Прошедший 5–7 марта XI Всемирный Русский Народный Собор имел главной темой проблему бедности («Богатство и бедность: исторические вызовы России»), однако, естественно, на нём обсуждались самые разные стороны русской жизни. Собор, несомненно, крепнет, становится всё более представительным и значимым для общественной жизни России. По словам ведущего Собор митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла, он превращается и во всё более компетентный орган.
Однако наметился, как представляется, и вполне определённый кризис формата Собора. Связан он с одним важнейшим противоречием, заложенным в саму структуру его деятельности: с одной стороны, он замышлялся (и по названию является) собором представителей от русских общественных организаций со всего мира; с другой стороны, Церковь, организуя соборы, преследует вполне конкретную цель – налаживание диалога с российской властью через организацию российского сообщества. То есть налицо противоречие между акцентом на внутрироссийской проблематике и проблемами русской диаспоры за рубежом. На прошедшем Соборе это противоречие проявилось особенно явно.
И в первую очередь оно коснулось украинской тематики. Из пяти отделений Собора собственно дела на Украине обсуждались как одна из прочих тем только на секции № 4 «Православие— стержень совместного бытия народов России и восточных славян». Однако главным образом здесь речь шла о том, что Украина должна иметь православную идентичность, а Киеву следует играть роль одного из центров православной культуры, что, на мой взгляд, является скорее благодушным пожеланием, чем анализом реальных проблем и поиском их решений. Кстати, было очень заметно желание видеть делегацию Украины как представителей не от русской общины страны, а от самого государства (главой делегации Украины был объявлен первый вице-премьер Николай Азаров, почти ни слова в своём выступлении о реальных проблемах русских на Украине не сказавший). Вряд ли такой подход можно назвать продуктивным, поскольку едва ли можно вообще рассматривать украинскую государственность как русскую, как выразительницу русских интересов.
Основную роль по продвижению темы трудного положения русских и православных на Украине сыграл, по моему впечатлению, председатель Союза православных граждан Украины Валерий Кауров. Это касается и его участия в упомянутой уже Четвёртой секции, и его краткого выступления на заключительном этапе работы секции № 5 («Русский народ, русская культура и русский язык как факторы единства российского общества и государства»), и его активности при обсуждении заключительного «Соборного слова». Показательно, что когда на Пятой секции Кауров сказал о необходимости выразить озабоченность положением русского языка на Украине, ведущий секции Валерий Ганичев ответил, что, мол, нам говорили, что не стоит в это вмешиваться, ну да ладно, попробуем что-нибудь такое включить. Не правда ли, показательная фраза для Всемирного русского собора: «не стоит вмешиваться»? Однако к чести руководства секции надо отметить, что в её итоговом документе слова о русском языке на Украине всё же оказались включены.
При обсуждении «Соборного слова» на третий день Валерий Кауров снова выступил с предложением внести в текст несколько слов о ситуации с русским языком на Украине. В результате там появилась-таки запись: «Выражаем озабоченность положением русского языка на Украине, где его пространство сокращается вопреки воле граждан». Но это единственная фраза о положении русских на Украине во всём «Слове».
Вообще, обсуждение Соборного слова стало откровенным прорывом в украинской теме. Произошло это благодаря активности представителей украинской делегации, выступавших с мест. Один из них высказал мысль о том, что надо бы принять обращение к властям Украины по церковной ситуации в стране. В формулировке о. Всеволода Чаплина дополнение было поставлено на голосование и принято: «Собор выражает неприятие вмешательства политиков в дела УПЦ и подталкивания её к разрыву с Москвой». Однако в окончательном тексте этой фразы всё же не оказалось.
Благодаря представителю от Союза православных братств «Кияне» в текст документа внесли уточнение о том, что «государство и общество должны создать максимально благоприятные условия для деятельности Русской Православной Церкви на всей её канонической территории», а не только в России. Также была высказана поправка, согласно которой к упоминанию о «согражданах» в тексте «Слова» оказалась добавлена и фраза о соотечественниках, «где бы они ни проживали». Ещё один представитель Украины заявил о недопустимости игнорировать совершённый недавно филаретовцами захват Свято-Никольского храма в Полтаве. Моя соседка по креслам даже не выдержала и выкрикнула: «Да при чём здесь эта Украина?!». Видно, важность русской зарубежной проблематики осознана ещё очень не многими.
Критике подвергалась в первую очередь однозначно внутрироссийская ориентация документа. Из зала выступили: «А что, Украина и Белоруссия — не русский народ? Почему мы обращаемся только к Путину? Уже нет места для нейтралитета! Ющенко проводит предательскую политику!». Митр. Кирилл на это ответил, что в целом такое замечание справедливо, но до нынешнего собора представительство братьев с Украины было слишком незначительным. Если сейчас включить всё это в текст, то можно потерять весь документ, ибо нельзя нарушать его адресную целостность. Здесь мы опять же видим, что сталкиваются две вполне внутренне обоснованные потребности, и запрос русских с Украины пока что остаётся неудовлетворённым. Потом, однако, Кирилл добавил, что в будущем всё же надо будет сбалансировать российско-центричный настрой Собора.
И всё же митр. Кирилл пояснил, что если собор в Москве будет обращаться к правительствам других стран с обращениями, то это может быть «очень по-разному истолковано». Таким образом, ВРНС вряд ли может обрести действительно всемирный, а не внутрироссийский, характер. Но запрос на это всё же сформулирован, и сформулирован чётко.
Здесь кроется и явное противоречие между настроем соборян и целями церковного руководства. С одной стороны, атмосфера собора была явно оппозиционной к нынешней исполнительной власти РФ. Неприятие курса, проводимого правительством страны, было стержневой идеей всех заключений секций, да и общего «Соборного слова». Однако когда из зала было высказано недоумение тем, что в «Слове» есть формулировка о выражении Собором поддержки главе этой исполнительной власти В.Путину, митрополиту Кириллу пришлось очень жёстко одёрнуть шумный ропот в зале: «Какова альтернатива? Кто-нибудь может назвать? Уберём эти слова – нам Березовский спасибо скажет!». Задача Собора, как её сформулировал Кирилл, это начать диалог с властью, а не обругать её. И в этом, несомненно, есть своя правда. Однако противоречие данных вполне понятных резонов как с явным жёстко оппозиционным настроем большинства соборян, так и со всё более звучным требованием зарубежных русских расширить формат Собора до собственно всемирного, становится также всё более явным. А подлинно всемирный характер с необходимостью включает в себя рассмотрение проблем русского зарубежья и попытка «установить диалог с властью» других государств, включая и обращения по проблемам русских вне России к правительствам всех тех стран, в которых проживает многочисленное русское население.
Проблема эта — на самом деле очень общая и касается далеко не только ВРНС. Это проблема самоидентификации общественных организаций и политических партий национальной ориентации. Это выбор между идентичностью национально-русской и обще-российской; являются ли своими для организации десятки миллионов русских зарубежья или же десятки миллионов нерусских граждан РФ. На Соборе присутствовали представительные делегации от российских народов; участие, например, мусульманского духовенства было весьма заметным и представительным. При этом в своём действительно ярком выступлении в первый день Собора верховный муфтий России Талгат Таджуддин очень чётко разграничивал «мы» («серебряные бýлгары») и «вы» («русские»). Российский формат общественных организаций является легальным с точки зрения российского законодательства и нейтральным в отношении соседних стран. Однако формирование органов взаимодействия русских в РФ и русских за её границами представляется задачей крайне настойчивой и вполне оправданной. Многие другие народы РФ имеют такие организации, более того, такие функции выполняют и некоторые структуры национальных автономий. Вспомним утверждения М.Шаймиева, что Татарстан является государством-покровителем всех татар на земле. Русским такое покровительство нужно не менее.
И всё же давление представителей русских с Украины оказалось действительно сильным, и митр. Кирилл высказал своё обещание, что следующий Собор будет носить «более стереофонический» характер. Хотелось бы на это надеяться, ведь Всемирный собор должен быть всё же всемирным, а рассмотрение русского народа как разделённой нации со всеми вытекающими из этого проблемами становится всё более актуальным. Потребность в создании площадки обсуждений русских проблем поверх любых государственных границ видится крайне настойчивой, ведь только тогда, как выразился сам митр. Кирилл на итоговой пресс-конференции, Собор станет «уникальным местом общенациональной дискуссии».
Показательно, что на последнем Соборе присутствовали представители уж семнадцати стран мира. Церковь сейчас (и уже не в первый раз за историю) — по сути, единственный институт, который объединяет своей канонической территорией всю Русскую землю, независимо от политических границ. После ожидаемого в мае этого года воссоединения с Зарубежной РПЦ она, дай Бог, объединит собою и общины за русскими пределами. Ей естественно играть роль консолидирующей Русский мир организации. И особенно ценно то, что сейчас эта задача становится всё более актуальной именно благодаря активности мирян с Украины.
