Когда определилась перспектива избрания митрополита Кирилла на Патриарший престол, ко мне стали обращаться с вопросом, не случится ли от этого каких-то катастроф.
Я оказался в непривычной для себя роли успокаивающего. Не волнуйтесь, братья и сестры, потрясения и так будут, и смена Патриарха тут не при чем. А в смысле духовном, метафизическом в наш Филадельфийский период вообще мало что зависит от личности Патриарха. Слишком велика инерция событий, груз застоявшихся болезней.
А вот, Кирилл сказал… А вот ведь почивший Алексий другое говорил… Но так ли важны эти слова? Мой опыт общения как с Алексием, так и с Кириллом не велик, но достаточен, чтобы понимать различие между словом и делом.
Не стоит по словам Алексия, высказанным публично, судить о его мыслях. Что касается «красного словца» митрополита Кирилла, то здесь слишком велика роль риторической логики, чтобы оставлять место истинным намерениям.
Судьбы Церкви, перспектива смены вех, зависит не от воли Патриарха, а от воли Божией, которая в наше время проявляется в двух вещах: в мировой ситуации и в теле Христовом — в мировоззрении и духе самих верующих.
И если мировая ситуация выглядит как бич Божий (что может восприниматься и с оптимизмом как ветер, выметающий гниль), то состояние духа отягощено ветхозаветностью и суеверием.
Беда не в том, что захожан больше, чем прихожан. Беда в образе мыслей и тех, и других. Истовые прихожанки, злобно толкающие друг друга за место поближе к алтарю — беда большая, чем редкие посещения храма рабом Божьим, который умотался на работе, чтобы как-то свести концы с концами.
Митрополит Кирилл в дне от избрания на Патриарший престол признает, что качественный рост Церкви не поспевает за количественным. Иначе и быть не может, когда пребывание в клире — выгодная карьера, а религиозная жизнь стала обыденностью и даже развлечением. Что лучше отражает эту реальность, чем Поместный Собор, на котором представлены, как говорится теперь, «все слои общества» (точнее — все его «высшие» слои), включая жену губернатора (я уж не говорю, чья она вдова) и табачного магната-депутата.
Тут самое место пуститься в рассуждение о том, что «рыба гниет с головы». Но не в этом дело, и потому не надо бояться смены человека на Патриаршем престоле. Прагматизм наверху оборачивается фанатизмом внизу, и одно другого стоит. У этих двух сторон действительности общая причина: ветхозаветность преобладает над духом и словом Нового завета. Церковь царелюбива (хотя государь может называться и не кесарем, а президентом), националистична, гордится своим иосифлянством. Вокруг творится Содом и Гоморра, но церковные структуры, назначая на собор своих спонсоров, продолжают бои за собственность со студентами и музейными работниками. Может быть, хватит уже иосифлянства, может быть и у Нила Сорского чему-то поучиться? Связь с государством и богатством может обернуться новыми гонениями, на которые народ может смотреть с равнодушием, а то и поддержкой. «Отдайте перстни, иначе вам отрубят пальцы».
Но есть, есть средство спасти нажитое непосильным трудом! Еще один ресурс, унаследованный из Ветхого завета — ксенофобия. Если социальное напряжение достигнет опасного уровня, найдется ему канал и выхлоп. И сплотятся русские против нерусских, осеняя себя крестом. И начнут крушить, аки ветхозаветные евреи амалкитян. И возрадуется Сатана…
У нас истовый православный должен любить царя, ненавидеть инородцев и социализм, народить побольше детей (как воспитывать — это уж другое дело). Только остается ли этот истовый христианином? Православный христианин гонит ненависть из сердца своего, ему чужда ненависть к другим людям. Он пытается их понять, даже если они — самаритяне.
Он знает: «Богу Богово, кесарю — кесарево». Кесарь не лучше и не хуже других. А у нас Кесарь, виновный в расстрелах шествия своих подданных, и потом убитый ими, провозглашается святым прежде всего потому, что он — последний православный Кесарь. А раз Кесарь сказал, то так тому и быть.
Христианин помнит, что легче верблюду пройти в игольные уши, чем богатому в Царствие небесное. В своей социальной программе христианин — не враг социалиста. Просто социалист-атеист видит мир не в объеме, а в плоскости. Но и этого взгляда достаточно, чтобы понять — без социальных перемен Князь мира сего не уступит инициативы на земле.
Не ждите «последних дней» от избрания нового Патриарха, и чудес не ждите. Ждите и того, и другого от себя самих. Выдавливайте из себя Ветхий завет Новым, ибо везде, где между ними есть разночтения, Новый завет отменяет Ветхий.
