РПП выдвинула свои списки во всех регионах, кроме Новгородской области, но в Тыве и Чувашии она была отстранена от участия в выборах.
«Золотой век» участия РПП в региональных избирательных кампаниях приходится на октябрь 2004 — май 2005 г., когда 11 из 12 выдвинутых ею списков преодолели установленные барьеры, а в Магаданской области она добилась своего максимального на сегодняшний день успеха — 20.7 % голосов. По среднему результату списка, 9.5 %, РПП в течение этого периода лишь немного уступала «Родине» и обгоняла ЛДПР.
Во второй половине прошлого года партия подверглась таким же систематическим репрессиям, какие ждали «Родину» весной нынешнего. Списки РПП были сняты с выборов повсеместно, кроме Ивановской и Тамбовской областей, причем в последней она проиграла выборы. В марте, сменив руководство, партия вернулась в электоральную политику, но с заметно худшими результатами. Из 8 регионов она преодолела установленные барьеры лишь в четырех, средний результат — 8.1 %. Правда, и на этот период приходятся довольно впечатляющие успехи в Нижегородской (17.2 %) и Кировской (12.4 %) областях.
Организационная основа РПП была заложена в конце 1990-х годов тюменским бизнесменом и политиком Сергеем Атрошенко, который с самого начала не скрывал, что его основной целью был раскол электората КПРФ. Однако на выборах 1999 г. эту задачу выполнить не удалось. В 2003 г. РПП, в составе блока «Российская партия пенсионеров и Партия социальной справедливости» под руководством Владимира Кишенина не только стала одним из основных инструментов массированной антикоммунистической кампании, но и, насколько можно судить по имеющимся данным, действительно взяла довольно много голосов, которые иначе достались бы коммунистам. Вместе с тем, результат блока, 3.1 % голосов, не позволил ему пройти в Думу, что было со всеми основаниями расценено активом партии как поражение. В качестве виновника поражения рассматривался Атрошенко, «продавший» партию Кишенину. Результатом этих настроений стала смена руководства, и во главе партии оказался предприниматель из Челябинской области и депутат Госдумы, уже не в первый раз избранный в одномандатном округе, Валерий Гартунг. Сравнительно молодой (1960 г. р.), энергичный политик взялся за дело, и ему действительно удалось за короткий срок добиться впечатляющих успехов.
Секретом успеха стало сочетание трех основных элементов.
Во-первых, Гартунг сумел эффективно использовать унаследованную им организационную базу, развив и ранее присущий партии элемент коммерциализации партийной активности, во многом заимствованный у ЛДПР.
Во-вторых, Гартунгу удалось представить нехитрую групповую идеологию партии («за пенсионеров») в виде серии убедительных, широко использовавшихся в ходе избирательных кампаний тезисов, оттенявших оппозиционность партии и явно резонировавших с настроениями ее избирателей.
В-третьих, Гартунг уделял большое внимание работе с региональными политическими группами, которым щедро предоставлял места в региональных списках РПП. Разумеется, щедрость лидера партии не была безвозмездной и давала повод обвинять его в «торговле партией». На это сторонники Гартунга в РПП могли бы возразить цитатой из Андрея Платонова: Гартунг торговал, но «не зазря и не дуриком». Им тоже перепадало. Не удивительно, что инициированная летом 2005 г. президентской администрацией кампания по смещению Гартунга была трудной: в партии он пользовался существенной поддержкой. Эта кампания, в которой приняли активное участие органы регистрации, региональные избирательные комиссии и суды, снимавшие РПП с выборов, увенчалась успехом лишь к концу года. Во главе партии оказался вице-губернатор Тульской области Игорь Зотов, который больше Гартунга подходил на эту роль если не по возрасту (он лишь немногим старше своего предшественника), то по лояльности властям.
Обычно «неуправляемостью» Гартунга и объясняют смену власти в РПП. Думаю, однако, что дело не только в этом. Исчерпав потенциал расширения за счет части избирателей КПРФ, Гартунг пошел дальше и вторгся в домен, на который имела все основания претендовать «Единая Россия». Пенсионеры — довольно парадоксальная группа избирателей. С одной стороны, будучи, безусловно, наиболее депривированной частью современного российского общества, они склонны поддерживать левых. С другой стороны, будучи всесторонне зависимыми от государства, они хотят видеть его сильным и стабильным, «чтобы хоть пенсии вовремя платили». К тому же многие из них запомнили коммунистический режим не с лучшей стороны. Путь от КПРФ до «Единой России» для пенсионера особенно короток, если не встретится что-то более привлекательное. Но как раз в этот небольшой зазор при Гартунге втиснулась РПП.
Видимо, двадцатипроцентный результат в Магаданской области, в котором иначе «Единая Россия» взяла бы почти все, и стал последней каплей. Впрочем, тут была заслуга не только самой РПП, но и блока СПС с «Яблоком», который после снятия с выборов высказался в поддержку «пенсионеров». Да и кого им оставалось поддержать, если кроме РПП в выборах участвовала только «большая тройка».
РПП начала представлять угрозу не столько для КПРФ, сколько для партии власти. Такую опасность надо было блокировать в зародыше. А один из способов достичь этого — просто лишить партию эффективного менеджмента. Результат не замедлил сказаться уже на мартовских выборах.
Следует, правда, отметить, что новообретенная лояльность Кремлю способствовала успеху РПП в Нижегородской области, где она сыграла роль «резервной партии власти», выдвинув целую группу вполне преданных властям действующих депутатов. В Кировской области, напротив, ситуация развернулась в основном по старому, гартунговскому сценарию: «пенсионеры» стали орудием одной из местных бизнес-групп. В большинстве регионов, однако, кампании пенсионеров были вялыми и малозаметными, что и сказалось на результатах.
Я думаю, что Зотов, в отличие от Бабакова, не является ликвидатором по исходному замыслу. РПП по-прежнему полезна как канал оттока голосов от КПРФ, и то, что Зотов подключился к процессу создания «актуальной левой» партии, было вызвано внешними для партии обстоятельствами. У нее, в отличие от потенциальных партнеров, есть некоторый неотчуждаемый уровень избирательской поддержки, который еще в течение длительного времени позволял бы РПП периодически выигрывать места на региональных выборах. Это делает «пенсионеров» крайне неудобным участником объединения, которому по силам торпедировать процесс. Правда, для этого и Зотову, и его кураторам надо убедиться, что электоральная притягательность партии не сошла на нет. Вот почему для РПП так важны предстоящие выборы.
Наблюдения за кампанией, однако, не дают особых поводов для оптимизма. Долго замышлявшаяся пропагандистская акция РПП, «Марш против бедности», в основном осталась без внимания СМИ. Списки РПП по-прежнему пестрят именами бизнесменов, но не первой руки. Во главе списков — самые разные люди: глава благотворительного фонда (Карелия), вузовский преподаватель (Липецкая область), бизнесмены (Приморье и Еврейская автономия), освобожденный работник партии (Свердловская область). Известных имен — немного. Значит, влиятельные местные группы на этот раз проигнорировали РПП. Единственное исключение — Астраханская область, где список партии возглавил сын покойного ныне, но по сей день пользующегося признанием экс-губернатора, бизнесмен и политик Петр Гужвин. Разумеется, о степени передачи харизмы можно будет судить только по итогам выборов.
Из регионов, в которых состоятся мартовские выборы, только в Свердловской области блок РПП-ПСС показал хороший результат на общероссийских думских выборах. Но как раз в Свердловской области компрометирующая партию история с Гартунгом вряд ли прошла незамеченной. Кроме того, шансы РПП в регионе снижает кампания по срыву выборов, развернутая депутатом Госдумы Антоном Баковым. Целевой аудиторией этой кампании стали именно пенсионеры. Я бы предположил, что скудость выбора позволит РПП преодолеть семипроцентный барьер в Еврейской автономии. Возможно, что удастся-таки использовать во благо партии добрую память избирателей о Гужвине-старшем. В остальных регионах шансы РПП представляются мне сомнительными, но не безнадежными. Многое зависит от того, сумеет ли партия в последние недели кампании напомнить о себе избирателям не только как об участнике объединительного процесса.
