(Продолжение. Начало см. здесь)
В стремлении ассимилировать проживающие в Грузии народности, властям страны приходится сталкиваться с тремя типами этносов, во многом от чего и строится выбор метода ассимиляции:
1. Картвельские народы — т.е. этносы родственные доминирующим картлам. Общность культуры и языка приводит к довольно быстрой и практически безболезненной ассимиляции этих этносов, которые, за редким исключением, сопротивления процессу ассимиляции не оказывают.
2. Некартвельские территории, население которых не может легко ассимилироваться, но по определенным причинам не выступает против попыток собственной ассимиляции активно, с оружием в руках и не противится, или не явно противится установлению новых порядков. Это, в основном районы, населенные армянами и азербайджанцами, из основной массы которых нельзя просто так — легко и быстро — сделать грузин. Принципиально иная, богатая культура, включающая все возможные элементы, неродственный грузинам высокоразвитый и высокохудожественный язык, своя глубочайшая история, значительная численность и, наличие граничащих с ними «материнских» государств Армения и Азербайджан, оказывающих им помощь и служащих неким неофициальным гарантом безопасности этнических регионов вынуждают грузинское государство применять к ним иную форму воздействия.
Это целенаправленное и абсолютно осознанное создание агрессивной среды, в которой само существование человека зависит от его принадлежности к «грузинству». В этой среде человек может комфортно себя чувствовать только если он говорит по-грузински, живет интересами Грузии, не связан с другими государствами, где проживает бОльшая часть его этноса и т.д. Т.е., как минимум, в значительной степени ассимилируется. Если ничего этого нет, то среда начинает активно выталкивать этого человека и подталкивать его к отъезду из Грузии. Т.е., либо ты становишься грузином, либо — до свидания! Речь идет о целом спектре трудностей и жизненных неурядиц, которые рано или поздно исторгают человека из грузинского территориального пространства — экономическая дискриминация по национальному признаку, языковая, административная, политическая и т.д. Повторю еще раз, все это проходит на фоне и по причине того, что «Большая» Армении и «Большой» Азербайджана, из-за политических причин безучастно взирают на это.
3. К третьей группе относятся народы, активно сопротивлявшиеся попыткам административной и этнической ассимиляции.
Таких народов два — абхазы и осетины. Наша недавняя история убедительно доказывает, что в этих условиях, в случае уверенности в своей безнаказанности власти Тбилиси готовы пойти на все, включая вооруженные действия и частичное уничтожение этих народов.
Вообще, практика показывает, что успех ассимиляционной политики напрямую и просто в наивысшей степени связан с двумя факторами —
А) с уровнем организации и национальной идентичности самого народа, т.е. насколько ассимилируемый этнос самоорганизован, насколько его представители ощущают себя отдельным народом, есть ли у него интеллигенция и лидеры, стоящие на национальных позициях и способные повести народ. Скорость и глубина ассимиляции зависят от уровня распространенности его языка и степени отличия этого языка от титульного, от того существует ли на этом языке отдельная от титульной литература, история, публицистика, театр и т.д.
Б) с уровнем поддержки народа со стороны внешних — сил, преимущественно, со стороны «Большой Земли» — т.е. государства или территории, где проживает основная масса соплеменников этого народа, способных поддержать его как в идентификационном, культурном и экономическом плане, так и в плане военном.
Если таковые факторы имеют место, то, как мы видим, ассимилировать народ практически невозможно и наоборот — если народ задавлен, если в ходе последних исторических событий он подвергся значительному давлению и террору, если его идентичность размыта или погранична с народом-ассимилятором, если за века внешнего и внутреннего противостояния он потерял чувство единства и замкнулся в хозяйственных проблемах, если внешней поддержки ему взять неоткуда, то при активной культурной и административной агрессии и запрете на все национальное, к сожалению, он ассимилируется довольно быстро. В случае с грузинами это правило не дает исключений.
Давайте разберем примеры. Грузины уже ассимилировали целый ряд собственно картвельских народностей, которые слились с этническим ядром нового грузинского народа и возрождение которых, их обратное вычленение из грузинского народа уже невозможно. Это пшавы, хевсуры, рачинцы, тушинцы, гурийцы, бывшие некогда равным соперником картлийцам — имеретинцы и некоторые другие. Еще каких-то 50-100-150 лет назад эти народы считались отдельно существующими. Сейчас же они слились в грузинском народе и как самостоятельные этносы исчезли.
В значительной степени ассимилированы мегрелы, являющиеся родственным народом, имеющим отношение к картвелам. Как народ они еще живут, однако, вполне возможно, что их этническая судьба решается именно сейчас и, судя по имеющейся практике, тбилисские власти делают все, чтобы мегрелы разделили судьбу вышеупомянутых народностей. Иная ситуация с армянами и азербайджанцами. Довольно большое количество армян в последнее время действительно огрузинено, но все-таки массовой грузинизации ни армян, ни азербайджанцев не происходит и поэтому на них сейчас оказывается сильный этническо-административный нажим.
Ну и последний пример — когда народ отстаивает свою идентичность с оружием в руках и имеет за спиной «Большую» Землю, помогающую им это делать — это абхазы и осетины. Результат этой «ассимиляции» всем известен, поэтому идем дальше.
Если с военными действиями все понятно, то какие же методы используются для огрузинивания нетитульного населения? Как можно из эллина сделать иудея? Здесь мы выходим на целый спектр направлений и «видов оружия», которые применяются в Грузии для стирания исторической памяти и навязывания новой идентичности. В значительной степени эти методы рассмотрены в работах очень интересного и глубокого армянского историка и социолога Тамары Варданян.
Язык. На первое место, конечно же, нужно поставить язык. В грузинском общественном мнении, которое полностью разделяют и государственные руководители, язык является сверх-политизированным вопросом, наделенным почти сакральным статусом. Считается, что он является одним из краеугольных камней грузинскости и никакой другой язык просто по определению не имеет никакого морального права в Грузии с ним конкурировать. Грузинское общество на ментальном, на генном уровне не готово признать, что другие языки являются средством обогащения культуры народа и уверено, что необходимо проводить политику их активного вытеснения.
Само по себе требование знать государственный язык абсолютно нормально и не вызывает никаких вопросов. Вместе с тем, как и в случае с российскими поэтами, язык в Грузии — больше чем язык. Это некий водораздел — наш ты или не наш, приживешься ты в Грузии и достигнешь чего-либо или будешь прозябать и в конечном итоге уберешься за границу. Грузинская культура имеет очень мощную литературную, письменную традицию. Приобщение к ней через грузинский язык является сильнейшим средством индоктринации, мощнейшим каналом внедрения в сознание людей той национально ориентированной исторической и патриотической концепции, о которой речь пойдет ниже, в соответствии с которой только грузины являются законными жителями Грузии. Соответственно, вольно или невольно, человек, выучивший грузинский язык, и вошедший в грузинское информационное пространство, начинает подвергаться пропаганде, целью которой и является его последующая ассимиляция.
В стране целенаправленно создана исключительно моноязычная среда, когда ни один другой язык проживающих в Грузии народностей официально не употребляется. Национальные языки целенаправленно и очень активно вытесняются из школ и т.д.
Естественно, а вернее, наоборот, совершенно неестественным образом, то, что происходит в Грузии в языковой среде, абсолютно противоречит нормам и правилам, принятым в Европе, куда так стремится Грузия и кем она себя провозгласила. Для сравнения, можно привести пример с финскими саамами, которых в Финляндии проживает 5-6 тыс. человек — всего около 0,1% от населения Финляндии. Даже у такой малой части населения есть свои печатные СМИ, включая общесаамские — с соплеменниками, живущими в других странах, собственная радиостанция и телеканал, главным редактором которого, кстати, является Анни-Кристина Юусо — актриса, сыгравшая саамку в пркрасном фильме Александра Рогожкина «Кукушка». Ничего этого нет, допустим, у менгрелов, составляющих 10% населения страны. У них нет даже собственной письменности, а людей, переводящих на менгрельский язык Библию объявляют врагами Грузии.
Стоит отметить, что политика языковой ассимиляции меньшинств противоречит международным обязательствам Грузии. Так, в 1999 году для вступления в Совет Европы Грузия официально обязалась в течение года подписать и ратифицировать Европейскую хартию региональных языков или языков меньшинств (ЕХРЯЯМ), защищающую языки малых народов. Однако, даже сейчас, по прошествии уже десяти лет после вступления, этого не произошло и не наблюдается ни малейших попыток Грузии ратифицировать эту Хартию. Западно-европейские партнеры прекрасно понимают это и время от времени вяло укоряют тбилисские власти за дискриминационную политику, но т.к. Грузия является их собственным проектом — своим, родным негодяем — никакой резкой критики не ведется и никаких санкций не применяется и не предвидится.
Вместе с тем, история показывает, что искоренение языка этнического меньшинства является необходимым, но недостаточным условием его полной ассимиляции. Так, даже искоренив гэльский язык, англичане не смогли заставить ирландцев любить себя, а индейцы, утеряв свои наречия, не превратились в добропорядочных колонистов. Для желаемой ассимиляции нужны еще и другие условия.
Вера. Еще одним важным средством, используемым для ассимиляции, в Грузии является православная религия. Здесь необходимо отметить, что после объявления независимости страны Грузинская православная церковь (ГПЦ) играла очень важную роль в процессе становления грузинского государства и очень активно, если не сказать агрессивно, поддерживала все попытки восстановления территориальной целостности страны, в том числе с оружием в руках. Вопрос как церковь может защищать не христианские общечеловеческие ценности, а помогать одной части своей паствы уничтожать другую её часть, наверное, рано или поздно станет объектом изучения теологов, нам же в целях этого исследования интересно другое.
После выхода из состава СССР, в Грузии наблюдается резкий национально-патриотический подъем, который по отношению к религии вырос в неформальную, но часто применяемую формулу «Одна нация — одна религия». Понятие «грузин» в массовом общественном сознании приравнялось к понятию «православный».
На этом фоне в течении всего пост-тоталитарного периода, множество созывов грузинского парламента «не нашли времени» принять законы в отношении регистрации религиозных формирований, отличных от ГПЦ. В результате этого, в XXI веке, в стране, внешне претендующей на демократичность, гуманность и толерантность, все остальные конфессии абсолютно законным и демократическим образом не имеют никаких прав. Они совершенно официально не могут владеть собственностью, арендовать помещения, строить их, ввозить религиозную литературу, представлять интересы иных церквей и т.д., а их собственность открыта для рейдерских захватов представителями ГПЦ. Ну нет у грузинских депутатов времени!
В результате, несколько десятков церквей, принадлежавших римской католической и армянской апостольской церквям, что называется, случайно сменили хозяина. Причем, как сообщают свидетели, процесс перехода церкви от одной конфессии к другой зачастую мог выглядеть как простой, официально зарегистрированный ремонт, одобренный властями, после завершения которого армянская церковь вдруг совершенно чудесным образом, «промыслом Божьим» представала прихожанам уже грузинской, у которой оказывались стерты все прошлые следы её многовекового пребывания в другой вере.
Вопросы присвоения чужих церквей на территории Грузии традиционно вызывают резкое отторжение представителей национальных меньшинств, в последнее время они достигли такого накала, что даже с учетом того, что официальные лица Армении предпочитают не вмешиваться в происходящее в Джавахетии, посол Армении в Грузии и армянский епископ Вазген Мирзаханян встретились с грузинским патриархом Илией II, который пообещал им содействие в возвращении церквей.
Кроме захвата церквей, ГПЦ ведет очень серьезное строительство новых культовых объектов. При этом раздражение меньшинств вызывает тот факт, что многие из них стоятся на их территориях. Люди не могут понять зачем строить грузинскую церковь в селе, где нет грузин, причем, в то время как в соседнем селе, где живут только азербайджанцы, мечеть власти строить запрещают. Кстати, бум строительства православных храмов наблюдается после 2004 года и в Аджарии. После того, как из этой автономной республики был изгнан Аслан Абашидзе религиозная политика властей коренным образом поменялась, в частности, из сетки теле— и радиовещания были убраны все передачи об исламе, а общество стало подвергаться активной пропаганде православия.
Подобная политика приносит свои плоды — на территории Грузии значительно уменьшилось количество неправославных храмов, год от года увеличивается количество аджарцев, переходящих в христианство, известны случаи крещения в православие значительного количества армян. Вместе с тем, религиозные вопросы сами по себе очень опасны, это медленно тлеющий фитиль, который в случае начала чего-то серьезного может выступить в роли детонатора.
Переселенческая политика. Еще одним средством изменения этнического баланса территорий выступает переселенческая политика грузинского государства.
В Грузии существует целый ряд программ, в соответствии с которыми, граждан, проживающих в одной части страны, переселяют в другую. Эта давняя политика, которой занимался еще «Спецпереселенстрой», который в 1930-е годы целыми колхозами переселял мегрельских крестьян в Абхазию, что потом, 60 лет спустя, дало возможность объявить эту землю исторической грузинской территорией. В наше время официальными причинами переселения являются либо оползни (аджарцы), либо малоземелье (сваны), либо историческое наследие (турки-месхетины), либо российская оккупация (картвелы) и т.д. Почти все эти нации для грузинской государственности являются проблемными и совершенно странным образом процесс их переселения идет в регионы, где проживают другие проблемные нации — армяне, азербайджанцы и т.д.
При этом, зачастую, переселенцев вселяют на земли, которые до этого находились в хозяйственном владении других наций, проводят передел земли, пастбищ, которых и местному населению не хватает, дают им льготы, подъемные и т.д., которые коренное население не имеет. Турок-месхетинцев зачем-то селят на армянские земли и в армянские деревни, несмотря на сильную историческую неприязнь этих народов друг к другу.
В результате все это приводит к нескольким итогам: А) путем переселения правительство искусственно уменьшает население проблемных, потенциально опасных регионов, которое не полностью является носителями грузинской идентичности и, следовательно, ослабляет опасность сепаратистских тенденций на тех территориях. Б) переселяя их на земли таких же «недогрузин», оно нередко поднимает их уровень самоощущения себя грузинами, (допустим, сваны, живущие на армянских землях, начинают чувствовать себя в большей степени грузинами чем это было ранее) и разжигает конфликты уже между ними, чтобы отвлечь их от протестных настроений по отношению к властям или подтолкнуть к эмиграции. В) Выступая в роли медиатора в этих конфликтах, грузинское руководство зарабатывает себе перед Западом политические очки, выставляя себя в роли умиротворителя и посредника, а национальные меньшинства в качестве скандальной, плохо организованной и ультранационалистически настроенной массы. В качестве примера можно привести конфликты, когда армяне отказывались принимать в своих селах турок-месхетинцев, а грузинские власти, якобы, выступали в роли посредников, одновременно говоря своим коллегам с Запада, мол, ну вы только посмотрите на этих армян — жуткие националисты, в то время как мы выступаем за равноправие всех народов!
Экономическая и административная дискриминация. Следующим методом картвелизации территории является экономическая и административная дискриминация. Она призвана обеспечить эмиграцию негрузинского населения из Грузии. В наибольшей степени это относится к армянам и азербайджанцам. В соответствии с этим подходом, экономическое развитие местности искусственно замедляется и начинает происходить дискриминация местного населения. К таким методам можно отнести вывод российской базы из Ахалкалаки, являвшейся источником дохода для многих людей, передел земли, непредоставление инвестиций на развитие территорий, изъятие земель из обращения с последующей передачей их грузинам, у которых потом местные жители уже арендуют их за деньги, скупка земель у местных жителей, которая отрывает людей от средств производства и разрывает отношения, связывающие их с регионом, нарушения собственного таможенного законодательства при оформлении грузов, поступивших из Армении и Азербайджана, ужесточение правил пересечения границы в «национальных» районах, в то время, когда в грузинских районах идет облегчение этого и т.д., и т.д.
При этом, пожаловаться местному руководству достаточно сложно т.к. практически все руководство, за редким исключением является грузинами. Местному уроженцу, даже со знанием грузинского языка стать руководителем чего-либо практически невозможно. Эта ситуация наблюдается как в административных и в силовых органах (милиции), так и в образовательных, когда в азербайджанскую школу, находящуюся в деревне где нет грузин, а дети и преподаватели не говорят на грузинском, присылают директора-грузина, не говорящего по-азербайджански.
Подобная практика приводит к вытеснению социально и экономически активного слоя граждан, имеющих амбиции в бизнесе либо в общественной работе. Столкнувшись с невозможностью проявления своих способностей, они начинают думать о переселении в Армению или Азербайджан, где не будут являться объектами дискриминации.
Идеологическая ассимиляция. Следующим, крайне важным методом является политическое и историческое обоснование «исконности» принадлежности земель на которых живут национальные меньшинства Грузии с внушением коренному и некоренному населению чувства «пришлости» некартвельских народов. Империя — это вообще и всегда в первую очередь — идея.
Это очень важная тема, которая неизменно привлекает большое внимание, вызывает множество споров и имеет огромный вес в Кавказском регионе, где история традиционно является крайне весомым аргументом в определении чьих-либо политических прав. Основная задача этого метода придать — достоверную естественность искусственно созданным в советское время границам Грузии, построить идеологическую основу националистической политики и создать новую древнюю историю Грузии, в которой все земли, которые сейчас входят в ее состав, представлялись бы как исторические и древние земли грузин, а те народы, которые на них живут сейчас выглядели бы лишь гостями, воспользовавшимися добротой хозяев и злоупотребляющими традиционным грузинским гостеприимством.
Вообще, история, это тоже фронт и еще неизвестно какой фронт важнее и опаснее — там, где стреляют или там, где пишут скучные исторические трактаты. Владимир Ильич Ленин в свое время говорил, что у нас не бывает беспартийных философов. Не знаю как насчет философов, но беспартийных историков не бывает совершенно точно. Историки, в своей массе, так или иначе обслуживают какие-то национальные проекты. Они создают некие легенды, более-менее подтверждаемые фактами, в которые общество начинает верить и на основе которых оно потом выстраивает какую-то свою систему ценностей, распространяемую на все элементы доминирующей в обществе идеологемы. Существует целая теория, утверждающая что нация — это ничто иное, как значительная группа людей согласная по поводу своего исторического прошлого.
Современная грузинская историография полностью подпадает под эту характеристику. Это абсолютно системная государственная политика, идущая с самых верхов грузинской иерархической структуры, основную роль в которой играет административная машина, исследовательские и научные центры, на тематическую деятельность которых выделяется немало денег и результаты труда которых активно популяризируются и рекламируются в качестве национальной идеи.
«Идея «нашей земли» в грузинском сознании более или менее четко очерчена границами Советской Грузии», — заявлял профессор ТГУ Гиа Нодиа. И вот в рамках этой «нашей земли» начинают выискиваться или фальсифицироваться доказательства исконности, пишутся учебники, которые невозможно серьезно обсуждать в профессиональном сообществе, в общество вбрасываются мифы, сомнение в которых воспринимается как признак невежества и отсутствия патриотизма и т.д. Параллельно запускается другой процесс — целенаправленное стирание следов других народов — сбиваются церковные древнеармянские надписи, которые заменяются на новодел на древнегрузинском языке, после чего в СМИ появляются материалы о том, что армянские церкви Джавахетии на самом деле построены грузинами, меняется почти вся историческая топонимика Южной Осетии, меняется вся современная тюркоязычная топонимика Квемо-Картли и т.д. Другие народы обвиняются в пришлости, в том, что они не являются коренными и, следовательно, не имеют права голоса в определении будущего этой земли. Последний раз подобное заявление сделал ни кто иной как министр Грузии по вопросам диаспор Юлон Гагошидзе, сказавший, что в Грузии только грузины и абхазы являются коренными народами, в то время как «проживающие в Грузии представители иных национальностей рассматриваются как диаспоры других стран».
Давайте разберем этот вопрос и сравним его с чем-нибудь. В Уставе Краснодарского края записано: «Краснодарский край является исторической территорией формирования кубанского казачества, исконным местом проживания русского народа». Первые запорожские казаки прибыли на Тамань в 1792 году, а массовое освоение правобережья Кубани началось только в начале XIX века. То есть, российская история предоставляет русскому народу право исконности после проживания на этой территории чуть более 200 лет, в то время, как грузинская история отказывает в этом праве осетинам, которые начали осваивать Южную Осетию 700-800, а по некоторым данным, 1000 лет назад.
В результате всех этих действий у неискушенного в истории человека, доверяющего официальной пропаганде, образуется абсолютно четкая логическая цепочка, которую на примере тех же осетин можно описать следующим образом:
Это универсальная модель. Практически без изменений её можно распространить и на армян, и на азербайджанцев и на некоторых других.
Вот примеры:
«Мы не должны уступать родной земли спустившемуся с Кавказских гор бескультурному и не имеющему прошлого племени» («Ахалгазрда Комунисти», 29.06.1989). «Разве не было бы лучше, чтобы армяне вернулись к своей земле, а азербайджанцы размножались на своей земле» (газета «Молодежь Грузии», 14.04.1990). «Должен произойти другой Сумгаит, чтобы гость ушел на родину, что ли?» (там же). «Долг осетин помочь грузинам в осуществлении их национальных целей» («Литературная Грузия», 24.11.1989). «Если осетинский этнос уже не устраивает гарантированный нами комплекс национальной родины на нашей земле и он считает невозможным и впредь жить в мире и дружбе с народом, с которым, кстати, не стесняются дружить и сотрудничать многие цивилизованные народы мира, так доброго им пути на свою национальную родину» («Тбилиси», 7.06.1989). «У осетин есть газета, радио, журнал, театр, издательство, институт, что еще им надо? Надо быть благодарным грузинскому народу за это, а они требуют защиты осетинского языка и своих национальных прав... Осетинский народ такой неблагодарный... Хватит предательства по отношению к Грузии в тяжелое для нее время» («Литературная Грузия», 29.10.1989). и т.д.
При этом национализм, как правило. очень гибок в системе доказательств. Его отличие от науки в том, что если какое-то из доказательств не срабатывает, то его сторонники не бросаются искать ошибку в расчетах, а тут же переходят к следующему, возможно, диаметрально противоположному.
Так, например, на тех территориях, где к моменту распада Советского Союза грузины представляли подавляющее большинство и где, соответственно, у сторонников грузинского национализма существует возможность одержать верх и определить будущее территории путем простого голосования, националисты-державники особо не заботятся о подведении исторической и идеологической базы под свое право обладания этим регионом, а апеллируют к необходимости решения вопроса государственной принадлежности территории на основе референдума. Там же, где грузины проживали в меньшинстве, вместо вопроса о референдуме на первый план выходит «исконность» территории, её историческая принадлежность Грузии и принцип «нерушимости границ».
Все эти методы в разных вариациях и с разными оттенками Грузия применяет к народам, которые, как оказалось, проживают на ее территории.
Вместе с тем, несмотря на сходство методов, ситуация с каждым из народов различна, что зачастую не видят политологи из Москвы, рассуждающие на грузинские темы. Давайте же рассмотрим ситуацию с каждым из этих народов — каково его положение в грузинском обществе, доволен ли он им, к чему стремится и, как это говорилось выше, при каких условиях он может выйти из состава Грузии, либо остаться в ней, но только на условиях широкой автономии.
(Продолжение следует)
