Поистине королевский подарок преподнёс себе британский премьер-министр Тони Блэр в свой день рождения: в результате состоявшихся накануне, 5 мая 2005 г., всеобщих выборов возглавляемая им Лейбористская партия Великобритании вновь встала у руля управления страной, завоевав 356 мандатов из 646.
Рекорды Блэр начал бить ещё в 1994 г., став самым молодым лидером лейбористов. Три года спустя он привёл их к власти, нанеся консерваторам небывалое по своему масштабу поражение. Кошмарный сон 1980-х годов, когда перед лейбористами маячила реальная угроза скатиться на третьи роли в британской политике, остался далеко позади. В 2001 г. тори были повторно разгромлены. В XX веке лейбористам ни разу не удавалось удержать статус правящей партии полные два парламентских срока, что по британским меркам означает пробыть у власти не менее восьми лет. Теперь им удалось не только это, они одержали победу в третий раз подряд. Уже этот набор достижений гарантирует Блэру достойное место в политической истории Британии.
Однако этому амбициозному политику надо нечто большее, чем прозвище "тройной премьер-министр", и, тем более, эпитет "человек, втянувший Британию в иракскую войну". Изменить сложившуюся репутацию ему будет тем труднее, что он уже пообещал уйти с поста главы правительства до следующих парламентских выборов. В прошлом среди лидеров лейбористов на досрочное сложение с себя полномочий премьера решился лишь Гарольд Вильсон. В 1976 г. он уступил место Джеймсу Каллагэну, хотя о причинах этого поступка до сих пор идут споры. Вильсон был на пике популярности и считался козырем партии в её борьбе за власть.
По-другому обстоит дело у Блэра. Прошедшие выборы лейбористы выиграли не благодаря, а вопреки своему лидеру. По персональному рейтингу он опережал консерватора Майкла Ховарда, но уступал либерал-демократу Чарльзу Кеннеди. Долгое время самый популярный в стране политик, в 1990-е годы он сумел трансформировать лейбористов из партии рабочего класса в "партию одной нации", перехватив это прозвище у тори. Теперь за лейбористов голосовали все слои общества, включая наёмных рабочих и крупный капитал. Блэр с успехом пропагандировал идеи "третьего пути", ратуя за примирение идей социальной справедливости и экономической эффективности. Под его руководством в стране были проведены демократические конституционные реформы — расширена региональная автономия Шотландии и Уэльса, восстановлено самоуправление Северной Ирландии, избраны мэр и ассамблея Лондона, большинство наследственных пэров лишилось своих мест в палате лордов. По экономическим показателям Британия опережает большинство своих европейских коллег. Жирную черту под этими завоеваниями подвела война в Ираке.
Блэр был свободен от устаревших догм и стереотипов в социально-экономической сфере и удачен в проведении реформ внутри страны, от которых выиграли и бедные и богатые. Однако во внешней политике он проявил твердолобость. Концепция "особых отношений" с США стала для него священной коровой, ради которой он пожертвовал популярностью личной и своей партии, позициями Британии на международной арене, особенно в Европе. Его решение присоединиться к Вашингтону в нападении на Ирак раскололо не только ООН, НАТО и ЕС, но и британское общество. Непоправимый ущерб его репутации нанёс даже не сам факт вступления Британии в войну, а надуманность предлогов, на основании которых это было сделано. Отсутствие в Ираке оружия массового уничтожения заставило многих британцев, в том числе парламентариев, считать, что премьер не был с ними искренен и вёл двойную игру. От него отвернулись не только многие коренные британцы, но и большая часть мусульманской общины страны. В результате лейбористы с треском провалились на местных и европейских выборах в 2004 г.
Однако всеобщие выборы — дело иное. Если на выборах более низких уровней сторонники правящей партии могут наказать её за те или иные прегрешения, то на выборах в Вестминстер речь идёт о том, кто будет править страной, и здесь уже не до обид. В данном случае массовый отток голосов от лейбористов означал бы возвращение к власти консерваторов, что пока для большинства населения неприемлемо. И всё же Блэру ясно, что на этот раз голосовали не за него, а за партию, что партия сохранила для Блэром кресло премьера, хотя он и не помог ей выиграть. Теперь Блэр в долгу перед своей партией. Расплатой за этот долг будет освобождение в ближайшие два-три года поста лидера лейбористов и главы правительства для министра финансов Гордона Брауна. Мало кто сомневается, что у правящей партии будут шансы победить в четвёртый раз лишь под руководством этого политика.
Война в Ираке, а также другие претензии к правительству, накопившиеся за последние годы, на прошедших выборах вылились в резкое падение большинства лейбористов в палате общин. По сравнению с 2001 г. оно сократилось с 165 до 66 мандатов. Конечно, эта цифра значительна и в своём нынешнем виде: так, Маргарет Тэтчер пришла к власти в 1979 г. с перевесом в 43 места. Однако масштаб этого падения на фоне благополучного экономического положения страны подтверждает негативное значение "фактора Блэра".
На стороне лейбористов и удача, ведь консерваторы — главная оппозиционная сила страны — до сих пор не смогли убедить британцев в том, что они достойны возвращения к власти. Казалось бы, тори завоевали 197 мандатов, увеличив численность своей парламентской фракции на 33 депутата. Но это лишь показатель того, что они начали "собирать камни", а не серьёзная претензия на власть. На территории Шотландии консерваторы победили только в одном из 59 избирательных округов, а в Уэльсе — в трёх из 40.
До недавнего времени в рядах тори не прекращалась открытое столкновение между евроскептиками и евроэнтузиастами по вопросу о роли Британии в интегрирующейся Европе. За последние восемь лет партия сменила трёх лидеров, а теперь и Майкл Ховард объявил о скором уходе с этого поста. Несмотря на достаточно эффективную предвыборную кампанию, Ховард проводил её под несуразным лозунгом "Думаете ли вы, что думаем мы" и не удержался от заранее проигрышного перехода на личности, присвоив Блэру ярлык "лжеца" в свете иракских событий. Однако британцы хорошо помнят о том, что тори не меньше лейбористов ратовали за развязывание войны. Но главное, что партия по-прежнему дезориентирована захватом "новыми лейбористами" центра британской политики и не может найти на этот маневр адекватного идеологического ответа.
Наибольшее удовлетворение прошедшие выборы принесли либеральным демократам, которые по сравнению с 2001 г. увеличили своё представительство в палате общин с 52 до 62 депутатов — лучший результат с 1924 г. В отличие от лейбористов и консерваторов, либерал-демократы последовательно выступали против ввода войск в Ирак без резолюции Совета Безопасности ООН. По ряду вопросов социально-экономического развития страны они занимают позиции левее лейбористов, а также ратуют за более последовательное проведение конституционных реформ. О качестве совершённого либеральными демократами в последнее десятилетие рывка говорит тот факт, что в 1992 г. их парламентская фракция состояла из лишь 20 человек. Если программа-максимум либерал-демократов состоит в вытеснении тори с позиций второй по значению партии страны, то программа-минимум уже практически решена — превращение британской двухпартийной системы в трёхпартийную. В последние годы они приобрели опыт работы с лейбористами в региональных правящих коалициях в Шотландии и Уэльсе, где используется система голосования с пропорциональным элементом. Если похожая система сменит мажоритарную на национальном уровне, то формирования коалиционного правительства лейбористов и либерал-демократов в Лондоне раньше или позже не избежать.
Выборы примечательны и по результатам выступления ряда малых партий. Так, лидер коалиции "Респект" Джордж Галловэй, исключённый из рядов лейбористов за жёсткую критику иракской политики правительства, одержал громкую победу в одном из лондонских избирательных округов над ставленницей "новых лейбористов", поддержавшей войну. В Северной Ирландии сенсационным стало поражение нобелевского лауреата Дэвида Тримбла, многолетнего лидера умеренной Юнионистской партии Ольстера и одного из архитекторов Соглашения Страстной пятницы, в пользу непримиримых лоялистов — Демократической юнионистской партии Иана Пэйсли. Свои позиции за счёт умеренной националистической силы провинции — Социал-демократической лейбористской партии — упрочила и Шин Фейн. Неубедительно выступили националистические партии Уэльса и Шотландии: Плайд Камри снизила своё представительство в палате общин с 4 до 3 депутатов, а Шотландская национальная партия увеличило его с 4 до 6, однако также потеряла по количеству полученных голосов. Ультраправая Британская национальная партия не получила мест в парламенте, но набрала по стране свыше 200 тыс. голосов.
Общей проблемой партийно-политической системы Великобритании остаётся политическая апатия. В то время как в XX веке в парламентских выборах традиционно участвовали 70–80% британцев с правом голоса, в 2001 г. явка избирателей скатилась до 59% — ниже показатель был зарегистрирован лишь в 1918 г. На сей раз явка составила 62% при том, что рекордное количество человек — более шести миллионов — проголосовало по почте. Политическая апатия усугубляет недостатки мажоритарной системы голосования. Так, на прошедших выборах лейбористов поддержали 36% пришедших на избирательные участки, но лишь 22% зарегистрированных.
Самым серьёзным испытанием правящей партии в ближайшем будущем станет референдум о принятии европейской конституции. Скорее всего, он пройдёт весной 2006 г. Тони Блэр стоит перед дилеммой: уходить со своих постов до или после этого. Если претендовать на большее, чем звание "тройной премьер", он должен остаться и выиграть референдум. Однако велик риск того, что в стране, где на сегодняшний день бóльшая часть населения настроена против принятия конституции, Блэр может проиграть, и к Ираку добавится ещё одна противоречивая страница в политической биографии лидера лейбористов. Уйти же до проведения референдума — проявить слабость и в случае положительного для правительства исхода всенародного опроса отдать лавры победителя Гордону Брауну. Блэр уже внёс свою лепту в историю разлада между европейскими странами. Сумеет ли он с такой же убеждённостью и последовательностью доказать свою способность к европейскому созиданию?
