А напишу-ка я про покойного Аксёнова. Сдаётся мне, что значение аксёновского творчества для судеб мира – или хотя бы небольшой его части – до сих пор сильно недооценено. Попробуем исправить это упущение.
На всякий случай предупреждаю: написанное ниже есть чистая игра ума. Но сказка ложь, да в ней намёк. В общем, читайте.
Итак, об Аксёнове. Написал покойник много и разного. Но есть у него одна книжка, которую читали практически все, даже те, которые ничего аксёновского в руки больше не брали и не возьмут. Причём вовсе не из-за литературных её достоинств, а по совсем другим причинам. Которые и посейчас актуальны.
Я имею в виду «Остров Крым».
Тут важны обстоятельства. Книжка была написана в 1979 году и вышла в 1981. Это время было пиком «застоя» и историческим максимумом советской мощи – «калаши» грохотали от Афганистана до Гренады, а впереди сияла Олимпиада-80. Америка всё пережёвывала вьетнамский синдром (от которого освободилась через пару лет за счёт всё той же Гренады), в Европе бушевала борьба за мир. Страшные «Першинги», поставившие Политбюро на колени, только проектировались. Что касается ситуации внутри страны, то диссидентское движение было успешно подавлено, национальные проблемы в общем и целом решены (как всегда, за счёт русского народа), население в очередях поругивало начальство, но было в целом лояльно. В общем, под сенью седых бровей дорогого Леонида Ильича царил мир и даже относительное благополучие. Альмариковский трактат «Просуществует ли СССР до 1984 года?» казался абсолютно неактуальным – скорее верилось в «смерть автора» (что с Альмариком и случилось всё в том же восьмидесятом).
Сам Аксёнов думал, что он пишет «альтернативку» про «русский Тайвань», где осели настоящие белые господа. В каком-то очень позднем интервью он сравнивал свой «Крым» с постсоветской Москвой. Это настолько мимо, что заставляет задуматься, внимательно ли читал автор собственный роман.
О чём «Остров» на самом деле. Фактически, в нём задаётся модель отношений «советской империи» с небольшим окраинным участком её бывшей территории, на которую империя имеет некие исторические права. И в конце концов их реализует, хотя и с невыгодой решительно для всех, включая себя.
Территория эта, освобождённая от имперского ига, процветает во всех отношениях – начиная от экономического чуда и кончая полицейской и военной мощью. Остров украшают архитектурые чудеса, в основном модернизм (даже храм Всех Святых у них там такой, что Эйфелю в нос бросится). Везде витрины, рестораны и прочие удобства жизни. С Западом отношения сложные – остров полупризнан, но реальные отношения крепки и постоянны. Остров охраняют небольшие мобильные «форсиз», выученные американцами, и они настолько сильны, что проклятый Совок со всеми своими ордами боится сунуться, чтобы не обломать свои гнилые зубы об их блестящие штыки. Внутреннее единство государства тоже на удивление совершенно – правит национальная элита вкупе с крупным бизнесом. Есть национальный вопрос: на острове живут крымские татары. Но и он решается постепенной интеграцией русских и татар в новую нацию – «яки».
В общем, всё великолепно. Губит всё это великолепие проклятая русская иррациональность. Главный герой романа, послушав магнитофонную кассету с народной песней, подсунутой ему кагебистом, организует просоветскую партию, которая в конце концов и сдаёт процветающий остров советским людоедам. Которые, кстати, не так уж и хотели его поглощать, поскольку имели от него всякие выгоды – но такова уж их жабья, акулья природа, они не могут не проглотить того, что уже пригублено и лезет в рот…
Понятно, что Аксёнов писал роман для русского (или «русского») читателя. И, понятное дело, совершенно не задумывался, как он будет прочтён интеллигентным нацменом. Ну, например, грузином.
Грузия тогда была самым процветающим краем в СССР, пользовалась немыслимыми льготами как по части бизнеса и всякой зажиточности, так и по части свобод. Разумеется, и градус фронды там зашкаливал за всё мыслимое.
Михаил Николозович Саакашвили родился в 1967 году в семье двух профессоров – историка и психолога. Что такое грузинская профессура, понятно. В каком духе их сын был воспитан (и, в частности, как относился к «союзу нерушимому») – ежу ясно. Причём меры он не знал: в 1988 году Саакашвили, элитный студент Киевского института международных отношений, был исключен из ВЛКСМ и отчислен из института за распространение диссидентской литературы. Это что-то вроде увольнение из ГАИ за пьянство – то есть нужно было ну очень постараться и наплевать на все и всяческие приличия… Разумеется, это не помешало мальчику закончить вуз с отличием, но всё-таки.
И можно быть абсолютно уверенным, что роман Аксёнова Саакашвили прочёл сразу после выхода книжки. То есть в пятнадцать-шестнадцать лет.
Я думаю, никому не нужно объяснять, какое влияние может оказать кстати подвернувшаяся книжка на мальчика в этом возрасте. Особенно на умного грузинского мальчика, мечтающего о великих свершениях и ненавидящего «совок».
Нет, я не хочу сказать, что Саакашвили сознательно строит свою Грузию по образу и подобию аксёновского романа. Конечно, нет. Но картинка, которую пытается нарисовать «Мишико» своей политикой, если на что и похожа, то именно на аксёновский «Крым», а не на что-то другое.
Как видит Саакашвили Грузию? Маленькая, но сильная и успешная страна, экономически процветающая за счёт умных законов и крепкой власти. Тбилиси украшают всякие архитектурные красоты, купленные на Западе - какая-нибудь, скажем, башня, выписанная из Парижа, и прочие такие штуки, чтоб красиво было. Часть западного блока, пусть и не очень признаваемая за таковую – главное тут реальные отношения. Правит национальная элита вкупе с крупным бизнесом. Есть национальный вопрос, но он решается слиянием всех этносов в новую грузинскую нацию. Страну держат замечательные полицейские силы (тут надо было бы отдельно развить тему дорожной полиции, важной и для Аксёнова, но сейчас у меня нет времени и желания копаться). Что касается внешнего мира, то понятно, что Россия - главный враг, заглотчик, вольный-невольный, но заглотчик. Пророссийские настроения, даже самые реалистические и умеренные - единственная опасность, других опасностей нет. Поэтому градус антирусской истерики нужно загонять в небеса. Да, и русские песни надо под каким-нибудь соусом запретить, а то послушают-послушают, да и того-с. То есть, конечно, вряд ли, всё-таки грузины, а вот от греха.
Зато внешняя российская угроза не столь уж и страшна – есть же грузинские «форсиз», выученные американцами. Которые настолько сильны, что любая российская армада гарантированно обломает о них свои гнилые зубы...
Вот этот последний образ – «форсиз» - Саакашвили, похоже, и подвёл.
В романе есть сцена, очень сильная, до сих пор её помню – как один из героев со скукой и отвращением наблюдает процесс аннексии острова советскими войсками. Не встречая никакого сопротивления (политическое руководство сдало страну с потрохами), советские носопыркины медленно, уныло, делая все возможные ошибки, «жопой садятся» на военную инфраструктуру острова. «Форсиз» могли бы сбросить их в море в любой момент – их приходится сдерживать… Кончается это всё чрезвычайно трагически, но об этом не будем. Нам важна именно эта картинка – медлительная, бездарная, ни к чему не способная российская военная махина и блестящая «армия блицкрига», которая воюет малой кровью и точечными ударами.
Именно так, наверное, Саакашвили представлял себе операцию по возвращению Осетии. Блестящая шпага грузинского войска против русской пустоквасой хрюпалки, дурной и неповоротливой, которая только и умеет, что пустые аэродромы занимать. Победа над этой распустёшистой квашнёй не просто возможна, а неизбежна. Если, конечно, русские вообще сунутся. Ну а если всё-таки сунутся и даже (даже!) задавят грузин своей тупой массой, то они не смогут остановиться и заглотнут Грузию целиком, проглотит, как наживку на блесне, повинуясь своим жабьим, акульим инстинктам. После чего можно будет устроить «силами мировой общественности» таааакое, что русские будут долго искать, под какой бы плинтус спрятаться от гнева Мирового Добра.
Увы. Российская армия – имеющая материальное преимущество, боевой опыт, и многие другие невыигрышные с литературной точки зрения достоинства – довольно быстро вынесла грузинскую элитную силу. С наживкой тоже не получилось: русские не пошли воевать Тбилиси, а отхватили что собирались, и даже не присоединили к себе – хотя должны были бы, «как иначе». Понятно, что Мировое Добро всё равно разгневалось, но сравнить это с оккупацией Тбилиси нельзя, не тот масштаб злодейства... В общем, всё как-то не склалось, картинка подвела.
Конечно, Аксёнов в этом не виноват. Ну, почти.
