Украина сейчас напоминает скорее Югославию предвоенной поры, когда она была разорвана в результате экономического роста. Наша соседка сегодня раскалывается точно так же по причине экономического подъема. От Югославии уходили Хорватия и Словения, как наиболее развитые экономические части, а от Украины отрывается Юго-Восток. Это тоже наиболее промышленно развитый, наиболее выигрывающий от экономического роста регион. Напомню, что сегодня Юго-Восток дает 84% чистого ВВП Украины.
В Россию перенос технологий «бархатных» революций в чистом виде невозможен. Хотя бы потому, что в России демократия изжита, как содержательно, так и формально. Тем более, что в России люди в большей степени подавлены чем украинцы, переживающие экономический рост. Однако спецоперации — это гибкая штука. Один и тот же штампованный сценарий «бархатной революции» применялся с успехом в Грузии, Сербии и Словакии. Но даже в рамках абсолютно формального шаблона всегда варьируется конкретное исполнение.
Конечно, для условий России этот проверенный сценарий будет адаптирован. Я не хочу сказать, что у нас будут массовые стихийные демонстрации. Но тот сценарий, что просчитал в свое время товарищ Белковский, вполне возможен. Как известно, суммы в сто миллионов долларов достаточно для организации постоянного митинга на Красной площади. В отличие от Украины, будет и дополнительный фактор — террор. Сюда же добавится лютая ненависть всех сколько-нибудь значимых общественных групп к этому режиму. Но принцип бархатной революции остается тот же самый — под видом демократических процедур будет осуществляться спецоперация.
Наши спецслужбы, которые разжирели и превратились в коммерческие структуры, вряд ли способны оказать сопротивление и мало на что способны. Они занимаются исключительно силовым рэкетом. Даже «крышевание» по сравнению с этой рэкетирской деятельность выглядит шагом вперед. Поскольку «крышевание» подрузамевает какой-то патернализм и безопасность, а силовой рэкет вам ничего не обеспечивает. Это явление качественно иное. Коррупция, так ужасающая Саттарова, по сравненению с силовым рэкетом выглядит просто цивилизованно. Поскольку при коррупции есть правила. Да, там можно сделать все что нужно не по закону, а за взятки — но это подразумевает взаимные обязательства.
А тут просто приходят и тупо передергивают затвор. Предпринимателю доходчиво говорят — Ну что, родной! Придумай себе быстренько статью, по которой мы тебя посадим. Смотрю, ты деньги достаешь из сейфа — это хорошо. Нашего человечка назначаешь вице-президентом по контролю над финансовыми потоками — это отлично. Но сам понимаешь, плана по статьям никто еще не отменял. Над нами, силовиками, тоже начальство есть и сильно нам шею треплет. Если руководство подумает, что мы тут с тобой сговорились, нам всем совсем плохо будет… Так что дело мы на тебя обязательно возбудим, зато ты сам придумаешь за что! Это не выдумка или фантазия моя, а почти дословная цитата…
Если принять, что технология бархатных революций во многом реализуется в медиа-пространстве, то здесь ситуация тоже интересная. Сегодня лояльность верхних медиа-элит, как мне кажется, является абсолютной, она зачищена страхом. Но там, где дело касается среднего звена, всех этих медиа-клерков редакционных, все не так просто. Достаточно посмотреть телевизор. Наши телевизионные умельцы снимут протокольную съемку так, что Путин будет выглядеть хуже Фредди Крюгера. Собственно говоря, и мы уже видели на экране ряд таких «успешных» протокольных съемок. Это был просто братский привет Путину от тружеников телекамеры!
Поймите одно, у медиа-тружеников фига остается в кармане всегда. Это обстоятельство прекрасно понимает Березовский, но не понимает Чубайс и все наши бюрократы. Журналиста нельзя заставить, его можно только убедить. Почитайте, например, газету «Коммерсант» и то, как они там хвалят «Единую Россию». Почитайте в «Российской газете» статьи, где хвалят родное правительство. Это настоящая похвала, но в особо извращенной форме…
Всю эту глупость в виде «темников» или руля управления «повесткой дня» придумали ленивые политтехнологи. Но не надо политикам идти у них на поводу. Медиа-среда — это не одни средства массовой информации, не одна подконтрольная пропаганда и агитация. Это гораздо шире, это все доступное пространство коммуникаций. Например, в Калиниграде на обычных десятирублевках уже появился штамп «Россия без Путина». Вот это — масс-медиа! Вот эта купюра — листовка, которую прочитают все. С точки зрения пропаганды, это дешевле и гораздо эффективней чем листовка.
Таких технологий протеста существует масса. Так вот, в Греции при сходном режиме просто писали на стенах слово из трех букв — «НЕТ». И всем все было понятно! А когда полиция хватала на месте преступления, то говорили, что мы пишем «нет» загрязнению окружающей среды. Эти технологии легко переносятся на российскую почву. Недаром, уже бродит такая шутка, что в Греции был режим «черных полковников», а в России — «серых подполковников». Скоро будут у нас писать на стенах «Нет!», и все будут знать, что это означает «Нет Путину».
Сегодня такой объединяющей рамкой, консолидирующей протест во всех слоях, является отторжение хамства власти. Отторжение не грубой силы власти, а ее агрессивной тупости и самодовольного хамства. Когда государственный «каток» катит против лично вас, но вы понимаете, что машина действует ради каких-то высоких общественных интересов, вы боретесь с ним с уважением.
Например, в России по этой причине все диссиденты уважают Андропова, хотя он их вроде бы давил. Они понимали, что глава КГБ защищал общественное целое и действовал ради общественного блага, пусть даже понятого не так. А сейчас люди видят, что их давят не ради общественного блага, а просто так. Бабла ради, то есть для того, чтобы заработать несколько тысяч долларов. Это совсем иная ситуация. Я готов поступиться личным ради общественного. Но когда я вижу, что меня грабят и насилуют не ради общественных интересов, а просто так, для того, чтобы еще украсть денег. Мне сразу хочется сказать этой банде: «Ребята! А пошли бы вы лесом!».
Симпатий к такому криминальному режиму не может быть ни у кого. Он все больше вызывает лютую ненависть. И самая большая неприязнь к этому режиму не у интеллигенции, самая большая ненависть — у работяг. Люди на заводе еще немного уважают Путина, просто надо кого-то наверху уважать. Они уважают директора, потому что он дает им работу и заботится о них. Но они знают твердо, что все, что находится между их директором и Путиным — это абсолютные враги! И все, кто сбоку и сзади Путина, это все — сволота. Массы хорошо относятся к Путину, потому что хочется во что-то верить. Малейший отблеск чьей-то харизмы — и все изменится, сразу будут верить во что-то другое. Путин сегодня — это абсолютный Горбачев образца 1987-го года. Уважают. Но его знаменитому рейтингу осталось жить не более года.
У всей страны есть еще примерно год стабильности. Хотя рост цен и напряженности будет, безусловно. Но с осени следующего года начинается большая игра. В этой забаве наша бюрократия будет исполнять роль большой боксерской груши для всех желающих. При этом у нас есть небольшой шанс. Запад, скорее всего, опять поставит на тупых отмороженных либералов. Эти типы, по образу Бори Немцова, себя совсем уже дискредетировали, причем безнадежно. Но этот факт не должен нас успокаивать.
Очень вероятно, что России предстоит пройти через Смутное время, и для нее весьма возможен распад. Но то, что Путин — это не Михаил Романов, а в лучшем случае — Василий Шуйский, это не вызывает никаких сомнений. В результате этих драматических трансформаций появится новая государственность и новая российская идентичность. Сейчас мы их не просто видим, мы только входим в этот хаос.
