11 октября газета Washington Post сообщила о ситуации сложившейся в ФБР с переводчиками с арабского языка. Ситуацию можно было бы оценить как курьезно-анекдотическую, если бы не ее серьезность и потенциально очень тяжелые последствия. Ведь пять лет спустя после трагедии 11 сентября и на фоне массы предупреждений о готовящихся в США терактах лишь 33 агента Федерального бюро расследований более — менее сносно знают арабский язык. И ни один из них не работает в департаментах занимающихся борьбой с международным терроризмом или кооперацией с зарубежными спецслужбами в этой сфере.
В настоящее время ФБР объявило набор лингвистов и переводчиков, бегло говорящих по-арабски, а также на фарси и урду. Однако проблема в том, что подходящие кандидаты не соответствуют требованиям, предъявляемым к федеральным агентам. Количество сотрудников бюро, знающих хотя бы несколько слов по-арабски, составляет менее 1% от общего количества агентов ФБР, составляющего 12.000 человек. В связи с этим огромное количество материалов собранных спецслужбами и американскими военными в ходе антитеррористических операций после 11 сентября 2001 года, до сих пор не переведены.
В то же время, как пишет газета, ни один из антитеррористических отделов ФБР не требует от сотрудников знания восточных языков. И что самое интересное, два оперативных отдела по борьбе с международным терроризмом — International Terrorism Operations Sections (ITOS) не призывают и не собираются призывать арабоязычных экспертов.
Как заявляет руководство ФБР, "наши сотрудники вполне справляются со своими обязанностями без знания арабского, к их услугам есть переводчики". Оказывается, практически "любой материал, который понадобится агентам, им предоставят переведенным через 24 часа". Washington Post со ссылкой на главу языкового отдела ФБР Маргарет Гулотта отмечает, что число переводчиков с арабского в бюро возросло с 70 в сентябре 2001 года до 269 по состоянию на лето 2006 года — прыжок в 300 процентов. При этом количество нанятых переводчиков с других языков возросло лишь вдвое. Однако Гулотта подчеркнула, что число арабоязычных переводчиков необходимо увеличить.
Источник в ФБР указывает на определенный парадокс: агенту легче получить работу в бюро, если у него нет связей с мусульманскими общинами, однако шансы овладеть языком у этих претендентов существенно ниже. При том, что арабоязычная община — одна из самых многочисленных в США, правительственные структуры не могут набрать достаточно кандидатов арабского происхождения — они не проходят системы контроля и отбора, и им нет полного доверия в вопросах предотвращения актов террора...
Что же рекомендуется делать? Улучшать отношения с арабоязычной общиной в США... Чтобы в будущем можно было из нее набрать агентов и переводчиков. Ну, будущее будущим, а вот что делать сегодня с тоннами непереведенных документов из Ирака и Афганистана, с отслеживанием переписки исламистов в Интернете, переводами проповедей в мечетях и флаеров, раздаваемых в различных мусульманских районах страны?
Ответа на этот вопрос нет. И самое странное то, что как минимум раз, три года назад, американские спецслужбы уже наступали на абсолютно идентичные грабли, что свидетельствует, как о неумении планировать, так и о неспособности учиться на собственных грубых ошибках.
Ведь когда американский антитеррористический контингент в составе 150 тысяч человек входил в Ираке, в его рядах было аж... семьдесят переводчиков, работавших на военную разведку. По одному на 2 с лишним тысячи солдат. Потом среди самих военнослужащих нашли еще 1300 солдат, которые знали пару фраз на арабском. С фарси же ситуация была еще хуже. Как с горечью заявил тогда один из высокопоставленных офицеров, в США проще найти замену пилоту F-14, чем переводчика с местных языков в Ираке. Причем такого, который не окажется двойным агентом. Ведь как минимум три переводчика из ЦРУ, работавшие на базе в Гуантанамо на допросах боевиков «Аль-Каэды», воссоединились за решеткой с теми, кого они переводили, после того, как выяснилось, что они вошли в сговор с братьями во исламе...
Кстати, тогда, когда эти данные были опубликованы, в США обсуждалась и другая пикантная тема: столь необходимые американцам для оправдания операции запасы иракского оружия массового поражения не были найдены лишь по той причине, что из 1400 искавших их международных специалистов, нормально говорили и читали на арабском всего полтора десятка человек. Остальные пользовались… туристскими разговорниками. Веселый казус обсасывали в ЦРУ, когда выяснилось, что несколько сот международных искателей ОМП рьяно охотились в Ираке за книгой некоего имама Наувауи, в которых цитировались 40 изречений Мухаммеда. Слово "навуавуи" также значит "атомный", а переводчик просто не знал о существовании в XIII веке имама с таким именем. И вообразил, что речь идет о 40 боеголовках...
Впрочем, как выяснилось позже, когда начиналась иракская кампания, в ЦРУ также абсолютно не представляли о чем идет речь. Изначально разведуправление умудрилось послать в Ирак только… 85 сотрудников. Точных данных, сколько из них владело арабским, нет. ЦРУ не любит подставляться. Известно лишь, что через несколько месяцев разведуправление было вынуждено послать туда на скорую руку сбитый контингент из 400 человек, и все равно этого оказалось крайне недостаточно! Опять таки, арабо-язычных среди них было очень мало. Но оставим спецслужбы.
В Госдепе США в 2004 году ситуация была не лучше. Из 280 относительно знающих арабский работников американского МИДа, только пятеро были способны более или менее хорошо отслеживать новости арабских телеканалов. Тогда к 2006 году одному лишь Госдепу рекомендовали нанять, как минимум, триста профессионалов. По данным на май этого года, было нанято чуть больше двух третей...
В чем же действительно дело? Майкл Кац, декан школы языков в колледже Мидделберри в Вермонте, из выпускников которых многие годы спецслужбы набирали немало экспертов, считает, что это хроническая "традиция", напоминающая поговорку "пока гром не грянет, мужик не перекрестится".
"Пока вопрос не дойдет до страшной угрозы нашей безопасности — никто ничего не делает. Приведу простой пример. Немецкий язык в нашем колледже усиленно начали преподавать в 1915 году — через год после начала первой мировой. В 1945 у нас начали учить русский. В 1972, когда Япония стала превращаться в супердержаву, начали учить японский. И только в 1980, когда начались реальные проблемы с ОПЕК — у нас открыли арабское отделение. Но на него мало кто шел. Да и сегодня, после 11 сентября, несмотря на спрос, арабский мало кто учит", отметил с горечью Кац.
Для решения столь наболевшей проблемы уже предлагались варианты типа привлечения к работе на ФБР экспертов — израильтян, как союзников США. Ведь израильские специалисты, имея довольно обширный опыт, вряд ли перепутают какого-то имама с атомной боеголовкой. Однако тут есть две проблемы, как минимум. Во-первых, иностранец, даже проверенный специалист, по закону не может быть агентом ФБР. Во-вторых, это уже просто безоговорочно поставит крест на "улучшении отношений ФБР с арабоязычной общиной в США".
Впрочем, если убрать первое ограничение, можно было бы попробовать предложить другой, может слегка курьезный способ выхода из этой ситуации. Учитывая, что в московских вузах существует старая традиция подготовки арабистов с высоким уровнем знания языков горячих точек мира, представляющих особо острый интерес для США, ЦРУ и ФБР могли бы в рамках антитеррористического альянса объявить набор агентов из числа выпускников этих вузов. Скажем, через ФСБ, где, в свою очередь, могли бы оформить это как факультатив разведывательно-лингвистической практики для своих будущих дипломатов и разведчиков. Вряд ли бы арабская община в США воспротивилась бы такому проекту. У России ведь отношения с арабским миром немного получше чем у Израиля...
