Текущее состояние социальной защиты населения — не частный повод для экономической статьи. Последний впрямую касавшийся сложившейся ситуации материал на эту тему был опубликован на сайте АПН больше года назад и был посвящен одному из наиболее важных направлений социальной поддержки населения — здравоохранению, а, точнее, его реформированию. С тех пор на повестке дня каждый раз были более серьезные вопросы, а между тем, система социальной защиты, непосредственно влияющая на наше с вами материальное, социальное и духовное положение, продолжает гнуть свою линию по снижению гарантированных Конституцией государственных гарантий социального обеспечения.
Сказать, что ситуация аховая — значит, ничего не сказать. Подробно описывать те мытарства, которые мы и наши близкие испытывают при наступлении различных социальных рисков (болезней, травм, старости, материнства, безработицы и других), стремясь хоть как-то компенсировать внезапное ухудшение благосостояния, не имеет смысла, многие из вас сделают это лучше меня. Бесспорно другое. Современное российское государство, главный страж социальной защиты россиян на протяжении многих веков, фактически самоустранилось от решения социальных проблем собственных граждан. Все начинания в этой сфере, взять те же нацпроекты, на деле оборачиваются в лучшем случае непроработанностью проводимых мероприятий, в худшем — банальным казнокрадством выделяемых средств и провалом усилий возможных преемников. Повлиять на углубляющийся негатив мы не в силах — ни легитимными, ни другими способами.
С деньгами, оказывается, туго
Одними из немногих статей расходов бюджета-2007, по которым зафиксировано снижение финансирования, являются ассигнования на социальную политику и ЖКХ: социальная политика будет довольствоваться суммой в 212,0 млрд. рублей, что на 2,4% меньше прошлогоднего показателя, ЖКХ обойдется 49,4 млрд. рублей, что меньше на целых 7,7% по сравнению с прошлым годом. Это не хорошо и не плохо, это констатация факта — на фоне увеличения расходов по наиболее прибыльным для чиновников всех рангов статьям (напомню, что общее увеличение бюджетных расходов составило 38%), денег на социалку опять не хватило.
Может у нас все и так хорошо с социальной защитой? Отнюдь. Наиболее красноречивым и явным показателем, характеризующим качество жизни наших сограждан, является численность населения, уменьшившаяся за прошлый год на очередные 700 тыс. человек. Средняя зарплата по стране в 2005 г. составила 8 550 рублей, но даже если увеличить ее в два раза (по мнению многих чиновников и комментаторов, половину доходов россиян составляет «черный нал»), денег на достойное житье в случае наступления непредвиденных негативных событий все равно не хватит. А ведь еще есть дети, родители, жилищный вопрос, другие проблемы, на которые тоже нужны деньги.
На фоне сверхвысоких нефтяных доходов, по разным данным с 2000 года страна получила от продажи энергоносителей порядка 3 трлн. долларов, вполне логичным выглядело бы увеличение затрат на поддержание основных направлений социальной защиты людей: развития медицины, поддержки материнства и детства, создания новых рабочих мест. Но не случилось. Деньги уходят в стабфонд, на погашение внешних долгов, на предвыборные аппетиты бюрократии, на все, кроме людей. Бесплатных медицинских услуг практически не осталось, количество денег, ежемесячно выделяемых нами родителям, постоянно растет, интернет и газеты заполнены мольбами о помощи тяжелобольным детям. Государства здесь нет и, смею заверить — в ближайшие год-два не будет.
Фонды социального страхования как зеркало социальной политики
Вы помните, зачем с 2005 года снижали Единый социальный налог (ЕСН) с 35,6% до 26%? Если уже подзабыли, то напомню — «заботясь» о благе бизнеса, госуправленцы аргументировали сей шаг необходимостью снижения налогового бремени для увеличения инвестиционной активности предпринимателей. Реальность похоронила надежды и дала понять, что к стимулированию инвестиционной деятельности нужно подходить с другого бока, с какого — в данном случае неважно, но с другого. Если в 2003 г. инвестиции в основной капитал выросли на 12,5%, а в 2004 г. — на 11,7%, то в 2005 г., в первый год снижения ЕСН, лишь на 10,7%. А между тем, в фондах социального страхования, то есть там, куда мы с вами как работающие люди перечисляем часть наших доходов (более точно — за нас это делают работодатели), потихоньку возникал и развивался дефицит средств. Государственные управленцы, определяющие правила игры в секторе обязательного социального страхования, оказались настолько бездарными, что не удосужились, хотя бы навскидку, подсчитать, хватит ли поступающих взносов на компенсацию наших доходов.
Только один пример. До 2005 г. ставка страхового взноса по обязательному медицинскому страхованию (ОМС) составляла 3,6%, а с 2005 г. была снижена до 2,8%. Суммарные доходы территориальных фондов ОМС составили в 2004 г. 195,2 млрд. рублей, расходы — 189,5 млрд. рублей. Все бы ничего, но только совокупные расходы на здравоохранение территориальных фондов и бюджетов субъектов Российской Федерации потянули на 430,0 млрд. рублей. Иными словами, на содержание и развитие российской системы здравоохранения было израсходовано более чем в 2 раза больше средств, чем собирается по ОМС! Доля ОМС в совокупных расходах на здравоохранение в 2004 г. составила всего 43,7%. И в этих условиях, да еще при перманентном снижении финансирования здравоохранения из госбюджета (доля здравоохранения в бюджете-2004 составила всего 2,2% от ВВП при рекомендуемых ВОЗ 5%), принимается решение о снижении ЕСН.
На лечение одного американца в бюджете США предусматривается $2 тыс. в год, в российском бюджете — $125 в год. Так что нет ничего удивительного в результатах последнего соцопроса на тему здравоохранения, согласно которым более 43% россиян, посетивших в последнее время районные поликлиники, остались недовольны результатами лечения, а еще 17% респондентов предпочитают вообще не пользоваться бесплатной медициной.
Дефицит средств Пенсионного фонда России (ПФР) в 2005 г. составил около 300 млрд. рублей или четверть всего бюджета Фонда. И это притом, что половину нынешних пенсий в виде так называемой базовой части выплачивает федеральный бюджет, в котором доля поступлений от продажи нефти достигла 50%. Что будет с выплатами пенсий в случае падения цен на нефть — ясно. Опять пойдут задержки, пенсионеры снова пойдут штурмовать отделения ПФР, а государственные мужи будут искать все новые оправдания. Только в отличие от середины 1990-х, когда кроме пенсий в семьях были и другие доходы, в наши дни благодаря «мудрой» экономической политике пенсионеры зачастую являются единственными кормильцами.
Еще одним последствием снижения ставки ЕСН стало введение двух дней ожидания выплат по больничным листам, то есть с 2005 г. первые два дня больничного должен оплачивать работодатель, и только с третьего дня — фонд социального страхования. Из-за этой меры в прошлом году количество выписанных листков временной нетрудоспособности резко сократилось. Нет, люди не стали меньше болеть, просто при незначительных недомоганиях администрации больше не настаивают на официальном больничном. Да и не больно-то он нужен: верхняя планка оплаты больничного с этого года составляет 15 000 рублей. Не важно, какая у тебя зарплата, не важно, что налоги платишь в полном объеме — все равно больше 15 тысяч не заплатят.
А мы говорим о нацпроектах и повышении качества жизни.
Единственный выход
Повторюсь еще раз — сегодня изменить ухудшающуюся ситуацию мы не в силах. Надежды на то, что власть не знает или не замечает путей исправления положения в социальной защите собственных сограждан, ради которых она по идее функционирует, беспочвенны и напрасны. Ситуация тем более парадоксальна, если учесть, что сегодня страна, вышедшая на первое место в мире по добыче нефти, в социальном обеспечении оказалась позади всех развитых стран, практикующих социалистические (Швеция), консервативные (Германия) и даже либеральные (США) модели социальной защиты. Более того, в России, а тем более в Советском Союзе, забота о малоимущих и больных, малых и старых, сирых и убогих, начиная с петровских времен, имела государственное значение.
По-другому в нашей стране быть не может. И то, что происходит сегодня, — явление временное, скоро ситуация изменится, объективно изменится, потому что еще 10–15 лет такой жизни — и об основной миссии нашего многострадального общества, а именно о сохранении православия можно будет забыть. Некому будет сохранять, слишком велика станет демографическая яма. Говорили же, что не вступим мы в ВТО, «ибо нам это не нужно», и вот тебе — не вступили, хотя, казалось бы, согласились на все. Не сомневайтесь — со сменой социальной политики будет то же самое.
Довольно скептицизма, механизм самосохранения нации уже включился. Посмотрите, сколько в этом году на улицах беременных женщин, а если не замечали — пообщайтесь со знакомыми или врачами женских консультаций, они подтвердят. И заметьте, рождаемость увеличивается не по прихоти демографических инициаторов и не вследствие демографического всплеска середины 1980-х, он проявится чуть позже, а по совершенно иным, необъяснимым, на первый взгляд, причинам. Могу поспорить — любая следующая власть прежде всего будет работать именно над улучшением социального обеспечения своих сограждан и только потом над искоренением коррупции, модернизацией промышленности или поиском украденных миллиардов.
Но это в будущем. А что сегодня? Неужели в очередной раз сидеть у оконца и ждать очередного пришествия доброго понимающего дяди? Ни в коем случае. Выход есть, пока, к сожалению, единственный. В условиях, когда государство самоустранилось от социальной поддержки населения, а у самого населения средств на эти цели попросту нет, выход — в максимально быстром распространении широко практикуемой на Западе концепции корпоративной социальной ответственности. Причем, не на филантропических началах, как это до недавнего времени было в той же Америке, где корпорации предпочитали часть своих средств направлять в благотворительные фонды, а на европейских принципах, основанных на этической ответственности бизнеса за социальное положение собственных работников и местное население. В современных российских условиях европейские этические принципы должны быть сдобрены патриотической ответственностью за будущее своей Родины и идентификацией национальной принадлежности своего бизнеса к российскому социуму. Иначе никак.
Корпоративная социальная ответственность (КСО) в комментариях
Для начала два международных определения социальной защиты.
ООН: «Под социальной защитой в целом понимается комплекс стратегий и программ государственного и частного сектора, осуществляемых обществом в связи с различными непредвиденными обстоятельствами в целях компенсации отсутствия или существенного сокращения доходов от трудовой деятельности, оказания помощи семьям с детьми, а также обеспечения людей медицинским обслуживанием и жильем».
МОТ: социальная защита — это «защита, которую общество обеспечивает своим членам посредством набора общественных мер от экономических и социальных бедствий, которые обусловлены прекращением или снижением заработка в результате болезни, родов, производственных несчастных случаев, безработицы, инвалидности, старости и смерти, обеспечение медицинской помощи и обеспечение субсидий семьям с детьми».
Разве в нашей стране не непредвиденные обстоятельства? Разве общество не втянуто в пучину экономических и социальных бедствий? Если государство самоустранилось от выполнения своих обязанностей, кто в этих условиях должен взять на себя всю тяжесть социальной ноши? Частный сектор, больше некому. А теперь о том, что такое корпоративная социальная ответственность.
Корпоративная социальная ответственность (КСО) — это добровольные отношения между работником, работодателем и обществом, направленные на развитие социальной защиты работников, поддержание социальной стабильности в окружающем сообществе, развитие социальной и природоохранной сфер на национальном и международном уровнях. Чувствуете взаимосвязь?
Необходимость внедрения КСО в российскую экономическую практику обусловлена не только уменьшением социальных гарантий, декларируемых государством. Не меньшую значимость ей придают старение экономически активного населения и застойный характер безработицы. С безработицей вообще отдельный разговор. Те, кто считает, что безработица в России уменьшается, и нам не хватает рабочих рук, пусть заглянут в статсборники и увидят, что в возрастной группе от 20 до 24 лет доля безработных не опускается ниже 18%, в то время как в среднем по стране она почти в два раза ниже — около 10%. Что средняя продолжительность поиска работы составила в 2002 г. — 8,6 месяцев, в 2003 г. — 8,5 месяцев, в 2004 г. — снова 8,6 месяцев. Что 63% безработных находят работу не через государственные, а через коммерческие службы занятости.
Если проецировать представленное определение КСО на международное толкование социальной защиты, то мы выходим на государственные и корпоративные социальные программы, цель которых — поддержание и повышение доходов работников и качественное воспроизводство рабочей силы. Корпоративные социальные программы существуют в формах обязательного и добровольного социального страхования, социального обеспечения, корпоративных и индивидуальных социальных программ, а также безвозмездного корпоративного финансирования социальных мероприятий окружающего сообщества. Оговоримся, что обязательное социальное страхование упоминается в данном случае как основа социальной страховой защиты и не более. Корпоративное социальное страхование, то есть страхование работников за счет средств предприятия предполагает прежде всего дополнительные к обязательным страховые выплаты за счет самих предприятий.
Конкретный пример — страхование тех самых дней ожидания при больничном и суммы временно утраченного дохода при заболевании за счет корпоративного социального страхования. Страховые взносы по данному виду страхования не превысят 1% от фонда оплаты труда. Другой пример — многочисленные негосударственные пенсионные программы, в которых каждый взнос работника дополняется эквивалентным или большим взносом предприятия на лицевой пенсионный счет.
Думаете, это все сказки, и у нас такого нет? Ничего подобного. Можно привести в пример десятки крупных и средний компаний, где основные принципы КСО уже внедрены. К такому развороту топ-менеджмент подталкивает не только снижение конкурентоспособности компаний при выходе на внешний, прежде всего фондовый, рынок, но и вполне прозаические причины — от стремления сгладить негативное отношение в обществе к итогам несправедливой приватизации до банального сохранения умных голов и профессиональных кадров, а что такое интеллектуальная собственность объяснять не надо — в автомобиле она составляет до 70% стоимости.
Справедливости ради скажем, что в начале первого путинского срока наши госуправленцы пытались сверху административно ввести некое подобие КСО, изначально представлявшееся им дополнительным социальным налогом, перечисляющимся в соответствии с тупыми чиновничьими наставлениями. Однако очень быстро, почувствовав сопротивление бизнеса, «КСО по-путински» сошла на нет, и последним гвоздем в крышку ее гроба стал разгром ЮКОСа, чья социальная программа была одной из сильнейших и финансовоемких в стране.
А как же средний и мелкий бизнес, спросите вы. Вот тут-то и проявляется волшебная сила общественных настроений и заразительность примера старших собратьев. На мой взгляд, основная задача экономистов, пишущих на социальную тематику, состоит в убеждении всех бизнес-сословий в необходимости скорейшего внедрения КСО в хозяйственную практику, потому что в противном случае в хозяйствующих субъектах скоро будет наблюдаться не только голод на умные головы, но и голод на потребителей. КСО — это не работа себе в убыток, скидки пенсионерам и инвалидам на проверку оборачиваются увеличением товарооборота компаний, а создание благоприятного социального окружения, выражающегося в том числе в предпочтении товаров и услуг социально ответственной организации той, где стремление урвать по максимуму превалирует над патриотической и национальной идентификацией.
Бизнес, прекрасно, кстати, осознающий, что происходит со страной, должен объединиться на платформе социальной ответственности. Существующие сегодня эпизодические объединения на этой почве основную задачу, а именно объединение бизнес-сообщества, не выполняют. Необходимо внедрять новые коллективные договора, программы помощи местному социально незащищенному населению, рейтинги социальной ответственности, в конце концов. А особо ушлые представители бизнес-сообщества, не признающие необходимость действий ради сохранения собственного народа, должны знать, что судьба рано или поздно спросит и с них, и с их наследников. Так уже много раз случалось в истории.
