Почему распался СССР? Это вопрос вроде бы не имеет однозначного ответа. Но российское общество, смирившись с фактом гибели великой державы, так или иначе, все время возвращается к этому вопросу. Ибо случилось то, чего быть не должно. Ну, перестройка, ну заговор нескольких высших чиновников. Не такие уж это большие неприятности, чтобы огромная держава рассыпалась, как карточный домик, в три дня.
По горячим следам винили во всеми Горбачева и Ельцина, «предателя» Александра Николаевича Яковлева, винили западные спецслужбы. В последнее время модно обвинять в этом «русскую партию» и отечественные спецслужбы.
Вот на последнем обвинении мы и остановимся подробнее. Тем более что я и сам был склонен, какое-то время, так думать. КГБ свалил КПСС — в этом причина крушения СССР. И вроде бы появилось много разных фактов подтверждающих этот тезис. Интерес к советским и российским спецслужбам сейчас очень велик, отсюда публикуется большое количество книг, которые посвящены анализу роли спецслужб в истории СССР и РФ. И ключевая фигура — это Андропов. Для многих «этот еврей» пробрался в самые верхи и «заложил программу уничтожения СССР».
Я бы предложил для анализа три книги, в которых эта тема, так или иначе, раскрывается. Это книга русского националиста и действительно крупного историка Сергея Николаевича Семанова «Председатель КГБ Юрий Андропов». Книга Леонида Млечина «КГБ. Председатели органов госбезопасности». И книга политика Алексея Митрофанова «По обе стороны кремлевского занавеса». Книги эти написаны в разных жанрах, авторы ставили перед собой разные задачи, но все книги, на мой взгляд, удались.
Семанов при всем своем политическом небезразличии занимается именно историческим анализом феномена Андропова. Как человек увлеченный, он не проходит мимо ряда фактов, на которые другие не обратили бы внимание. Так он отмечает, что Венгрию к восстанию 1956 года подвел режим Ракоши, а сам этот деятель был евреем и верным слугой Берия. Семанов отмечает всякую деталь, которая говорит об антипатии Андропова к русскому национальному движению и о его симпатиях к либералам и евреям. Но в целом, я это подчеркиваю, анализ Семанова, это анализ историка. Так, он до сих пор утверждает, что происхождение Андропова темное. Я спросил Сергея Николаевича, какая темнота может быть после того, как по ТВ прошла передача, в которой архивные работники, ссылаясь на документы, утверждали, что Андропов еврей и показывали документы? Семанов ответил, что для него заявления по ТВ не являются источником, и пока сам он не видел опубликованных документов о происхождении Андропова, то и не видит причины для поспешных выводов.
В его книге много частностей, которые для внимательного наблюдателя могут менять картину прошлого. Так он публикует отрывки из стенограммы политбюро, когда обсуждались события 1968 года в Чехословакии и размышляли, что с этим делать — давить или не давить? Андропов за то, чтобы давить. А вот что сказал Косыгин о чехословацких реформаторах:
«На мой взгляд, они борются не за собственную шкуру, они борются за социал-демократическую программу. Вот суть их борьбы. Они борются с остервенением, но за ясные для них цели, чтобы превратить на первых порах Чехословакию в Югославию, а затем на что-то похожее на Австрию».
В целом Семанов не находит причин для того, чтобы демонизировать Андропова, хотя, возможно, он хотел бы сделать это как политик, но не может так поступить как историк. Он рассматривает деятельность Андропова в рамках борьбы «мягких неосталинистов» во главе с Шелепеным и «западников» во главе с Брежневым. Шелепин проиграл. У власти остались «западники». В этих условиях Андропов и стал во главе КГБ. А вот как Семанов характеризует политбюро в те времена, когда Андропов был уже во главе КПСС, где, по его мнению, эти люди были:
«… твердыми государственниками и никаких сомнений в необходимости защиты интересов безопасности страны не имели».
Так почему же все развалилось? Семанов утверждает:
«…Однако политиками все они были слабыми и не имевшими стратегических целей, включая и Андропова. Его неукротимый карьеризм и тайная опора на либеральных полуевреев стратегией все же никак назвать нельзя».
Значит, развал СССР был вызван отсутствием стратегии его лидеров? Зафиксируем эту оценку и пойдем дальше.
Книга Млечина написана умным журналистом, посвящена она руководителям органов безопасности в СССР и РФ, но пишет о них Млечин как-то мягко, ласково, словно Дзержинский и Берия и прочие — детишки, временами они шкодили, но это не причина испепелять их гневом и яростью. Но стиль изложения не подменят суть книги, а она вполне объективная.
Почему Андропов оказался во главе КГБ? Млечин пишет о том, что Юрий Владимирович не любил Суслова и Косыгина. То есть, главных потенциальных оппонентов Брежнева. Опираясь не только на выводы Млечина, но и прочих авторов, мы легко поймем расклад сил, который привел Андропова в КГБ.
Брежнев становится генсеком, в общем-то, не имея особо сильных союзников среди воротил КПСС. Подгорный относился к нему ревниво, для Шелепина и группы «комсомольце» Брежнев была временная фигура. Косыгин и Суслов вроде не претендовали на пост первого лица, но в любой момент могли сделать ставку на другого человека. И в этот момент Брежневу до крайности нужно было поставить во главе КГБ вместо Семичастного (человека Шелепина) кого-то из своих.
И Брежнев гениально точно выбрал тайного карьериста Андропова, который был фактически вне всех основных группировок в ЦК КПСС. Леонид Ильич вывел его в большую политику, а Андропов верно ему служил, почти до самого конца. Но дело в том, что Андропов в глазах членов политбюро к моменту назначения на пост главы КГБ не был человеком Брежнева, и вполне возможно, что какой-нибудь «днепропетровец» ни как бы не прошел на этот пост в 1967 году. Андропов с его застенчивостью, интеллигентностью (относительной, конечно), без замашек крутого партийного босса, видно всем показался фигурой не очень опасной.
Так был ли Андропов всевластен в КГБ по мере того, как Брежнев становился все более больным?
И вот тут мы перейдем к книге господина Митрофанова. Книга у этого бывшего деятеля ЛДПР получилась умная и циничная, чему удивляться не стоит. Написана она, с литературной точки зрения, талантливо. А вот этому я искренне удивился. Пишет господин Митрофанов от имени некого Алекса Филатова. Ну мы будем цитировать книгу от имени Митрофанова, он же фигурирует на обложке в качестве автора.
Итак, он пишет:
« Я абсолютно уверен, что в крушении КПСС свою роль сыграли очень многие люди в КГБ. То есть на новый виток вышла подспудная борьба между КГБ и КПСС… КГБ, превратившись при Андропове во вторую партию, только без публичных признаков, без тех признаков, которые обычно есть в демократическом обществе, фактически вел завуалированные бои с тогдашней главной партией власти. И добился своего. В итоге съел своими методами. Люди, занимавшие в этом ведомстве ответственные посты, понимали, к чему идет дело, и заранее настраивались на новую волну».
Нужно сказать, что главный герой книги выходец из высшей номенклатуры. Он в детстве видит Брежнева, его мама дружна с Андроповым, и Алекс общается с Андроповым в детстве и юности. По тексту, правда, не понятно, как относится Митрофанов к победе КГБ над КПСС. Похоже, что главному герою все по фигу, но замечания его о роли КГБ в жизни брежневского СССР довольно верные, в том смысле, что кагебешники были гораздо более либеральны, чем функционеры КПСС.
Но «борьба КГБ с КПСС» — только ли Андропова рук дело? Ведь за укреплением КГБ стоял лично Брежнев. Хрущев, похоже, ненавидел чекистов. Это следствие его личного страха на протяжении многих лет, оказаться в руках Берия и его костоломов, но это и позиция политика. Хрущев не видел большого прока в этой структуре. Денег она сжирала много, а особой практической отдачи не было. К тому же при Сталине НКВД вполне реально конкурировало с ВКП (б)
Я помню, как работал на кафедре, и там одна дама-профессор рассказывала о своей юности. Ей было семнадцать лет, она была комсомольским лидером своего района. (Это было сразу после Великой Отечественной). Работала она под руководством секретаря горкома. И вот раз пригласили ее в тамошний отдел НКВД, в подвал, сидят два «супермена». Предлагают ей стучать на шефа. Они особо не угрожали, только впустили в помещение двух огромных собак и ржали, глядя на испуганную девушку. Выбравшись из этого подвала, она сразу бросилась к секретарю горкома, по ее словам, выслушав ее, он смертельно побледнел, подошел к телефону, позвонил в НКВД и выкрикнул: «Оставьте девочку в покое». Для этой дамы «органы» на всю жизнь стали врагом. Но дело не в ней, а в том, что КПСС бесчинства НКВД забыть не могла. Это сказалось на политике Хрущева. А Брежнев почему-то стал укреплять КГБ. Почему?
Понятно, что во главе этой структуры стоял верный ему Андропов, и замами того были еще два верных Брежневу человека, Цинев и Цвигун. Да помимо них в руководстве КГБ было много людей, которые служили Леониду Ильичу, а не Андропову. По мнению исследователей, собственно человеком Андропова из руководства в КГБ был только Филипп Денисович Бобков, который возглавил новый отдел политического сыска. Этот отдел, опять же, не мог быть создан без ведома Брежнева, и создан он был в пику ведомству Суслова, поскольку занимался идеологией.
Почему Брежнев сознательно шел на создание мощной структуры в противовес КПСС? Сталин это делал в условиях политики репрессий, но Брежневу это было зачем? Леонид Ильич был занят укреплением личной власти? Но по воспоминаниям Байгушева у Брежнева была личная разведка. Косвенно это подтверждается в книге Млечина, когда один из участников дворцовых игр говорит о том, что они прятались от прослушки со стороны Черненко. Но не сам же Константин Устинович прослушивал. Значит, была такая отдельная служба.
Александр Иннокентьевич Байгушев утверждает, что в этой личной разведке Генерального секретаря их работало мало. Но в чем-то они переигрывали КГБ и уже тогда понимали, что такая громоздкая спецслужба, как КГБ, не нужна.
Странная картина вырисовывается. Вроде мирное время, никому не грозят ссылки, казни и расстрелы, а каждый боится каждого. Все прослушивают всех. Тот же Лигачев, работая первым секретарем обкома партии, знал, что чекисты прослушивают его квартиру. И вроде это нормально.
Но в любом случае КГБ стали накачивать деньгами, и личный состав этого ведомства постоянно увеличивался, достигнув к 1991 году 480 тысяч (!) штатных сотрудников. Между функционерами КПСС и людьми из КГБ порой возникали трения, но решались они, как констатирует Млечин, почти всегда в пользу партийцев. Хотя абсолютно противопоставлять КГБ и КПСС смысла не имеет. Т.к. большая часть руководящих работников спецслужбы состояла из бывших функционеров КПСС и комсомола.
Скорее, тут дело в кадровой политике и степени идеологизированности. В КПСС был «отрицательный» отбор. Со времен Хрущев там первый секретарь брал второго глупее себя, а тот потом становился первым. Интеллектуалов в верхушке был мизер. Константин Черненко после избрания его генсеком, словно извиняясь, сказал, что в партии людей много, но часто на конкретный пост найти нужного человека очень трудно.
В КГБ умных было значительно больше. При Андропове, как утверждал генерал Стерлигов, просто началась охота за «талантами». Другой вопрос, что эти таланты на особую карьеру рассчитывать не могли, но в целом КГБ оказался более интеллектуальной организацией, чем КПСС. И Маркс с Лениным для них иконой не были. Многие в КГБ ясно понимали, что дальше «так жить нельзя». Пропагандистскими усилиями людей Андропова Комитет представал для обывателя в самом приглядном свете. КГБ помогал самым разным людям подняться «из низов», собственно это для многих был единственно возможным социальным лифтом.
Но была ли в реальности борьба между КПСС и КГБ? Борьба Андропова за место генсека точно была. Во многом с его подачи после смерти маршала Гречко во главе армии поставили Дмитрия Федоровича Устинова. Собственно этот человек и сыграл в дальнейшем главную роль в продвижении Юрия Владимировича. Но о Дмитрии Федоровиче пишут почему-то очень мало. В воспоминаниях историка Николая Николаевича Яковлева (не путать с Александром Николаевичем) рассказывается, как жена Устинова предлагала, чтобы историк почитал ее супругу лекции для общего развития. Похоже, это действительно нужно было сделать. Байгушев говорит, что главная ошибка их разведки при Брежневе заключалась в том, что они проморгали союз между КГБ и армией, по его словам, им в голову придти не могло, что это возможно, что вояки могут объединиться с чекистами.
О начале Афганской войны очень любопытно пишет Млечин. Наши бывшие военные советники рассказал ему, что они делали ставку на Амина, тот был сильным человеком, отличным организатором. Работники КГБ делали ставку на Бабрака Кармаля, тот был пьяница и беспомощный человек, зато слушался КГБ. Амин мог обойтись и без ввода советских войск в Афганистан. Но КГБ уничтожил Амина и привел к власти Кармаля.
Что об этом можно сказать? Типичная операция спецслужб. Причем спецслужб любой страны. Любой ценой пропихнуть в нужное место своего человека, и не важно способен этот человек что-то делать или нет. Главное, что он управляемый.
Правда, развивалось все это на фоне борьбы за власть в Кремле. В условиях войны резко вырастала роль силового блока. К Андропову и Устинову примкнул Громыко. Они решили любой ценой после смерти Брежнева не пропустить к власти «хохлов» из днепропетровского клана. Не лучше для них был «вариант Щербицкого». Вместе с ним во власть въехали бы «киевские». Хотя тот же Байгушев утверждает, что Щербицкий был с примесью польской крови, а это, по мнению Байгушева, лучше, чем чистокровный украинец. Щербицкий был русофилом.
Итак, Брежнев умирает. Андропов приходит к власти, опираясь на Устинова и Громыко. Первые секретари обкомов без подспудного давления армии и КГБ не выбрали бы Андропова. Он им был чужой. Вроде бы триумф КГБ? Но умирает Андропов и к власти приходит Черненко. Т.е. на самом деле никакого триумфа не было. Но никакой программы у Черненко нет. И нет людей. Он восстановил в партии товарища Молотова. При нем расстреляли директора Елисеевского магазина вроде бы за то, что тот дал КГБ компромат на верхушку КПСС. И в этом смысле Константин Устинович Черненко хоть и стоял в прямом смысле слова на полусогнутых, но был последним крутым парнем в КПСС. Но круг его деяний был ничтожно мал.
После Черненко к власти приходят те, кого, так или иначе, выдвигал Андропов: Горбачев, Лигачев, Рыжков, Воротников. Можно ли это назвать победой КГБ? Скорее, это победа сил, которые все-таки были способны на некоторые усилия, на некоторую модернизацию. В этом смысле Михаил Сергеевич Горбачев выполнял волю своих товарищей. Была тайная «сходка» значительного числа высших руководителей КПСС, на которой и было решено, что начинаются реформы. Так что «перестройка» — это не идея Горбачева, это то, к чему вынуждено пришла верхушка КПСС.
Государственники в партии были, ленинцев уже не было. Все в той или иной степени понимали, что реформы неизбежны. Вопрос заключался в том, какие это будут реформы. Идея мировой революции и построения коммунизма, что, собственно, и составляло суть ленинского учения, была похерена практически всеми. Просто люди из КГБ созрели в этом направлении быстрее, чем люди из ЦК КПСС.
Ленинско-сталинская КПСС закончила свое существование, но не в силу интриг и происков спецслужб, а в силу абсолютного отсутствия новых идей и людей. У коммунистов уже не было идеалов, которым они готовы были служить. Если бы в руководстве этой партии сохранилось бы хоть какое-то число людей с самоидентификацией: я — ленинец; я хочу построить коммунизм; я верю в догмы марксизма — то всем реформаторам оторвали бы головы. Но таких людей в руководстве КПСС уже просто не было. (Все что происходило потом, это была скорее реакция на Горбачева, чем защита идеалов.) Одиноким волком выл почти столетний Лазарь Каганович, удивляясь слабости нынешнего рабочего класса в сравнении с дореволюционным. Но за это он должен сказать спасибо своей партии: постарались из людей выбить всякую независимость и желание бороться за свои права.
Продолжение следует
