Начиная разговор о перспективах развития российской экономики, признаем давно свершившийся факт — пятнадцать лет назад в августе 1991 года СССР проиграл Третью Мировую войну. Все проблемы в политике и экономике России сегодня и в ближайшем будущем будут определяться крахом социалистического блока. Если СССР исполнял в этом блоке роль политического, технологического и военного станового хребта, то в самом СССР такую роль исполняла Россия. Таким образом, в 1991-м году Россия потерпела поражение в квадрате. Именно поэтому производительная (не сырьевая) экономика России оказалась самой ненужной в бывшем соцлагере, вынужденном подстраиваться под победителей. И русские, потерявшие больше всех работы в пересчете на каждого человека, естественно, спустились ниже всех по общественной лестнице. И нет совершенно ничего удивительного в том, что сейчас они и самый многочисленный народ в России, и, одновременно, самый нищий и бесправный.
Временным спасением стал только рост цен на углеводородное сырье да остатки советского военного потенциала, пока еще позволяющие удерживать хоть какую-то часть стоимости вывозимых ресурсов в стране, обеспечивая прокорм населения. Однако пора признать — экономика сырьевого придатка не прокормит население бывшей сверхдержавы. Если не изменится структура экономики, то население страны будет и дальше сокращаться, причем это касается численности всех социальных слоев. Сырьевая экономика не обеспечит также и военно-технологической самостоятельности, что приведет к превращению России в разменную карту для мировых политических игр, карту уровня Ирака или Ирана.
Структура нынешней российской экономики такова, что сжатие экономического жизненного пространства неизбежно. Если государство не сопротивляется вывозу капитала, сжатие происходит равномерно. Если государство сопротивляется, сжатие происходит рывком. Деньги, тем или иным образом насильно оставленные в стране, но не получившие приложения в производительной сфере, перегревают вложениями сферу услуг, капитальное строительство и торговлю или включаются в спекулятивный биржевой оборот, что заканчивается кризисом по образцу 1998 года.
Сжатие экономического жизненного пространства России тесно взаимосвязано с геоэкономической и внутриполитической историей России последнего времени. Советская власть, выдвигая далеко за границы СССР форпосты социализма, защищала жизненное пространство экономики России. Постсоветская власть сдавала позиции и отступала. Нынешняя власть, отступившая дальше некуда, но еще обладающая административными и силовыми ресурсами, и бизнес, обладающий финансовыми и медийными ресурсами, ведут между собой непримиримую борьбу. Целью власти является подчинение себе бизнеса для предотвращения оттока из страны капитала и перехода российских активов в собственность к иностранным компаниям. Целью бизнеса является подчинение себе власти или ее смена с целью создания режима наибольшего благоприятствования для вывоза капитала или его вложений в России на условиях, не устраивающих власть. Препятствуя действиям капитала, власть, казалось бы, играет на руку народу, стараясь перекрыть отток капитала и взять бизнес в свои руки, однако как только власть одерживает победу над бизнесом, она тут же делится на две группировки — новую власть и новый бизнес, и борьба продолжается с новой силой уже между ними. Аналогично происходит в случае победы бизнеса, который, как мы все знаем, тоже позиционирует себя как защитника интересов народа.
Но у слабого интересов нет и быть не может. У него есть только лямка, которую надо тянуть, и мечты, которым можно предаваться в свободное время. А народ слаб и обессилен. В данный момент он не участвует в борьбе, которая, по сути уже 15 лет идет в ущерб его интересам и за счет его богатств. Нация катастрофически истощила свои человеческие ресурсы в тяжелой сорокапятилетней борьбе за выживание, люди устали от политики еще в 1991 году. Однако без восстановления народа как третьей силы, без изъявления народом своей воли, без вмешательства масс в этот конфликт невозможна стабилизация политической ситуации на трех опорах — бизнес, власть и народ. Только в том случае, когда каждая из этих трех сторон сможет получить гарантию против, скажем так, вероломства другой стороны от третьей стороны, может начаться процесс восстановления экономического потенциала, который сейчас растрачивается попусту.
Гарантии требуется и власти, и народу, и бизнесу. Бизнес, который, вложившись в развитие наукоемких технологий и промышленности в России, будет временно ослаблен, должен быть гарантирован после этого народом от нападок властных структур, почуявших ослабление извечного оппонента. В свою очередь, государство должно гарантировать бизнесу защиту его внутренних рынков, то есть определенный торговый режим и нажим на массы, от которых потребуется "покупать российское". По сути, все три стороны, дав взаимные гарантии, будут пропорционально ослаблены применительно к внутренней борьбе, так как все они вложатся в борьбу с внешними силами. Однако успехи в борьбе с внешними силами принесут им всем в долгосрочной перспективе дивиденды куда большие и куда более постоянные.
Сколько бы ни говорилось, что в России в условиях свободного перемещения капитала и товаров возможно высокотехнологичное производство, оно не развивается. Причина проста — люди вкладывают свои деньги и вкладывают их в то, что выгодно и может принести доход. Бизнесмены, указывающие на то, что в России бизнес невозможен из-за политической нестабильности и коррупции и потому выводящие из страны деньги, лукавят. Они просто не могут скинуться на стабильность и борьбу с коррупцией, то есть платить налоги в требуемом для страны количестве. А если скинутся — не получат дохода. Сильное государство, следящее за неукоснительным исполнением законов, в условиях России слишком дорого и сегодняшнему нашему бизнесу оно не по карману.
Изменить ситуацию может только комбинация трех мер: квотирование импорта ширпотреба, государственное регулирование внутреннего рынка и субсидирование несырьевых отраслей, в том числе работающих на экспорт. Этот шаг экономической обороны, естественно, поставит крест на вхождении в ВТО, однако это будет крест, заготовленный для могилы русского народа.
Задачей экономического развития страны в условиях выгодной ситуации на сырьевом рынке должно быть не достижение некоего максимально возможного роста ВВП, а создание в стране максимального количества максимально высокооплачиваемых рабочих мест в сфере реального производства. Причем это вовсе не обязаны быть заводы и фабрики, производящие ширпотреб, как в том же Китае. "Китайский путь", который нам предлагают как один из вариантов, состоит вовсе не в налаживании производства ширпотреба, а в рачительном, последовательном использовании наличных трудовых ресурсов в интересах страны. То, что в Китае тридцать лет назад оказалось много крестьян, которых можно было поставить к станку, вовсе не значит, что нам надо ставить к станку безработных инженеров и профессоров из закрывающихся ВУЗов.
Если и дальше безвольно подстраивать производство в России под мировую конъюнктуру, то экономику восстановить будет невозможно. Деньги, заработанные базисными, сырьевыми отраслями, будут проваливаться в черную дыру оплаты ширпотреба и техники, ввозимых из-за границы, не доходя до инвестиций в высокие технологии.
Базой для производственной сферы новой российской экономики в идеале должны стать конструкторские и дизайнерские бюро, станкостроительные, приборостроительные, авиастроительные и моторостроительные заводы, кадры для которых пока еще можно найти или подготовить в нашей стране.
России следует перейти от разделки и вывоза советского интеллектуального и научного потенциала к его восстановлению, к восстановлению производства "мозгов", после чего можно начинать продавать, причем уже не сами мозги, а лишь их "машинное время". Можно и дальше плевать на ученых и техническую интеллигенцию, заставляя их бежать из страны и работать за рубежом, а можно сколотить в стране "мозговые тресты", способные заниматься как созданием отдельных образцов техники, так и целых промышленных, энергетических и информационных комплексов для развивающихся стран. Благо теперь мы не обязаны это делать за совсем уж смешные деньги, как в советское время — американская технологическая монополия изрядно задрала цены.
Конечно, никто не обещает завтра же Нью-Васюки. Оставим эти мечты либеральным экономистам уже пятнадцать лет пророчащим нам рай земной в "России свободного капитала". Да, на развитие технологий, похороненных под обломками советской науки и ВПК, нужны огромные деньги, высококлассные кадры и масса времени, но именно это и даст правильно отрегулированная экономика. Ведь по сути своей плановая экономика — это та же рыночная экономика, только фиксируемая в наиболее выгодном для страны состоянии. Просто надо заново научиться правильно строить и регулировать экономику.
Плановая экономика — это самолет, модель которого ученые продувают в аэродинамической трубе, чтобы настоящий самолет во время полета не срывался в штопор. Хорошо рассуждать "эффективным менеджерам", которые сейчас пилотируют слепленную наспех российскую экономику — "Начнет падать — катапультируемся!", забывают, что самолет не спортивный, а пассажирский. Им можно забывать, у них дети и жены уже давно летают рейсами British Air lines, а остальным как?
Создать экономику, иную в своих базовых принципах, может только волевое экономическое усилие масс, народа. Только оно превратит Россию на международной арене из слабого противника Европы и Китая в их могучего союзника, дополняющего и соединяющего Евразию в мощный экономический и технологический блок. Слово "русский" приобретет (точнее вернет) себе по всему миру значение "прогрессор", и Россия сможет создать основу для нового мироустройства на базе формулы: лучше два конкурирующих между собой серебряных миллиарда, двигающих человечество вперед, чем один золотой, тормозящий развитие цивилизации своей монополией на технологии.
Любые, пусть даже не самые передовые, но свои собственные, принадлежащие нам, освоенные нами технологии, расширят жизненное пространство русской нации, зажатой сегодня в тиски спекулятивно-сырьевой экономики, выстроенной на обломках побежденного СССР. Именно в этом расширении залог "национального мира, толерантности и политкорретности" в стране, а не в выделении еще нескольких миллионов долларов на пропаганду толерантности.
Русского, который в СССР был неплохо оплачиваемым ИТРом, не волновали простые южные парни, торгующие на фруктами на базарах. Сегодняшнего безработного русского, живущего в городе, где кроме базаров ничего не осталось, мягко говоря, несколько смущают вполне обоснованные с экономической точки зрения претензии простых южных парней на власть и на устройство здесь своего порядка.
Перед Россией два пути решения этой комплексной социальной и, одновременно, национальной проблемы, проблемы конфликтной поляризации общества. Или переход к русскому национальному социализму с регулируемой экономикой и жесткой внутренней политикой сейчас, или переход к нацистскому полицейскому государству через несколько лет в результате глубочайшего экономического кризиса. Чьим будет этот нацизм, который случится с нами через несколько лет, русским или нерусским/антирусским, уже не так не важно. Любой нацизм принесет огромный вред стране и смерть миллионам людей. Разница между ним и национализмом очевидна. Национализм — то, чем управляет народ, нацизм — то, что вышло из-под контроля внутренних сил страны. Нацизм именно случается с народом, когда тот долго не может преодолеть своих слабостей. Нацизм — это суррогат национализма, опасный наркотик, дающий прилив сил и эйфорию, за которыми следует неизбежная ломка.
Исполнить ключевую роль в своевременном переходе к национально-социалистическому управлению страной должны те русские, кому сейчас 25-35 лет. Это последние поколения, которые еще осуществляют живую преемственность по отношению к советской эпохе. Это те здравомыслящие люди, которые еще способны не убивать, а ограничивать. Именно им, пролежавшим на своей аполитичной печи "тридцать лет и три года", предстоит встать, отвалить в сторонку стопудовый камешек и примериться к завещанному предками мечу Сталинграда и ядерному щиту. И хорошо бы успеть до очередного урока географии, на котором злой тоталитарный сержант расскажет эффективным менеджерам среднего звена, что за Волгой-то земли, оказывается, нет.
