Рамзан солнцеликий

5 апреля 2007 года прошла инаугурация (http://www.apn.ru/publications/article16838.htm) Рамзана Кадырова. Однако в истории восхождения Кадырова-сына на политический Олимп Чечни не поставлена точка. Ошибаются те, кто считает, что политика «чеченизации» пришла к какому-то закономерному финалу (а таких публикаций и выступлений в последние дни было немало). Чеченский политический эксперимент только начинается.

Раньше Кадыров был «неполным лидером». Ему недоставало «скипетра и державы». Теперь у него в руках не только ресурсы (властные и финансовые), но и символические. А это уже качественно иное измерение властных амбиций и претензий. Кстати говоря, в период между утверждением в должности главы республики и днем инаугурации Рамзан Кадыров успел позиционировать себя не только как новый президент Чечни. Им было сделано немало жестов, призванных продемонстрировать, что он претендует на большую роль.

В данном случае автор не призывает начать спекуляции на тему федеральных амбиций Кадырова. Рамзан пытается позиционировать себя, как президент всех чеченцев, как лидер всего этноса поверх территориально-административных границ. Именно с этой его ролью предстоит иметь дело российскому истеблишменту после апрельской инаугурации.

5 апреля 2007 года символически было закреплено то, что всем (даже не слишком посвященным в детали новейшей истории Чечни) было в большей или меньшей степени ясно. Рамзан Кадыров из фактического лидера республики превращается в официального президента. Меняется его правовой, но отнюдь не политический статус.

По справедливому замечанию главного редактора газеты «Чеченское общество» Тимура Алиева, то, «что это день (речь идет о дне 5 апреля 2007 года) рано или поздно наступит, было понятно практически с того момента, когда от взрыва на стадионе "Динамо" 9 мая 2004 года погиб его отец. "Назначение" президентом республики неконкурентного и заведомо слабого лидера Алу Алханова, демонстративное неподчинение Рамзана его приказам, активный самопиар, планомерное выстраивание своей вертикали власти и даже создание культа личности собственного отца — все эти шажки вели Кадырова к будущему президентству».

В словах Тимура Алиева есть, правда, одна маленькая недоговоренность. «Заведомо слабым» Алу Алханов стал по воле Москвы. Лишив тогдашнего президента Чечни бюрократической, силовой и информационно-идеологической поддержки, Москва сама открыла путь к высшей должности в Чечне Рамзану Кадырову. Именно «смиренное» поведение Кремля (позволявшего и публичное неповиновение сперва вице-премьера, а потом премьера Чечни президенту, и публичную критику первого лица республики и самой федеральной власти) превратило Рамзана Кадырова в народного трибуна, который с каждым днем чувствовал себя все более и более уверенным в собственной непогрешимости.

Однако 5 апреля 2007 года все (включая и символические) препятствия на пути к высшей власти в Чечне устранены. У Рамзана Кадырова нет оппозиции. Ни внутри Чечни, ни за ее пределами. Даже «ичкерийское зарубежье» благосклонно к нему.

В республике активно поощряется официальный культ президента и его отца. Накануне инаугурации учащиеся одного из грозненских лицеев выступили с инициативой переименовать соседнюю аллею в аллею Рамзана Кадырова. В прочем, нынешний президент Чечни вполне органично чувствует себя в роли «отца народа». В декабре 2006 года в республике прошел конкурс стихов и сочинений, посвященных Рамзану Кадырову. Одной из предложенных тем для сочинений была и такая: «Рамзан — герой нашего времени».

К сожалению, цитирование школьных сочинений и стихов, посвященных «отцу гордого кавказского народа», потребовало бы формата не статьи, а целой монографии. Однако автор не мог удержаться от соблазна процитировать хотя бы небольшие стихотворные фрагменты.

Процитированный выше стихотворный отрывок как раз и свидетельствует в пользу вывода о том, что история «чеченизации» власти не заканчивается в апреле 2007 года. Сегодня гораздо более продуктивно задуматься о том, что будет, когда те молодые люди, кто сейчас формируется в атмосфере тотальной любви к «отцу нации», вырастут и придут во власть. Как они будут реагировать на возможные правовые, политические или экономические коллизии между федеральным центром и республикой? Или хотя бы между Чечней и ее соседями Дагестаном и Ингушетией?

Вопрос, на который сегодня никто из властителей Кремля не пытается дать ответа. Сегодня Москва решает другие задачи. Про пиаровские задачи центральной власти автор этой статьи писал уже не раз. Не хотелось бы повторяться.

У Кремля есть и другие задачи. В разговорах с представителями кремлевской администрации мне не раз доводилось слышать интересный аргумент. Мол-де Европейский Союз не раз упрекал Москвы за негибкую политику, за неготовность вести переговоры с боевиками. «Кадыровизация» же Чечни стала успешным проектом по инкорпорированию боевиков во властные структуры.

Что ж, наверное, и эта логика имеет право на существование. Евросоюз может поставить путинской Росси «пятерку с плюсом» за примерное поведение. Вчерашние боевики в отличие от офицеров российской армии могут чувствовать себя вольготно. Те, кто пытался выполнять боевой приказ, подвергаются судебному преследованию, а те, кто боролся с «имперскими происками» Москвы получают от нее привилегии.

Готов согласиться с теми, кто скажет, что российские офицеры выполняли преступные приказы. Но в этом случае на скамье подсудимых должны быть те, кто эти приказы отдавал. Судить же офицеров, при этом оказывая административное давление на суды присяжных, — это не только подрыв доверия к юстиции (в дословном перевода этого слова на русский с латыни, то есть к «справедливости»), но и разрушение армии, как важнейшего государственного института.

Так и хочется в эмоциональном запале (да простят меня коллеги политологи) спросить: «А если завтра война, кто Родину то защищать пойдет, вчерашние боевики что ли?» Только те, кто предпочитает такую логику и ищет «параллели с Северной Ирландией» хочется напомнить, что мир в Северной Ирландии стал возможен только по лондонскому сценарию. И такой мир был бы невозможен без жестких предварительных «зачисток» территории во времена «железной леди», о которой сегодня в «полевевшей» Британии не принято вспоминать.

Тем, кто любит рассуждать о мире, следует помнить, что любой мир заключается на чьих-то условиях. Сегодня мир в Чечне заключен не на условиях Российского государства. Этого могут не понимать активисты движения «Наши» или «Молодой гвардии». Но те, кто сегодня определяет основы российской политики, должны это понимать.

Но все «понимающие» не мыслят вне рамок дискурса «проблема-2008». В рамках же этого дискурса инаугурация Кадырова — это очередной политический успех Путина и его команды. Для такого праздника не жаль никаких средств. Из республиканского бюджета на инаугарацию было выделено 16 миллионов рублей. Заметим, эти средства были израсходованы на праздник не в самой богатой республике, субъекте РФ, не являющимся пока донором. Отметим также, что дополнительные средства на инаугурацию выделил благотворительный фонд Кадырова. Естественно, его транспарентность не вызывает у многочисленных федеральных КРУ никаких сомнений. То ли дело правозащитники или гуманитарные фонды, получающие финансирование «сомнительных» и вызывающих подозрение западных структур!

«Размах инаугурации не только и не просто прихоть недавнего деревенского парня, считающего, что роскошь является самым убедительным доказательством силы и влиятельности. В случае с Кадыровым пышное торжество понадобилось как символ, означающий установление истинной власти. Линия, которая в Чечне в последние 15 лет была прерывистой и несла на себе клеймо неполной легитимности», — говорит известный журналист радио «Свобода» Андрей Бабицкий.

Глубоко знающий Чечню журналист правильно определил суть того, что произошло 5 апреля 2007 года. Речь идет именно о восприятии власти населением республики, как «истинной». Дудаев и Масхадов могли сколь-угодно демонстрировать свою брутальность. Однако их реальные достижения блекнут по сравнению с тем, что уже сделал Кадыров. Первые двое были готовы к миру даже частично на условиях Москвы. Посмотрите внимательно текст того же Хасавюртовского договора! Другой вопрос, что тот же Масхадов и его полевые командиры не собирались этот договор выполнять. Однако даже после военного поражения России «похабный мир» был представлен, как некий компромисс.

Сегодня Кадыров диктует свои условия Москве. И поэтому его успешность воспринимается, как демонстрация «истинной власти». Сегодня Кадыров считает, что договор о разграничении полномочий Чечне не нужен. На этом основании кремлевские пропагандисты спешат уверить всех нас в том, что Рамзан Кадыров — российский патриот и государственник. Однако этот «ларчик» открывается проще. Кадырову не к чему связывать себя какими-либо договорами. Нет договора — нет проблем. Любая статья Договора между Грозным и Москвой могла бы получить различную интерпретацию, стать причиной для предъявления претензий к руководству Чечни (что-то оно бы не выполнило, а что-то перевыполнило бы). В любом случае Договор — это всегда рамки и сдержки. Рамзану Кадырову никакие ограничители не нужны. Все, что он хочет, он добивается с помощью прямого общения с Путиным или его ближайшим окружением. Если завтра Рамзан решит, что Грозному непременно нужно заключить с Москвой какое-нибудь официальное Соглашение, то его обязательно подпишут.

На инаугурации 5 апреля 2007 года присутствовало полторы тысячи гостей! По справедливому замечанию Тимура Алиева, среди гостей находилось большое количество тех людей, «которые в ближайшем будущем станут для Кадырова и партнерами, и соперниками в борьбе за негласное первенство, прежде всего, в Южном федеральном округе. Кадыров использует инаугурацию как повод продемонстрировать им свои возможности — финансовые, ресурсные, властные — и, что особенно важно в современной российской политике, существование особых отношений с Кремлем».

Весьма показательно, что на инаугурации Рамзана присутствовал президент Абхазии Сергей Багапш. Сегодня «системный сепаратист» Кадыров, как когда-то в начале 1990-х гг. «неистовый Джохар», пытается проводить свою внешнюю политику, устанавливая свои отношения с непризнанными республиками на Юге Кавказа (Абхазия и Южная Осетия). Он уже демонстрировал свою готовность помочь народу Южной Осетии в его справедливой борьбе с Грузией. А 5 апреля 2007 года он заявил о необходимости открытия представительства Чечни в Абхазии. Сегодняшние представители Кремля считают эти шаги демонстрацией патриотизма. Ненависть к Грузии застит им глаза. Они не хотят видеть, что это — только первый шаг к формированию собственной внешней и оборонной политики Чечни, а также первый прецедент открытия зарубежных представительств. Пропустим Абхазию и Южную Осетию, последуют новые инициативы по открытию других зарубежных представительств.

Нельзя забывать и том, что полпреды Чечни могут получить в Абхазии и в Южной Осетии хорошие наставления по «научному сепаратизму». Россия должна оказывать политическую поддержку Абхазии и Южной Осетии (по причине связанности этих конфликтов с этнополитической ситуацией на Северном Кавказе, а не из-за аннексионистских настроений). Однако делать это могут (и должны) исключительно федеральные структуры. Внешняя политика и сфера безопасности не могут быть приватизированы пусть даже и сверхлояльным лидером одного из российских регионов. Таким образом, необходимо строительство прагматичной внешней политики, не отягощенной эмоциями и антигрузинской истерикой. Необходимо просчитывать шаги, иначе, целясь в Тбилиси, мы попадем сами в себя.

Мало кто обратил внимание и на другие детали инаугурации 5 апреля 2007 года. По словам грозненского журналиста Адама Садаева, «ни священной для всех мусульман книги, ни Основного закона России в зале просто не было. Рамзан Кадыров присягнул на Конституции Чечни. Сделал он это как-то обыденно. Со стороны казалось, что он просто оперся рукой на Конституцию и, чуть запинаясь, произнес, видимо, заранее выученный текст присяги. Это обстоятельство не могло не разочаровать мусульман Чечни. Многие из них хотели бы, чтобы столь противоречивый и непредсказуемый лидер выполнил обещание, данное им во время совершения паломничества к главным святыням ислама в Мекке и Медине и таким образом, хотя бы отчасти, ограничил себя установлениями веры. Если бы Кадыров присягнул на Коране, то тем самым развеял, пусть и не в полной мере, сомнения многих жителей республики в искренности того, что он говорит и делает».

Оставим в стороне такую интимную сторону, как отношения Рамзана Кадырова к Аллаху (тем паче, Россия — это светское государство). А вот тот факт, что во время произнесения присяги в зале не было Конституции РФ, не может не тревожить. В прочем, чему удивляться, если сами властители Российского государства не часто вспоминают об Основном законе. Чего же требовать уважения к Конституции России от лидера вчера еще «мятежной республики»!

И последнее (по порядку, но не по значимости). В Грозном ожидали Владимира Путина. «Чеченский вопрос» — одна из любимых тем президента России. Сегодня именно этот вопрос рассматривается Кремлем, как главное достижение его президентства (поскольку другие весьма сомнительны). Однако 5 апреля 2007 года президент России «не прилетел на голубом вертолете». Снова мы увидели фирменный «путинский» политический стиль. Владимир Владимирович, несмотря на внешнюю демонстрацию своей брутальности, на самом деле чрезвычайно осторожен. Мы это видели и в ситуации с «Курском», и в Беслане, и во время «Норд-Оста», в ситуации с монетизацией льгот.

Сегодня «кадыровизация» власти не слишком приветствуется населением остальной России (особенно в соседних с Чечней регионах, например в Дагестане). Путину же всегда хочется брать полный банк. Там, где 100% можно сыграть на популярность, тогда президент появляется, подписывает указы о высоких пенсиях, критикует нерадивых чиновников. В случае же с Кадыровым ситуация не так однозначна. Одно дело — говорить о замирении Чечни, другое — в очередной раз обниматься с президентом «мирной республики». Президент России в очередной раз решил перестраховаться, ограничившись «моральной поддержкой». А в это время «истинная власть» Чечни укрепляется.

Пока такие строчки пишут только участники конкурса школьных стихов и сочинений. Завтра юные конкурсанты захотят воплотить свои детские мечты в жизнь…