«… истинные гении возникают во время блеска и могущества государей и государств, а не во время безобразных политических явлений и терроризмов республиканских... »
Гоголь, Портрет
Прошло немало времени с тех пор как в России прогремели кровавые теракты, организованные исламистами. Сейчас можно спокойно изучить реакцию на ответные действия российского правительства. Я имею в виду реакцию западных, а в особенности французских политиков и СМИ на предложения Путина, а также на действия спецназа против бесланских террористов.
Чтобы понять причины агрессивности французских политических кругов, необходимо выяснить, что творится в умах интеллектуалов Пятой республики.
Идеологическую атмосферу Франции начала XXI-го века можно сравнить разве что с атмосферой истерической нетерпимости СССР 1937-го года, с тем лишь исключением, что «врагов народа», — то есть тех, кто осмеливается выступать против генеральной линии, — во Франции пока не всегда уничтожают физически. Пока.
Генеральная же линия Пятой Республики представляет собой смесь англо-саксонской "политкорректности", бескультурия, троцкизма, — всего того, что успешно взросло на идеологической почве путча 1789 года, благодаря которому Западная Европа впервые узнала, что такое узаконенный геноцид собственного народа. Впрочем, о вандейском геноциде у нас во Франции предпочитают не упоминать, несомненно, из-за незнания о его существовании, ибо французская история преподаётся в университетах с той же объективностью, что и история геноцида армян в новообретённом "европейском государстве" — в Турции.
Во Франции же предпочитают заниматься борьбой с "фашизмом". Причём "фашизмом" называется всё, кроме фашизма, например, крайне правое движение Action Francaise, находившееся в перманентной идеологической войне с Муссолини, которого, кстати, Шарль Моррас называл "романтиком" в пику Черчилю, восхищавшемуся (напомню этот факт) фашизмом в двадцатых годах прошлого века. Более того, французская псевдоэлита (или в просторечии "интеллектуалы") записали в "фашисты" и Пиночета, некогда избавившего свою страну от участи Кубы и Никарагуа. Даже Франко, и тот был причислен "интеллектуалами" к партии националистов, которые, надо заметить, не причинили вреда никому кроме арабов, полдюжины палачей из III-го Интернационала, да сицилийских мафиози — будущих товарищей по оружию американских "освободителей".
Во Франции (да и на всём Западе) "фашизмом" называется каждое незначительное проявление национальной гордости — но лишь в случае, если патриотические убеждения высказываются представителями "кавказской" (как пишется в паспортах Соединённых Штатов) расы, наследниками эллино-христианской культуры.
Более того, термин "фашист" (или, если предпочитаете, "враг народа") сам по себе очень удобен некоторой категории "интеллектуалов". При необходимости оклеветать конкурента о предмете зависти достаточно сказать: "такой-то — фашист" и дело сделано.
Подобными сталинскими ухватками успешно владеют и профессорского звания компилятор из Сорбонны, и горластый мещанин с Женевского озера, и неустойчивые журналистки из парижских газеток.
О "фашизме" "фашистов" забывается лишь в том случае, когда общение с ними приносит доходы. Так, например, в начале 2002 года во Франции среди так называемых "интеллектуалов" успешно распростанялось воззвание в поддержку Эдуарда Лимонова. Забыли о его "фашизме" напрочь. Одни участники воззвания спешили полить грязью Россию — "неполиткорректную" страну, осмелившуюся встать на борьбу с исламизмом. Другие польстились на возможность поставить своё имя рядом с именем небезызвестного писателя. Но третьи, самые расчётливые, близкие к издательскому миру, стремились просто-напросто воспользоваться тюремным заключением Лимонова, чтобы поднять его тиражи на французском языке и, следовательно, свои гонорары. Таким образом, борьба за свободу писателя обернулась обыкновенной "финансово-тусовочной" махинацией.
Поначалу я даже удивился храбрости некоторых доцентов Сорбонны, подписавших воззвание в защиту Лимонова — только потом я узнал, какой кус из гонораров от переводных изданий Лимонова им перепадал. И я — в то время молодой преподаватель Сорбонны — был наверняка единственным из подписавших воззвание, поставившим под ним своё имя "из сострадания к человечеству", как говаривал пушкинский Костров.
* * *
Но как только религиозная гордость или любая форма нетерпимости высказывается противниками эллино-христианской культуры — исламистами, где бы те не находились (в России, в Каире, или же в первом арабском городе по пути из Парижа в Даккар — Марселе), то французские "интеллектуалы", которые ни в коем случае не потерпели бы сотой доли подобной нетерпимости из уст своего (белокожего!) коллеги, принимаются истерически восхищаться призывами к насилию. Более того, любое замечание о неуместности призывов исламистов к убийствам гяуров неменуемо повлечёт за собой обвинения в… "фашизме". А потому для парижских "интеллектуалов" Владимир Путин стал именно "фашистом", — также, кстати, как и автор этой статьи, — что, несомненно, является комплиментом для президента и для меня. С той лишь разницей, что свободное творчество в Пятой Республике становится невозможным для Анатолия Ливри как писателя.
В чём же причина такого поведения "интеллектуалов"? Читали ли "интеллектуалы" труды господина Бжезинского, где тот, греша против истории и реальности, заявляет о необходимости для США окружить Россию исламским кольцом? Нет. Они даже вряд ли слышали о существовании господина Бжезинского.
Находят ли западные "интеллектуалы" вдохновение в исламе, как некогда находили вдохновение в мусульманской атрибутике Байрон и Пушкин? Нет. Они не читали ни Байрона, ни Пушкина ни, тем более Корана.
Нет! Трижды нет! "Интеллектуалами" движет вовсе не интеллект. И любой Ихарев-фрейдист определит уровень их реакции на действия "фашистов" так: "анальная стадия".
Почему же?
"Интеллектуалы" — идеологические наследники террористов французской революции: вспомним, что само слово terreur было изобретено революционерами, которые с гордостью носили звание "террористов" с 1793 до 1794 года, занимаясь геноцидом собственного народа и уничтожением его подлинной элиты, совершая цареубийство да балуясь каннибализмом на улицах Парижа и вандейских городов.
Именно голоса террористов конца XVIII-го века слышатся в теперешних речах "интеллектуалов" о "правах народов на самоопределение" и о необходимости строительства новых мечетей от Атлантики до Владивостока. Ведь в исламских террористах парижский (да и любой другой западный) "интеллектуал" чутьём распознаёт своих кровных братьев: им "интеллектуал" рефлективно предназначает совершить то, на что у него, террориста выродившегося, размягшего от контакта с цивилизацией, не хватает уже ни мужества, ни сил, ни сноровки.
Конечно, некоторые из "интеллектуалов" подчас принимаются произносить речи против исламских террористов. Но делается это ими из рук вон плохо, неестественно: парижский борец за "права человека" не верит самому себе, ибо ощущает, что у него не больше моральных прав осуждать любую форму терроризма, чем у баварского неонациста критиковать зверства Национал-социалистической рабочей партии Германии.
В тридцатые годы прошлого века "интеллектуалы" восхищались Сталиным: очень любопытно, знаете ли, перечитавать желтые, рассыпающиеся в прах страницы "Humanite", где деды нынешних борцов за "права человека" призывали "вздёрнуть врачей-вредителей, этих грязных ж…ских собак, на Красной Площади". Сегодняшняя "Humanite", уже ничем не отличается ни от "Monde", ни от "Figaro", которую любимый писатель Бориса Зайцева, Леон Блуа, заслуженно прозвал "Пилатом".
Более того, у "интеллектуалов" есть ещё одна причина недолюбливать Россию после-советского периода: нет у них больше прибыльных поездок в Москву, описанных в 1936 году Андре Жидом, которого, напомню, в момент публикации «Возвращения из СССР» предки теперешних "политкорректных интеллектуалов" называли в прессе "грязным педерастом".
Россия предала идеал "интеллектуалов"! Как же теперь не радоваться всем её неудачам и не обвинять её во всех смертных грехах! А потому современная Россия не могла не превратиться в индикатор ненависти, которую французские «интеллектуалы» питают к собственной эллино-христианской культуре.
Снова сработал один из рефлексов "анальной стадии" "интеллектуалов" - это произошло тогда, когда им пришлось выбирать, в каком географическом направлении направить свою деятельность. И, как ранее Вольтер с Дидро направляли свои взоры к тиранам Востока, как деды сегодняшних «интеллектуалов» уносились прочь от своей земли, от pays reel, на Восток, — так сейчас устремляются западные "интеллектуалы" ещё дальше, в Среднюю Азию, в Аравию, в Палестину — туда, где они нашли себе новых соратников, — исламских террористов.
