», М., 1993 г.
