Выступление президента России Владимира Путина на 43-й Мюнхенской конференции по вопросам политики безопасности определенно удалось. Практически все основные средства массовой информации по обе стороны Атлантического океана сочли необходимым изложить свои впечатления. Материалы европейских и американских СМИ настолько схожи между собой, что кажется, будто их рассылали по редакциям из одного «вашингтонского обкома».
«Президент Путин выступил с такой агрессивной критикой в адрес США и их европейских союзников, какую российские лидеры не позволяли себе со времен холодной войны, закончившейся 16 лет назад», — пишет лондонская «The Times» в статье, озаглавленной «Ледяная критика со стороны Путина — намек на новую холодную войну». По мнению автора издания, выражения главы российского государства были «чрезвычайно грубы и недипломатичны». «Российский президент Владимир Путин озвучил, вероятно, самую острую критику в адрес Соединенных Штатов с момента своего прихода к власти семь лет назад», — вторит ему «The Washington Post» в материале «На форуме Путин разнес американскую политику». «Путин объявил холодную войну Америке», — пугается итальянская «La Stampa». «Мы удивлены и разочарованы высказываниями президента Путина, — заявил пресс-секретарь Белого дома Гордон Джондроу. — Его обвинения являются неправомерными».
Все это — лучшая иллюстрация к известной фразе: «Много шума из ничего». На Западе мюнхенское выступление Путина немедленно сравнили с фултонской речью Уинстона Черчилля, положившей начало «холодной войне»-1. Однако сравнение это — абсолютно натянутое. «Никакая это не антизападная речь, — заметил АПН член совета Ассоциации политических экспертов и консультантов Владимир Горюнов. — Произнесенное президентом в Мюнхене больше напоминает скулеж непонятого вассала». Впрочем, и сам «виновник торжества» заранее предупредил слушателей: «если мои рассуждения покажутся нашим коллегам излишне полемически заостренными либо неточными, я прошу на меня не сердиться — это ведь только конференция».
Владимир Путин обрушился с критикой на модель однополярного мира, назвав ее «не только неприемлемой, но и вообще невозможной» и «неработающей», так как «в ее основе нет и не может быть морально-нравственной базы современной цивилизации». Результатом внедрения в мировые дела этой концепции, как справедливо отметил глава российского государства, стала генерация «новых человеческих трагедий и очагов напряженности». «Мы видим все большее пренебрежение основополагающими принципами международного права, — разъяснил Владимир Путин. — Больше того — отдельные нормы, да, по сути — чуть ли не вся система права одного государства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов, перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере навязывается другим государствам. Ну, кому это понравится? Кому это понравится?». Решение различных международных проблем исходя из политической целесообразности «ведет к тому, что никто уже не чувствует себя в безопасности. Я хочу это подчеркнуть — никто не чувствует себя в безопасности! Потому что никто не может спрятаться за международным правом как за каменной стеной».
Апелляция к «международному праву», давным-давно не существующему, стала модной составляющей практически любой путинской речи. «Мы будем действовать всегда строго в рамках международного права», — подчеркнул президент, добавив, правда, что для реализации права на самооборону санкций ООН не нужно. Что же касается внутренних конфликтов, действий тиранов и авторитатарных режимов, распространения оружия массового уничтожения, то «мы» (мировое сообщество) не должны взирать на них «безучастно и безвольно». «Но есть ли у нас средства, чтобы противостоять этим угрозам? — задался президент РФ риторическим вопросом. — Конечно, есть. Достаточно вспомнить недавнюю историю. Ведь произошел же мирный переход к демократии в нашей стране? Ведь состоялась же мирная трансформация советского режима — мирная трансформация! И какого режима! С каким количеством оружия, в том числе ядерного оружия! Почему же сейчас, при каждом удобном случае нужно бомбить и стрелять?». Видна ли за этими восклицаниями иная подоплека, кроме «не бейте меня, я хороший»? Найдется ли хоть одно государство, которое согласится повторить бесславный путь горбачевского СССР?
Путин осудил процесс расширения НАТО и снова, все в той же хныкающей манере, вспомнил о гарантиях безопасности, «которые давались западными партнерами после роспуска Варшавского договора». «Где теперь эти заявления? — вопросил президент России. — О них даже никто не помнит. …Где эти гарантии?». Где-где… Там же, где Советский Союз, в отношении которого они были даны. Кого в Мюнхене могут пронять подобные жалобы? Как, впрочем, и настойчивые напоминания о том, что падение Берлинской стены «стало возможным и благодаря историческому выбору, в том числе нашего народа — народа России, выбору в пользу демократии и свободы, открытости и искреннего партнерства со всеми членами большой европейской семьи».
Воспоминания, довольно странные для начала «холодной войны»-2, то есть попытки жестко настоять на соблюдении национально-государственных интересов России. Или хотя бы для того, чтобы вежливо поставить на место Запад, без конца припоминающий Москве то «энергетический шантаж», то убийство Анны Политковской. Ну и конечно, никаких войн не начинают словами «мы открыты для сотрудничества» с напоминанием (вдруг кто забыл) о том, что «до 26% добычи нефти в России приходится на иностранный капитал». Это повод для гордости: других таких примеров нет более нигде.
Какой же страной видит себя Россия в этом жестоком однополярном мире, не ценящем международное право? Президент РФ скромно отводит ей второстепенную роль. «Россия — страна с более чем тысячелетней историей, и практически всегда она пользовалась привилегией проводить независимую внешнюю политику, — заключил он в своей мюнхенской речи. — Мы не собираемся изменять этой традиции и сегодня. Вместе с тем, мы хорошо видим, как изменился мир, реалистично оцениваем свои собственные возможности и свой собственный потенциал».
В том же ключе выдержаны и все остальные выступления Владимира Путина последних дней. «Я бы хотел сказать, что Россия не претендует на роль сверхдержавы, — заявил он в интервью, данном в день конференции межарабскому спутниковому телеканалу «Аль-Джазира». — Россия не собирается ни с кем конфликтовать. Но Россия знает себе цену. И мы будем стремиться к тому, чтобы мир был многополярным. Мы не хотим вернуться к блоковому противостоянию, мы не хотим колоть мир на различные военно-политические группировки, но у России достаточно потенциала для того, чтобы влиять на строительство нового миропорядка, на то, чтобы будущая архитектура международных отношений была сбалансированной и учитывала интересы всех участников международного общения». Влиять на строительство нового миропорядка, ни с кем не конфликтуя, вряд ли возможно. Значит, придется отказываться либо от одного, либо от другого заявленного принципа.
«Супердержава — это вообще терминология периода «холодной войны», — указал президент месяцем ранее в интервью индийскому телеканалу «Дурдаршан» и информационному агентству «Пи-Ти-Ай». — Когда сегодня говорят о том, что Россия стремится к этому статусу, я вижу в этом только одно — это стремление подорвать доверие к России, напугать Россией, создать какой-то образ врага». Россия, в очередной раз повторил Путин, выступает за многополярный мир, за демократический миропорядок, за укрепление системы международного права, за… многие другие общие слова, не наполненные реальным содержанием. И экономическая и военная мощь нужны стране для того, чтобы «быть гарантом соблюдения международного права и равных прав всех участников международного общения». «Россия готова стать частью этого многополярного мира, гарантирующей соблюдение правил на международной арене, но не какой-то супердержавой с особыми правами, а равной среди равных», — говорит президент.
Таковы задачи России на международной арене в глазах ее высшего руководства. Что же вынуждает кремлевских деятелей делать столь бессодержательные заявления? «С одной стороны, они хотели бы сохранить за собой контроль над огромной российской территорией с ее ресурсами и возможностями, а с другой — не могут освободиться от психологической, экономической и политической зависимости от Запада, — считает Владимир Горюнов. — В состоянии подобного дуализма можно произносить только такие речи: предъявлять претензии за недружественные действия по отношению к России со стороны Запада, при этом облекая их исключительно в форму увещеваний и самооправданий».
Так что Европе и Америке не стоит бояться новой «холодной войны». Россия видит себя всего лишь частью некоего абстрактного «многополярного мира», а не самостоятельным субъектом мировой политики. И только растущие антизападные и националитические настроения внутри страны заставляют ее лидеров иногда произносить вовне ничего не значащие фразы с претензией на то, чтобы называться патриотами и государственниками.
