Так случилось, что 13 января приобрело особое значение в жизни постсоветской России: это «день выхода страны на работу» — день фактически полного окончания новогодних каникул.
Однако эта дата без того навсегда вошла в историю.
13-го января 1953-го года в газете «Правда» было опубликовано следующее сообщение ТАСС.
Некоторое время тому назад органами Государственной безопасности была раскрыта террористическая группа врачей, ставивших своей целью, путем вредительского лечения, сократить жизнь активным деятелям Советского Союза.
В числе участников этой террористической группы оказались: профессор ВОВСИ М.С., врач-терапевт; профессор ВИНОГРАДОВ В.Н., врач-терапевт; профессор КОГАН М.Б., врач-терапевт; профессор КОГАН Б.Б., врач-терапевт; профессор ЕГОРОВ П.И., врач-терапевт; профессор ФЕЛЬДМАН А.И., врач-отоларинголог; профессор ЭТИНГЕР Я.Г., врач-терапевт; профессор ГРИНШТЕЙН А.М., врач-невропатолог; МАЙОРОВ Г.И., врач-терапевт. Документальными данными, исследованиями, заключениями медицинских экспертов и признаниями арестованных установлено, что преступники, являясь скрытыми врагами народа, осуществляли вредительское лечение больных и подрывали их здоровье.
Преступники признались, что они, воспользовавшись болезнью товарища А.А. Жданова, неправильно диагностировали его заболевание, скрыв имевшийся у него инфаркт миокарда, назначили противопоказанный этому тяжелому заболеванию режим и тем самым умертвили товарища А.А. Жданова. Следствием установлено, что преступники также сократили жизнь товарища А.С. Щербакова, неверно применяли при его лечении сильнодействующие лекарственные средства, установили пагубный для него режим, стремились сократить жизнь советских руководящих военных кадров, вывести их из строя и ослабить оборону страны. Они старались вывести из строя маршала Василевского А.М., маршала Говорова Л.А., маршала Конева И.С., генерала армии Штеменко С.М., адмирала Левченко Г.И. и других, однако арест расстроил их злодейские планы, и преступникам не удалось добиться своей цели.
Установлено, что все эти врачи-убийцы, ставшие извергами человеческого рода, растоптавшие священное знамя науки и осквернившие честь деятелей науки, — состояли в наемных агентах у иностранной разведки.
Большинство участников террористической группы (Вовси М.М., Коган Б.Б., Фельдман А.И., Гринштейн А.М., Этингер Я.Э. и др.) были связаны с международной еврейской буржуазно-националистической организацией «Джойнт», созданной американской разведкой якобы для оказания материальной помощи евреям в других странах. На самом же деле эта организация проводит под руководством американской разведки широкую шпионскую террористическую и иную подрывную деятельность в ряде стран, в том числе и в Советском Союзе.
Арестованный Вовси заявил следствию, что он получил директиву «об истреблении руководящих кадров СССР» из США от организации «Джойнт» через врача в Москве Шимелиовича и известного еврейского буржуазного националиста Михоэлса. Другие участники террористической группы (Виноградов В.Н., Коган М.Б., Егоров Н.И.) оказались давнишними агентами английской разведки.
Следствие будет закончено в ближайшее время.
Затем «Правда», «Извести», а за ними и другие газеты опубликовали соответствующие передовые статьи.
Это «сообщение» имело различные побочные эффекты, о возникновении которых организаторы кампании вряд ли предполагали. Бабушка одного из авторов, врач-педиатр, работала в отделе здравоохранения Московского горисполкома. После публикации среди «простых советских рабочих матерей» началась массовая истерия. Они оказывались делать своим детям прививки, обращаться с больными детьми к врачам, — что привело, разумеется, партийно-медицинское начальство в жуткую панику.
Однако были и более серьезные последствия.
По всей стране начались массовые увольнения евреев, антисемитские выступления. В еврейских кругах считалось, — и считается до сих пор, — что заявление было открытой декларацией намерений Сталина приступить к «окончательному решению еврейского вопроса в СССР».
Кампания закончилась не со смертью Сталина в марте 1953-го, как часто пишут, а после заявления МВД СССР (то есть Лаврентия Берии, ставшего после смерти Сталина Министром внутренних дел СССР) в апреле того же года о том, что дело фальсифицировано, и «привлеченные по этому делу полностью реабилитированы… и, в соответствии со ст. 4 п. 3 Уголовно-Процессуального Кодекса РСФСР, из-под стражи освобождены», а «лица, виновные в неправильном ведении следствия, арестованы и привлечены к уголовной ответственности».
«Сообщение Министерства внутренних дел СССР
Министерство внутренних дел СССР провело тщательную проверку всех материалов предварительного следствия и других данных по делу группы врачей, обвинявшихся во вредительстве, шпионаже и террористических действиях в отношении активных деятелей Советского государства.
В результате проверки установлено, что привлеченные по этому делу … были арестованы бывшим Министерством государственной безопасности СССР неправильно, без каких-либо законных оснований.
Проверка показала, что обвинения, выдвинутые против перечисленных лиц, являются ложными, а документальные данные, на которые опирались работники следствия, несостоятельными. Установлено, что показания арестованных, якобы подтверждающие выдвинутые против них обвинения, получены работниками следственной части бывшего Министерства государственной безопасности путем применения недопустимых и строжайше запрещенных советскими законами приемов следствия.
На основании заключения следственной комиссии, специально выделенной Министерством внутренних дел СССР для проверки этого дела, арестованные … и другие привлеченные по этому делу полностью реабилитированы в предъявленных им обвинениях во вредительской, террористической и шпионской деятельности и, в соответствии со ст. 4 п. 3 Уголовно-Процессуального Кодекса РСФСР, из-под стражи освобождены.
Лица, виновные в неправильном ведении следствия, арестованы и привлечены к уголовной ответственности».
«Правда» 4 апреля 1953
* * *
Бытовой антисемитизм в России всегда был, есть и будет.
Причем для него даже не нужны евреи. Собственно, ксенофобия той или иной формы и степени интенсивности, направленная против той или иной группы — неотъемлемая часть самосознания любого социума.
Поэтому вполне естественными являются попытки властей или каких-то групп интересантов поэксплуатировать ксенофобские настроения в своих целях. В довоенном СССР бытовой антисемитизм время от времени использовался во внутрипартийной борьбе — как использовались по мере необходимости в политтехнологических целях и другие национальные фобии.
Однако официальной идеологией Советского Союза оставался «пролетарский интернационализм». СССР декларировал себя продолжателем гуманистического проекта европейской цивилизации, который принципиально несовместим с расизмом. Но с начала 1940-ых годов в советском руководстве стали проявляться тенденции, указывавшие на возможность отклонения от этого пути, на «смену проекта».
Антисемитизм как «генеральная линия» постепенно стал приходить на смену «пролетарскому интернационализму», выделение и дискриминация евреев стали проводиться как тотальная государственная политика — что являлось проявлением и само влекло за собой изменение самой сути режима.
Изменения эти протекали постепенно.
Первые проявления дискриминации в армии отмечены в 1943 году. В 1944 году директивное письмо Маленкова («маленковский циркуляр») с перечислением должностей, на которые не следует назначать евреев. По еще военной Москве 1945 года поползли слухи о намерении городских властей «сделать Москву русским городом, чистом от евреев».
Одним из основных проводников антисемитской линии был главный московский начальник A. Щербаков.
До своей безвременной кончины он был очень важной и перспективной персоной. Выдвиженец А. Жданова. С 1938 года 1-й секретарь МК и МГК ВКП (б), одновременно с 1941 секретарь ЦК ВКП (б), одновременно с 1942 начальник Главполитуправленния Советской Армии, одновременно начальник Совинформбюро, одновременно заместитель наркома обороны, одновременно с 1943 зав. отделом международной информации ЦК ВКП(б) — в его руках была сосредоточена огромная политическая власть. Упоминается в качестве жертвы еврейских врачей-вредителей в сообщении ТАСС 13 января 1953 года.
Но после тогоф как он умер (как говорят, от перепоя на банкете в Кремле по случаю победы 9 мая 1945 года), эти тенденции в столице стали менее заметны.
Следующей важной фигурой этой группы являлся патрон Щербакова (а заодно и брат его жены) А. Жданов.
Главный партийный идеолог, изобретатель термина «низкопоклонство перед Западом». Учился полгода на 1-м курсе Московского сельскохозяйственного института, что давало ему основание в графе об образовании писать «незаконченное высшее». С 1934 г. секретарь ЦК ВКП(б), одновременно в 1934-1944 гг. первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии. Подпись Жданова стоит рядом с подписью Сталина на телеграмме из Сочи членам Политбюро 1936 года: «Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение т. Ежова [между прочим, русского] на пост наркомвнудела. Ягода [между прочим, еврей] явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского [между прочим, евреи] блока. ОГПУ опоздал в этом деле на 4 года. С 1939 года до смерти член Политбюро. Умер в 1948 году. Упоминается в качестве жертвы еврейских врачей-вредителей в сообщении ТАСС 13 января 1953 года.
Еще одним протеже Жданова был А. Кузнецов.
Заместитель Жданова на посту второго секретаря Ленинградского обкома и горкома партии 1937-1945 гг. Выступая 19 ноября 1937 г. на собрании избирателей Волховского района, А.А. Кузнецов заявил: «Считаю большим счастьем работать под руководством товарища Жданова. Под его руководством я буду и впредь громить подлых фашистских агентов, троцкистско-бухаринских вредителей, шпионов, диверсантов, бороться за чистоту рядов нашей великой коммунистической партии» (Ленинградская правда. 1937. 22 ноября). В 1945-1946 гг. первый секретарь Ленинградского обкома и горкома партии. В 1946-1949 гг. секретарь ЦК — куратор органов госбезопасности (сменил Маленкова) и начальник Управления кадров ЦК ВКП(б). Весной 1946 года на пост главы МГБ Жданов и Кузнецов пытались продвинуть своего человека — главу Управления НКВД/НКГБ по городу Ленинграду и области Кубаткина. Но Сталин отдал пост министра Абакумову, сделавшему карьеру под покровительством Берии. В 1947 по указанию Кузнецова и Маленкова «органы» начали «шить дело» Еврейскому Антифашистскому комитету.
(М. Амусья вспоминает, что ставленник Кузнецова и его преемник на посту главного ленинградского начальника П. Попков пользовался репутацией ОСОБОГО антисемита. См. «Так это было — воспоминания потенциальной жертвы»).
Кузнецов неоднократно высказывал недовольство «засильем нерусского элемента в партии». Рассматривался как возможный преемник Сталина, но, по-видимому, его взгляды вызвали опасения «вождя всех народов» (согласно официальной советской версии 1954 года, инициатором устранения Кузнецова был Л.Берия). На Пленуме ЦК 28.01.1949 «освобожден» от своих обязанностей.
13.08.1949 Кузнецов был арестован в кабинете своего сообщника по делу ЕАК Маленкова. Маленкову же было поручено руководить следствием и судом над коллегой и единомышленником. Кузнецову вменялись в вину «русский национализм, несогласие с политикой Центрального комитета и попытка вывода РСФСР из состава СССР». Расстрелян 01.10.1950.
«Делу врачей» предшествовал целый ряд подобных антисемитских кампаний, явно порывавших с идеей «пролетарского» (как и любого другого) интернационализма.
В начале 1949-го развернулась борьба «с безродными космополитами». Причём к таковым почти исключительно и автоматически причислялись носители еврейских фамилий. В науке (борьба с космополитами почти совпала по времени с августовской 1948-го года сессией ВАСХНИЛ) критерием деятельности ученых, как и в нацисткой Германии, начали становиться не научные результаты, но принадлежность или непринадлежность к еврейству.
Гонения на врачей-евреев начались с «ленинградского дела», казалось бы, не имевшего к ним никакого отношения (Г. Костырченко «В плену у красного фараона», М., «Международные отношения», 1994 г., стр. 192).
Выше упоминалось дело Еврейского Антифашистского комитета. Создателем (в феврале-марте 1942 г) и патроном ЕАК был заместитель председателя Совета Народных Комиссаров СССР Л.П. Берия. ЕАК был олицетворением противоположной тенденции — признание евреев отдельным советским этносом со своими коллективными правами и использование этого в пропагандистских целях для установления контактов с мировым еврейством. Но по окончании войны наступили другие времена. И другие начальники решили не просто распустить комитет. И даже не просто ликвидировать его членов, но организовать кровавую антисемитскую кампанию.
Министром ГБ «на первом этапе» следствия был В. Абакумов.
Виктор Семенович Абакумов родился в 1908 году в Москве. Из анкеты: «происхождение — из рабочих, образование — низшее, специальности не имеет, воинское звание — генерал-полковник… в войну — начальник управления контрразведки «СМЕРШ». Любил жизнь (в его квартире был ящик с тремястами (!) корнями женьшеня), женщин, футбольную команду «Динамо» и шашлыки из ресторана «Арагви». Автор глубокомысленной сентенции: «Службу нести — не мудями трясти».
В документах, оставшихся после хрущевской чистки архивов, нет никакой информации, кто был партийным куратором «органов», то есть надзирателем за министром, после устранения Кузнецова. Однако сын Л. Берии Серго Берия полагает, что «с декабря 1949-го до марта 1953 года «куратором» МГБ в ЦК являлся не кто иной, как Никита Сергеевич Хрущев».
Председателем ЕАК членом ЦК ВКП(б) С. А. Лозовским занимался лично Г. М. Маленков. 13 января 1949 г. С. А. Лозовский был вызван к Маленкову, который пытался добиться от него признательных показаний в проведении антисоветской националистической деятельности. Кстати, именно Маленкову подчинялась так называемая «Особая тюрьма» на улице Матросская тишина, 18, созданная для ведения специальных политических дел.
Вскоре, в соответствии с законами аппаратной борьбы, антисемитизм стал использоваться как «абсолютное оружие» — вне связи с этнической принадлежностью объекта. Так, Абакумов, ведший «дело врачей», сам был 12.7.1951 арестован по обвинению в сокрытии «сионистского заговора» в МГБ СССР».
* * *
Сложившееся после Октябрьской революции советское государство плохо, и чем дальше, тем хуже, соответствовало догмам ортодоксального марксизма.
Собственно, догмам ортодоксального марксизма не соответствует никакое государство — общество, согласно этим догмам, должно быть не государством, а «ассоциацией, в которой свободное развитие каждого, является условием свободного развития всех». Неизвестно, верил ли Ленин в жизнеспособность государственной конструкции под названием Республика Советов, но после его смерти эта республика трансформировалась в государство, которое наиболее точно можно называть национал-большевистским. Причем это государство постепенно дрейфовало от национал-БОЛЬШЕВИСТСКОГО к НАЦИОНАЛ-большевистскому.
Тем не менее, оно оставалось национал-большевистским, а не национал-социалиским (нацистским). Например, профессор Н. Устрялов, хотя и непризнанный Кремлем, но очевидный идеолог национал-большевизма, с большой симпатией относился к итальянскому фашизму и резко отрицательно к немецкому нацизму.
Это, в частности, подразумевает имперский, а не этнический (и тем более не расовый) национализм. При таком национализме государственный антисемитизм возможен лишь как подсобный инструмент с ограниченными функциями, а не самоцель, допускающая еврейский геноцид.
То же касается и любой другой формы национальной дискриминации. Конечным критерием ценности человека, условием его роста, служит именно и только верность системе и полезность для нее. Поэтому «путь в элиту» открыт представителям всех населяющих страну этносов — что служит мощным фактором их взаимной ассимиляции, сведению к «общему знаменателю». Это — и это важно отметить — является одним из фундаментов устойчивости такого многонационального государства.
Но с начала 1940-ых годов в советской империи появились силы, стремившиеся (осознано или неосознанно) превратить советское государство в «государство для русских». Для продвижения этого проекта и использовался государственный антисемитизм.
Если бы такое превращение состоялось, то, конечно, евреям «мало бы не показалось». Впрочем, будущее других другим народов, включая самих русских, также выглядело бы весьма проблематично. Об этом говорят события конца 80-х — ведь через 40 лет именно с разговоров о «выделении РСФСР из состава СССР», которые подняли русские этнические националисты, был запущен процесс развала СССР. Похоже, что и для обсуждения будущего современной Российской Федерации уроки тех лет весьма актуальны.
