13 апреля 2012 года в Татарстане состоялось заседание Казанского экспертного клуба Российского института стратегических исследований (РИСИ) на тему «Этнолингвистический конфликт в Татарстане: проблема русского языка в региональной системе образования», организатором которой выступил Приволжский центр региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ. Мероприятие прошло в формате научной конференции.
Открывая мероприятие, руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ Раис Сулейманов сказал, что «этнолингвистический конфликт в Татарстане – это конфликт не между русскими и татарами, а конфликт между русскоязычными и региональными органами власти по поводу права обучать своих детей русскому языку и русской литературе в том же объеме, что и по всей России». Попытка обсудить проблему снижения количества часов на русский язык и русскую литературу в школьной сетке расписания по сравнению с другими регионами России, в результате чего катастрофически падает грамотность среди русской молодежи Татарстана, предпринималось не раз. В 2011 году проходило несколько встреч представителей русской общественности и родителей с чиновниками на уровне Аппарата Президента Татарстана, министра образования и науки РТ, наконец, имели место быть встречи и с премьер-министром республики Ильдаром Халиковым. Однако взаимопонимания обе стороны не находили: чиновники либо отказывались признавать проблему, либо признавали ее частично, предлагая решать ее поэтапно. Поскольку полное непонимание сути проблемы было со стороны татарской национально озабоченной общественности, видящей в желании русских родителей добиться преподавания русского языка в должном объеме ущемление татарского языка, то и с татарской интеллигенцией состоялась встреча, прошедшая в формате круглого стола 28 апреля 2011 года. Однако результата и толка от него никакого не было: визг, крик, обвинения, порой переходящий в оскорбления, агрессию, и совершенное нежелание слушать другую сторону – это то, что исходило от тоцевцев и магарифовцев. Митинги и пикеты, которые прошли в 2011 году, больше напоминали акты отчаяния русских родителей, которые не могли с государственными органами договориться о необходимости эту проблему хоть как-то разрешить. Тем более, за год после известного митинга 16 апреля 2011 года в защиту русского языка ситуация не разрешилась, а в чем-то даже усложнилась: в в школах был введен государственный экзамен по татарскому языку в 9 классе (не по выбору), а уроки татарского языка ввели в детские сады региона в обязательном порядке. Последнее вообще не поддается логике: русский ребенок еще на своем языке не научился правильно говорить, изъясняться, не овладел речью, а его уже обучают татарскому языку.
Приволжский центр региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ всегда придерживается принципа необходимости проблему обсудить в формате круглого стола, конференции или форума, т.е. сделать это в обстановке академического мероприятия, когда будет минимум эмоций, больше фактов, конкретики, а главное – с участием экспертов, занимающихся этой проблемой. Организованная конференция по проблеме русского языка в региональном образовании Татарстана как раз и стала тем способом мирного обсуждения проблемы. Тем более что помимо докладчиков на мероприятие были приглашены те, кого можно назвать теоретиками и практиками образования: среди пришедших были заведующая отделением русской филологии Казанского федерального университета (КФУ) Резеда Мухаметшина, заведующая кафедрой современного русского языка и методики преподавания КФУ Наиля Фаттахова, директор Многонациональной воскресной школы Майя Хухунашвили, в данном случае выступавшая как родитель, у которой дети учатся в школе, известный педагог с многолетним стажем работы заместитель директора казанской школы №143 Людмила Курамшина, директор Центра этнологического мониторинга Всемирного конгресса татар Дамир Исхаков, директор Центра русского фольклора г.Казани Александр Смирнов и др.
Их участие было полезно именно в том, что эти люди не являются чиновниками, что освобождает их от необходимости строго придерживаться рамок бюрократической исполнительности, а представляют собой экспертов, которые смогут указать в ходе дискуссий на узловые моменты этой проблемы и предложить свои способы ее разрешения.
Первый докладчик, председатель Общества русской культуры Татарстана, профессор Александр Салагаев заявил, что в 1990-е годы Татарстан вступил в конфедеративные отношения с Россией. Исходя из этого, полагает русский общественник, в республике произошла этническая чистка кадров, в ходе которых произошло смещение русской бюрократии и замена ее «аульной аристократией». В татароязычных СМИ происходило и продолжает происходить конструирование негативного образа русского: обязательно пьющего, нечистоплотного, ленивого человека. По мнению ученого, когда принимали Закон о государственных языках Республики Татарстан (8 июля 1992 года), то местные парламентарии допустили ошибку, указав, что русский и татарский язык должны изучаться в равных объемах, что на практике привело к сокращению часов в школьном расписании, выделяемых на русский язык и русскую литературу, по сравнению с другими регионами России. «Общество русской культуры Татарстана официально выступает за то, чтобы в школах республики русский и татарский языки изучались в объеме двух часов как государственные языки, а дальше по выбору три часа либо татарского, либо русского языков как родного», - заявил Салагаев, добавив, что не чиновники Татарстана, а родители детей должны выбирать, что их детям изучать в школе, существующих, кстати, за счет налогов, собираемых в том числе и с этих родителей.
Когда эксперты из КФУ спросили, что Общество русской культуры Татарстана сделало для популяризации русского языка и русской литературы в регионе, то Салагаев не смог ответить сразу. Резеда Мухаметшина спросила, почему на многих культурных мероприятиях, посвященных русской культуре (здесь она привела в качестве примера «Аксаковские чтения» - конференцию школьников, посвященную русскому писателю Сергею Аксакову (1791-1859), выпускнику Казанского университета, прошедшую на высоком уровне) не было представителей ОРК РТ, хотя их приглашали, Салагаев ответил, что был в командировке.
Тему права выбора стандартов образования для своих детей осветила в своем выступлении одна из родителей, мать школьника Екатерина Беляева. «Федеральный закон об образовании дает право выбирать тот стандарт образования, который родители считают приемлемым для своих детей. В Татарстане же у родителей такого выбора нет, а региональные чиновники сами решают, что лучше всем детям, выбирая из нескольких стандартов образования только один для всех. На языке юриспруденции это называется злоупотреблением права», - считает Беляева. По ее словам, «в Татарстане местные законы и ведомственные акты до сих пор не приведены в соответствии с федеральным законодательством: когда в разговоре с чиновниками говоришь о необходимости соблюдать федеральный закон об образовании, то они тут же ссылаются на местные акты, которые блокирует право выбора родителями того стандарта образования, которые предоставляет федеральный закон».
Майя Хухунашвили сказала, что эту проблему можно решить, если родители активно участвуют в работе Совета школы – органе, имеющим, по ее мнению, большие полномочия, в том числе и в выборе стандарта образования. В качестве примера она привела опыт казанского лицея №2, где количество часов, выделяемых на русский язык и литературу, такое же, как и в других регионах России. Однако когда ее спросили, так ли это во всех школах Татарстана, то ответа не последовало.
Заместитель Общества русской культуры РТ Михаил Щеглов выступил с докладом «Борьба за русский язык в Татарстане: итоги двух десятилетий». По его мнению, сегодня спустя двадцать лет все в Татарстане убедились, что эксперимент по введению принудительного двуязычия провалился, кроме чиновников. «Когда принимался закон о госязыках в Татарстане, его разработчики исходили из благородного посыла, что все его жители должны знать два языка, но через два десятилетия у нас как не выросло поколения татароязычных русских, так и грамотность по русскому языку снизилась еще больше, чем было раньше», - констатировал русский общественник. Сам Щеглов задался вопросом: если у русскоязычного ребёнка будет 5 часов русского языка в неделю и 4 часа литературного чтения в неделю, то это как-то унизит кого-то из татар? Мы ведь не настаиваем на том, чтобы дети родителей, не желающих для своих детей такого объёма преподавания русского языка, изучали его более 2-х часов в неделю, а все остальное время тратили на татарский язык и татарскую литературу. Дело добровольное, не правда ли? У каждого должен быть выбор, равно как и должны быть созданы условия для выбора в пределах норм федерального законодательства.
Руководитель Приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ Раис Сулейманов выступил с докладом «Проблема русского языка в Татарстане и татарские националисты: почему такая агрессия?». «Татарские националисты понимают, что если сегодня предоставить русским выбор стандарта образования, по которому будет русский язык изучаться в том же объеме, что и по всей России, а это значит больше в объеме, чем татарский язык, то этим выбором воспользуются и большинство татар, чего они и бояться. Татары будут рассуждать прагматично: своего ребенка я обучу как-нибудь дома татарскому языку, а в школе пусть он учит русский язык», - считает эксперт, видя только в этом причину столь неадекватного упрямства местных национал-радикалов, переходящую в агрессию. Эксперт при этом призвал посмотреть на правящую элиту Татарстана: как много из татарских депутатов Госсовета, татарских министров, мэров городов, татар по национальности, учат своих детей, внуков, племянников в татарских школах? По мнению Раиса Сулейманова, у умеренной татарской интеллигенции есть уже понимание того, что нужно освободить русских детей от того огромного объема татарского языка и татарской литературы: разве нам, татарам, не унизительна сама принудиловка в преподавании нашего национального языка, на которую мы обрекаем русских детей? Сам ученый приводит в качестве примера недавнее открытие бесплатных курсов татарского языка для всех желающих при Институте филологии и искусств КФУ: все те, кто хотел изучать татарский язык, пришли туда добровольно и по собственному желанию (из 500 тыс. русских, живущих в Казани, записалось на курсы около 800 человек). Эксперт считает, что, освободив от принудительного обучения татарскому языку русских детей, сэкономленные средства можно отправить на обучение ему татарских детей, тем более, что результаты последней Всероссийской переписи населения 2010 года говорят о том, что из 5 млн. 301 тыс. 649 российских татар 1 млн. 20 тыс. 931 татарина не владеют татарским языком (19,2% от всех татар). «Зачем тратить столько сил и финансовых средств на обучение татарскому языку русских принудительно, если уже пятая часть татар в России не знает своего национального языка? Если татары сами не хотят изучать свой язык, говорить на нем, учить ему своих детей в татарских школах, то к чему тогда заставлять его изучать еще и русских детей?» - задался вопросами Раис Сулейманов.
Председатель Общества ревнителей истории Василий Ордынский рассказал о реакции в других регионах России на этнолингвистический конфликт в Татарстане. При анализе интернет-пространства соседних регионов полное понимание этой проблемы есть в Башкортостане, где русское и татарское населения испытывает на себе тоже самое, что испытывают на себе русскоязычное население Татарстана: сокращение часов на русский язык путем увеличения часов башкирского языка в школьной сетке расписания уроков. При этом в национальных республиках Кавказа также не понимают позиции татарстанских чиновников: «Неужели они не понимают, что если за 20 лет так и не выучили татарский язык, то зачем его навязывать, причем еще за счет сокращения русского языка, ведь если его плохо знать, то не сможешь поступить в вузы Москвы», - привел эксперт слова одного из кавказского участника интернет-форума.
Пришедшие эксперты-педагоги предложили решать проблему комплексно и очень осторожно. Сами они поддержали необходимость именно спокойного и неэмоционального обсуждения на разных дискуссионных площадках в виде конференций и круглых столов этой проблемы, чтобы, как сказала заведующая кафедрой современного русского языка и методики преподавания КФУ Наиля Фаттахова, «этнолингвистический конфликт в Татарстане, не дай Бог, не превратился в этнический». С этим никто не спорил, и все адекватные участники мероприятия поблагодарили Приволжский центр региональных и этнорелигиозных исследований РИСИ, что он выступил с инициативой обсуждения проблемы именно в формате академической конференции, а не какой-нибудь уличной акции протеста, на которых, нередко, люди руководствуются больше эмоциями, чем здравым смыслом. Заведующая отделением русской филологии КФУ Резеда Мухаметшина рассказывала как она, татарка, любит русскую литературу (она член разных всероссийских комиссий по русской литературе), и она тоже переживает за падение грамотности по русскому языку, хотя это явление, по ее мнению, носит общероссийский характер. Правда, на вопрос о том, как она видит решить эту проблему в Татарстане, филолог предложила смотреть на эту проблему комплексно, а не выборочно - лишь применительно к республике.
Свою точку зрения высказала заместитель директора казанской школы №143 Людмила Курамшина, которая заявила, что школа сама составляет все учебные планы, где может выбирать стандарт образования. Однако когда ее спросили, сколько ей надо собрать подписей в отделах образования на уровне района, города и республики, чтобы получить на этот учебный план согласование, что фактически означает, что вышестоящие чиновники будут препятствовать любому отступлению от того стандарта образования, которое они выбрали для всех детей в Татарстане, педагог посчитала необходимым промолчать, тем самым, дав понять, что никакого права на изучение русского языка в том же количестве часов, что и по всей России, у русских детей в республике нет.
Под конец конференции выступил Дмитрий Павлов, студент одного из казанских вузов, который еще недавно был школьником. Он рассказал о том, что за все десять лет обучения в школе он в итоге овладел крайне небольшим словарным запасом татарского языка и двумя-тремя десятками устойчивых выражений, хотя закончил школу с медалью. При этом английского языка в школе преподавалось по количеству уроков в неделю меньше, чем татарского языка, но английский он знает лучше. По его словам, на уроках татарского языка школьники обычно занимаются выполнением домашних заданий других предметов (алгебры, геометрии, биологии, русской литературы и др.), а учительница просто просила их сидеть тихо, фактически рисуя им оценки. «Все заняты подготовкой к ЕГЭ в 11-м классе, это понимала и учительница татарского языка, которая фактически закрывала глаза на то, что мы на ее уроках занимались этим, а не татарским языком», - делает вывод вчерашний школьник.
В завершении конференции Раис Сулейманов сказал, что он помогает делает домашние уроки по татарскому языку детям своих русских соседей: «По тем учебникам татарского языка, по которым учат русских детей в Татарстане, невозможно его выучить. Когда смотришь у соседского мальчишки в дневнике четверки-пятерки по всем предметам, кроме татарского языка, то мне ничего не остается, как откликнуться на просьбу о помощи в решении домашнего задания татарского языка. Учительница, полагаю, знает об этом, ставит четверки-пятерки, но кому от этого лицемерия польза? Уроки татарского языка превращаются в муку для русских детей. И разве нам, татарам, это неунизительно: может стоит предоставить изучать язык Габдуллы Тукая и Мусы Джалиля тем, кто его хочет изучать, а не заставлять всех подряд?».
Как считает эксперт, единственный способ разрешить эту проблему – это необходимость федеральному центру потребовать от региональных властей элементарного исполнения федерального законодательства об образовании, которое предоставляет родителям право выбирать тот стандарт образования, что они считают для себя приемлемым. В Татарстане же злоупотребляют этим правом, навязывая всем без какого-либо выбора один стандарт образования, по которому происходит сокращение часов на русский язык и русскую литературу и увеличение часов на татарский язык и татарскую литературу. Как итог: нулевые знания по татарскому языку и значительное, по сравнению с другими регионами, падение грамотности среди русской молодежи Татарстана. Из-за такой языковой практики наметилась тенденция к оттоку русского населения из Татарстана: любые родители хотят своих детей видеть грамотными, поэтому из республики русские стали переезжать в другие регионы страны.
