О самообвинении

Русский марш-2007 вызвал в русофобствующей прессе ставшую уже привычной истерику по поводу «русского фашизма», за который методично пытаются выдать любые попытки русских заявить о своих национальных интересах.

Пропагандистская компания направлена на то, чтобы вытеснить интересы большинства за края политического поля. Осуществляется это через увязку таких интересов с политическими течениями, которые заведомо вызовут негативную реакцию. Ничего нового в этой тактике нет, меняются лишь приемы.

На сей раз на «фашистский топ» вывели некую девочку лет пяти, имевшую неосторожность послушать журналистов и по их просьбе вскинуть перед камерами руку в нацистском салюте. По рассказам очевидцев, некто из журналисткой братии стелился перед ней и уговаривал: «Ну, давай, покажи ещё раз, как ты умеешь! Умница… Умница!» Его коллеги, тем временем, щелкали камерами, и уже на следующий день фото пошло гулять по интернету и оказалось в московских желтых газетах, а вскоре и в более серьезных изданиях. Немецкий Шпигель, например, озаглавил свою статью «Даже дети поднимают руку в фашистском приветствии» и сопроводил её всё той же фотографией.

Понятное дело, к настоящему фашизму эта девочка имеет не больше отношения, чем заказная снегурочка к декабрьским морозам, но в современном обществе образ важнее реальности. Фашистов вызывали? Зиг-хайль! Зиг-хайль!

Абсурд довершается тем, что фото девочки со вскинутой ладошкой, пущенное по интернету имеет признаки подделки.

Вокруг подлинности этого снимка развернулись активные интернет-бои, в которых было сломано множество копий с обеих сторон.

Эти споры и послужили поводом для написания статьи. В них ясно прослеживается одна особенность автономных и гетерономных этносов, касающаяся защиты групповых интересов.

Многие русские в этих спорах высказывались за подлинность фотографии, хотя это было явно не в пользу их интересов. Их мотивы просты: они видели девочку со вскинутой рукой своими глазами на марше и поспешили честно заявить об этом. Мимо их понимания прошли цели, с которыми была извлечена на свет эта фотография и те последствия, которые будут иметь в их жизни «доказательства русского фашизма».

Неумение осознавать свои коллективные интересы и действовать соответственно, невнимание к ним и даже готовность наносить им вред из чувства противоречия можно в этом случае подытожить одним понятием: самооговор.

Самооговор — это характерная реакция гетерономного этноса, когда речь идет о коллективном обвинении, брошенном таком этносу. Он поступает так, как если бы смотрел на себя глазами своих врагов и заранее был согласен со всеми их обвинениями.

Для автономного этноса характерна прямо противоположная реакциях: такой этнос легко отходит от фактов при защите своих групповых интересов. Любая ложь в случае угрозы коллективным интересам автономного этноса оправдана (в рамках морали такого этноса), если она защищает коллективные интересы народа или служит оружием нападения на другие этносы (в случае девочки с ладошкой именно это последнее и имеет место).

Как бы повел себя автономный этнос, если бы его обвинили в фашизме? Отмёл бы эти обвинения сходу, не разбираясь в их подлинности, а доказательства таких обвинений попытался бы всеми средствами дискредитировать, даже если бы они были фактически верны (чего, похоже, не было в случае с девочкой). Многим русским такая линия поведения кажется недостойной, ПОТОМУ ЧТО ОНА НАРУШАЕТ ОДНО ИЗ ТАБУ НА ЛОЖЬ. Лгать нельзя! И особенно — когда речь идёт о защите коллективных интересов!

Что говорит о фактической гетерономности русских, а не о какой-то особой ценности этого табу как такового.

Ещё один пример самооговора. Не так давно служба БиБиСи проводила опрос о том, сколько русских пьют одеколон. Многие люди бросились «шутить» и отмечались как любители одеколона.

А вот стоило опубликовать статистику о том, что русские занимают по потреблению алкоголя место в середине европейских народов, как люди возмутились: Как же так, мы кошмарно много пьем. Мы пьяное быдло, это же всем известно! Статистика неверна!

Все это действия, немыслимые для автономного этноса.

* * *

Чтобы разобраться в том, как действуют психологические механизмы самооговора и запрета на ложь в защиту своих коллективных интересов, попробуем проделать простой эксперимент.

Представим, что речь идет не о русских вообще, а о нашей семье. Что в фашизме обвиняют не «дядей Васей и теть Зин», а вашего отца, мать, брата, сестру, сына, дочь. Какова будет первая реакция в этом случае? Правильно! Большинство людей скажут, что этого не может быть. Если им покажут фото родственника со вскинутой рукой, большинство первым делом усомнится не в родственнике, а в подлинности фото.

Нам очень важна эта первая реакция. Зафиксируем ее: первый порыв человека, когда речь идет об интересах его семьи таков: интересы родственников имеют преимущество над любыми фактами.

Более того, нетрудно представить себе ситуацию, в которой человек, чтобы выгородить своих родственников пойдет на заведомую ложь. Запомним и это.

Двинемся дальше. Представим себе, что речь идет не о родственниках, а о нас самих. Это нас обвиняют в фашизме и нам показывают фото нас самих с фашистским салютом.

Нормальный человек отреагирует сразу самым резким образом: это фальшивое обвинение! Как при этом быть с фото, особенно если вас сфотографировали с вскинутой рукой (например вы махали кому-то, прощаясь) или попросту смонтировали ваше фото — технические возможности для этого есть у каждого фотолюбителя? Любой нормальный человек в этой ситуации постарается найти такие объяснения фотографии, которые бы свели обвинения на нет. Если, при этом окажется, что обвиняющая сторона идет на подлог и ложь, то и нам вполне позволительно бы было говорить не только правду или уж по крайней мере не заниматься самообвинением.

Эти примеры показывают, что табу на ложь вовсе не абсолютно. Большинство людей согласится, что в серьезной ситуации ложь во спасение себя и своих близких вполне оправдана.

Так почему же русские не только не готовы соврать в свое коллективное спасение, но и чаще всего занимаются самообвинением?!

Этот вопрос самый интересный из всех. Ответ на него следует искать в области того, как устроена структура личности у автономных и гетерономных народов.

Разница в поведении нам уже известна, теперь осталось понять, из чего она возникает на уровне личной психологии.

У автономного этноса идентичность каждого человека включает в себя этнический блок. Человек осознает себя не только как мужчина или женщина, житель определенной местности, носитель языка, профессионал, но и как часть народа. Более того, этот блок идентичности активируется в автономном этносе всякий раз, когда речь идет об интересах этого этноса. Человек чувствует угрозу собственным интересам, если ущемляются интересы его народа. В такой ситуации, интересы его народа становятся его личными интересами.

Важная особенность этой черты автономного этноса заключается в том, что это рефлекторные реакции. Они срабатывают до и независимо от сознания (тут самое время вспомнить наш эксперимент с обвинениями в адрес семьи и личности), и для самого субъекта всегда оказываются «естественными» и «само собой разумеющимися».

* * *

Проблема гетерономного этноса, таким образом, заключается в том, что тот блок идентичности, который связан с принадлежностью к народу, разрушен или заторможен. Оба этих состояния искусственны, они всегда результат колонизации народа и долгого и целенаправленного воздействия на него.

Приведенные в эпиграфе советские источники только сейчас кажутся смешными и безобидными. При угрозе своим интересам гетерономный этнос становится на сторону своих врагов.

Это объясняет, в частности, самообвинение. В логике гетерономного этноса это явление вполне закономерное: он смотрит на себя чужими глазами и готов не только принять любые обвинения, но и сам их доказать.

Не верите? Включите телевизор и послушайте, что публично говорят русские сами о себе.

* * *

Тут возникает новый вопрос. А зачем, собственно, отрицать чужие обвинения — тем более, что девочка с ручкой всегда наготове у обвинителей? Может быть, легче жить и вовсе без этнической солидарности, забыть совсем о своих групповых интересах и заниматься, например, починкой дорог и борьбой с дураками, — две беды, которые русским из века в век вменяют в вину (если не считать, грязи, мочи в лифтах и еще миллиона «грехов»)?

В ответ можно заявить, что лучше попытаться бороться, чем стоять на коленях всю жизнь, но этот ответ может заставить действовать лишь тех, в ком сильно чувство справедливости (настоящей, а не ханжеской). Большинству, увы, эти высокие моральные материи безразличны. Но к счастью, помимо справедливости есть и другая причина, по которой следует избавляться от привычки к самообвинению и переходить от гетерономности к автономности.

Чтобы понять ее, обратимся снова к нашему эксперименту.

В случае угрозы интересам самого человека, все очевидно. Инстинкты самосохранения зашиты в генетической памяти очень прочно: культурный код лишь переносит их из физической области в область понятий. А вот почему человек берется защищать интересы своих родственников, преступая при этом обычные запреты?

Один ответ лежит в области морали: таковы культурные нормы любого общества. Ответ этот по-своему верен, но неполон: есть и более глубокий уровень понимания проблематики, которого я сейчас коснусь.

Дело тут в том, что коллектив всегда сильнее любой личности. Семья, объединившись, окажется сильнее любого другого человека, и поэтому защищаться и нападать выгоднее целой семьей, а не в одиночку. Т.е. человек защищает не только себя, но и те силы, которые могут выступить на его стороне. Они становятся как бы частью его «я», и на них распространяется инстинкт самосохранения.

Этот же принцип позволяет понять и те механизмы, которые создавались и шлифовались на протяжении всего исторического пути человека. Народ всегда сильнее любой личности и семьи. Более того, есть целая категория проблем, которые можно решить только всем народом.

Одна из важнейших проблем — конкуренция с другими этносами, особенно автономными.

Когда человек автономного этноса защищает интересы своего народа как свои собственные, он доказывает свое право на эти ресурсы. Отныне, его силы умножаются в миллионы раз, потому что и на его защиту станет, если понадобится, весь народ (именно поэтому американские политики посылают армию защищать интересы отдельных американских граждан, они хорошо понимают ритуальную силу такого поступка).

Таким образом, защита коллективных интересов своего народа выгодна. Ее выгоды на порядки превышают издержки: за спиной человека стоит не только семья и друзья, но и целый многомиллионный народ.

Именно это поразительное по своей мощи чувство, кстати, испытывают автономные народы, когда выступают за свои интересы.

Русские были лишены этих выгод. Нам почти незнакомо это чувство единения и сознания своей мощи. Его отняли у нас и старательно прячут.

Наша задача — вернуть его себе.