Россия завершит все двусторонние переговоры по вступлению во Всемирную торговую организацию (ВТО) в начале 2006 г., об этом возвестил стране и миру Герман Греф. Глава МЭРТ оказался опечален только одним: политическое решение "вступить в ВТО любой ценой" не удалось исполнить "до 1 января, как мы планировали". Между тем, последствия вступления России в ВТО остаются до сих пор неясными и не просчитанными. Сам Герман Оскарович настроен в этом вопросе крайне оптимистично. На столичном совещании, посвященном социальным аспектам вступления в ВТО, Греф с улыбкой бросил в зал: "По моим ощущениям, все будет хорошо!".
Однако подчиненные Грефа на региональных конференциях по проблеме ВТО вынуждены признать, что анализ системных последствий присоединения вряд ли будет сделан министерством до момента вступления в ВТО. Поэтому, убеждают грефовцы, придется со всеми последствиями поспешного решения определяться "по месту", сразу после вступления. Так, Максим Медведков, директор департамента торговых переговоров МЭРТ и "главный переговорщик", прямо заявил, что "последствия присоединения к ВТО для экономики Красноярского края отдельно в исследованиях не просчитывались".
Да что там забытый МЭРТом край, пусть и равный по площади четырем Франциям! Недавно выяснилась еще более интересная подробность. Потребовалось больше десятка лет напряженных переговоров, чтобы только в июне этого года (!) МЭРТ объявил конкурс на проведение исследования последствий вступления в ВТО "для наиболее чувствительных отраслей и секторов с учетом соответствующих региональных аспектов". Если перевести с бюрократического новояза на русский язык — нас все время, приглашая в ВТО, как в сказке, призывали "пойти туда не знаю куда".
Вступление в ВТО — это не просто важный политический жест, подтверждающий стремление Кремля к международной интеграции. Это шаг, определяющий долгосрочные перспективы экономического развития огромной страны. И без четкой стратегии на долгосрочную перспективу делать этот шаг крайне рискованно. Неслучайно, по данным опроса ВЦИОМ, 36% наших граждан считают сегодня, что с ВТО стоит "повременить". И к этому "гласу народа" стоит прислушаться.
Ведь даже по отчету Всемирного банка, одного из главных лоббистов ВТО, в связи с либерализацией торговых барьеров безработица в России вырастет. Это связано со структурой экономики России, где существует большой бюджетный сектор, а основные доходы генерируются всего в нескольких отраслях: ТЭК, металлургия, машиностроение, строительство, пищевая промышленность и торговля. Сейчас в России на долю производства нефти и газа приходится 20% ВВП и 55% экспорта. Однако ТЭК не резиновый — нефтяная отрасль обеспечивает рабочими местами лишь 2 млн. человек из 75 млн. трудоспособного населения. Да и другие отрасли-доноры имеют весьма ограниченный рынок труда: в России около полмиллиона человек заняты в атомной энергетике, а в крупнейшей транспортной компании России — ОАО РЖД работает 1,5 миллионов человек, из них 300 тыс. уже готовят к сокращению. Летом в Санкт-Петербурге состоялся экономический форум, на котором прозвучало грозное предупреждение: вступление в ВТО может привести к 40-процентному сокращению рабочих мест.
Эксперты подсчитали, что только в первый год государство получит 14 млн. безработных, в то время как на сегодняшний день эта цифра колеблется в пределах 4 млн. Но и этот "польский" сценарий с его 20% безработицей далеко не самый катастрофический. Перед нашими глазами имеется куда более негативный опыт постсоветских стран — например, последствия поспешного молдавского вступления в ВТО. В результате присоединения к ВТО там не просто резко сократилась занятость: за пределы республики на заработки выехали около 1 млн. человек, тогда как все население Молдавии составляет около 3,88 млн. человек. Другой пример непродуманной политики — Киргизия, вступившая в ВТО в очень короткий срок. Сегодня киргизская промышленность практически перестала существовать, а Бишкек был вынужден впервые в истории ВТО потребовать пересмотра условий вступления. "Чтобы их успокоить, им предоставили разные гранты. А когда гранты кончились, у них случилась революция", — заключает экономист Михаил Делягин.
В чем причины подобной повторяющейся беды? Дело в том, что абсолютное большинство стран-членов ВТО — это развивающиеся страны, которые рассчитывали в процессе "глобализации" пробиться со своими товарами (преимущественно — сырьем и сельхозпродукцией) на рынки развитых стран. Однако "глобализаторы" на свои рынки "слабаков" не пустили, зато возможности развития собственной промышленности у "глобализуемых" убили на корню. Казалось бы, такой негативный опыт должен был насторожить российские власти. Ведь экономика России — пока не чисто колониально-сырьевая, а все еще индустриальная. Она исторически сложилась в СССР как вполне самодостаточная. Поэтому даже после распада Союза, в стране имеется большой платежеспособный внутренний рынок, достаточный для развития своей полноценной экономики.
Как отмечает аналитик Вадим Вещезеров, сегодня Россия имеет налаженное внутреннее производство основных потребительских товаров. Но для большинства российских производителей резкое открытие внутреннего рынка для импорта после вступления в ВТО — это катастрофа. При достижении уровня мировых цен на энергоресурсы и транспортные тарифы российские предприятия станут просто неконкурентоспособными, хотя бы в силу наших природных условий. Можно на все корки ругать недоделанный отечественный автопром, но надо четко понимать, что остановка только одного тольяттинского ВАЗа приведет к системному параличу целой смежной отрасли.
По данным Федерации независимых профсоюзов, при вступлении в ВТО потенциально неконкурентоспособные отрасли российской экономики, такие как автостроение, сельхозмашиностроение, текстильная и легкая промышленность, производство ряда строительных материалов, агропромышленный комплекс и другие понесут значительные потери в численности работников. Например, по данным профсоюза работников автомобильного и сельскохозяйственного машиностроения РФ и профсоюза машиностроителей РФ, эти отрасли потеряют до трети рабочих мест. В целом, только 25 % российских компаний останутся конкурентоспособными после вступления РФ в ВТО. Остальные же 75 %, по мнению аналитиков, ждет если не полное разорение, то очень сильное снижение доходов. Опросы ряда российских предпринимателей и их союзов еще более пессимистичны — они показывают, что готовыми к членству в ВТО считают себя лишь 10% российских предприятий.
В преддверии вступления в ВТО и в довольно успешных отраслях экономики работодатели принимают жесткие меры по сокращению издержек. Известно, какие массовые увольнения прошли в угольной промышленности. Сегодня подобная "активная реструктуризация" идет уже в металлургической промышленности, топливно-энергетическом и машиностроительном комплексах, на железнодорожном транспорте, в связи и др. По данным ФНПР, в ближайшее время высвобождения могут составить: в металлургии — 81 тыс. человек (ранее было высвобождено около 200 тыс. чел.), в энергетике — более 60 тыс. чел., на железнодорожном транспорте — 119 тыс. чел. Следует также ожидать масштабных увольнений в связи с реформой бюджетного сектора. При переводе на рыночные "рельсы" в системе образования и здравоохранения может быть сокращено 8–9 млн. человек в течение ближайших 4–5 лет. Встает вопрос не только о трудоустройстве квалифицированных специалистов (врачи, медицинский персонал, учителя, представители учреждений культуры), но и о самой возможности обеспечении всего населения страны видами важнейших социальных услуг.
И в это самое время власти постоянно говорят нам о необходимости притока трудовых ресурсов из-за рубежа, предлагают завозить ежегодно миллионы иностранных мигрантов! В каких отраслях будут создаваться рабочие места для "высвобождаемых" квалифицированных российских граждан? Как будут трудоустроены ставшие в одночасье "ненужными" миллионные индустриальные города? Сегодня Правительство РФ фактически не ведет активную трудовую политику. Печально известный закон о монетизации льгот № 122-ФЗ упразднил компенсацию затрат работодателей на опережающее обучение граждан, увольняемых из организаций. Число учреждений начального и среднего профессионального образования в стране при переходе их финансирования с федерального бюджета на бюджеты субъектов РФ значительно сокращается. Из-за нехватки бюджетных средств службы занятости не могут обеспечить в полном объеме профессиональное переобучение российских граждан. В большинстве территорий (Республика Дагестан, Республика Ингушетия, Приморский край, Томская, Ульяновская, Владимирская, Курская, Пензенская, Псковская области) доля безработных граждан, направленных на обучение, не превышает 4-6 %.
В России есть целые отрасли, которые после вступления в ВТО вызывают опасения хотя бы потому, что "они еще не встали на ноги". В частности, это система банков и страхования, о которой так бережно заботится Президент. Однако особую тревогу у экспертов вызывает товарное сельское хозяйство, которое является образом жизни для трети наших сограждан. Что будет с ним после ВТО? Ведь соглашение по сельскому хозяйству предполагает сокращение уровня государственной поддержки. Тогда как многие страны — члены ВТО занимают довольно жесткую позицию в отношении государственных субсидий и, кроме того, используют скрытые формы поддержки производителей — финансирование научных исследований, формирование системы стандартов. К примеру, сегодня стандарты России по зерну предусматривают 5 классов, а в США — 36, но российские предприятия не имеют ни технических, ни финансовых ресурсов для эффективной разработки жестко требуемых ВТО стандартов.
Господин Греф однажды высказал на правительстве свою фантастическую убежденность, что "при вступлении в ВТО в самом выигрышном положении окажется отечественное сельское хозяйство". Но даже среди соратников — членов кабинета ему мало кто поверил. Более того, исследования ученых Россельхозакадемии показали, что суммарные потери российского АПК от вступления страны в ВТО могут составить не менее $4 млрд., что в два раза превышает расходы на сельское хозяйство в консолидированном бюджете РФ. Сегодня ни в Москве, ни, тем более, на селе, к полноценному вступлению в ВТО просто не готовы. В стране полностью отсутствуют необходимые для эффективного участия в ВТО институты поддержки бизнеса, а вместе с ними промышленная и аграрная политика. Нет даже понимания того, что обеспечение страны собственными продовольственными ресурсами — это вопрос национальной безопасности. В мире жесткой глобальной конкуренции как воздух необходима цельная стратегия защиты российского сельского хозяйства. Однако власть занимает странную позицию инопланетного наблюдателя, который лишь бесстрастно фиксирует, как постоянно растет безработица на селе.
Так, по наблюдению полпреда Козака, "из почти 10 миллионов человек, проживающих в сельской местности Южного федерального округа, только 1,7 млн. задействованы в сельском хозяйстве". И такое кризисное положение дел сложилось в южных, относительно благополучных регионах! В центральных же областях России работы на селе просто нет: молодежь и специалисты массово покидают село. Например, если раньше в каждом хозяйстве был агроном, то теперь в Смоленской области на целый район приходится только два агронома. Сегодня для населения сел и мелких городов вместе с работой исчезает сам смысл их жизни. По мнению демографов, утрата статуса кормильца, а, следовательно, и главы семьи, является одной из главных причин высокой смертности мужчин в России.
Непродуманное вступление в ВТО может привести к нарастающей фрагментации страны. Тем самым, "неконкурентными" становятся 2/3 территории страны, на которой проживает до 70% трудоспособного населения. Целые промышленные районы могут стать зоной "социального бедствия". Так, в индустриальной Нижегородской области почти 40% предприятий оказались убыточны и не более 15% получили сертификаты соответствия международным стандартам качества продукции. Областные предприятия, как могут, готовятся к вступлению в ВТО — модернизируются и внедряют более совершенные технологии. Это влечет за собой массовое сокращение рабочих мест, поэтому безработица в Нижегородской области уже выросла более чем на 30%. В Тверской области уровень безработицы поднялся еще выше — от 57 до 73%.
По данным ФНПР, за первый квартал этого года госсектор и частные компании увеличили количество работающих всего лишь на 0,3%. Что характерно, при этом большая часть из прежних и новых рабочих мест была занята мигрантами из стран СНГ. При этом надо помнить, что одним из условий членства страны во Всемирной Торговой Организации является либерализация рынка труда. Это означает фактическое снятие запретов на массовый въезд выходцев из трудоизбыточных стран на российскую территорию. Естественно, что такое положение дел уже вызывает в регионах негативную реакцию у местного бедного, в большинстве своем русского, населения, к тому же имеющего плачевную демографическую тенденцию. Помимо усиления негативных чувств по отношению к "инородцам", большинство российских граждан воспринимает проводимую "сверху" интеграцию в ВТО исключительно как угрозу своей безопасности и материальному положению.
Вступление в ВТО — это кампания, которая по своему характеру все больше и больше напоминает плохо продуманный и неподготовленный закон о "монетизации льгот", который уже вызвал при его неуклонном внедрении массовые протесты. Подобные социальные волнения в России могут повториться в куда больших масштабах, поскольку под каток реформ попадают не беспомощные инвалиды и старики, а самая активная категория трудоспособных граждан среднего возраста. В этом случае зимние выступления пенсионеров могут показаться российской власти добродушной беседой стариков на завалинке.
