В сегодняшней России потенциальные претенденты на пост регионального руководителя не считают необходимым обнародовать или публично обсуждать свои программы. В условиях торжества административно-бюрократического рынка публичная политика оказывается не востребованной. Для того, чтобы получить одобрение свыше, демонстрация политической самостоятельности даже вредна. Главное - это личная лояльность Кремлю и Старой площади. Однако из каждого правила бывают и свои исключения. Те лидеры регионов, которые могут «держать Кремль», воплощают забытые после 2004 года принципы. Они позволяют себе сохранять самостоятельную политическую субъектность и публично манифестировать свои взгляды.
Рамзан Кадыров прекрасно осознает свою общероссийскую значимость. Для Владимира Путина лично и Кремля «стабилизация в Чечне» (наряду с якобы внешнеполитическим «усилением» России) является одним из главных пиар-трофеев. Ради того, чтобы удержать «стабилизацию» в северокавказской республике (точнее, видимость этой стабилизации для российских граждан), Кремль готов на многое. Сегодня Кадыров, как никто другой, работает именно на эту задачу. При этом потенциально сохраняется риск того, что любое административное давление (даже политически или юридически обоснованное) на Кадырова из Москвы, может вызвать «дестабилизацию», а значит полный крах или частичное обрушение кремлевской политической и пиар-конструкции. Так рисковать российская федеральная власть не привыкла. Между тем, политическая и информационная конкуренция Кремля и Кадырова - это не ТВ-программы «Реальная политика» или «К барьеру». Здесь и барьеры, и реальная политика будут по-настоящему, без кавычек. Соревнование с чеченской республиканской элитой по своим затратам (материальным, моральным, политическим) не будет идти ни в какое сравнение с дискредитацией СПС, «Яблока» или КПРФ. А потому сегодня именно Чечня остается единственным в России самостоятельным политическим субъектом. Именно этот регион может себе позволить иметь собственного лидера (а не простого назначенца Кремля), собственную внутреннюю и внешнюю политику.
Едва став исполняющим обязанности президента Чеченской Республики, Рамзан Кадыров выступил с несколькими чрезвычайно важными и даже знаковыми инициативами. Фактически речь идет не просто об очередной публичной демонстрации политических амбиций или экстравагантной выходке. Последние инициативы Кадырова охватывают весь спектр проблем Чечни (экономика, взаимоотношения с федеральной властью и несистемной оппозицией). Таким образом, мы можем говорить о политической программе нового президента Чечни (а то, что Кадыров станет таковым, ни у кого не вызывает сомнений). Основные контуры этой программы были озвучены Кадыровым еще до его официального утверждения. И это также символично, поскольку демонстрирует всем, что согласие федеральной власти в этом вопросе вторично. Оно является всего лишь инструментом для реализации тех целей, которые новая чеченская элита вынашивает уже не первый год.
Прежде всего, без пяти минут президент республики отдает предпочтение фактическим, а не формально-юридическим аспектам взаимоотношениям с центром. Для Кадырова-младшего важен не Договор о разграничении полномочий (который вполне устроил Татарстан), а реальное обладание властными и экономическими ресурсами. Пока все складывается для Кадырова как нельзя лучше. Политических конкурентов у него нет. Публичная политика внутри Чечни не поощряется, поскольку таковая нужна исключительно для общения с Москвой. Система сдержек и противовесов разрушена самим федеральным центром. А потому и.о. президента Чечни жестко заявляет: «Для Чечни нефть – главное средство доходов. Но 51 процент чеченской нефти принадлежит "Роснефти". Они знают, что у них контрольный пакет – львиная доля – и нас не спрашивают ни о чем. А вот если бы оставляли ту долю, что нам действительно необходима, это было бы огромной помощью для поднятия экономики республики. В Чечне обязательно нужно поднимать нефтегазовую отрасль, как это было раньше. И я буду добиваться этого во всех коридорах и кабинетах». Конечная цель подобной инициативы - обеспечение финансовой независимости от Кремля. Данный шаг вполне логичен после того, как Грозный добился почти полной административно-политической автономии, которую нужно подкреплять финансами. Выступать же в роли просителя трансфертов - не самое выгодное дело для самостоятельного лидера.
В прошлом году Кадыров-младший позволял себе корректировать главу ФСБ России, выступая с инициативой продлить срок амнистии (вероятно, для решения кадровых проблем республиканской власти). Сегодня объектом критики становится не простая нефтяная госкомпания, а один из ведущих элементов российского административно-бюрократического рынка. По словам Кадырова в Чечне 76% трудоспособного населения не имеет работы, а потому необходимо возрождение всего нефтяного комплекса республики. Вообще термин «возрождение» является ключевым в программных заявлениях Кадырова и его ближайших соратников. Сам по себе данный термин имеет глубокий смысл и символическое значение. Предполагается, что «возрождение» - это преодоление разрухи и коллапса, оставленного предшественниками.
До реализации политики «чеченизации» Чечней управляли сепаратисты-ичкерийцы и «федералы». Значительная часть ичкерийцев инкорпорированы сегодня в органы власти и силовые структуры республики. Означает ли это, что главной виной коллапса в республике считаются «федералы»? Прямо данный тезис нигде не озвучивается, хотя в кулуарах и ведутся разговоры о том, что без «верных чеченцев» Москва ничего не могла бы достичь. А еще время от времени в республиканской элите появляются тезисы о том, что российские матери должны быть благодарны Кадырову за то, что их дети не занимаются «восстановлением конституционного порядка в Чечне». Таким образом, формируется представление о том, что главная роль в «возрождении» и в «восстановлении» республики принадлежит республиканской элите, а не федеральной власти. В этой схеме вторая сила играет, скорее, подсобную роль. При этом интересы республики имеют для Кадырова и его соратников первостепенную важность. Возможно, именно таковым должен быть радеющий об интересах региона его руководитель. Однако при этом региональный лидер должен учитывать общероссийские интересы. Как раз этого Кадыров не демонстрирует. «Возрождение Чечни» для него – абсолютная ценность. Как соотносится обеспечение работой населения республики и динамика общероссийского рынка труда? Похоже, этот вопрос даже не стоит в повестки дня главы северокавказской республики. "Конечно, такие гиганты, как завод "Красный молот", восстановить не получится. Но будем строить новые (вопрос о средствах для такого строительства также обходится стороной - С.М.). Это тысячи рабочих мест, это налоги в бюджет. Так что если отдать все ресурсы в наше распоряжение, тогда мы сами сможем стать донорами для других регионов», – заявил Кадыров.
Но одной экономикой заявления Рамзана Кадырова на новом поприще не ограничились. Весьма интересным было предложение Кадырова-младшего к Ахмеду Закаеву, скрывающемуся от российского правосудие на «Туманном Альбионе». На фоне нефтяных претензий Кадырова-младшего это обращение осталось без должного внимания. Между тем, оно не менее (если не более) важно для понимания политической программы лидера Чечни. «Мы сейчас восстанавливаем Большой драматический театр, поэтому он (Закаев - С.М.) не останется без работы. Закаев - хороший артист. Это известно всем. В свое время он играл на сцене, отдал много сил культуре. И если он ни в чем не виновен, если его совесть перед чеченским народом и Россией чиста, он должен приехать в Грозный и работать в своей республике», - заявил и.о. президента Чечни. Есть ли претензии у генеральной прокуратуры к Закаеву? Cняты ли обвинения с этой персоны? Похоже, эти вопросы у Кадырова даже не возникают. Как национальный лидер, реализующий проект чеченского нациестроительства, он обращается к одному из чеченцев с предложением оставить прошлое и вернуться к мирной жизни. При этом интересы российской власти и российского государства волнуют его в последнюю очередь. Все идет так, как будто разбирается простая внутрисемейная ссора. В Чечне Кадыров сам готов определять степень вины и ответственности того или иного человека. Запрашивать по этому поводу российскую прокуратуру - всего лишь пустая трата времени. Таким образом, проект, который тезисно был озвучен Кадыров на прошлой неделе, позволяет говорить о том, что в одном из субъектов РФ реализуется «национальное возрождение». Пока еще это «возрождение» окончательно не вышло из российских берегов.
Рамзан Кадыров пока еще считает, что «быть президентом – огромная ответственность перед Всевышним, перед народом, перед самим Путиным». Заметим, кстати, что речь идет не об ответственности перед президентом РФ, перед российским законом и Конституцией, а лично перед Владимиром Путиным. А ради ответственности перед «народом и Всевышним» Кадыров готов приглашать в Чечню тех, с кого российскими правоохранительными и судебными инстанциями не сняты обвинения, а также добиваться финансово-экономической независимости от центра. Что же касается ответственности перед Владимиром Путиным, то Кадыров ее тоже уверенно демонстрирует, борясь с происками Березовского: «Сегодня кто-то пытается искать след в Чечне, в то время как заказчик убийств сидит в Лондоне. Это похоже на русскую поговорку, когда охотник видит перед собой медведя, а ищет его след в снегу. Все, что нужно было Березовскому, и Политковская, и Литвиненко уже сделали, поэтому стали ему не нужны». Похоже борьба с лондонским сидельцем (и другими происками с Запада) – тот минимум, который требуется от лидера Чечни для реализации сценария «cтабильность». Во всем остальном, по крайней мере, до 2008 года, лидер Чечни может чувствовать себя свободным.
