Поражение Путина и Поколение Саакашвили

От редакции: Информационным обществам свойственна забывчивость. Внутри них даже политики живут не по принципу "связи времен", а по принципу "смены впечатлений". В целях борьбы с фрагментацией политического сознания, мы републикуем две статьи Станислава Белковского. Первая из них появилась в газете "Завтра" ровно год назад — то есть еще в эпоху безоблачно-управляемой демократии; вторая вышла в "Ведомостях" несколько позже, после поражения в Аджарии и убийства Ахмада Кадырова — то есть в период начавшегося надлома "путинской стабильности". На фоне сегодняшней реструктуризации "постсоветского пространства" эти материалы приобрели методологическую ценность состоявшегося сценарного прогноза. 

14 марта 2004 года Владимир Путин победит на президентских выборах в России. В этом нет сомнений.

30 октября 2004 года Владимир Путин может проиграть выборы. Президентские выборы на Украине. Поражением Путина станет победа Виктора Ющенко — политика, ассоциируемого с интересами США. Потенциальное значение этого поражения — огромно.

14 марта — не финал и не кульминация, но лишь начало. Начало периода политических трудностей, длительного поступательного ухудшения внешних условий для России и ее власти.

Сегодня уже можно прогнозировать, что американское давление на Россию усилится — и на всех фронтах сразу. Оно будет нарастать по мере приближения события года в мировой политике — выборов президента США (ноябрь 2004). Владимиру Путину с новой безумной силой припомнят и Чечню, и дело ЮКОСа, и "законные, но несправедливые" очертания "управляемой демократии". Однако центральной задачей администрации Джорджа Буша-младшего на евразийском направлении будет установление прямого контроля над постсоветским пространством. И, соответственно, вытеснение Российской Федерации на периферию этого пространства. Вашингтон, чья всемирно-имперская логика требует непрерывной тотальной экспансии, не только хочет, но и должен, с точки зрения философии и целей современного американского проекта, покончить с "москвоцентричным" СНГ. Сегодня уже очевидно, что идея геополитической иерархии, в рамках которой России была бы отведена роль "куратора" территории бывшего СССР, Соединенными Штатами отвергнута. Вернее, Вашингтон не хочет делать ключевым звеном этой иерархии Москву, тяжелую, труднопредсказуемую, исконно нелюбимую, несмотря на бурные вспышки платонических романов.

Есть основания полагать, что речь идет о создании альтернативного постсоветского Содружества, фактическим центром которого будет уже не Москва, а Киев. США вполне могут пойти на такой вариант в случае осеннего успеха Виктора Ющенко. В этом смысле совершенно всё равно, будет ли до 30 октября завершена политическая реформа на Украине, по итогам которой часть полномочий перейдет от президента к парламенту и формируемому им правительству. Президент в любом случае останется политическим лицом нации и, опираясь на американскую поддержку, сможет развернуть украинский корабль в нужном ему (и Вашингтону) направлении.

Больше того, проект "киевоцентричного" Содружества позволит Виктору Ющенко перейти в качественно новое политико-экономическое измерение. Ведь реализация такого проекта кардинально изменит традиционную логику взаимоотношений Украины с Россией. Украинский народ, получив от США формальный ярлык на собирание земель постсоветских, ярлык, которого так и не получила алчущая Москва, одним ударом избавится от исторических комплексов — в частности, "синдрома младшего брата". Добившись такого результата и позиционировав себя в качестве провозвестника новой эпохи в судьбе Украины, Ющенко сможет вернуть себе любой объем полномочий и вытеснить из политики всех, кто не согласен с новой стратегией национального развития.

Кто может войти в "киевоцентричное" Содружество? Сразу — Молдова (лояльность президента которой Владимира Воронина Москве всегда была плодом дурного воображения кремлевских политтехнологов), Грузия, Азербайджан, страны Средней Азии. Путь Армении будет зависеть от того, удастся ли Соединенным Штатам на протяжении 2004 года провернуть что-нибудь типа "революции чайных роз" и добиться отставки президента Роберта Кочаряна. Казахстан примет решение последним и, можно не сомневаться, что оно будет стратегически мудрым. Наконец, Белоруссия, в поисках компенсации за крах идеи Союзного государства и нового источника легитимности для Александра Лукашенко тоже постучится в американо-украинскую дверь. Нет ничего невозможного в мире, где представления о политической легитимности определяются только одним — субъективной позицией Всемирного Начальства. Нравишься Вашингтону — значит, легитимен. Не нравишься — готовься к худшему. Простой пример. Никто почему-то не попрекает Михаила Саакашвили его вполне туркменскими 97% голосов на выборах. А Путина с грядущими 70% — будут бить, кусать и обижать. Нечто похожее ожидает и позднеосеннюю Украину. Победит Ющенко — и украинский народ обретет, наконец-то, легитимного лидера. Выиграет соперник американского ставленника — и Совесть Земного Шара (СЗШ), сконцентрированная в Вашингтоне, возопиет о попрании демократических институтов и беспрецедентных манипуляциях народным волеизъявлением.

Итак, уже через год мы можем жить в качественно иной реальности — с Россией в роли последней провинции, медвежьего (во всех смыслах) угла постсоветской территории. Это ли не явится поражением режима Путина — трагическим и непреодолимым?

Может ли Россия что-либо противопоставить "проекту Ющенко" с его далеко идущими геостратегическими последствиями? Безусловно. Только для этого нужно отказаться от идеи всесилия виртуальных политтехнологий и переместиться в область реальной политики — грубой, зримой, пахнущей порохом и хлебом.

Во-первых, Россия должна объяснить своим контрагентам, что колония Америки — гораздо хуже, чем партнер России. Что, отдав себя на произвол Вашингтона, Украина очень скоро почувствует себя смрадным уездом Pax Americana, откуда хоть три года скачи — ни до какого государства не доедешь. США никогда не будут интересоваться интересами Украины и способствовать их реализации в той же мере, в какой это делала Россия после 1991 года. В лучшем случае, американозависимая РУ станет поставщиком пушечного мяса для глобальных антитеррористических шоу и свалкой ядерных отходов.

Во-вторых, необходимо развеять блаженные иллюзии типа скорого вхождения Украины в Евросоюз. Ближайшие 10-15 лет ЕС будет переваривать Восточную Европу, и не исключено, что дело закончится кровавой рвотой. До Украины же, если смотреть на вещи реально, отрешившись от пропагандистских штампов, дело дойдет, в лучшем случае, лет через 20-25. Впрочем, более вероятно, что не дойдет никогда: концепция Евросоюза уже переживает кризис, и вполне можно подозревать, что через несколько лет евроэкспансионистская доктрина будет подвергнута существенной ревизии.

В-третьих — и это самое главное — Россия в лице ее президента Владимира Путина должна стать гарантом новой конвенции украинских элит.

Основная проблема элиты Украины — крайне низкий уровень взаимного доверия ее субъектов. Принятое в середине февраля решение всех основных пропрезидентских политических сил о выдвижении единого кандидата на высший государственный пост — премьера Виктора Януковича — никого не должно обманывать. Янукович пока что серьезным электоральным конкурентом для Ющенко не является, и что будет к лету, а тем паче — к осени, пока отнюдь не ясно.

Крупнейшим политико-экономическим кланам Украины нужен внешний гарант, слову и делу которого они могли бы вполне доверять. США, конечно же, готовы выступить в роли такого гаранта, — и тем самым легитимировать Виктора Ющенко на уровне украинских элит сегодняшнего дня. Но можно ли верить этим гарантиям? Ведь в случае победы Ющенко руки у него будут полностью развязаны — благодаря ресурсам, которые предоставят своему протеже США. И что будет — демонстрирует сегодня грузинский лидер Михаил Саакашвили. В ходе "революции роз" он обещал народу своему мир, но принес — меч. И он не остановит машину уничтожения старой грузинской элиты, потому что такова внутренняя логика становления нового политического режима, пришедшего к власти путем революции (мирной или кровавой — второй вопрос). Триумф Ющенко тоже станет революцией — со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Ход — за Россией. Мы должны подойти к вопросу о будущем Украины со всей ответственностью. Потеряв время, исправить ситуацию задним числом будет уже невозможно. Ибо в движение придут силы, находящиеся вне сферы влияния сверхпопулярного президента Путина.

Поколение Саакашвили

Драматические события первой декады мая 2004 г. еще раз подтвердили: второй срок Владимира Путина отнюдь не будет периодом спокойной стабильности и тихого благоденствия. Ближайшие четыре года потребуют от российского лидера недвусмысленных ответов на жесткие вопросы, поставленные Историей.

За два дня до инаугурации российского президента Аджария перешла под полный контроль Грузии. Через два дня после инаугурации — убит поставленный Кремлем президент Чечни. И падение режима Аслана Абашидзе, и гибель Ахмада Кадырова — звенья одной цепи. Цепи проблем, прорывающихся на поверхность, несмотря на отчаянное сопротивление кремлевской интеллектуальной охраны.

Многие наблюдатели считают, что смена власти в Батуми имеет лишь локальное значение. Рискну с этой точкой зрения не согласиться. Крах Абашидзе порождает серьезные сомнения в дальнейшей жизнеспособности и целесообразности существования Содружества Независимых Государств (СНГ) как формы организации постсоветского пространства.

Содружество сформировалось в 1991-1992 гг. как трехуровневая структура. Первый уровень — Россия, единственный душеприказчик покойной барыни — Империи. Второй уровень — остальные союзные республики, которые нуждаются в экономической благосклонности душеприказчика и потому время от времени делают вид, что признают его лидерство. Третий уровень — непризнанные независимые государства (фактическим к ним до 5 мая относилась и Аджария), которые выживают благодаря плохо скрываемой военно-экономической поддержке со стороны Москвы. Именно непризнанные государства позволяли России сохранять рычаги влияния и прямое военное присутствие в удаленных точках Содружества. То есть в конечном счете поддерживать однополярную модель СНГ.

Конец независимой Аджарии показывает, что Россия более не является гарантом существования государств третьего уровня. Отныне Москва способна предложить только гарантии личной безопасности и неприкосновенности капиталов для лидеров этих стран, соглашающихся поступиться властью и независимостью. Подобная логика полностью отражает мировосприятие российской элиты 90-х гг., для которой легализация капиталов на Западе куда важнее понятий "государство" и "нация". Весьма вероятно, что вариант размена личной легализации на собственное государство будет предложен в ближайшее время наследникам Владислава Ардзинбы в Абхазии и приднестровскому президенту Игорю Смирнову. После чего упразднение абхазской и приднестровской республик станет проблемой технической.

Оставшись без России и ее военного присутствия, страны третьего уровня должны будут либо сдаться на милость победителя, как Аджария, либо найти новых патронов, заинтересованных в них как очагах управляемого хаоса. В любом случае, пояс непризнанных государств как механизм обеспечения российского присутствия в ключевых точках бывшего СССР прекращает существование. Трехуровневая модель рушится. Страны СНГ утрачивают объективную потребность в России как в модераторе постсоветского пространства. В такой ситуации к следующей весне СНГ умрет — де-юре или де-факто.

Владимир Путин не раз обнаруживал счастливую способность игнорировать угрозы и вызовы, о которых ему не хочется думать. Но нынешний президент России, несомненно, озабочен тем, что через 10 лет напишут о нем в учебнике истории. И едва ли он захочет оказаться лидером, во время правления которого страна потеряла остатки влияния на каноническую территорию Российской империи. Если это так, то Путин еще может использовать последнюю возможность зацепиться за первозданное СНГ. Но для этого нужно, в первую голову, восстановить доверие к России в странах третьего уровня и продлить их жизнь путем прямой поддержки: экономической, политической, а если нужно — и силовой. В последние же годы Кремль обращался с непризнанными государствами по принципу "бей своих, чтобы чужие боялись". Чужие, правда, не испугались, а возрадовались.

Историческое значение имеет и взрыв в Грозном во время праздничного концерта. Ибо вместе с чеченскими лидерами 9 мая погибла надежда на политические технологии как базовый способ решения реальных политических проблем.

Следуя максиме de mortius aut bene aut nihil, не скажу ничего дурного об Ахмаде Кадырове. Но об обстоятельствах его прихода к власти в одной отдельно взятой мятежной республике нельзя не вспомнить. Кадыров возглавил Чечню вопреки мнению военных и спецслужб, указывавших на следующие обстоятельства: 1) бывший муфтий не обладает достаточной популярностью и потому не способен в среднесрочной перспективе удержать ситуацию в Чечне под контролем; 2) он не настолько лоялен Москве, чтобы доверить ему масштабные силовые ресурсы. Но победила точка зрения кремлевских политтехнологов: надо создать краткосрочную иллюзию стабильности в Чечне, пережить череду федеральных выборов 2003-2004 гг., а там — придумаем что-нибудь.

В прошлом году Кремль, следуя "политтехнологической" логике, не дал возможности баллотироваться на пост президента Чечни фаворитам выборов — Асланбеку Аслаханову и Руслану Хасбулатову. Сейчас Москва снова стоит перед выбором: довериться политтехнологам и умножать власть самообмана или же перейти к реальной политике, из плоти и крови. Второй путь может оказаться трудным для тех, кто привык к государственно-политическому постмодернизму с его поклонением телевизионной картинке. Но только он сегодня спасителен.

Первые дни второго срока Владимира Путина обнажили трагические стороны новейшего этапа нашей истории. Распад СНГ и нависающий чеченский кризис — первые, но не последние акты трагедии. На очереди последствия реформы ЖКХ и монетизации социальных льгот (нельзя не заметить, что власть едва ли не нарочито пытается говорить с народом на непонятном ему языке). Чтобы понять дух трагедии и научиться жить в ее толще, достоверно играть по ее законам, нужны, как сказал Бердяев, жизнь и подвиг, усилие воли и целостный дух.

И на унылом и дезориентированном постсоветском пространстве нашелся политик, который обуреваем этим самым целостным духом, — Михаил Саакашвили. Он стал символом нового поколения лидеров. Поколения, которое только начинает дергать за усталые прокуренные бороды своих политических отцов.

Он искренне любит власть, ее иррациональную, мистическую природу, а не только комфорт, сопряженный с атрибутами власти. Он не похож на своих предшественников, видевших цель пребывания на вершине только в том, чтобы "вовремя" (до первых залпов национальной катастрофы) выйти из игры и удалиться к белым пескам и брызгам шампанского.

Саакашвили знает, что человеческая кровь и в XXI в. остается самой настоящей кровью, а вовсе не превратилась в вишневый сок из телешоу. И призыв к страданию, к крови во имя Родины и веры воодушевляет нации куда сильнее, чем экономические фантомы типа "удвоения ВВП".

Саакашвили можно назвать американским ставленником, но этот ярлык не отражает сути грузинского президента как политического явления. Помощь США для него то же самое, что немецкий пломбированный вагон для Ленина. Вашингтон помог Саакашвили прийти к власти, потребовав взамен ускоренного изгнания России из Грузии. Но Миша будет играть со всеми и останется лоялен США лишь до тех пор, пока сверхдержава будет ему полезна. Потому что смысл его устремлений лежит в собственной стране. Так что он будет ее защищать любыми средствами — и, в отличие от старика Абашидзе, не убежит.

"Поколение Саакашвили" заполняет грандиозную нишу, оставленную его политическими предшественниками, архитекторами 90-х гг. Оно свободно от лишних воспоминаний, оно ничего не знает ни о дрожащих руках горбачевского Политбюро, ни о предынфарктных ельцинских увеселениях. Но оно обуреваемо инстинктом власти и потому оказывается сильнее мелких материальных привязанностей.

Человек этого поколения — некто похожий на Саакашвили — может стать преемником Владимира Путина.