Выступая с лекцией перед студентами в Будапеште, известный финансист и аналитик Джордж Сорос заявил: «В результате нынешнего финансового кризиса китайская экономическая модель государственного капитализма может сменить модель «международного капитализма», которая нестабильна из-за недостаточного регулирования, и стать лидером мировой экономики».
Сорос озвучил то, что были все основания предполагать уже с началом системного (а не только финансового) кризиса, поразившего мировую экономику. Когда в ходе очередной рецессии рынки виртуальных активов все-таки обрушатся, в сухом остатке окажется подлинная экономическая реальность. А она на данный момент заключается в том, что:
· Китай является доминирующей производственной базой мировой экономики;
· Китай располагает крупнейшими в мире трудовыми ресурсами;
· Китай активно превращается в одну из крупнейших неоколониальных держав, обзаводясь углеводородными концессиями и, что не менее важно в условиях тренда глобального продовольственного дефицита, крупными агропромышленными латифундиями в странах Третьего мира, в частности, в Африке, Южной Америке, теперь уже и в России.
Однако необходимо понять один крайне важный факт.Грядущее превращение Китая в мирового экономического и политического лидера — это не просто вопрос возвышения одной страны над другими. Речь идет о поворотном пункте развития существующей мировой политико-экономической системы, основной которой, как бы кому-то ни казался избитым этот термин, является транснациональный олигархический капитал.
Кризис поставил под угрозу само существование этой системы в мировом масштабе, с которой не могут справиться неэффективные манипулятивные демократии Запада, возглавляемые историческим банкротом — «политическим классом». А это значит, что возникает вполне реальная перспектива распада мировой экономической системы на множество фрагментов и формирования экономических автаркий, которые только и могут стать фундаментом для реального «многополярного мира». Угроза, сопоставимая для ставшего мировым капитала с возможностью прихода к власти коммунистов в 20-30-х годах прошлого века.
Кто же придет на помощь олигархическому капиталу, позволив сохранить сложившуюся мировую систему и устранив при этом риски, порождаемые неэффективной демократией?
Как и в начале ХХ века это функцию возьмет на себя фашизм, точнее, национал-социализм. Правда, на этот раз уже китайский, так как все остальные продемонстрировали свою неэффективность в решении системных проблем. Китайский же «социализм с китайской спецификой» (он же национал-социализм, т.е. нацизм), судя по всему, выиграл мировой тендер на политическое обслуживание запросов мировой капиталистической системы.
Что позволяет делать такие выводы? Несколько соображений объективного и субъективного плана.
Объективность эта заключается в том, что:
1) В экономике: Китай сегодня играет важнейшую роль в системе мирового капитализма, во-первых, проводя мировую экономическую специализацию, без которой невозможно создание глобального «свободного рынка», во-вторых, вместе с самодостаточностью национальных экономик развитых стран способствуя деконструкции их социальных («социальное государство») и политических («политическая демократия») порядков, являющихся препятствием для перехода капитализма на новый, завершенный уровень. Уже давно стало общим местом, что центр тяжести мировых рынков уверено, перемещается в АТР, причем, именно Китай становится экономическим эпицентром этого региона.
2) В политике: консолидированный, служивого типа правящий класс Китая, опирающийся на конфуцианскую традицию, является гораздо более адекватным и эффективным проводником глобальных задач новой эпохи, чем политические пустышки либеральных демократий постхристианского Запада, которым нельзя доверить решение сколь либо ответственных задач.
Однако в связи с последним возникает закономерный вопрос о предсказуемости и договороспособности китайской политической элиты. В связи с этим всплывают уже субъективные факторы возможного «китайского сценария» для мира:
1) Важнейшим экзаменом, успешно сданным китайской партийной элитой мировой капиталистической олигархии была реинтеграция Гонконга в состав КНР — именно на его примере Компартия Китая продемонстрировала, что может быть надежным партнером и защитником интересов крупного транснационального капитала. Этот важный маркер в свою очередь всего лишь закрепил тренд, обозначенный Ден Сяопином на интеграцию красного Китая в мировой капиталистический клуб.
2) На примере ЮАР, чей политический класс от начала и до конца был выращен мировой финансовой элитой в Швейцарии в ходе закрытых переговоров по плавному демонтажу апартеида, видно, что на успешное осуществление китайской ресурсной экспансии работают силы, полностью зависящие от мировой олигархии — тамошний политический класс активно сдает страну китайцам, чего бы он никогда не осмелился сделать без санкции контролирующего его транснационального капитала.
В этой связи показательно, что в то время как Китай занимается созданием ресурсной и геополитической базы грядущей мировой империи, внимание общественности и масс-медиа во всем мире приковано к тому, не обзаведутся ли какие-то КНДР и Иран оружием, способным достать аж их ближайших соседей (не стоит преувеличивать значимость т.н. «Израиля» для мирового клуба — тот же Сорос уже давно обозначил, что это образование является скорее препятствием для глобальных планов еврейской части крупного капитала).
«Last, but not least», как говорят американцы. В октябре 2009 года, когда в Кейптауне проходила международная исламская конференция, посвященная в том числе китайской угрозе, на которой были озвучены поражающие воображение факты о массовой скупке китайцами сельхозугодий в Африке, в российской жизни произошло событие, довершающее эту картину.
Как известно, между РФ и КНР было подписано пакетное соглашение, предусматривающее фактическое предоставление богатейшего углевородородного региона мира: Сибири и Дальнего Востока в концессию Китаю (ничем иным их «совместное освоение» Россией и Китаем быть не может). Кроме того, анонсирован полномасштабный запуск китайских инвестиций в стратегические российские проекты и предприятия, более двухсот из которых уже анонсировано.
Ни для кого не секрет, что экономическая политика России находится в руках либерального клана и банковско-финансового капитала, особо подчеркнем, тесно интегрированного в мировой либеральный клуб и транснациональную олигархию соответственно. Эти же силы успешно продолжают сохранять контроль над основными российскими СМИ, как провластными, так и оппозиционными, а также — через многочисленные грандовые фонды — за значительной частью т.н. «экспертного политического сообщества» России.
А теперь зададимся вопросом, ответ на который позволит внести окончательную ясность в «китайский вопрос»: была бы возможной оставшаяся незамеченной мировая геоэкономическая революция в виде сдачи богатейшего углеводородного региона мира Китаю, если бы она не была согласована российскими либералами и олигархами (финансовыми и силовыми) с мировой олигархией? Был бы возможен такой мирный и тихий (в лучших банковских и китайских традициях) переход туза-козыря «большой игры» в китайскую колоду, если бы Китай находился вне мировой олигархической системы, тем более, если бы он противостоял ей как альтернатива, в чем нас пытаются уверить некоторые?
Риторические вопросы, как мне кажется…
Кого-то может удивить факт столь странного, на первый взгляд, слияния крупнокалиберных финансовых воротил и махровых либералов с самым что ни на есть левым и социалистическим по своим установкам Китаем. Однако удивляться тут нечему — в России мы уже наблюдали заявку на «левый поворот», исходившую именно из олигархических кругов, но эта заявка дальновидного Ходорковского была не более чем отражением настроений, присущих данному классу в мировом масштабе. Социалистической была концепция еще «Римского клуба», да и сегодня, что как не социализм безуспешно пытаются строить в своих странах кенийский баскетболист Обама и муж Карлы Бруни Саркози, чтобы залатать капитализм подобно Рузвельту?
Все это, однако, безнадежные попытки. Благополучие «золотого миллиарда» слишком дорого обходится мировой олигархии и слишком сильно ее связывает, чтобы его имело смысл сохранять. На смену «золотому миллиарду» уже идет «миллиард красный», а, подмяв под него страны Африки, Венесуэлу, Никарагуа, Кубу, Иран и, наконец, Россию, с заигравшимися в демократию и социальное благосостояние народами Запада можно будет начать уже другой разговор.
Однако в воздухе повисает ощущение того, что кое-что остается за скобами всей этой истории.
Так оно и есть. Но это уже другая история…
