Фашизм как Сверх-Модерн

Европа стоит на пороге создания новой империи. И, похоже, что это будет одна из самых наднациональных империй в мире. Скорее всего, даже самая наднациональная. США в свое время претендовали стать неким уникальным "плавильным котлом" для разных этносов, но англосаксы преобладают там и поныне, а этносы держатся друг от друга на явственной культурной дистанции.

Даже Советский Союз с его декларативным интернационализмом, имел под собой национальную русскую основу, ибо Россия и русские все-таки доминировали — в кадровой политике, в культурной жизни. Другое дело — что это было за доминирование и как оно сказалось на самом русском народе, но его факт — налицо.  А вот ЕС все больше и больше напоминает лабораторию для создания принципиально новой общности, в которую планируется слить не только европейские этносы, но и миллионы выходцев из Африки и Азии. Турция уже почти вступила в ЕС, страны Магриба готовятся к более тесной с ним интеграции, а уж об иммиграции и говорить не стоит.

Не сразу, конечно, но по прошествии определенного времени, в Европе возникнет весьма любопытное государство, которое своего национального лица иметь не будет, хотя и будет себя позиционировать именно как Европа, наследующая традиции романо-германской цивилизации. На территории этого государства будет проживать не новая нация, а общность, преодолевшая национальные рамки и фактически ликвидировавшая их. В принципе, ее можно назвать сверхнацией.
 
Понятно, что такая общность должна быть вооружена особой идеологией, способной обосновать необходимость демонтажа нынешних национальных государств, сложившихся в эпоху буржуазного Модерна. В свое время этот Модерн обосновал и осуществил демонтаж феодальных государств, основанные на идее подданства, создав на их месте свои, гражданские сообщества. Теперь приходит очередь и самого Модерна. Как было сказано, "все течет, все изменяется".

Безусловно, эта новоевропейская идеология уйдет от феодальной Традиции еще, чем Модерн. Хотя бы потому, что основана на нивелировании различий, прежде всего, национальных. Традиционное общество Европы, как и любое традиционное общество, было, выражаясь словами К. Леонтьева, "цветущей сложностью". Оно состояло из разных народов, сословий и региональных групп. Ныне же мы видим складывание бюрократического сверхгосударства, которое осуществит ликвидацию национальных различий.

Фашизм с европейским лицом

Как это ни покажется кому-то странным, но нынешнее общество имеет очень неплохие шансы фашизироваться. Ведь исторический фашизм тоже весьма неплохо относился к идее Единой Европы, причем в мозговых центрах СС даже разрабатывались проекты создания конфедеративного государства.

Несомненно, гитлеризм, как историческое явление, представлял собой крайнюю форму национализма, однако тут есть свои нюансы. Во-первых, если кто-то подходит к краю, то он уже становится готовым перешагнуть через этот сам край и оказаться в совершенно иной обстановке. Демонтируя разные национальные суверенитеты, Гитлер вольно или невольно выстраивал здание наднациональной империи. Немцам в этой империи отводилась роль господ. Но они, со временем, эту роль неизбежно потеряли бы, вынужденно признав свое равенство с другими народами. А это уже означало бы начало смешения. Любопытно, что Гитлер предчувствовал именно такое развитие событий.

Он говорил Г. Раушнингу, которого, одно время, приблизил к своей особе: "Конечно, в наш новый класс господ мы будем принимать и тех представителей других наций, которые имеют заслуги в нашей борьбе… Расово-биологическое — это всегда только одна сторона процесса. Мы очень скоро выйдем за рамки нынешнего узкого национал-социализма. Мировые империи возникают на национальной основе, но эта основа очень скоро остается далеко внизу".

Во-вторых, гитлеризм всегда встречал жесткую критику со стороны проевропейски настроенных нацистов. Здесь можно вспомнить хотя бы Отто Штрассера, лидера левой оппозиции Гитлер. Он был убежденным сторонником Единой Европы, причем отстаивал ее даже и после второй мировой войны. "Европейское" лобби существовало и в руководстве СС (А. Долежалек, Р. Хильдербрандта и др.). Оно разрабатывало планы создания конфедеративного европейского государства, в котором Гитлеру отводилась второстепенная роль. Главным европейцем хотели сделать рейхсфюрера СС. Таким образом, исторический фашизм вовсе не был чужд идеям панъевропеизма. Почему бы, в таком случае, не предположить, что и панъевропеизм не возьмет, рано или поздно, на вооружение идеи фашизма?

Модерн против Модерна

По сути, фашизм двигал Европу не назад, как это считают многие наивные прогрессисты, а именно вперед. Даже слишком вперед. Речь шла о создании совершенно нового человека, который имел бы мало общего с европейцем времен Традиции или Модерна. Можно даже сказать, что речь шла не столько о человеке, сколько о преодолении человека. В недрах Третьего рейха вызревал проект создания сверхчеловека, который лишь отчасти был реализован в безжалостных супергероях европейского ордена СС. Планировалось, что дальше будет больше. Сам Гитлер, судя по воспоминаниях Г. Раушнинга, мечтал о каком-то новом человеке, которого предполагал создать посредством мутации. Вообще фюрер просто бредил идеей создания нового существа: "Новый человек уже живет среди нас! Он здесь! Довольно ли вам этого? Скажу по секрету: я видел нового человека! Он смел и жесток. Я ощутил страх в его присутствии…"

Можно легко понять, что в новом человеке Гитлера было бы уже мало что человеческого. Сверх-Модерн не мог обойтись без идеи человека, что было логическим следствием "движения вперед". Традиция ставила в центр всего мироздания Бога, чьим образом и подобием был человек. Модерн уже выдвигал на первый план человека, которого провозглашал богом. Следующей ступенью "вверх" должно было стать отрицание человека и признание "смерти" Бога. Ницше потому и приводил в восторг нацистов, что додумался "убить" Бога и "преодолеть" человека. То же, что он сошел с ума, никого, особо не волновало, ведь очевидно, что ум сверхчеловека не мог иметь ничего общего с умом людей.

Исследователи отмечают такой любопытный факт. Во время Великой Отечественной войны русских людей поражало то спокойное бесстыдство, с каким солдаты Рейха вели себя перед населением оккупированных деревень. Они могли мыться голыми перед женщинами или справлять перед ними свою естественную нужду. С. Кара-Мурза сделал из этого вывод о том, что немцы не считали жителей завоеванных территорий за людей. Но я бы, в свете сказанного выше, расставил акценты немного по иному. Немцы, по крайней мере, бессознательно, не считали за людей именно себя. Отсюда и та "сверхчеловеческая" снисходительность, которая часто сменялась "сверхчеловеческим" же гневом.

Очевидно, что вот именно эта "сверхчеловеческая" беспредельность приводила и поныне приводит людей в такой ужас при одном только слове "фашизм". Можно, конечно, многое свалить на послевоенную пропаганду, которая порой, действительно, не знала удержу в разоблачении фашизма. Но нельзя же все приписывать одной только пропаганде. В конце концов, если ее воздействие настолько тотально, то людям вообще нечего думать ни о какой свободе. Нет, человечество столкнулось с чем-то предельно чуждым ему, оттого и ужас. Оттого, кстати, и получилось демонизировать фашизм. Значит, было что демонизировать…

В России фашизм воспринимается гораздо тяжелее, чем коммунизм, хотя последний принес нашей стране неисчислимые беды. Это обстоятельство, кстати, до сих пор удивляет некоторых российских "наци"-германофилов, которые регулярно встречаются с враждебностью русских людей. Между тем, русские понимают, что коммунисты выступали за Человека — того самого, который звучит "гордо" и пишется с большой буквы. Россия отвергла их идеи, однако это были человеческие, даже слишком человеческие, идеи. К тому же при Сталине коммунизм подвергся серьезной ревизии и был трансформирован в некий "красный византизм", в рамках которого произошла реабилитация патриотизма и были прекращены на гонения на Церковь.

По сути своей, сталинизм был Квази-Традицией, которая сражалась против Сверх-Модерна в лице гитлеризма. Идея сверхчеловека это, на самом деле, идея самоубийства, причем сделанного не из отчаяния, но из-за осознания какой-то страшной силы внутри человека. Эта сила рвется наружу, ей тесен человек, она стремится взорвать его. Богословы отлично знали, что это за сила, которую сегодня стыдливо объявляют то подсознанием, то еще как-нибудь политкорректно. Она приходит из области инферно. Но мы не ставим своей целью написание богословского трактата, наша цель скромнее — увидеть, в каком социальном направлении двигался фашизм. А он двигался в сторону социального суицида.

Надо было пройти через героическую смерть в заведомо обреченной борьбе за мировое господство, чтобы из крови человека родился бы сверхчеловек. Вдумаемся, националист Гитлер принес в жертву сверхчеловеческой идее господства свою же собственную нацию! Восстание против космополитического либерализма обернулось дискредитацией любых альтернатив прогрессизму. Это ли не триумф модернизма? И вряд ли кого-то должен смущать тот факт, что сам фашизм апеллировал к историческому величию древних эпох. В прошлом нацисты искали будущее, приписывая разным народам и кастам свое собственное видение человеческого.

Готовность №2

Фашизм был сокрушен странами Модерна — либерального и коммунистического. Но на обломках Третьего рейха стало вызревать новое европейское единство. "Слишком человеки" из НСДАП и СС умерли, но их смерть каким-то образом запустила механизм создания нового Рейха, основанного на демонтаже национальных государств Европы. Пока он еще проходит под либеральными лозунгами, но лозунги ведь можно сменить.
 
Вряд ли это, конечно, сделает нынешняя европейская бюрократия, которая больше подходит на роль коллективного Гинденбурга. Свои гитлеры придут — в довольно-таки неожиданном обличье. Ибо почва для возрождения фашизма уже подготовлена, общественное мнение вполне созрело. Ныне оно объято тремя фобиями, которые были присущи и для фашизма.

Это — русофобия, юдофобия и антиамериканизм. Есть, кстати, и дрожжи, которые могут поднять несколько застоявшееся тесто еврофашизма. Речь идет об исламизме, который проникает в Европу вместе с сотнями тысяч иммигрантов, а скоро получит новые каналы распространения — в связи с присоединением Турции. Указанные выше фобии присущи части афро-азитастких переселенцев, придерживающихся версии т. н. "политического ислама". И все будет вполне закономерным, ибо исторический фашизм также делал ставку на разные освободительные течения внутри некоторых исламских народов.

Здесь можно вспомнить, хотя бы, поддержку гитлеровцами антианглийского восстания в Ираке и антисоветского восстания на Северном Кавказе. Не забыть бы при этом и мусульманские части в СС и муфтия Иерусалима, вещавшего по берлинскому радио. Забавно, но сегодня многие европейские ультраправые, которых всегда обвиняли в фашизме, становятся защитниками старых европейских свобод и западного либертарианства. Они с ужасом наблюдают за тем, как на улицах древних европейских городов вырастает брутальный и до жути патриархальный "исламский" порядок. Поэтому "антиисламский расизм" так часто сочетается с либертарианством.

Типичный пример — партия голландского либертина и в то же время расиста Пима Фортейна, пытавшегося защитить ценности европейской свободы от исламского брутализма. Да и названия многих других крайне правых европейских партий также наводят на определенные мысли: Демократическая партия, Партия свободы, Народная партия и т. д. Не стоит удивляться, если завтра исламисты в союзе с новыми фашистами будут защищать "Традицию" в Европе от правых либертарианцев…

Но кто же встанет этими новыми фашистами? Пока контуры нового движения еще только начали вырисовываться. Может быть, это оно вырастет из направления европейских новых правых, которое давно уже ратует за Европейскую Империю и которое весьма симпатизирует исламизму (в Италии "новые правые" приняли ислам).

Модерн не сможет победить Сверх-Модерн своим силами, как не смог он этого сделать во вторую мировую. В конце концов, именно слишком человеческая цивилизация Запада родила на свет уродливое сверхчеловеческое чудище. Фашизм это неадекватная реакция на Модерн, которая всегда будет присуща прогрессизму. Лишь восстановление общества Традиции способно поставить надежный заслон "сверх"-, а точнее — подчеловеческим силам.