Я хотел бы повернуть экспертный разговор несколько в другую сторону. Выступления здесь, как я вижу, носят в основном комплиментарный и позитивный характер: в смысле того, что, вот, мы теряем Белоруссию. Дескать, мы слишком радикально подошли к Минску. Непонятно зачем разрушили институты Союзного государства, и всё это очень плохо. Но я как раз не являюсь, к своему стыду, сторонником активной интеграции с Белоруссией.
Честно говоря, так и не понял – и за последние несколько лет так и не смог понять – одной простой вещи. Какие на самом деле политические дивиденды Россия сегодня сумела получить или могла бы получить от союза с Белоруссией? Пока мы все оперируем такими мифическими категориями: будущего, общего братства, единого экономического пространства, единой крови и так далее. Сегодня, правда, мы видим более рациональные аргументы – единое экономическое пространство, которое нужно даже ведущим рынкам.
Но за последние несколько лет мы не видим ни одной предпосылки или шага вперед, которые бы действительно позволили нам приблизиться к светлому евразийскому будущему. На сегодняшний день мы видим, в основном, апелляции ряда политических элит соседних стран к этим метафизическим категориям единой крови и единой судьбы или общего будущего. С помощью этого набора слов из России извлекаются вполне понятные экономические преференции.
Здесь нам стоит понять, какими мы в данном случае оперируем интересами. Я понимаю, что моя позиция будет активно раскритикована. Может быть признана мелкотравчатой, которая не видит дальше собственной национальной границы. Но я думаю, когда требуется понять, чего конкретно мы хотим получить от Белоруссии, - тут надо добавить действительно не абстрактные там вещи - типа единого таможенного пространства. Нужны конкретные экономические категории и конкретные экономические гарантии, которые нам позволяли бы все-таки чувствовать себя защищенными в диалоге с Белоруссией
Порой мы забываем, что когда мы говорим о цене на газ, то это не цена для плит белорусскому населению. Это не белорусским предприятиям поставлялся российский газ по цене смоленских заводов. Энергоносители шли политической элите Белоруссии, которая распределяла этот газ и всю маржу клала в собственный карман. До сих пор это безобразие продолжается. И не является ни для кого секретом, потому что бенефициары специфического газового транзита там, в основном, известны. Да и выгодоприобретатели «серых» схем по нефти тоже.
Когда мы говорим, что наши нефтяные компании извлекали огромные дивиденды - это достаточно спорный тезис. Как мы знаем, до сих пор не решен вопрос о российской собственности на нефтеперерабатывающие заводы в Белоруссии. И до сих пор в Белоруссии нарушаются все подписанные соглашении. По крайней мере, вопрос о собственности на НПЗ неоднократно Россия ставила.
То есть это был бы логичный процесс, если бы мы действительно сумели замкнуть экспортную цепочку от сырой нефти на НПЗ Белоруссии, а затем уже продавали нефтепродукты. Но мы не контролируем эти заводы. Да, в одном заводе там есть определенная доля, но мы знаем, что на уровне менеджмента никакого влияния наши компании там не оказывают. Когда мы говорим о «серости» схем, - там присутствуют некоторые люди из России. Но, безусловно, основная доля бенефициаров принадлежит скорее действующей политической элите Белоруссии.
Если посмотреть на итоговые договоренности по нефти и газу, то они оптимистичны. Причем, скорее, для Белоруссии, чем для России. Потому что цена на газ – если мы внимательно посмотрим на согласованный пятилетний контракт, содержит серьезные бонусы по стоимости топлива для Белоруссии. Порой даже становится непонятно, кто там выиграл, кто проиграл.
Почему, в конечном счете, мы пошли на уступки?!.. В общем-то отказались получать долю от экспорта нефтепродуктов в наш собственный бюджет, с чего, собственно, начиналось. И почему мы согласились снизить со ста восьмидесяти пяти до пятидесяти трех долларов пошлину на сырую нефть, отказавшись от своей доли пошлины на нефепродукты? Мне, например, до конца непонятно.
И тут возникает главный вопрос – какую цель мы, собственно, преследуем, спонсируя нынешний политический режим в Белоруссии? Мы там действительно видим какую-то перспективу, реально ли мы считаем, что Россия виновата в срыве интеграции? Мы действительно считаем, что в Минске сидят некие «суперинтеграторы»? Мне кажется, нам необходим прежде всего четкий анализ собственных интересов, а не спекуляции на тему «братский отношений». Иначе у нас постоянно будет возникать очень много проблем в отношениях с постсоветскими элитами.
