Жив как я и ты

Никакого вам Нового года!

"Минус Кормильцев" – как это?

Прежде о таком не думалось. И думаться не моглось. Новость из Лондона, в которую поверил только с десятого раза (когда уже и в Интернете читал и телевизор подтвердил), все изменила. Кардинально.

Обнаружилось, что один не особенно публичный человек. Поэт. Обрабатывающий, свою, вроде бы, небольшую делянку. Что он, оказывается – незаменим. Без него страна наша – это уже совершенно другая страна. Будто она до сих пор прыгала с одной болотной кочки на другую, с грехом пополам сохраняя равновесие. И вот оступилась.

Сколько нужно вонючему болотному киселю, чтобы сожрать недотепу: Минута? Две?

Наше болото управится гораздо быстрее…

Я в свое время почему-то думал, что Кормильцев – мрачный мизантроп ("дитя андеграунда" типа). Полное развенчание состоялось примерно полгода назад. "Ультра-Культура" издала мою (в соавторстве с Белковским) книгу – был повод познакомиться. И вместо рафинированного "интеллигента" (Кормильцев это слово не любит, так что я со спокойной совестью произношу его сквозь зубы) я обнаружил настоящего уральца, не растратившего ни грамма своей природной уральскости.

Не знаю как вы, а я люблю Урал. Бабушка моя в Свердловске прожила больше 60 лет. Мама - провела там детство и юность. Там и сейчас живут два моих дяди с семьями. Там родилась моя сестра. Там же она родила моего племянника (от уральца, естественно!). Там же она закончила институт (СИНХ) и три года работала с мужем по распределению в деревне Костино Алапаевского р-на Свердловской области. Сам я был в Свердловске много раз. И в Алапаевске бывал, и в Нижнем Тагиле. Видел в деревне настоящий уральский Сабантуй (похож на татарский, но есть определенный местный колорит). Смотрел кино в деревенском клубе – огромной обезглавленной бывшей церкви (там было прохладно и гулко)… Короче, я знаю и люблю Урал и уральцев.

Уралец – это удивительно сбалансированный человек. Не молчун (как северянин), но и не болтун (как южанин). Он просто разговорчивый. Есть в нем специфическая застенчивость (иногда наигранная) и… разящий, убийственный юмор. Впрочем, беззлобный совершенно. Скупой на артикуляцию и жестикуляцию уралец сыплет искры озорными насмешливыми глазами

Составить представление о типичном уральце легче всего поклонникам "Комеди клаб". Есть там один резидент. Незлобин. Оно самое. (Есть, правда, еще куча КВНщиков из бесчисленных уральских команд, но Незлобин – лучше).

…Так вот, Кормильцев не уступил столицам и заграницам ни грамма своего уральского естества. Даже речь.

Уральский выговор для любителя (типа меня) – это, вообще, музыка. Конечно, и "оканье" (вологодское или средневолжское), и южнорусский "суржик" (фрикативное "хэ", каждое второе слово – украинское) – тоже чертовски хороши. Но удовольствие от уральского выговора гораздо тоньше. Недаром он практически не поддается пародированию.

…Помню, как он представлял меня своей жене. Как серьезно и обстоятельно говорил хорошие слова, ни одно из которых не было пустым. Так только уралец может (когда он к тому же - очень хороший человек, сумевший не разбазарить душу по пустякам).

А еще был уморительный рассказ про встречу на радиостанции "Юность" с ничтожеством-составителем сборника-доноса "Гламурный фашизм". Тот долго размазывал сопли про "мы росли на ваших песнях", а потом вдруг рявкнул: "Мы заставим вас отвечать за базар!" (Кормильцев в ответ: "Нет, это МЫ вас заставим!") Сопли про "песни" при этом куда-то улетучились – видать мальчик рос-рос и, наконец, вырос.

Еще смешнее – про "нашиста"-комиссара, который горячо шептал в кормильцевское ухо: "Если какая заварушка, еще неизвестно на чьей стороне баррикад мы будем…" (типа "Где тут у вас в жидомасоны записывают?" из "Шапки" Войновича).

Вообще-то, Кормильцев, ко всей этой швали относится гораздо человечнее, чем многие (я, например). Ненавидит он несколько иных персонажей (об этом ниже).

…Я не встречал ни одного человека, который, даже после совершенно мимолетного личного общения с Кормильцевым, сказал бы о нем дурное слово (вышеупомянутая шваль не в счет – у нее служба). Даже у самых предубежденных неприязнь немедленно уступает место, как минимум озадаченности – мол, "сложный" он, "противоречивый".

Борис Межуев (гл.редактор АПН) в своем ЖЖ-дневнике недоумевает: как в одном человеке могут сочетаться и радикальный национализм, и радикальный исламизм, и анархизм, и черт знает что еще?

Многие записывают Кормильцева в "леваки" или заявляют, что у него нет убеждений – "одна сплошная эстетика".

Между тем, Кормильцев – удивительно цельный, внутренне непротиворечивый человек. И его жизненное кредо – никакая не тайна за семью печатями. Просто для него свобода (в первую очередь, свобода творчества, мнения, высказывания) – это абсолютная ценность. А все остальное – ценности относительные или не ценности вовсе.

Теперь понятно кого Кормильцев ненавидит? Правильно. Апологетов несвободы. Всех. Независимо от окраски…

Несколько лет назад в ходе очередной ЖЖ-дискуссии в ответ на традиционное для определенной части аудитории пожелание "запретить-посадить-наказать" он в сердцах воскликнул:

…И предъявил конкретное обвинение:

…И вынес приговор:

Потом он пояснил:

…Но слушать его не стали.

Я не ищу врагов и не конструирую их как Путин - они сами находят меня в том числе - и на страницах ЖЖ. – признается Кормильцев. - Я не брызжу слюной, я просто задыхаюсь от ненависти к людям, ненависть которых преследует меня всю жизнь...

Сегодня дико наблюдать в блогосфере вакханалию недоумков, записавших Кормильцева в "русофобы" (кремлевские холуи усугубили это дело, записав Кормильцева еще и в "фашисты"). Я сначала думал, что это – недоразумение. Ну, нет у некоторых людей привычки внимательно читать, а его пояснения они просто не видели. Оказалось, эта самая кормильцевская "русофобия" для них – уже вероисповедание. А вере, как известно, доказательства не нужны.

Когда очередной дурак с вытаращенными глазами заявил, что ему "не жалко" человека, который "желает смерти" ему лично и его "семье" (а я в очередной раз попытался выяснить – с какого перепугу он принял кормильцевские слова на свой счет), мне подсказали: "Дурак-то дело говорит". Реакция на реплику поэта – на самом деле, очень точный индикатор. Если человек сам себя признал таким – значит, он такой и есть. "Независимо от того называет ли он себя правым, левым, красным или белым".

"Московское ханство", как и было сказано. Губы, исправно целующие "жопы попов и бар". Ненависть ко всему, "что дышит духом личности и свободы".

Сначала казалось, что таких много. Потом пригляделся – единицы.

Остается лишь повторить вслед за Кормильцевым: чтобы вам сдохнуть - и никакого вам Нового года!

И еще немного Кормильцева из ЖЖ:

"Никого нельзя запрещать". Эти слова де-факто - девиз Кормильцева. Их следует начертать на его рыцарском щите. Честно признаюсь, хоть в "русофобы" я поэта в свое время не записал, но его "запрет на запрещение" стал для меня заповедью только сейчас. Прежде я склонялся к тому, что хорошие люди (я и мне подобные) должны собраться и убить плохих людей (остальных). А как же иначе?

Подход универсальный. Он в равной степени характерен и для правых, и для левых, и для красных и для белых - для любых. Пожалуй, только в 2006 году отчетливо проявилась неожиданная тенденция – представители разных идеологических лагерей начали в массовом порядке признавать право на существование друг друга. Прежде на это отваживались только "яблоки" и "лимоны" (которые, как известно, давно "растут на одной ветке").

То есть, редакционная политика "Ультра-Культуры", еще вчера казавшаяся блажью поэта-оригинала, сегодня стремительно становится новым мейнстримом для всего живого и дееспособного в мире политики.

Кормильцев издавал, издает (и, даст Бог, будет издавать) все настоящее, продиктованное искренними убеждениями, реальным опытом, подлинными переживаниями. Проханов, Лимонов, Гейдар Джемаль, леваки и радикалы-исламисты, анархисты и… скинхеды.

"Скины" - замечательная честная книга, выражающая совершенно неблизкую мне точку зрения, за которую автор отвечает СВОЕЙ головой и судьбой, - признается Кормильцев. - И я уважаю его именно за это: мне всегда ближе мысли лично бивших, стрелявших, сидевших, страдавших, спасавших, чем думы рожденные геморроем в отсиженной на кухне заднице...

А вот что пишет носитель того же духа - писатель уже другого поколения Захар Прилепин:

Похоже, русская литература спасает нас еще раз. В момент, когда мы – на радость Кремлю - уже готовы были вцепиться друг другу в глотки, пришло (приходит) прозрение…

Попробую сформулировать то, что уже пару месяцев вертится на языке: в данный момент мы переживаем коренную переоценку значимости различных идентификационных признаков.

Скажем, долгое время я себя идентифицировал в первую очередь как "патриота". Потом как "националиста". А в последнее время, важнейшим идентификационным признаком стала "протестность". Соответственно по другую сторону баррикад оказывались "либералы", "демократы". Потом "охранители" ("запутинцы").

А сегодня для меня главный идентификационный признак – "запрещательность". То есть, по одну сторону баррикад оказываются носители любых убеждений, считающие свободу их выражения для всех – базовой ценностью. Соответственно, по другую сторону оказываются все те, кто по-прежнему хочет "убить плохих людей".

Это - момент истины для всех: и для националистов, и для либералов, и для левых. Скажем, многие националисты сегодня ратуют за демократию. Это хорошо. Но необходимо разобраться - о чем конкретно идет речь. В условиях банкротства всех "старых" идеологических платформ и обострившихся межнациональных противоречий демократические процедуры – идеальный инструмент для прихода националистов к власти. Почему бы не сделать на этот инструмент ставку? Но… дальше начинается самое интересное. Власть потом предполагается узурпировать и навязать стране "империю" с "фофудьей"? Или речь идет лишь о присутствии националистов в политическом поле, в условиях незыблемости демократических институтов (то есть, народовластия)?

А либералы готовы рассматривать себя не как "новую аристократию", а как одного из политических игроков, а народ – как единственного полноправного арбитра?

А левые способны на защиту прав трудящихся каким-то иным способом, кроме ликвидации "класса эксплуататоров" и прочей "контры"?

Короче, они готовы запретить себе запрещать?

Выяснить это очень просто – достаточно оценить нынешнее поведение носителей разных идеологий. Тогда сами собой образуются два совершенно новых лагеря: нормальные люди, готовые слушать и слышать друг друга, и "коллективная нина андреева".

И возляжет заблаговременно обрезанный Гозман рядом с "христианским депутатом" Чуевым и припадут они к сосцам Валерии Ильиничны Новодворской. Под колокольный перезвон и дружные "зигхайли" малых сих. И будет там колыхание хоругвей и свежие русские скальпы в подсумках у боевиков антифы…

А мы отряхнем их прах с ног своих и пойдем дальше. Вместе.

Кстати, о фа/антифа. Знаете как в мае 2006 г. "русофоб" Кормильцев отреагировал на официальную "скинхедовскую версию" убийства знаменитой "таджикской девочки" (которой нам тогда прожужжали все уши)? А вот как:

Два слова о "страшных смертях", "всех растрелять" и прочих ужасах. Я лично знаю двух безумно талантливых людей, для ЖЖ-высказываний которых характерна такая гипер-репрессивная лексика: Илья Кормильцев и Михаил Вербицкий (математик, публицист, "пионер Рунета").

Они люди разных поколений. Объединяет их (кроме таланта) три вещи: 1) крайняя личная порядочность; 2) удивительная мягкость и сострадательность в межчеловеческих отношениях; 3) решительное неприятие официоза и любых запретов, мешающих людям жить и творить.

Собственно, на официоз, полицейщину (а также на самодеятельных сторонников всевозможных запретов) и направлена их неистовая пророческая (в библейском смысле) ругань.

Еще немного Кормильцева:

То, что болезнь Ильи Кормильцева имеет отношение к спине, позвоночнику трудно признать случайностью. Власть и ее приспешники весь прошедший год бешено, остервенело пытались его "нагнуть". В первую очередь, это касается "Ультра-Культуры".

ФСБ, МВД, Генпрокуратура, Госнаркоконтроль, "христианский депутат" Чуев, прокурорские работники из провинции, епархиальные архиереи, "православная общественность" с хоругвями наперевес, ЖЖ-клака - кто только не наваливался на Кормильцева.

Доносы, доносы, доносы, арестованные тиражи книг, уголовные дела, допросы, допросы, допросы… Стрельба велась "на поражение".

(Доходило до смешного – издательство пытались засудить за книги иностранного автора, с которым… сама Людмила Путина на короткой ноге! Страшно подумать, как это знакомство отразилось на августейшей нравственности. Президент, как известно, у нас строгих правил - поцелуи строго не ниже пупка! А что если тлетворное влияние заграничного бумагомарателя, не благословленного "христианским депутатом" Чуевым, стимулировало интерес г-жи Путиной к иным формам интимного досуга? "УжОс!", - как принято в таких случаях говорить в ЖЖ)

Согнуть не смогли, но, видимо, что-то надломилось. Маленькая трусливая гильотина лязгнула…

В новостях о болезни Кормильцева говорят осторожно, будто боятся ошпариться:

Врут, понятное дело. Уж что-что, а смерть Кормильцеву не грозит. Даже если болезнь сведет его в могилу.

Странное у "говорящих голов" представление о смерти. Это главные герои их новостных "телесериалов" каждый день умирают – стоит телевизор выключить (а когда их окончательно из телевизора вышвырнут – умрут насовсем).

Что же касается Кормильцева, то он давно с вечностью разговаривает. И формат, в котором дальше пойдет этот разговор – не телевизионного ума дело.