По Волхову плыл крокодил. Ему было холодно и мерзко, как, впрочем, любому другому тропическому животному на Севере России. За хвост крокодила держался Вадим Штепа, которому, впрочем, тоже было холодно, несмотря на то, что он к северной полосе был более привычен. За хвост (а вы что подумали?) Штепы держался Пожарский, который, выгребая, орал что-то про то, что алкоголики — первейшие люди на Руси.
Вообще-то у Штепы, когда я с ним познакомился, не было хвоста. Но то, что он и его собратья-крокодилисты делают в последнее время, наводит меня на мысли, что у них не только хвосты, но и рожки повырастали. А что же они делают, — спросит недоверчивый читатель? Это же настоящие русские патриоты, которые хотят учредить настоящую русскую республику, где настоящим русским будет благодать! Все на поддержку русского сепаратизма! Ура крокодилистам! Вечевой Новгород — вот наша цель! Ушкуйники — вот образец для подражания!
Честно говоря, я не хочу углубляться в историю, и объяснять, что ушкуйники были обычными грабителями, которых иногда использовали в политических целях, и петь им осанну — все равно что рукоплескать бандюкам и отморозкам начала 90-х годов прошлого столетия. Нет никакого желания рассказывать, что Новгородское Вече — типичный пример олигархии, где все решали 20 семей, а еще 100 семей могли на решения повлиять в какой-то мере — остальные же были полностью исключены их процесса принятия решений. Единственное, как использовали вечевую массу — в качестве пушечного мяса при разборках старейшин. Я уж не говорю о том, что Новгородчина — громадная территория, а в Вече успевали принять участие только собственно новгородцы. Даже тинги были более демократичны, чем Вече. Вообще же, прямая демократия — как доказывает опыт Афин — действует только в пределах полиса и его округи.
Впрочем, безграмотность наших «сепаратистов» удручает, но не вызывает никакого удивления — куда ж им учиться, когда надо «за родину радеть», с «злочинной владой бороться», и «русских на пусть истинный наставлять». Тут не до учебы, тут уж, как признался Пожарский, только на побухать ханку время и остается. И все бы ничего — пусть себе тешатся на кухнях с бутылкой. Пусть там обсуждают идеи создания Вечевой республики. Пусть там в изрядном подпитии им видятся крокодилы и прочие головастики. Но проблема в том, что не так давно — года с два назад — этот шизофренический дискурс вдруг выплеснулся в СМИ, и даже нашел несколько адептов среди мальчиков и девочек, неокрепших сознанием. Поэтому приходится волей-неволей, морщась от брезгливости, объяснять, почему какашка плохо пахнет, и трогать ее не нужно. И начинать объяснять надо издалека.
Говорят, в истории нашей страны был период, когда титульная нация — русские — имела преимущество перед другими национальностями. Обычно под этим периодом подразумевается XIX век. Тогда вводились черты оседлости, и вообще, неправославным в госуправлении делать было нечего. То блаженное для многих националистов время, правда, закончилось кровавой баней революции, в которой самое активное участие принимали те национальности, которые были «нетитульными» за то, что им не давали возможностей для самореализации (вполне справедливое возмущение, кстати). Но, как бы там ни было, время последних Романовых принято идеализировать, и рассказывать, что вот тогда-то и был как раз самый настоящий и правильный национализм. Это опять же от безграмотности. Я позволю себе напомнить, что при одном из последних Романовых, который выступает как столп национализма — при Александре III — принимались законы о «кухаркиных детях», которые иначе как русофобскими назвать нельзя. Вдумайтесь — грандиозную часть русского народа отсекали от образования! В общем, национализм последних Романовых — это миф.
При социализме, при СССР, говорить о русском национализме было очень опасно. Крайне опасно. Можно даже сказать, что в некоторые периоды и смертельно опасно. Между тем, некоторые руководители Советского Союза проводили довольно таки разумную национальную политику. Тот же Брежнев, например, был вынужден «прижимать» местных националистов, распространять универсалистские ценности на весь СССР и позволять пользоваться ими всем гражданам СССР. Правда, большая часть лидеров страны Советов в национальной политике ничего не смыслила. Кукурузник так и вовсе умудрился Крым оторвать от РСФСР и передать УССР. Впрочем, мы не призваны для того, чтобы разбирать советскую национальную политику. Достаточно зафиксировать, что официальной идеологией СССР был интернационализм. Наличие национальных проблем либо не осознавалось, либо не воспринималось как серьезный фактор.
Эта недооценка, кстати, во многом способствовала детонации, разрушившей Союз. Оказалось, что национализм — фактор крайне значимый и актуальный. Более того, в ряде случаев национализм стал прародителем государственного строительства. Пожалуй, только республики Средней Азии и Белоруссия не использовали национализм в этих целях в конце 80-х годов. Остальные играли на националистических настроениях как на гитаре бренчали — бездумно и отчаянно смело. Так на территории бывшего Советского союза появилось множество новообразований, которым еще долго придется доказывать даже самим себе (как в случае с Украиной), что они имеют право на существование. Впрочем, до этих государств нам пока нет никакого дела. Нам есть дело до русский в этих государствах и в России. Русские в то время тоже бездумно бренчали на балалайке национализма. Добренчались.
Русские националисты того времени не меньше, чем Ельцин, оказались виноваты в трагедии миллионов русских, оказавшихся вне пределов России. Миллионы беженцев из Узбекистана, Таджикистана, Казахстана, и других республик, а также миллионы поломанных судеб тех, кто там остался, стали лучшим свидетельством глупости националистов, требовавших развалить Союз скорее и скорее. «Скинуть с себя оковы республик», и сразу наступит благодать, — вот так они считали. Ельцин всего лишь потворствовал их требованиям, поскольку они соответствовали его политическим целям. Результат всем известен. Сейчас сепаратисты-крокодилисты призывают сделать то же самое с Россией. Неужели мы не поумнели?
Трудно даже представить себе, каких титанических усилий стоило тогда сохранить единой Россию. Между прочим, триумф Партии Власти в 1999 и 2003 году обусловлен именно тем, что она использовала в своем названии семантическую единицу, которая значила для русских максимально много — государственная целостность, сохранение страны (в 1999 году в Думу прошло Межрегиональное движение «Единство», а в 2003 году партия «Единая Россия»). Призыв Ельцина «брать суверенитета сколько угодно», конечно, грандиозная политическая ошибка. С одной стороны. С другой стороны — это крик отчаявшегося крестьянина, которого подвергают продразверстке: «берите что хотите, ироды». Ельцин мог сколько угодно ложиться на рельсы, но помешать брать суверенитета «сколько угодно» в условиях 1992 и 1994 годов он не мог никак. Совершенно не хочется защищать Ельцина. Количество ошибок, которые были сделаны им на национальной почве настолько велики, что могут быть оценены только потомками. Но и винить его чрезмерно за то, чему он не мог помешать, тоже бессмысленно.
Так вот, на территории России возникли регионы, где русским находиться было некомфортно — это, например, Якутия, Тыва и еще несколько регионов с повышенным этническим самосознанием коренного этноса. А еще появились регионы, где русским находиться было попросту опасно — Чечня и Ингушетия, например. Слабое российское государство никак не гарантировало права граждан. И закрывало глаза на то, что в том или ином регионе чаще всего нарушаются права одной национальности, а именно — русских. Жалкие попытки обратить внимание на выживание русских из Чечни, на убийства, грабежи и изнасилования, оставались без внимания. «Российская газета», которая вела «Белую книгу» преступлений против русских в Чечне, подвергалась обструкции среди интеллигенции, а всякие «правозащитники» типа Ковалева рассказывали о русском империализме и о том, что русским надо страдать и каяться.
Русские страдали и каялись, а их резали как баранов, выбрасывали из домов, женщин насиловали, имущество отбирали. В общем, глумились. Конечно, в Чечне глумились не только над русскими, а над всеми, кто не мог дать отпора. Но так получилось, что именно русские оказались в наиболее бедственном положении, потому как они отвечали за государство, которое за них отвечать не собиралось. Потом Ельцин начал войну в Чечне. Которую вели глупо и халатно, но, как мы сейчас понимаем, именно эта война стала началом конца распада России.
Такая длинная история мне нужна была для того, чтобы показать, что как только государство забывает о своих гражданах, этим сразу же начинают пользоваться бандиты и всякие подонки. А иногда целая нация становится объектом гонений. Поэтому сепаратисты-крокодилисты — на самом деле никакие не националисты. Это самые страшные враги русского народа. Они отчаянно хотят не отделения Русской республики, а образования на территории России нескольких черных дыр по типу чеченской 1992-1999 годов. Ведь, как только появится русская республика, русских погонят изо всех остальных. И повторится постперестроечная трагедия. Они хотят, чтобы в Якутии русских начали убивать как когда-то в Чечне? Они хотят, чтобы русским не было места в Адыгее? Да, они этого хотят. И в этом они очень похожи на террористов, которые демонстративно убивают русских в Ингушетии. Для того, чтобы разжечь новую войну. Для того, чтобы спровоцировать новый исход русских с Кавказа.
Когда говоришь об этом крокодилистам, в ответ слышишь самоуверенное «мы их всех передавим». Кого всех? Кто передавит? Нет предела человеческой глупости. Немцы при Гитлере тоже считали, что стоит только «передавить» один немногочисленный народец, как настанет всеобщее счастье. Какой катастрофой это желание «передавить» завершилось для немецкого народа — говорить не приходится. На геноциде никогда не удастся построить самоидентификацию русского народа. Если вдруг русских попытаются втравить в акты геноцида, скорее всего русские как нация просто прекратят быть. Этого не понимают очень многие шапкозакидатели, которые бездумно и безумно готовы рисковать судьбой своего народа. Поэтому русские сепаратисты на самом деле — враги и нерусь. Они едины в устремлениях с террористами — у русских должен остаться лишь клочок земли. А лучше, чтобы все русские оказались под землей.
Сейчас в России все не замечательно. Но это не тот ужас, который хотят принести крокодилисты и сепаратисты. И нет сомнения, что решить свои проблемы мы сможем только вместе с сильным государством, а не вопреки ему. Никакой обрубок России не способен ни на какие решения, кроме «окончательного решения русского вопроса».
