Для начала определюсь с собственной позицией: важно ведь знать, кто говорит. Как мне только что объяснили уважаемые выступающие, истинно левое мировоззрение абсолютно несовместимо с национализмом. Я же являюсь националистом, хуже того — русским националистом. Соответственно, я буду вещать из правого угла, пока меня оттуда не выгнали какие-нибудь либертарии, которые тоже объяснят, что истинно-правые взгляды тоже несовместимы с национализмом, и особенно с русским.
Итак, критика справа. Для правых, как известно, очень важны вопросы генезиса, происхождения тех или иных явлений. Кроме того, правые склонны к опоре на авторитеты, а не на своеволие ума. Поэтому я так и сделаю: посвящу своё выступление генезису левого мировоззрения как такового, причём, опять же, возьму себе в подмогу авторитетное мнение. Благо, далеко за ним ходить не нужно: позволю себе опереться на авторитет уважаемого господина Межуева, который выступал до меня. Он, на мой взгляд, предложил очень красивое и очень правильное описание того, что из себя представляет левое мировоззрение. Я позволю себе его процитировать.
Итак. Левое мировоззрение, по Межуеву, предполагает делегитимизацию, причем тотальную, абсолютную, трех очень важных для любого человека сущностей. А именно: делегитимизацию власти как таковой, и прежде всего государственной власти. Потом — делегитимизацию сакрального, то есть любой организованной религии и религиозного чувства. Левизна предполагает секуляризацию. И третье — отрицание иерархий, то есть делегитимизацию социальной структуры общества, причём любого существующего общества.
Однако, с какой позиции можно вести подобную всеразрушающую критику? Где стоит тот, кто всё подвергает сомнению и жаждет краха всего того, что составляет жизнь общества? Очевидно, вне разрушаемой — пусть даже разрушаемой только в мыслях — системы. Делегитимизировать государство может тот, кто не испытывает нужды в государстве, отлично умея существовать без него. Критика религии возможна с позиций, скажем так, сверхрелигии — причём религии, не нуждающейся в распространении, религии избранного меньшинства. Наконец, критика иерархии возможна для того, кто уже заранее поставил себя над всеми иерархиями — опять же, пусть даже только в мыслях.
Таким образом, левое мировоззрение есть изначально мировоззрение избранного народа.
Я понимаю, что сказанное можно понять как не слишком хорошо замаскированный антисемитский выпад. Спешу успокоить ревнителей: претендентов на избранность много. Скажем, протестантские секты, составившие из себя скелет раннего американского общества, придерживались — да и придерживаются — такого же взгляда на мир. В принципе же, сделать подобную ставку может любое сообщество.
Однако. Речь шла о взгляде суперэлиты на внешний мир, а не на себя. Левые же смотрят таким взглядом на своё собственное общество.
Позволю себе такую аналогию. Красивая крепостная крестьянка была взята в барский дом прислуживать — ну и для постельных утех. Там, у баринаа, она, что называется, набралась барских взглядов — в том числе презрения к крестьянам, выражений типа «вонючие мужики», и так далее. Потом барин выкидывает надоевшую девку обратно в деревню и женит на мужике. Там она, однако, уже не чувствует себя своей: ее раздражает тяжёлая работа, простота и грубость нравов, мужнины кулаки, запахи щей да каши… И она вздыхает о барском доме, вспоминает вкус мадеры из барского хрусталя (барин позволял ей допивать опивки со дна рюмки), барские усики у себя на шее… И, конечно, она бесконечно презирает окружающее «хамство», а необходимость ему подчиняться переживается как несправедливость.
То же самое происходит с людьми, в силу тех или иных причин соприкасающимися с суперэлитными сообществами. Они набираются у них презрительного равнодушия к тому, чем живёт их собственное общество. Можно сказать, что они отравлены этим мировоззрением — как можно отравиться, скажем, автомобильным выхлопом. Человек нанюхался выхлопных газов от чужого блестящего «Мерседеса» и галлюцинирует. Эти галлюцинации и есть «левое мировоззрение».
Интересно здесь вот что. Отрицание всего того, что составляет суть любого общества, может быть обращено и на тех, кто это отрицание породил. Последовательно левый взгляд может упасть и на суперэлиту — и отнестись к ней так же, как она сама относится к устроению «народов земли». В этом смысле всякая критика избранного народа использует «левые» аргументы и несёт на себе отпечаток отражённой «левизны». Выделяя яд разложения, «избранный народ» отчасти отравляется им и сам. Поэтому далеко зашедшие левые очень часто оказываются совсем не в тех рядах, к которым принадлежат по праву рождения или по статусу.
Теперь, наконец, о «новых левых». Из того, что я сказал, следует, что новое левое мировоззрение может возникнуть от нюханья новых выхлопных газов, которые, скажем так, выпускает нынешняя, новая в чем-то, властная система, которая претендует на позицию сверхвласти, сверхиерархии и сверхрелигии. В настоящее время такую позицию и соответствующие ей практики обозначают расплывчатым термином «глобализм». «Глобализм» — это, попросту говоря, переподчинение мира некоей единой силе.
В этом отношении антиглобализм и в самом деле является новым левым мировоззрением.
Что касается перспектив этого дела в России. Я думаю, что они весьма и весьма сомнительны. По одной простой причине: Россия как таковая является маргинализованным пространством. Любой нормальный русский человек это ощущает на своей шкуре. Россия — пространство, по определению не входящее в сколько-нибудь статусные иерархии мира. Народ, населяющий Россию, бесконечно презираем, религия его крайне неуважаема, и так далее и тому подобное. В этом отношении левое мировоззрение слишком соответствует нормальному самоощущению среднего россиянина, причем самоощущению, переживаемому тяжело. Нормальный житель России слишком остро чувствует свою маргинальность и униженность, чтобы всерьез увлечься мировоззрением, сделанным для «низших».
В этом отношении гораздо большие перспективы имеют, скорее, неоправые идеи, а именно идеи, которые направлены на восстановление локальной иерархии, религии и государственности. Это, безусловно, является чем-то прямо противоположном общему левому месседжу. Но я думаю, что будущее именно за этим.
