Нужен ли нашему будущему шведский взгляд на наше прошлое? (Часть I)

24 сентября 2002 г. на пресс-конференции, состоявшейся после пленарного заседания международной научной конференции «Рюриковичи и российская государственность», проходившей в г. Калининграде, между мною и директором Института всеобщей истории РАН А.О.Чубарьяном завязалась дискуссия. Суть ее касалась содержания учебника истории России. Академик отстаивал очень «модное» в либеральных кругах мнение, согласно которому, во-первых, должно быть много учебников, во-вторых, в них должен быть представлен самый широкий спектр точек зрения на нашу историю, ее события и ее деятелей, ибо только это и заставит, подчеркивал он, мыслить школьников.

Я же утверждал, во-первых, что такие учебники им совершенно не по силам. В связи с чем в головах детей и подростков будет не история их Родины, с которой они обязаны слиться и сердцем и душей, и разумом и телом, следовательно, стать ее органической частью, а непереваренная каша из тупиковых альтернатив, вызывающая, по причине отсутствия необходимых в таком нежном возрасте очень четких представлений и оценок, серьезнейший душевный разлад, раздражение и даже неприятие, и что с такой кашей в мозгах вместо высокой гордости за Отечество и искреннего желания служения ему, как это из века в век делали их предки, не щадя живота своего, они вступят во взрослую жизнь и потому будут вести себя, как граждане, весьма неадекватно.

Во-вторых, что школьникам по силам единый учебник, содержащий единый набор фактов и персоналий и дающий им краткую оценку, вытекающую именно из того, что положительного они принесли (дали) истории России, и что такой едино-целостный и позитивно-оптимистический ряд позволит племени младому хорошо узнать и на эмоциональном уровне глубоко прочувствовать жизнь старших поколений, т.е. прочно овладеть главными фактами и именами родной истории, кровно и на всю жизнь ощутить себя наследниками и продолжателями славных дел своих отцов и дедов (что непременно заставит задуматься о причинах их побед и поражений, об их коллективной и индивидуальной ответственности за происшедшее и происходящее).

Но при этом в каждом принципиальном для истории и актуальном для современного общества деятеле, факте и явлении, как, например, в случае с вызывающими горячие споры варягами, активными участниками строительства Древнерусского государства (а конференция как раз была посвящена 1140-летию их призвания на Русь), надо обязательно указывать на проблемность решения их этноса и назвать наиболее распространенные в научной среде мнения на сей счет, что позволит ученикам в какой-то мере осознать сложность и условность исторических трактовок, подверженных веяниям времени, приблизиться к пониманию многообразия истории и естественного отсутствия единообразия и однозначности в ее оценке, т.е. начать действительно мыслить.

В-третьих, что пробудившийся интерес к делам минувших лет они затем успешно могут реализовать в качестве студентов исторических факультетов, где уже в полном объеме ознакомятся со всей богатейшей историей России, с разными и противоречивыми взглядами на нее, выработают в себе качества будущего исследователя, сопричастного и сопереживающего с прошлым, настоящим и будущим своей страны и своего народа. Разумеется, добавлю сейчас, что не все выпускники школ могут стать историками, однако все они, понятно, должны стать истинными патриотами своего Отечества. Но тому должен быть надежный фундамент в виде качественных учебников истории России (и вместе с тем качественных учебников по русской литературе и русскому языку).

Сегодня академик А.О.Чубарьян твердо стоит за единый учебник истории и отмечает ненормальность ситуации, при которой таких учебников существует много. Более того, он руководит рабочей группой по подготовке концепции нового учебно-методического комплекса по отечественной истории, т.е. единого учебника по курсу «История России». 1 июля эта концепция была обнародована для обсуждения в виде проекта «Историко-культурного стандарта».

Меня, как специалиста по одному из самых сложных и принципиально важных для истории России вопросов – варяго-русскому (варяжскому), находящемуся, по причине связи с началом Руси и русского народа, в центре внимания не только отечественных и зарубежных ученых, но и всего нашего общества, естественно, заинтересовала предлагаемая стандартом его трактовка. Я о ней и буду вести речь, но в начале выскажу соображения о некоторых «Концептуальных основах историко-культурного стандарта», составляющих его преамбулу и имеющих самое прямое отношение к разговору о наших варягах.

Было бы, конечно, замечательно, чтобы положения, от которых прямо зависит судьба нашей страны и которые прописаны в рекомендациях 1 и 2: что «изложение материала в учебнике должно формировать у учащихся ценностные ориентации, направленные на воспитание патриотизма, гражданственности и межнациональной толерантности», и что «патриотическая основа исторического изложения имеет цель воспитать у молодого поколения чувство гордости за свою страну, за ее роль в мировой истории…», не остались на бумаге, и им бы строго, но без лишней назидательности следовали авторы учебников (а в своих работах – ученые, осознавая тем самым меру своей ответственности как за правдивое освещение прошлого России, так и за формирование ее будущего).

Однако, что хорошо известно, не каждое намерение, даже самое благое, может воплотиться в жизнь. В отношении же «патриотической основы исторического изложения» серьезнейшая проблема сейчас состоит в том, что в постсоветское время патриотизм основательно дискредитировали разные силы и лица, в том числе явно деструктивного характера. Не миновала эта антипатриотическая и антигосударственная разбалансировка и историческую науку, в которую провокационно вбрасывались и затем с серьезно-умным видом похоронно обсуждались темы (якобы альтернативы) типа: «Александр Невский – это святой (герой) или коллаборационист?» (и такой безнравственно-самоедский подход, да еще с использованием наименования прислужников фашистов, к оценке значимости одного из самых выдающихся героев русской истории, в труднейших условиях не допустившего ее пресечения, а именно к этому как раз и стремятся его сегодняшние очернители, истинные коллаборационисты, если использовать их терминологию, преподносят на солидных мероприятиях историков в качестве проблемы, достойной внимания научного сообщества).

Использовались, разумеется, и другие приемы, благодаря которым и термин «патриотизм», и святое чувство патриотизма, которое превращает человека в подлинного гражданина и сына своего Отечества, возносит его до великих подвигов и свершений, приобрели негативный смысл, а слово «патриот» стало ругательным словцом. Причем весьма важную роль в этом грязном деле, но роль незаметную со стороны, сыграли сторонники норманской теории («скандинавоманы», по характеристике известного слависта первой половины XIX в. Ю.И.Венелинаⁱ). Не имея возможности научно обосновать свою концепцию, выдающую наших варягов за скандинавов, и пользуясь своим засильем в науке, они выставляли и продолжают выставлять несогласных с собой в качестве «патриотов», якобы только поэтому и не желающих принять их «норманской правды» (своим рождением такой «довод» обязан А.Л.Шлецеру, и с той поры он присутствует в отечественной историографии, серьезно выхолащивая ее гражданское содержаниеⁱⁱ).

Так, один из самых влиятельных сегодняшних норманистов Л.С.Клейн, произвольно выдавая русские древности за шведские и в том же духе воспитав большое число учеников, превративших археологию в оплот и плодовитый рассадник норманизма, в монографиях, в газете «Троицкий вариант – наука» и в имеющем огромную молодежную аудиторию Интернете представляет антинорманистов верноподданными любой власти «патриотами» и «ультра-патриотами» (за что им власть, например, современная явно покровительствовала, тогда как норманисты шли «наперекор этим пожеланиям сверху»), что этим «патриотам»-«фальсификаторам» «нужна приукрашенная отечественная история», отброшенная «ввиду полной фантастичности даже сталинской наукой», а их позицию в варяго-русском вопросе выдает за «ультра-патриотизм», за «блаженную “ультрапатриотическую” убежденность», за ложно понимаемый патриотизм, за «шовинистическую ангажированность», за «национальные» и «патриотические амбиции», имеющие «вненаучные и антинаучные» истоки, за «пседопатриотические догмы» дилетантов, за «экий застарелый синдром Полтавы!» и т.д., и т.п.

Более того, он многие годы навязывал своим ученикам, а ныне пытается навязать эту мысль более широкому кругу, что «патриотизм» русских антинорманистов ничем не отличается от фашизма: «Некоторые реакционно-настроенные историки (Иловайский, Забелин), подходя к вопросу с позиций великодержавного шовинизма, выступали против “норманской теории”, поскольку она противоречит идее о том, что русский народ по самой природе своей призван повелевать и господствовать над другими народами». И академик Б.А.Рыбаков был «не просто патриотом, а несомненно русским националистом… ультра-патриотом – он был склонен пылко преувеличивать истинные успехи и преимущества русского народа во всем, ставя его выше всех соседних»ⁱⁱⁱ. Такой характеристики Рыбаков удостоился лишь за то, что роль варягов, в которых он видел, как и все «советские антинорманисты», скандинавов (вот почему советская, по Клейну, «сталинская» наука действительно отбросила истинный антинорманизм), в истории Древнерусского государства считал ничтожной: она «несравненно меньше, чем роль печенегов и половцев»^iv (у Клейна, конечно, противоположное мнение: «норманны сыграли значительную роль в истории нашей страны»^v).

Ученик Клейна директор Института истории материальной культуры РАН Е.Н.Носов, «открывший» в Новгородской земле «Нормандию», не ведаемую истории, и в 2009 г. посвятивший этой небыли реальную международную конференцию, негодует на создающих «наукообразные сочинения» антинорманистов «со своеобразно понимаемым ими патриотизмом» («примитивным патриотизмом»). Другой археолог В.Я.Петрухин, настолько заполонивший русскую историю своими любимыми скандинавами и хазарами, что она превратилась в скандинаво-хазарскую, в которой едва можно разглядеть наших предков – подлинных руссов и славян, толкует о «квазипатриотическом воображении» антинорманистов, творцов ненаучных «патриотических мифов». Скандинавист Т.Н.Джаксон трактует антинорманизм как «ложно понимаемый патриотизм», говорит, что он, со своим «шумным национализмом», был рожден «политическими мотивами»^vi.

Ее коллега Е.А.Мельникова доводит свое отношение к оппонентам с их «патриотическими мотивами» до анекдотических высот и выставляет их оголтелыми экстремистами, ибо читателя, в том числе зарубежного, пугает антинорманистской «немцененавистью на новый лад». А в 2007 г. в интервью журналу «Русский Newsweek» она, чтобы вызвать неприятие антинорманизма у определенного сорта публики, в силу своих антигосударственных комплексов очерняющей родную историю, давясь от восторга перед иными историями и иными героями, вела речь о спровоцированном «администрацией президента» всплеске «антинорманизма, причем примитивного», и назвала конференцию «Рюриковичи и российская государственность», к организации и проведению которой был прямо причастен ее родной Институт всеобщей истории, «патриотической пиар-акцией Кремля»^vii. И назвала лишь потому, что на ней три антинорманистских доклада перечеркнули все, что декларировали норманисты в нескольких десятках выступлений. А такой разгром норманистов в «калиниградской битве» без вездесущей руки Кремля, конечно, не объяснишь и в первую очередь загранице.

Тем же «анти-антинорманистским жаром» пылают норманисты калибром помельче. Е.В.Пчелов, увидевший в летописном Рюрике уже не шведа, как с 1614–1615 гг. утверждали норманисты, так и не сумев, понятно, предъявить сей фантом науке, а Рорика Ютландского (потому как он имел место быть и носил схожее с нашим Рюриком имя), но не увидевший, что такая замена «шила на мыло», то бишь одного скандинава (шведа) на другого (датчанина), в данном случае имеет весьма принципиальное значение, ибо сразу же рушит все натужные столетние мудрствования, на которых покоится норманизм, о варягах как о якобы выходцев из Швеции, считает, что антинорманистами движет «странное» понимание патриотизма, и клеймит антинорманизм как «ультрапатриотический» и «примитивный», который отстаивают «околонаучные круги», «ура-патриоты от истории» со своими «псевдонаучными рассуждениями»^viii. Археолог В.В.Мурашева, представляя археологические данные, не имеющие отношение к скандинавам, за скандинавские и при этом в упор не видя «антискандинавские» артефакты, бранит «патриотов» из «вне- или околонаучного круга» за то, что они не способны «допустить и мысли об участии выходцев из Скандинавии в процессе образования русского государства»^ix.

В поносительстве «патриотов»-антинорманистов нисколько не отстают от наших норманистов их заграничные – ближние и дальние – единоверцы, для чего им с готовностью представляют свои страницы российские издания: в 2007 г. украинский историк Н.Ф.Котляр, прямо выполняя заказ собратьев из России, охарактеризовал современных русских антинорманистов как «средневековых обскурантов», «квасных» и «охотнорядческих патриотов», не способных «на какую бы то ни было научную мысль», а в 2011 г. датский ученый Д.Линд – как «националистов советского стиля», стремящихся освободить историю России от скандинавов. Надлежит сказать, что в таком духе заграница изъясняется давно: в 1870-х гг. другой скандинав, датчанин В.Томсен, глазами которого ныне смотрят на начало Руси зарубежные и отечественные норманисты, представлял русских антинорманистов, избегая открытой полемики с ними, в качестве носителей «нерассуждающего национального фанатизма», мешающего им принять якобы очевидную для всех истину о иноземном происхождении имени русского народа и «неприятный» для них факт основания Древнерусского государства скандинавами^x.

Подобные настроения в отношении антинорманистов – примитивных «патриотов», «ультра-патриотов» и чуть ли не фашистов – вылились в открытые насмешку, издевательство и глумление над великим сыном России и великим русским патриотом М.В.Ломоносовым за то, что он в середине XVIII в. показал полнейшую несостоятельность норманской теории^xi. Тем самым ее апологеты также внушали обществу и научному миру, прямо и опосредованно, что быть русским патриотом – это «не есть хорошо».

Так, в 1999 г. Э.П.Карпеев утверждал, что «основным побуждением к занятиям историей» у Ломоносова «было сильнейшим образом задетое диссертацией Г.Ф.Миллера» «его патриотическое чувство» и что он «начал занятия историей не как историк-профессионал, а как русский патриот, поэтому и задачи, которые он ставил перед собой, были патриотическими». В том же 1999 г. А.С.Мыльников вразумлял читателя, что Ломоносов «зачастую научную аргументацию заменял эмоциональными доводами гипертрофированного патриотизма». В 2000–2005 гг. Т.А.Володина подчеркивала, что «официальный бард в елизаветинское время» Ломоносов, которым «владела пламенная страсть… – Россия», выработал «национально-патриотическое» видение русской истории, что он «был слишком увлечен своим национально-патриотическим чувством, чтобы холодно взвешивать факты на весах исторической критики. В патриотической запальчивости он не особенно считался со средствами, доказывая величие российского народа», и что писал под воздействием «гипертрофированного национального воодушевления»^xii.

В 2009–2010 гг. Л.С.Клейн говорил о безосновательных «крикливых ультрапатриотических эскападах» «вспыльчивого и грубого», известного «пьяными загулами и буянством» Ломоносова, о низкой оценке трудов этого «страстного патриота», искавшего «в истории прежде всего основу для патриотических настроений» и написавшего «совершенно фантастическую, но лестную для России историю», что он в случае с речью Миллера выступил «против оскорбления патриотических чувств» и «унижения национальной гордости россиян», что «был предвзятым и потому никудышным историком, стремился подладить историю к политике и карьерным соображениям, и в их споре был, несмотря на частные ошибки, несомненно, кругом прав Миллер», и что «нам теперь издалека очень хорошо видно», что немецкие академики Байер, Миллер, Шлецер «блюли пользу науки, а Ломоносов мешал ей»^xiii (и все это про одного из создателей русской науки, в том числе исторической, про одного из основателей Московского университета и по проекту которого был открыт в 1819 г. Санкт-Петербургский университет, про выдающегося ученого, заслуги которого чтит мировая наука^xiv).

В 2003 и 2009 гг. в глазах более широкой аудитории К.А.Писаренко изобразил Ломоносова, вылив эти помои на него при помощи знаменитого издательства «Молодая гвардия» и российского исторического журнала «Родина», учредителями которого являются Правительство и Администрация Президента РФ, в качестве «ленивого студента», «забияки-адъюнкта», «беспутного гения», «смутьяна и гуляки», «известного на всю округу хама и скандалиста», «нахала», «хулигана», «человека дурного», «наглеца», «преступника», «грубого мужика», «русской выскочки», пьяного кутилы, оскорблявшего или унижавшего «почтенных профессоров-иноземцев», нрав у которого был «на редкость скверным, взбалмошным и драчливым», «необузданным», «ужасным» и «воинственно-бешеным», и т.д., и т.п.^xv.

Осталось только надеть на такого аморального типа шутовской колпак, и в глазах, если использовать лексику недавнего прошлого, молодой гвардии, которой необходимо прививать любовь и уважение к милой Родине и ее святыням, нет уже совершенно «гения, превосходящего всех», как назвал русского Ломоносова его старший современник, академик Петербургской академии наук немец Г.В.Крафт, нет, как сказал француз Г.Н.Леклерк через несколько дней после кончины русского мыслителя и просветителя, «обширного и блестящего гения, обнимавшего и озарявшего вдруг многие отрасли»^xvi. А есть лишь безобразный портрет работы Клейна-Писаренко, вызывающий смех и неприятие.

А скоро, глядишь, и темы будут вброшены для обсуждения: «Ломоносов – это гордость (слава) или позор России?» и «Блюл Ломоносов или не блюл пользу науки?». Ибо степень ненависти к нему, взращенной и усиленно культивируемой норманистами по причине их бессилия ему, как антинорманисту, что-либо возразить, ненависти к гению, равного которому не знает мировая история и так мощно выразившего безграничные возможности русского народа, уже зашкаливает. Причем ее выразителей даже не смущают юбилейные даты. Так, в ноябре 2011 г. российская еженедельная общественно-политическая газета «Аргументы и факты» опубликовала тиражом почти 2,5 миллиона экземпляров статью С.Кашницкого под названием «Что о дураке жалеть! 300 лет русскому гению М.В.Ломоносову»^xvii (на открытое письмо ученых с просьбой объяснить причину такого исторического мародерства и самоедства, угрожающих национальной безопасности России, руководство «АиФ», как говорится, и ухом не повело, а властные структуры расписались перед этой хамской проделкой представительницы «четвертой власти» в бессилии^xviii).

Так, без жалости, глумясь и хохоча нас стремятся заставить расстаться с сакральными фигурами нашей истории и нашего самосознания, с великими русскими патриотами и ангелами-хранителями России, которых малое, но очень агрессивное и влиятельное число либералов позорит в качестве «коллаборационистов» и «дураков». Хотя эта пляска на отеческих гробах есть прямой путь к потрясениям (эмигрант И.Л.Солоневич одну из причин страшной катастрофы 1917 г. видел в том, что «нас учили оплевывать все свое и нас учили лизать все пятки всех Европ – “стран святых чудес”»^xix), которые могут всех нас, включая, о чем они даже не догадываются, пересмешников и осквернителей нашей истории, оставить без будущего.

Кстати говоря, почему-то не нацеливает на будущее и «Историко-культурный стандарт» (рекомендация 5): «…Мы граждане великой страны с великим прошлым. Этот тезис должен стать опорным пунктом учебника, что позволит логично и непротиворечиво рассмотреть вопросы межнациональных взаимоотношений». Однако учебник по истории призван, позволю себе напомнить азбучную истину, давать не только историческую ретроспективу: «мы граждане великой страны с великим прошлым», но и очень жестко задавать историческую перспективу: «мы граждане великой страны с великим прошлым и великим будущим», которое мы – дети многонациональной России – должны созидать в непростое сегодня, беря себе в помощь не только Бога, по-разному именуемого нашими народами, но и своих предков, которые для нас все велики и все глубоко почитаемы, потому как создали и передали нам великую державу. Иначе обязательно ее потеряем. В том числе и потому, если будем говорить о себе в прошедшем времени и внушать эту мысль нашим детям и внукам.

Потеряем Россию еще и потому, что будем исполнять категорическую посылку в рекомендации 8 стандарта: «Следует создать отчетливое представление у школьников, что революции и гражданские войны являются не результатом внешнего или внутреннего заговора, но следствием объективно существующих противоречий внутри страны». Трудно вообразить, что ее авторы ничего не читали о наших революциях, в которых явственно видна, что отмечают и западные ученые, очень важная роль внешнего фактора (заговора), ничего не знают хотя бы о признаниях американских политиков в том, что США методично, разными способами, включая экономические, с помощью своих союзников и наших советских «кротов», в том числе из высших эшелонов власти, сокрушала СССР, не видевшие вчера и сегодня искусственно вызванных «цветных» революций и «арабских вёсен», в ходе которых распадаются и агонизируют государства, пылают, инициированные именно внешними силами, кровавые гражданские войны.

Поэтому не могу избавиться от впечатления, что эта посылка направлена на увод в тень внешнего фактора как генератора многих разрушительных процессов, постигших нашу страну в ХХ в., на заведомое оправдание тех, кто пытается запустить в Россию из вне разрушительную бациллу «цветной» революции. Ибо все, что может случиться у нас сегодня или завтра, можно спокойно объяснить, валя при этом все на власть, как «следствие объективно существующих противоречий внутри страны». Ведь только они, как следует теперь понимать, взорвали вполне благополучную Сирию, они же угрожают ей открытой интервенцией, они же все больше и больше разогревают «арабо-мусульманский» котел.

И эти слова я произношу не в защиту власти, у меня к ней много вопросов, а в защиту России, чтобы ее не постигла трагическая судьба Ирака, Туниса, Ливии, Египта, Сирии, революционная лихорадка и бесконечная чехарда мубараков, мурсиев, мансуров, именуемые хаосом. Мы это уже с великой кровью проходили и должны же чему-то научиться. И прежде всего нам нужно самим определять судьбу своей Родины, без понукания, указки и вмешательства из-за «бугра». Потому и надо знать об этом внешнем факторе, враждебном России (а его враждебность к нам, по мере все большего усиления в мире политических, национальных, конфессиональных, экономических, энергетических, экологических и иных проблем, будет только возрастать, следовательно, будет продолжаться глобальный передел мира и сфер влияния, в ходе которого уже пала одна наша большая Родина – СССР). Знать, чтобы противостоять этому фактору и учить противостоять ему свою смену. Иначе падет Россия.

(Продолжение)

        (Окончание)