О грядущей отставке Ричарда Чейни с поста вице-президента США в политических кулуарах Вашингтона говорят уже открыто. По общему мнению, в котором сходятся журналисты и политики самых разных взглядов, роль Чейни в принятии важнейших решений американской политики как минимум существенно снизится (если уже не снизилась).
Администрация Джорджа Буша-младшего переживает не лучшие времена. И одним из важнейших факторов этой нестабильности на данный момент времени являются раздоры в среде республиканцев. Как отметил один из американских публицистов, интересным явлением в нынешнем политическом кризисе стало фактическое "отсутствие" демократов как влиятельного игрока в этих интригах на "вершине мира". Можно так сказать, что разворачивающиеся сейчас в США события являются "внутренним делом" Республиканской партии.
Очень показательно в этом отношении "дело" Харриет Майерс, выдвинутой президентом Бушем на пост судьи Верховного суда США. Лично преданная Джорджу Бушу фигура, многие годы его юрисконсульт, Майерс была вынуждена отказаться от шанса стать членом высшей юридической инстанции в США под давлением "взбунтовавшихся" неоконсерваторов, ранее безоговорочно поддерживавших администрацию.
"Бунтом на корабле" правых республиканцев руководил бывший спичрайтер Белого дома Дэвид Фрам, который может теперь праздновать победу — Майерс не станет судьей в Верховном суде. И дело не только в отсутствии у неудачницы судейского или адвокатского стажа. Гораздо принципиальней для "неоконов" был факт "идеологического несоответствия" дамы их стандартам. Консервативное большинство в Верховном суде — мечта всех радикалов в Республиканской партии. Здесь "религиозная правая", неоконсерваторы и вожди консервативных лиг и ассоциаций в штатах выступают единым и монолитным фронтом. И Бушу пришлось капитулировать перед "своими".
"Дело Чейни" из той же области. Обструкцию одному из самых влиятельных американских политиков, чья роль негласного "премьер-министра" администрации совсем не соответствует конституционно ограниченным полномочиям вице-президента США, устроили такжее "свои" республиканцы, правда, из другого лагеря.
Обстановка вокруг Чейни складывалась не наилучшим образом и без вмешательства внутренней оппозиции. Крайне неблагоприятным фактом для вице-президента США стало и расследование "дела Либби" (шефа аппарата Чейни), которого обвинили в разглашении имени агента ЦРУ, что, по американским законам, является серьезным правонарушением. И если "серому кардиналу" президента Буша, Карлу Роуву, пока удалось отклонить большинство обвинений по этому делу в свой адрес, то Либби приходится гораздо хуже — ему уже инкриминировано совершение ряда преступлений, в частности, дачи ложных показаний. Либби не просто чиновник. В Вашингтоне его давно зовут alter ego Чейни и включают этого бывшего адвоката и литератора, автора романа "Подмастерье", в число самых активных "теневых" вдохновителей войны в Ираке. И что для Чейни крайне неприятно, усиленно муссируются слухи, что прокуратура ищет следы причастности самого вице-президента к этому скандалу.
"Дело Либби" Чейни и его окружение могли бы попытаться замолчать, как не без успеха проигнорировали "дело Роува" сам Буш и его окружение. Сделать это было бы тем легче, что до недавних пор большинство публики в США и за их пределами и не подозревало о существовании людей с фамилиями Либби или Роув.
Но вот практически одновременно против Чейни выступили бывший руководитель аппарата Госдепартамента при Колине Пауэлле, Лоренс Уилкерсон и "тяжеловес" американской политики, Брент Скоукрофт, лучший друг Буша-старшего, в его администрации занимавший пост помощника по вопросам национальной безопасности.
Уилкерсон и Скоукрофт подняли форменную бурю в политическом Вашингтоне. Уилкерсон обвинил Чейни в том, что он и министр обороны Рамсфельд фактически монополизировали власть в администрации, сведя к минимуму эффективность правительства. Скоукрофт же подверг безжалостной критике иракскую политику администрации, назвав ее "революционным утопизмом", и, в частности, сказал: "Настоящей аномалией в администрации является Чейни… Я считал его другом, я знал его на протяжении 30 лет. Но я его не узнаю. И хотя я не думаю, что он стал неоконсерватором,… но он вступил в альянс с их верхушкой". Инсургентов-республиканцев косвенно поддержал и бывший госсекретарь Колин Пауэлл, высказавшись о "высоких аналитических способностях" Скоукрофта. Dictum sapienti sat.
Кампания осуждения Чейни — зеркальное отражение обеспокоенности республиканцев–"реалистов" чрезмерной, с их точки зрения, ролью неоконсервативной идеологии в политике нынешней администрации. Социальная база противников "неоконов" расширяется, что хорошо продемонстрировали Уилкерсон со Скоукрофтом. При схожести мнений, они представляют позиции разных групп. Выступление Уилкерсона, кадрового военного, отражало, в частности, настроения вооруженных сил.
Не секрет, что американский генералитет довольно скептически отнесся к иракской компании еще до ее начала, на уровне планирования. Генералы Энтони Зинни, Вильям Одом, Эрик Шинсеки выходили в отставку, и, более не сдерживаемые лояльностью к своему Верховному главнокомандующему, сразу же приступали к критике внешнеполитической активности Белого дома.
К тому же, слияние вооруженных сил и ВПК в Америке не столь несомненно, как это предполагает расхожий, еще советских времен, штамп. Тот же Уилкерсон с обеспокоенностью говорил в своем нашумевшем докладе в New America Foundation о чрезмерном влиянии на союз "Чейни — Рамсфельд" представителей не только "неоконов", но и корпораций. По его мнению, они оказывают слишком уж серьезное влияние на политику администрации через нынешних вице-президента и министра обороны (что, в общем-то, и неудивительно, оба долгое время работали в крупных компаниях).
Однако именно к большому бизнесу, включая нефтяные компании, и обращался в первую очередь Брент Скоукрофт. Его мнение — чрезмерный идеализм "неоконов", направленный на насильственное насаждение демократии по западному образцу, в долгосрочной перспективе ведет к ослаблению позиций США в мире. А, следовательно, и к ослаблению позиций бизнеса, на действия которого начинает оказывать воздействие "неоконсервативный комиссариат".
Стремление "реалистов" загладить неприятные последствия "крестового поход в поддержку демократии" явилось в определенной мере целью поездки Кондолизы Райс по Азии, которая была, по сути, "миссией доброй воли". Райс должна была продемонстрировать правящим группам стран региона, что Соединенные Штаты не являются сторонниками свержения своих недемократических союзников. Однако пока дело не увенчалось успехом. Новому сближению США с азиатскими автократорами не способствует ситуация в Азербайджане, где оппозиция уже репетирует "народное возмущение" под оранжевыми знаменами.
Очевидно, что осень 2005 года стала "моментом истины" для многих представителей республиканской элиты. И Уилкерсон высказал наконец с полной откровенностью претензии "реалистов" к Чейни, обвинив последнего в фактической узурпации власти при помощи группы неоконсерваторов. Последние же тем более опасны, по мнению их оппонентов, что руководствуются в своей деятельности утопической идеей "глобальной демократической революции".
Со своей стороны, Скоукрофт озвучил еще одну, и немаловажную, причину недоверия части республиканской элиты к неоконсерваторам. Их теория, по сути, — не консервативна. Это доктрина некоего объективистского, в отличие от леволиберального, субъективистского, "сверхлиберализма" (Скоукрофт назвал неоконов дословно liberals with the guns). Вспомним, что в неоконсервативном движении долгое время состоял автор концепции "конца истории" философ и политолог Фрэнсис Фукуяма, объявивший либерально-демократический капитализм венцом человеческой социальной эволюции.
Действительно, можно ли себе представить таких республиканских политиков старой формации, как Генри Киссинджер, организующих "оранжевые революции"? Вряд ли стоит доказывать несовместимость подрывной активности с любой консервативной доктриной, пусть и нерадикальной…
Скандал вокруг вице-президента США — несомненное и крупномасштабное поражение неоконсерваторов. Но успех этой группы в событиях вокруг Верховного суда США демонстрирует, что как политическую силу ее нельзя сбрасывать со счетов. И даже если будет реализован самый сенсационный сценарий — отставка Чейни, можно с определенностью сказать, что история борьбы неоконов со своими консервативными оппонентами на этом не завершится.
