Как можно понять из последних статей на АПН, развитие РФ-овской общественной мысли достигло, наконец, уровня, когда о так называемой русской религиозной реформации стали писать всерьёз, без болезненной экзальтации и без дурацкого ёрничанья. Общество дозрело, выучило кое-какие слова на эту тему и начало их произносить. Это хорошо. В связи с чем я хотел бы описать некое явление, которое почти не замечают. Его можно было бы назвать "русским православным протестантизмом", но, поскольку термин "протестантизм" как-то плохо сочетается с термином "православный", да и значение у такого сочетания более чем расплывчатое, придётся использовать другое определение.
То, о чём здесь пойдёт речь, я бы, скорее, назвал "советским агностицизмом". Начинать следует издалека.
В позднесоветские времена, как многие помнят, считалось хорошим тоном быть умеренным и просвещённым полуатеистом или, скажем так, агностиком. Фанатичные, заядлые атеисты с их "Бога нет, потому что не может быть никогда", вызывали у большинства населения резкое неприятие. Был в этом какой-то навязчивый официоз, что ли. А религиозные люди чаще всего пользовались уважением пополам с сочувствием ("да, они идейные, упёртые, смелые, но зачем им это всё нужно?"). Советский агностик исходил из следующего: Бога, конечно же, нет. Но "нет" только в определённом смысле — не существует так называемого "Бога религиозной мифологии" (говоря проще, "наши космонавты летали в космос и не видели там седого старичка с бородой, окружённого крылатыми ангелами" — самый популярный в советское время ответ на вопрос "докажите, что Бога нет"). Однако "что-то такое всё-таки есть", и это "что-то" можно объяснять по-разному. Советский агностик, воспитанный на марксистских брошюрах, обычно делал такой вывод: существуют некие пределы, которые наука пока не перешла. Вот всё, что оттуда, из этой области непознанного, приходит, и есть Бог, точнее, Его проявления. Бог — это термин для того, что мы не понимаем. Но настанет время, когда наука это объяснит, и границы непознанного сузятся. Следовательно, сузится и понятие Бога. Поскольку же процесс познания бесконечен (так учит Ленин), то бесконечно и непознанное, хотя оно становится всё меньше по объёму. Значит, бесконечен и так вот понимаемый Бог — просто он делается всё глубже и таинственнее, но при этом всё уже и уже. Диалектика! "Бог неисчерпаем, как атом". Ну, а на бытовом уровне всё ещё проще: "что-то такое есть, а что оно собой представляет — это не наше дело; наше дело жить с "ним" (и с собой) в мире".
Я готов держать пари, что весьма значительное число жителей РФ до сих пор в той или иной степени разделяет нехитрую доктрину агностицизма, даже не задумываясь об этом. Неважно, что большинство её приверженцев крещено в православии, а часть даже время от времени соблюдает его обряды — советский агностицизм остаётся их ведущей установкой. Не буду здесь спорить с ярыми защитниками православной доктрины насчёт моральной составляющей такой "внецерковной формы исповедания". Мораль и всё такое прочее прекрасно выводятся также из агностицизма.
И более того. Главным критерием правдоподобия у советских агностиков является близость к научному объяснению или, на худой конец, к любому рациональному, даже утилитарному истолкованию наблюдаемых фактов. Отсюда постоянное стремление к пониманию всего и вся через материальные, сексуальные, властные и тому подобные причины. Чем больше какая-либо религиозная доктрина похожа на науку, тем она ближе советскому агностику. Посему буддизм, чем-то неуловимо напоминающий доктрины современной физики, у самых "продвинутых" пользуется большой популярностью (уже само понятие "дхарм" очень импонирует советским агностикам с высшим техническим образованием).
Аналогично воспринимаются и другие восточные религии. Ну, эта тема очень серьёзная, и она заслуживает многочисленных исследований. Моё дело — только её обозначить.
Теперь — внимание, тезис. Я утверждаю, что "советский агностицизм" и есть секуляризованная, прошедшая разнообразные идеологические тесты, непротиворечивая, исторически сложившаяся форма русского религиозного протестантизма. Это и есть та самая "народная религия", которая до 1917 г. находилась под спудом официального православия и за 74 года советской жизни приняла вот такие специфические духовные формы. Это может нравиться или не нравиться (мне лично, скорее, не нравится), но это так. Характерно тут, однако, следующее: "советский агностицизм" ни в каком смысле не является версией христианства, тем более — версией православия. Это всё что угодно —"технологический буддизм", "научное язычество" и так далее — но только не христианство. И ещё важно понять, что эта форма религиозной веры является массовой. Я думаю, её неосознанных приверженцев в стране десятки миллионов, включая представителей как православия, так и ислама. Что касается католицизма и различных видов христианского протестантизма, то "советских агностиков" в их рядах, как правило, нет.
Важно, что "советский агностицизм", на мой взгляд, вполне соответствует требованиям, которые предъявляются к "личной вере" в постиндустриальную эпоху. Он ничуть не хуже (а, по-моему, в перспективе даже и лучше) западного протестантизма, если подходить к вопросу с точки зрения эффективности. Многие вопросы, которые в протестантизме вызывали мучительные процессы самопознания (вроде "демифологизации личной веры" — вспомним, к примеру, "Тюбингенскую школу" с её устранением средневековых пережитков из религиозного сознания), в нашем агностицизме решены без труда, весело и одним махом. Посмотрите, над Бушем, мессиански настроенным протестантом-фундаменталистом, все смеются. А "советский агностицизм", я вам скажу, значительно более респектабелен (наука!), над ним смеяться не будут. Более того — эта квазирелигия отвечает на большинство вопросов бытия современного человека, причём отвечает просто и понятно. Она также создаёт стиль жизни, который вполне приемлем в смысле базовой трудовой этики (об этом хорошо написал в своей статье Виктор Милитарёв).
Есть, правда, одна трудность, которую "советские агностики" никак не могут преодолеть. Речь идёт об отсутствии у них своих обрядов и организованной общины. Что касается обрядов, то тут каждый городит всё, во что горазд, и получается нечто эклектическое, состоящее из освящения куличей в православной церкви, употребления по любому поводу святой воды (бывает, что и с чесноком), а также йогических практик, восточных медитаций, гаданий на картах Таро и много чего ещё (удивительное дело, в ангелов эти люди не верят, а вот в инопланетян и НЛО — да за милую душу). С общиной ещё хуже — "советские агностики" ещё не дозрели до того, чтобы выработать институт "духовного пастырства". Они вообще не любят авторитеты, и, возможно, согласились бы на то, чтобы "пасторов" избирать. Но для этого нужна община, которой нет — ибо каждый из них "верует" в одиночку.
Проблема состоит именно в том, что пока никто особо не задумывался именно о религиозной составляющей "советского агностицизма". Прежде всего, сами его приверженцы. Они почему-то искренне считают себя крещёнными в православии, и зачастую даже прямо — православными. И почему-то в этом совершенно не сомневаются.
После 1991 г. новые власти, которые, как известно, у нас ни в чём особо не разбираются, особенно в настроениях пасомых ими народов, решили поддержать православие, как самую массовую религию. Конечно, "поддержать" — это сильно сказано, просто РПЦ дали свободу и некий "карт-бланш" на духовное окормление общества. Что из этого вышло? Да известно что: огромное количество новых, но теперь уже полупустых храмов, да и только (а ведь на исходе советской истории храмы были прямо-таки набиты верующими!).
Ибо "советский агностицизм" никто не отменял, с ним никто и не боролся. Его просто не замечали, ибо он казался естественным. Вышедшая из полуподвала РПЦ начала активную деятельность, по мере сил. Тут-то "советские агностики" и поняли, что реальное, не "чисто обрядовое", православие их религиозным убеждениям во многом перпендикулярно (я однажды, к примеру, слушал жалобы одной дамы, которая всю жизнь была убеждена, что православие признаёт переселение душ, а как только выяснилось, что это не так, сразу "поменяла веру"). И начался духовный поворот… Часть "агностиков", наиболее честных, двинулась в другую сторону, заинтересовалась, как и следовало ожидать, так называемыми "интеллектуальными учениями Востока". Другая, меньшая часть, впала в откровенное слабоумное юродство вроде "русского язычества" или какого-нибудь, прости Господи, "сатанизма".
Но наибольший процент "агностиков" всё же остался верен себе. Они не задумываются об основах личной веры, но чисто формально считают себя православными (отсюда, кстати, чудеса российской статистики, когда православными себя называют чуть ли не 80% населения, а регулярно посещают храмы едва ли 10-15%; этакое стихийное православие без церкви.
Православие в том виде, какое есть, этих людей, однако, не устраивает. Причём не устраивает не какими-то своими отдельными консервативными чертами, а сразу и целиком. Приходя в храм, "советский агностик", всегда ищущий во всём рациональное зерно, моментально начинает критиковать всё и вся. Слишком много вещей здесь не подчиняется привычной обывательской рациональности.
Обычный набор претензий известен очень хорошо: в церкви молятся на непонятном языке (что это ещё за "отченаш", "тывженах", "при Понтийстем Пилате" и "да расточатся врази Его" такие? Не понимаем!); в церкви нужно стоять, и это утомляет; в церковь не пускают женщин без платка и в джинсах, не пускают мужчин в одних плавках и т.п.; служба (некоторые "советские агностики" теперь говорят изысканно, на западный манер: месса) слишком длинная; причастие негигиенично (ходит старая, ещё раннесоветских времен байка, как в одной деревне таким образом всех заразили сифилисом); слишком много всякой ерунды, типа постов, утренних и вечерних молитв, разных там миропомазаний-соборований… Ну и так далее.
"Советский агностик" не видит во всём этом рациональной составляющей, и его врождённая "американская деловитость" просто вопиет к небесам. Он по натуре революционер-торопыга. Ему хочется внести изменения, сделать церковь понятной и доступной. Грубо говоря, "агностика" устроила бы, скорее, вот такая церковь: молитвы только по-русски, можно даже языком молодёжного журнала; их число свести до минимума; в храме поставить скамейки, а лучше мягкие кресла с подлокотниками; во время "мессы" пусть разносят завтрак, как в самолёте; один постный день в месяц — вполне достаточно; одежда в храме может быть любой; во время причастия "ложку" нужно постоянно дезинфицировать; иконы следует написать в классическом стиле, а то на них ничего понять нельзя; во время службы должны разрешить танцевать и играть на музыкальных инструментах, например, на электрогитарах. Ну, и "попов" тоже хорошо бы выбирать общим собранием.
Странно, что при этом "советский агностик" почему-то не желает переходить в западные протестантские движения, которые всё это уже давно позволяют. Нет, он упёрся — "я от рождения православный и таковым умру. Только вот православие в его нынешнем виде мне не нравится! Устарело оно!".
Итак, мы столкнулись с интересной социальной ситуацией, подобной которой в истории, пожалуй, не было. Выглядит она примерно так: представители одной религии ("советские агностики") явно намерены захватить развитую "инфраструктуру" совершенно другой (православия), сохранив, однако, этот бренд за собой. Картина просто фантастическая — представьте себе, к примеру, что католицизм остался таковым только по внешней форме (да и то частично), а внутренне переродился в кришнаизм или вудуизм. Вот нечто подобное и происходит сейчас на наших глазах с русским православием. Кто победит?
Это серьёзный вопрос.
Пока что "советские агностики" отстаивают лишь изменение обрядов в сторону большего упрощения. Зачем? Ответ прост: тогда им будет легче осваивать "территорию" православия. В церкви пойдёт значительно больше народа. Постепенно можно будет взяться и за учение, а там и за догматы ("а чё это вдруг за ерунда такая — "Бог един в трёх лицах"? Это нерационально и явно устарело!"). В общем, перспективы для обновленческого богословия открываются широкие.
Теперь впадём в социальную фантастику и прикинем, во что могут вылиться все эти тенденции.
Вариант первый, практически невероятный. "Советские агностики" поймут, что их религия не имеет ничего общего с православием и постараются создать новое религиозное течение, какой-нибудь русский вариант "нью-эйджа". С храмами, обрядами и прочей мишурой. Между прочим, это явление будет иметь определённый успех на рынке идеологий, даже за рубежом. До конца проблема с номинальным православием решена не будет, но всё же значительный кусок наиболее активных агностиков уйдёт в сторону и сам себя чем-нибудь займёт.
Вариант второй, достаточно маловероятный (на мой взгляд), назовём его "обвально-реформаторским". Православие принимает требования "агностиков" и проводит радикальные обрядовые реформы, но при этом не сопротивляется потоку "снизу". Результат: наполнение храмов, развитие общин, а затем, через 15-20 лет, полное перерождение религии, её превращение в некий синкретический культ. От православия останется только название.
Вариант третий, самый вероятный — "ультраконсервативный". Православие вообще отказывается общаться с атакующими церковь "агностиками", не идёт ни на какие уступки, всё больше замыкается в своём привычном кругу (собственно, церковь это уже и делает), городит всё новые и новые "духовные катакомбы". Результат: православная церковь так и останется маргинальной, с 10–15% прихожан от общего числа населения, а, возможно, и того меньше. Учитывая то, что в рамках "оранжевых революций" церковью, по-видимому, займутся тоже (интересующимся предлагаю внимательно следить за деятельностью Вселенского патриархата в Константинополе), я посоветовал бы "ультраконсерваторам" заранее подумать, в каких богоугодных пустынях и на каких столпах они будут доживать свой век.
Вариант четвёртый, средне-вероятный. Мне хотелось бы, чтобы прошёл именно он. Это "умеренные осторожные реформы". Они должны сопровождаться усилением присутствия церкви в информационном поле общества. Результатом должно стать постепенное расширение числа настоящих, а не формальных приверженцев православия (хотя бы до 30-40%) и, главное, создание в стране клерикальной и околоклерикальной общественной среды, которая пользовалась бы определённым авторитетом.
Последняя задача, как мне кажется, является главной. Наша церковь в последние 12-15 лет с ней не справлялась. Более того, я убеждён, что клерикальная среда в СССР была шире и сильнее, нежели в нынешней РФ. Во всяком случае, любая православная литература и периодические издания пользовались тогда значительно большим спросом. Священник обладал немалым авторитетом даже среди неверующих. К мнению православных иерархов прислушивались.
Ничего этого теперь нет. По самым разным причинам. Обычно вину пытаются возложить исключительно на церковь — мол, "обожравшиеся попы освящают "Мерседесы", поддерживают антинародный режим, не сочувствуют бедным, занимаются извращениями" и т.п. Отчасти оно, конечно, так — но вовсе не это главное.
Основная проблема в том, что сегодня спрос общества и предложение церкви категорически расходятся. Часть общества хотела бы видеть в РПЦ второе издание КПРФ, а то и НБП. Другая — чтобы "эти антинаучные чудики в рясах вообще исчезли". Третьей подавай дешёвую мистику и чудеса… Ну и так далее.
Общество при этом в массе своей почти ничего не знает о реальном православии. Никакого религиозного образования в стране нет, и вовсе не церковь в этом виновата. Вокруг курса "Основы православной культуры" ломаются копья, причём противников "насаждения православия" тоже можно понять… Но, казалось бы, что плохого в создании факультативных школьных курсов для представителей любой религии? Опять же, несмотря на отсутствие в школах курса "Основы протестантизма", протестанты (да и католики) умудряются дать детям соответствующее образование. Конечно, здесь большую роль играет семья. А в нынешней русской семье господствует и воспроизводит себя "советский агностицизм".
Православие практически отсутствует в нашем информационном поле. Как? — спросит читатель — да у нас на каждом канале свой человек в рясе! А вот ТАК. Трансляция пасхальных богослужений и освящений военных кораблей — это просто "артефакты", "экзотика", "вести из параллельного мира". Но где православный телеканал, который был бы при этом по содержанию светским? Где новости "с православной точки зрения" (по-моему, нечто подобное было только на "Радио Свобода")? Почему православные радиостанции вроде "Радонежа" носят исключительно маргинальный характер?
Где, наконец, приличная клерикальная пресса общероссийского характера? Её просто нет. Скажем, в той же Польше прокатолический "Тыгодник повшехны", при всей его как бы одиозности — вполне читаемая, уважаемая, достаточно массовая газета. Вы можете себе представить человека, читающего в метро какой-нибудь там "Православный вестник", чтобы узнать последние политические новости с соответствующими комментариями? Я — не могу. Сторонники нынешнего вектора развития православной прессы считают, видимо, что политика, культура, экономика — это суета сует, а церковные газеты должны писать исключительно о Вечном. То есть надо лезть ещё глубже в катакомбы. Но будут ли массы уважать церковь, у которой нет никаких идей насчёт современных общественных явлений, нет своих критериев вкуса, нет понимания той атмосферы, в которой существуют люди?
Почему ответы клира на массовые вопросы часто смехотворны, а уж его советы пастве и прямо вредны: не смотрите телевизор (а то там "врага с рогами показывают"), не читайте "Гарри Поттера" (это же про колдовство!), не пользуйтесь видеокамерами (фото- и киносъёмка убивают ангела-хранителя) и т.п.? Они предлагают православным замкнуться в каких-то гетто, полностью оторваться от мира. Они считают, что образование и постиндустриальный стиль жизни душевредны. Что это? Не ересь ли, собственно говоря? Не смешно ли, что на всю страну, где 80% считают себя православными, из более-менее приемлемого массового православного чтива остались журнал "Фома" (да и многие ли о нём знают?) и сочинения диакона Кураева (которого при этом обвиняют во всех возможных ересях)?
Итак, скажу ещё раз: покуда РПЦ не займётся целенаправленным формированием в стране клерикальной ("околоцерковной") общественной среды, никаких перспектив у русского православия не будет. Оно так и останется маргинальной группой, даже "сектой", причём вымирающей год от года.
А ведь внутренний порыв "советских агностиков" к организационным формам общины мог бы быть использован православной церковью. Этим людям, отнюдь не злым и не плохим, следует объяснять, почему не нужно ломать храм, в который они так стремятся. Для этого требуется всего ничего. А именно:
1. Православный телеканал, который должен быть устроен по типу светских — новости, передачи о политике, культуре, экономике, фильмы (да-да, в том числе и кинокомедии!), как художественные, так и документальные. Ну, и посреди всего этого, конечно, просветительская миссионерская работа.
2. Как минимум одна — а лучше 2-3 — всероссийских православных газеты, причём одна обязательно ежедневная. Со всеми особенностями вышеописанного телеканала — новости, политика, культура, экономика, но с православной точки зрения.
3. Развитая сеть курсов "Основы православной культуры", причём на хорошем уровне. И, конечно, приходские библиотеки. И воскресные школы.
Конечно, для наших нынешних условий всё это — весьма дорогие удовольствия. Даже с организационной точки зрения. В РФ сейчас, кажется, намного проще раскрутить телеканал и газету для некрозоопедофилов, чем для православных. Но, допустим, и эти трудности удалось преодолеть. Возникнет проблема кадров. Конечно, будет немало людей, готовых работать на этот проект из чисто гуманитарных соображений (во всяком случае, лично я к этому давно готов). Однако "домотканое" всегда проигрывает "технологичному". А формирование клерикальной среды предусматривает появление в обществе и ниши, в которой могли бы существовать люди православного вероисповедания, оказавшись вне структур секулярного общества. Иными словами: православные университеты, пресса, политические партии, научные учреждения… Это вам не то, что при храме сторожем работать или свечками торговать. Увы, РПЦ не располагает теми средствами, которые есть, скажем, у Ватикана — а вот католикам в 1960-70-е годы в Польше удалось построить такую инфраструктуру.
А зачем всё это нужно? — спросит читатель. Да, наверное, с точки зрения "советского агностика", и незачем. Пусть себе православие остаётся маргинальной религией мирских катакомб. Своеобразная "клерикальная среда" у нас уже есть, её представляют "советские агностики", глубоко убеждённые в том, что миром правят голод, грубая сила и любовь, а всё остальное — блудные ереси суть. Вот она и пусть себе развивается… Этакий Карфаген двадцать первого века.
Ответ мой прост. Среди нас живёт немало людей, которые считают, что мир не исчерпывается фрейдо-марксистскими постулатами и агностическими представлениями о "каком-то там" сбежавшем от науки Боге. Которым хотелось бы, чтоб тысячелетнее наследие православной (всё-таки — православной!) России было востребовано и хоть частично оставалось понятным новым поколениям. Не может быть мира, комфортного односторонне, следует думать не только о большинстве. Православные сейчас — именно меньшинство, маргиналитет. Однако рядом с ними существует целое море людей, имеющих "спрос на религию", и с ними надо что-то делать. Может быть, эти люди, сотрудничая с церковью, а не разрушая её, и помогут создать "новый каппадокийский культурный синтез", о котором пишет Милитарёв?
Мне очень грустно наблюдать явную дегенерацию "низовой" церковной жизни в России последних лет этак 10-15. Я — далеко не сторонник поголовного обращения русских в православие, но всё же мне кажется, что "вера бывшей Империи" заслужила право на то, чтобы существовать в новом веке отнюдь не в виде смешного реликта, не в виде секты заскорузлых фундаменталистов и обскурантов. Может, кому-то это и нравится. Но неужели и общество, и представители церкви не хотят воспользоваться редко выпадающим историческим шансом — сделать православие настоящим общественным авторитетом? Не получится, ну так что ж… А вдруг получится? Как известно, "под лежачий камень вода не течёт". Либо православных русских в конце концов будут показывать в этнографическом музее, либо им придётся активно действовать. То есть работать с людьми. Но создаётся впечатление, что многие представители клира такой перспективы попросту боятся. Их этому не учили! Оно, конечно, намного проще запереться в своём гетто и не задаваться никакими трудными вопросами. Только тогда и отношение общества будет соответствующим…
Покуда православные катакомбы и духовное гетто ещё не обрели законченных форм, хотелось бы призвать церковь сделать первый шаг. Хотя бы начать диалог с теми, кто хочет развития современной по своему социальному качеству околоцерковной среды. А там посмотрим. В русском обществе найдётся немало людей, готовых поддержать "осторожную модернизацию" православия.
